– Почувствовав сигнал, ты нажимаешь на кнопку, которую ты только что нажимала, и ждешь до тех пор, пока не услышишь в наушниках пароль – Багира. Понятно?
– Понятно.
– Только потом можешь говорить, – закончил Гром. – Повтори инструкцию.
Я повторила.
– Теперь неприятные новости, – помолчав немного, заговорил Гром, – послезавтра приезжает объект номер один. – Гром сделал паузу. – Волк будет с ним.
– Как? – удивилась я. – Вы же говорили, что его должны…
– Ликвидировать Волка не удалось, – глухо отозвался Гром, – на ликвидацию были посланы два агента, – Гром снова помедлил, – вчера ночью мои люди обнаружили тела этих двух агентов в подвале дома, где живет Волк… Одному он голову проломил, а другому сломал шею, – добавил Гром, – сам же Волк ни единой царапины не получил.
Странно. Я думала, что люди Андрея Леонидовича работают достаточно хорошо, чтобы справиться с таким заданием.
А впрочем, ничего удивительного в том, что Волк завалил этих агентов, нет. Подготовка у него, как и у каждого члена нашей разведгруппы, – будь здоров.
Гром просто не рассчитал. Не похоже на него. Стареет он, что ли?
А из этого следует, что…
– Как же мне быть? – произнесла я в микрофончик. – Волк опознает меня.
– Опознает, – согласился Гром, – и твоя легенда будет раскрыта. Чтобы этого не случилось, слушай меня.
– Слушаю, – сказала я.
– Тебе поручается самой ликвидировать Волка, – отчетливо выговорил Гром, – так, чтобы не было лишнего шума и, естественно, чтобы на тебя не пало подозрения. Ну, ты сама знаешь. Тебя этому учили.
– Да, – ответила я.
Трудно мне будет убить своего бывшего коллегу, но… На моей работе чувства и эмоции надо отключать.
– Неизвестно, как поведет себя Волк, увидев тебя среди журналистов, – заговорил Андрей Леонидович, – может быть, он просто решил порвать с прошлым и поэтому не выходит на связь. А может, есть у него какие-то другие причины не контактировать с нами.
– Вы думаете, что он перевербован? – спросила я.
– Д-да, – ответил Гром, – скорее всего перевербован.
Я замолчала, покусывая губы. Вот уж… Чудны дела твои, господи!
– Ладно, – снова раздался в наушниках голос Грома, – если вопросов больше нет, тогда отбой. Как действовать дальше, ты знаешь?
– Знаю, – ответила я, – я же ознакомилась с инструкциями.
– Еще одно могу тебе сказать, – добавил Гром, – мы попробуем еще раз провести операцию по ликвидации Волка. Если опять ничего не получится, тогда уж сама… Поняла?
– Да, – ответила я. А потом позвала: – Гром?
– Я слушаю.
– Вы уж постарайтесь… Чтобы мне не пришлось… Все-таки мы с Волком несколько лет в одной упряжке тянули, да еще в какой упряжке. А это, надо сказать, что-нибудь да значит… Мне будет очень трудно, Гром, я не отказываюсь от проведения операции по ликвидации, но…
– Много говоришь, – сурово заметил Андрей Леонидович, он помолчал немного – мне показалось даже, что он что-то пробормотал про себя – и добавил уже совсем другим тоном: – Я постараюсь, Багира…
– Хорошо, – сказала я.
– Вопросы?
– Вопросов больше нет.
– Тогда – отбой, – сказал Гром.
– Отбой.
В наушниках раздалось шипение, а потом и оно пропало.
* * *
– Чернышева Ирина Зиновьевна! – повторил начальник пресс-службы Петропавловской городской администрации Виктор Федорович Зайберт. – Очень, очень рад, – и он радушно распахнул мне объятия, – как же, как же! Мне уже звонили из Тарасова по поводу вас! Представляли как очень хорошего журналиста! Настоящего профессионала. Надеюсь, что вы оправдаете столь лестные рекомендации.
– Я постараюсь, – скромно ответила я.
– Сработаемся! – снова развел руками, как веслами, Зайберт.
К моему удивлению, начальник прес-службы Петропавловской городской администрации оказался не казахом, а, судя по фамилии, поволжским немцем или евреем.
Он похож был на медведя в зоопарке – такой же огромный, бесформенный, с выражением сытого довольства на лице.
– Итак, Ирина Зиновьевна, – Зайберт указал мне на стоящий рядом со мной стул и сел за свой стол – прямо над ним висел на стене флаг Казахстана, – итак, мой первый вопрос к вам будет таким: почему вы прибыли к нам в город не вместе с министром, а несколько раньше? Ведь вы, как я понимаю, приехали, чтобы отразить в своих репортажах казахстанскую поездку министра?
У меня уже был готов ответ на этот вопрос.
– Да, – согласилась я, – чтобы отразить… А раньше я приехала, потому что меня, в свою очередь, заинтересовало: почему министр в вашем, вы уж не обижайтесь, провинциальном городке задерживается на целый день?
– Мне и самому это интересно, – признался вдруг Зайберт, – но… – Тут он затараторил, как по бумажке. – Наверное, потому, что наш город издавна привлекает к себе внимание. Ведь город как таковой возник вокруг Петропавловской крепости, которая стоит… стояла на берегу Ишима. В крепости еще до революции содержались политические ссыльные…
Историческую справку о городе Петропавловске я слушала без особого интереса, так как я купила еще на Петропавловском аэровокзале брошюрку для гостей города «Славный город Петропавловск», содержание которой почти слово в слово пересказывал мне начальник пресс-службы администрации.
– Спасибо, Виктор Федорович, – быстро сказала я, удачно выбрав момент, когда Зайберт на секунду прервал свою речь, чтобы перевести дыхание, – спасибо! С материалами по истории вашего города я уже ознакомилась. Теперь меня интересует современное состояние Петропавловска. Что вы можете по этому поводу сказать?
Начальнику пресс-службы администрации Виктору Федоровичу Зайберту было что сказать по поводу современного состояния Петропавловска.
Он набрал в легкие побольше воздуха и снова заученно затвердил знакомый текст. Иногда Зайберт что-то забывал – тогда он извлекал из стола бумажку, рыскал по ней глазами и начинал барабанить по новой.
Скольким приезжим журналистам приходилось этот самый текст выслушивать!
Я делала вид, что до невозможности заинтересована рассказом Зайберта. Я достала из кармана своей курточки блокнот и ручку и старательно записывала слова начальника пресс-службы, время от времени переспрашивая и задавая уточняющие вопросы.
Наконец, Зайберт иссяк и, тяжело дыша, замолчал. Я исписала почти полблокнота.
– Ну вот, – удовлетворенно произнес он, – теперь, когда я дал вам полную и исчерпывающую картину современной жизни нашего города, вы можете пройтись по улицам и, так сказать, ознакомиться с городом самостоятельно. – Он довольно захихикал.
Он явно мечтал уже от меня избавиться.
Нет, подождите, Виктор Федорович!..
– Мне бы еще хотелось, – простодушно хлопая глазками, проговорила я, – узнать побольше о культурной жизни вашего города.
Зайберт растерялся.
Очевидно, ему не понравилась такая журналистская назойливость.
– Э-э… – начал Виктор Федорович, – ну-у… – Он тоскливо пробежал глазами по стенам своего кабинета и, наткнувшись на часы, обрадовался. – А вы знаете, у нас обеденный перерыв сейчас! С двух до трех. Я вам дам адресочек… даже пару адресочков. Вот… – он наскоро начеркал на бумажке, – это адреса трех наших музеев – краеведческого, исторического и художественного. Я после обеда позвоню туда, сообщу о том, что вы их, возможно, посетите, ладно?
Я кивнула.
– И вы после трех часов зайдете, – заторопился Виктор Федорович, еще раз глянув на часы, – знаете, сразу к заведующему проходите. И заведующие вам все-все расскажут.
– Хорошо, – со вздохом согласилась я, изобразив на своем лице крайнее разочарование, – после трех так после трех. Времени сколько потеряю…
Зайберт проводил меня из кабинета, закрыл за мной дверь и, надо думать, облегченно вытер пот со лба.
* * *
Я вышла из здания администрации города на залитую солнцем улицу. Солнце так слепило, что приходилось невольно жмурить глаза.
Понятно теперь, почему все местные жители прищурившись ходят.
Хорошая здесь весна – климат в Северном Казахстане, где находится город Петропавловск, резко континентальный. То есть – зима холодная-холодная, а лето жаркое-жаркое.
И весна наступает рано.
Ладно, хватит отвлекаться, у меня еще дело есть одно. За час я должна управиться.
Я вызвала в своей памяти имя – Казбек. Это тот человек, который может вывести меня на нужных мне людей. Тех, у кого, возможно, находится кассета с компроматом на нашего министра.
Это – по расшифрованным мною письменным указаниям Грома. В тех же бумагах Андрей Леонидович оговаривается, что общаться с Казбеком нужно крайне осторожно, он опасный человек.
Еще бы ему не быть опасным – он местный наркоторговец; профессия обязывает.
Ну, к опасностям я давно уже привыкла. Моя профессия тоже кое к чему обязывает…
Тем более – у меня с собой был и пистолет, в кобуре под мышкой, и нож – в ножнах, пристегнутых к ноге.
Так что я была во всеоружии.
Колхозный рынок. Там этот Казбек и тусуется.
Колхозный рынок…
Глава 3
Рынок кипел, как варящийся плов, образно выражаясь. Хоть Петропавловск и находился почти на границе с Россией, но азиатский колорит здесь был – ого-го!
Быстро отыскав в рыночной чехарде молодого парня-казаха криминального вида, я подошла к нему – он сразу настороженно и с нескрываемым интересом глянул на меня – и, наклонясь к его уху, интимно прогнусавила:
– Слышь, парень, мне тут купить кое-что надо. Я-то сама приезжая, не знаю никого…
– А чего купить-то? – перебив меня, спросил он.
– А то ты не понял? – некрасиво осклабилась я. – Мне люди посоветовали к Казбеку обратиться.
– Какие такие люди? – недоверчиво прищурился парень, отчего его глаза и вовсе превратились в узенькие черные щелочки.
– Хорошие люди, – исчерпывающе ответила я, потом придала своему лицу жалобное выражение и произнесла тихо и умоляюще: – Ну, очень надо, сделай, а?
– Ладно, – поколебавшись немного, согласился парень, – постой здесь, я сейчас…
Я осталась стоять на месте, озираясь и время от времени сплевывая в грязь под ногами – на случай, если дружки Казбека за мной наблюдают.
Если уж взялась играть роль заядлой наркоманки, так надо это делать с должной тщательностью. Тем более что это – мне не впервой.
– Это ты меня искала? – вдруг раздалось у меня над ухом.
Я обернулась и увидела рябоватое плоское лицо, серые губы, кривившиеся и обнажавшие страшный щербатый рот. Глазки-щелочки смотрели на меня настороженно и зло.
– Ну, я искала, – я ответила ему таким же взглядом, – если ты тот, про кого мне рассказывали. Казбек?
– А чего это ты именно меня искала? – поинтересовался он. – На рынке и без меня торговцев до хрена. – Он с ног до головы окинул меня оценивающим взглядом.
– А говорят, ты человек хороший, – ответила я, – надежный и с мусорами дружбу не водишь.
От моей похвалы уродливое лицо Казбека расцвело, что нисколько не придало ему привлекательности.
– Это уж точно, – усмехнулся Казбек, – я мусоров за километр чую, – он еще раз окинул меня взглядом, – а ты вроде не из мусорских…
Это точно. Я не из милиции, мальчик.
– Чего брать-то будешь? – понизив голос до хриплого шепота, спросил Казбек.
Я оглянулась и, наклонившись к его уху, негромко проговорила несколько слов.
– Нормально, – кивнул Казбек, – давай сюда бабки и жди…
* * *
– Вот, – Казбек сунул мне в руку несколько пакетиков, – чего еще понадобится – заходи. Спросишь меня, я все сделаю.
Я невнятно попрощалась с ним и быстро ушла. Отлично, я думаю, сыграла роль наркоманки, которой не терпится задвинуться.
Так, сегодня я Казбека беспокоить больше не буду, чтобы у него никаких подозрений не зародилось. Сегодня я музеи города Петропавловска побеспокою, а Казбека уж – завтра.
Все равно министр со своей свитой прибудут послезавтра, а мне пока нужно найти людей, у которых, по сведениям Грома, хранится видеокассета. И еще надо на уши этот городишко поднять своей журналистской деятельностью.
* * *
В общении с заведующими музеями Петропавловска я скоротала время до вечера. Нельзя сказать, что это были самые приятные часы в моей жизни, – какому нормальному человеку доставит удовольствие несколько часов подряд слушать бесконечные восторженные рассказы о каких-то никому не известных художниках, скульпторах, о степных дрофах и средневековых курганах?
Мне лично эти рассказы никакого удовольствия не доставили.
Зато, я думаю, фамилию мою в городе хорошо запомнили – когда я к вечеру уже снова пришла в здание администрации города, начальники отделов образования и культуры разбегались от меня кто куда – надо думать, работа Зайберта.
И самого Зайберта я в его кабинете не застала. Секретарша, испуганно посмотрев на меня, сообщила, что Виктор Федорович только что отбыл в отдаленный район города и сегодня его уже не будет.
Зато, сказала она, он обязательно должен быть завтра.
А когда я проходила по коридору, сотрудники из кабинетов смотрели на меня с нескрываемым интересом – наверняка это трепло Виктор Федорович обо мне распространялся.
Или, может быть, кто из музеев позвонил, поблагодарил за внимательную к культурной жизни города журналистку. Я же специально каждой заведующей по два раза говорила, что меня из администрации направили.
И Зайберт еще им звонил.
Это – очень хорошо, это мне на руку.
В общем, во второй раз (как и в первый, впрочем) выходила я из здания администрации города с чувством глубокого удовлетворения.
С этим же чувством я вернулась в свой номер в гостиницу и легла спать.
Приемник-передатчик я прикрепила к своим трусикам, а пистолет положила под подушку – по старой привычке.
* * *
Проснувшись, я первым делом позвонила Зайберту – он неосмотрительно оставил мне свой рабочий телефон.
Виктор Федорович уже был на работе – девять часов утра.
– Алло, – сказала я в трубку, после того как секретарша соединила меня с Зайбертом, – Виктор Федорович, вас снова беспокоит журналистка из Тарасова Ирина Зиновьевна…
Зайберт, услышав мое имя, тут же забормотал в трубку, что жутко занят, что с удовольствием пообщался бы со мной насчет сегодняшнего экономического положения города Петропавловска – это я сама предложила ему такую тему, – но никак в данный момент не может – совещания, знаете ли, и заседания.
На иную реакцию я и не рассчитывала – вчера я его здорово достала. Цель достигнута.
Ну, ладно, имидж неутомимой и вездесущей журналистки я за собой закрепила в этом городе, теперь пора и делами заняться.
На Колхозный рынок, к Казбеку!
Сегодня у меня к нему предложение посерьезнее, чем вчера, было.
* * *
Тот самый вчерашний парень, что привел тогда ко мне Казбека, сегодня заметил меня уже издали. Сам пошел навстречу мне, радостно улыбаясь.
Хоть улыбка его и была сейчас шириною чуть ли не в полметра, от моего взгляда не укрылась странная бледность его смуглого от природы лица. И руки у него тряслись, и губы прыгали.
Наверняка сам предметом своей продажи здорово злоупотребляет. А сегодня – то ли не укололся вовремя, то ли еще что, но выглядел он далеко не лучшим образом.
Но – улыбался.
Видно, не зря я вчера переплатила за наркотики чуть ли не вдвое. Да еще – долларами платила.
Я так чувствую, не каждый день Казбеку такие выгодные клиенты попадаются вроде меня.
– Казбека тебе? – не поздоровавшись со мной и не дождавшись приветствия от меня, спросил парень. – Сейчас будет. Сейчас все сделаем! Подожди…
Я только головой кивнуть успела. Ждать мне пришлось совсем недолго – минут десять прошло на этот раз, – и передо мной, как лист перед травой, вырос Казбек собственной персоной.
– Что – потребила, что ли, все? – удивился он, ощерясь страшным ртом. – Я ж тебе – самое меньшее – на три дозы дал!
– Ну, я не одна… потребляла, – пояснила я, – с пацанами.
– А-а, – протянул он понимающе, – в компании… Тогда – да…
– Нам понравилось, – сообщила я.
На самом-то деле я вчера все эти его пакетики сразу в унитаз спустила, как пришла.