Я не договорила. Отняв руку от щеки, увидела на пальцах размазанное темное пятно. Время вечернее, и кровь кажется не красной, а черной.
Моя правая нога машинально дернулась и немного утопила педаль газа. Машина резко дернулась.
Клиент нагнулся, и в его руке появился «ПМ». Неужели достал из-под сиденья? А я и не знала, что в моей машине целый арсенал. Он обернулся и стал вглядываться в ночную даль.
– Черт, не успели…
Я еще поддала газку, так как поняла, что дело пахнет большими проблемами.
– Может быть, ты объяснишь мне? – прошипела я, досадуя, что не могу видеть того, что творится сзади, по причине отсутствия зеркала заднего вида. – Какого дьявола по нас стреляют?
– Объясню чуть позже, – произнес Александр. – Надо скорее отсюда уезжать! Черт!
Дело осложнялось тем, что я находилась не на своей территории и даже не в своем родном городе, а в Белогорске, в котором не была уже много лет, хотя накануне постаралась как следует изучить его.
Выстрелов больше не последовало, очевидно, мы оторвались от стрелявших на порядочное расстояние, и было бессмысленно пулять по машине, которая почти исчезла из виду.
– Что дальше? – спросила я.
Клиент вытянул вперед правую руку с желтой печаткой, на которой была изображена волчья морда с оскаленной пастью.
– Поворачивай направо.
Мы свернули на узкую улочку, которая почти не освещалась фонарями.
– Если нужно оторваться от преследования, то мог бы поставить в известность меня, которая, к твоему сведению, не слишком хорошо знает город. Так что показывай дорогу сам, и как следует.
– Хорошо, положись на меня.
– Ты хочешь сказать, что родился здесь и вырос?
– Я не это хочу сказать, в Белогорске я сам в качестве гостя.
– М-да… Не слишком успокаивающая информация. Куда хоть едем, можешь сказать?
– На улице Панфилова нас ждет «девятка».
– Что еще за «девятка»?
– Автомобиль – непонятно, что ли? «ВАЗ-2199».
– И что нам с ней делать?
– Поворачивай налево…
Я так и сделала.
– Ты мне не ответил.
– А о чем ты спрашивала?
– Что за автомобиль ждет нас? Группа обеспечения? Или?..
– Мы просто поменяем машину, эта уже примелькалась.
Я нажала на педаль тормоза – и автомобиль встал.
– Что ты сказал? – я повернула голову к Александру.
Тот смотрел в мои глаза и даже не мигал. Взгляд, как у Змея Горыныча, которого я видела только в своих страшных снах.
– Оставим твой «Фольксваген» и пересядем в «девятку». Ты чего остановилась? Промедление смерти подобно! Поехали дальше, быстрее!
– Минуточку!.. – тоном налогового инспектора, которому дали слишком маленькую взятку, произнесла я. – Хочу выяснить один вопрос!
– Да потом выясним! – завопил клиент, дергая головой. – Поехали, по дороге обсудим!
– Нет, мы сделаем это сейчас!
– Ты что, сдурела! – Александр заорал прямо мне в лицо. – Нас сейчас настигнут и расстреляют к чертовой матери.
– Сам виноват! – в ответ закричала я. – Пошел к черту, дурак! Если хочешь знать, я свою машину не брошу! Можешь сам садиться в «девятку» и уматывать отсюда куда подальше!
Я резко тронула машину, которая стала набирать скорость. Александр откинул назад голову, шевельнулась длинная прядь волос, зачесанных набок. Он снова обернулся и выругался.
– Они уже здесь!
Я тоже посмотрела назад. Следом маячили две машины, одна из них была «Нива» непонятного цвета, марку другой я не распознала.
– Говори, куда ехать! – воскликнула я. – Договоримся так: я высаживаю тебя возле «девятки» – и можешь отправляться куда угодно, мы расторгаем отношения.
– Черт с тобой! – зашипел Александр.
Бац! Стекло на задней дверце покрылось паутиной трещин, в центре которой была аккуратная дырочка. Скоро мою машину изрешетят всю как есть. Я не поняла, куда залетела пуля, может быть, под обшивку потолка в салоне.
– Сделай что-нибудь! – уже спокойным голосом произнесла я. – Не видишь, я веду машину.
– Вижу…
Он приоткрыл свою дверцу и несколько раз пальнул из «ПМ». Преследующие нас автомобили поотстали.
– Что дальше? – спросила я без особой надежды на ответ, который удовлетворил бы меня.
– Поворачивай налево.
Мы совершили еще несколько поворотов, ныряя в проезды, переулочки и проезжая на запрещающие знаки. Наконец мы так запутали следы, что второй раз повторить этот маневр было бы просто не под силу.
– Вроде бы оторвались, – произнес клиент. – Как ты думаешь? Все в порядке или нет?
– Не знаю, – уклончиво сказала я. – Если к утру останемся живы, то будем считать, что время и силы потратили не зря.
Однако радоваться и прыгать от счастья было рано, потому что, когда мы вырулили на какую-то улицу, вдоль которой были проложены рельсы трамвая, дорогу нам преградила та самая «Нива». Улочка была для этого достаточно освещена.
Стекло левого окна «Нивы» опустилось, и ночную тишину рассекла автоматная очередь.
Я вскрикнула и резко крутанула руль влево.
Машину сильно занесло. Левые колеса даже оторвались от асфальта, и мне в голову пришла мысль, что мы можем перевернуться.
Эта мысль пришла не одна. Ее сопровождало воспоминание.
Тогда я еще училась в заведении, именуемом в народе «Ворошиловкой», где из нас официально делали военных переводчиков, а неофициально – классных бойцов. Так вот, я была свидетельницей автомобильной аварии, когда перевернулся «ГАЗ-66», набитый аппаратурой для радиоперехвата. Молоденький водитель не справился с управлением на дороге с крутым поворотом и сделал рывок в сторону, в результате чего машину занесло.
Можно было исправить положение, но солдатик стал нервничать и дергать руль то вправо, то влево, пока автомобиль не перевернулся, падая сначала на левый бок, затем, подлетев кверху, упал на крышу, потом на правый бок и – не поверите! – встал на колеса. Все было бы хорошо, если бы старший машины – лейтенант – не вылетел из кабины на песчаную обочину.
Автомобиль отделался смятой крышей, которую вскоре заменили, солдатик получил по первое число от начальства, а лейтенант так и остался с серьезной травмой после долгой операции в окружном госпитале, и ему пришлось покинуть службу.
Кстати, радиоаппаратура осталась целехонькой, и я даже испытала гордость за качество нашей техники. И что самое приятное – автомобиль не взорвался.
Лично я с управлением справилась, развернула автомобиль, благо улица довольно широкая, и мы помчались по ней вниз. Как нас не прошили автоматной очередью насквозь, мне до сих пор непонятно. Прямо чудо какое-то – господь спас, что и говорить! А ведь я забыла позвать с собой своего ангела-хранителя. Не то что забыла, а как-то не особенно практикую это дело. Ну, вы знаете, о чем я говорю: «Ангел мой, иди за мной, ты вперед, я – за тобой». Так надо говорить, когда выходишь из дома и отправляешься в неизвестность.
«Нива» тоже тронулась с места и вскоре села нам на хвост.
– Хитры, сволочи! – воскликнул Александр.
– Еще бы, они находятся в своем родном городе, – усмехнулась я. – Кто это, если не секрет?
– Бандиты…
– Я и сама догадалась, – огрызнулась я. – Порядочные люди не будут стрелять. Здесь даже полномасштабную войну нельзя начать по правилам или без правил.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Александр.
– А то, что я могла бы принять более действенные меры, чем просто сидеть за рулем и крутить баранку.
– Так принимай!
– А потом садиться за решетку? Нет уж, спасибо большое.
– Ничего тебе не будет, я даю гарантию.
– Ты кто – окружной прокурор?
– Неважно, говорю тебе: бери на себя все полномочия. Прикроем, не беспокойся. От моего пистолета сейчас толку мало.
Что-то в его голосе намекнуло, что этому мужику можно поверить. Эх, была не была…
«Нива» не отрывалась и висела на хвосте, словно кошка, которая забавлялась игрой с мышью.
Я сбавила скорость, одновременно доставая из запасничка мою любимую «Ф-1». Обычно я не пускаю ее в ход, лишь пугаю народ, но сейчас только «Ф-1» станет спасительной панацеей от свалившейся на нас беды.
Придерживая гранату правой рукой, я разомкнула усики и выдернула кольцо из запала. Конечно, можно было попросить об этом сидящего рядом Александра, но он, не отрываясь, смотрел назад, и к тому же надеяться на постороннего человека я не привыкла.
Я подала машину вправо, высунула руку из открытого окна и разжала пальцы. Затем бросила машину в левый ряд, резко прибавляя скорость. Ну, родимая!
Раз-два-три…
Четыре-пять…
Господи, благослови!
Есть!
Никакого пламени, никакого взрыва, просто «Нива» резко ушла вправо и врезалась в деревянный забор, окружавший какую-то строительную площадку.
Темно-зеленый щит с прибитыми наискосок досками в виде ромбика отлетел в сторону, словно выпавшая из колоды карта, и темно-оранжевый автомобиль влетел на территорию стройплощадки.
– Ну, ты даешь! – проговорил Александр.
– Теперь чисто? – спросила я.
– Как рюмка с водкой!
Глава 2
За три недели до описываемых событий мне позвонил некий Сергей Рыбаков – так он представился мне. Голос Рыбакова был сухим, тусклым и как-то по-военному резким. Меня это не насторожило, но заставило призадуматься.
Было это пятого августа в двадцать ноль-ноль. Самое интересное, что первая трель его звонка совпала с последним «пиком» радио. Я даже удивилась сначала – поразительная точность или расчет на впечатление. Если так, то это довольно дешевый трюк. Хотела при встрече уточнить, но постеснялась.
Рыбаков попросил меня о встрече, уверял, что наслышан о моих способностях выходить невредимой из огня и сухой из воды, а также о других качествах, перед которыми падают ниц представители мужской половины планеты. Я на всякий случай спросила все же, какого вида другие услуги ему нужны, и тут же услышала, как в трубку смущенно закашляли, а затем меня стали уверять, что никто не хотел говорить ничего плохого в мой адрес.
Это радовало. Тогда я спросила насчет рекомендаций, и мне продиктовали целый список моих бывших клиентов, который возглавлял Паша Головатов. Я поморщилась, потому что вышеупомянутый молодой человек, с момента встречи с которым уже успела пройти пара лет, ухитрился за это время вляпаться в новую пренеприятную историю, и запах с этой помойки дошел и до меня.
Меня насторожила поразительная осведомленность о моих делах, будто сведения были почерпнуты из специального досье, которое было заведено на меня уже лет этак десять тому назад и скрупулезно уточнялось в течение всего этого времени.
– Надо встретиться, чтобы обговорить все детали нашего дела, – сказал Сергей Рыбаков.
– Где и когда…
– Слушайте и запоминайте. И учтите, наша встреча должна носить абсолютно конфиденциальный характер.
– На это есть особые причины? – игриво спросила я.
– Разумеется. Завтра утром я вам пришлю билет в Театр драмы на вечерний спектакль. Постановка называется «Битва канцлеров». Только сообщите адрес, по которому я могу доставить вам входной билет.
Однако. Перспектива того, чтобы побывать в театре, меня вдохновила, но на всякий случай я спросила:
– А какова необходимость нашей встречи именно в этом месте?
– Я же говорю – абсолютная конфиденциальность.
– Все, вопросов больше не имею. Но о какой конфиденциальности может идти речь в театре, когда вокруг болтается столько народа…
– Ничего, разберемся.
– То есть?..
– Я к вам подойду в первом же антракте.
– Даже так? – мое удивление подросло. – Вам знакома моя внешность?
– Вне всякого сомнения.
– Позвольте узнать, откуда?
– Этого я вам не скажу.
Глава 3
– Сейчас пересядем на другую машину, – проговорил Александр, глядя прямо перед собой, словно на приеме у врача-окулиста.
– Что за машина? – подозрительно спросила я. – Разве нам мало моего «Фольксвагена»?
– Твой «Фольксваген» уже засветился, нас просто так из города не выпустят.
– Просто так? Что-то я не понимаю, – продолжала настаивать я, хотя прекрасно соображала, что происходит. Короче говоря, ваньку валяла.
– На любом из выездов нас будут ждать с пушками, только покажись. Тут все сразу и закончится, едва начавшись.
– Может, есть смысл связаться с милицией? – я осторожно подкинула замусоленную идею. – Или у бандитов все схвачено?
– Это еще мягко сказано – и схвачено, и скручено, и в баночку закатано.
Александр полез в боковой карман пиджака, вытаскивая на свет пачку «Петра Первого».
– Открой окно, – процедила я. – Ни разу не слышал про пассивное курение?
– Извини, – клиент виновато сунул обратно в пачку сигарету, сминая ее пополам.
– В принципе, я не возражаю против того, чтобы ты закурил, – более мягким тоном произнесла я. – Все понимаю: нервы надо успокоить и все такое. После происшедших, так сказать, событий.
Александр что-то пробурчал про себя, но курить не стал.
– Здесь поверни налево, – сказал он.
Я взглянула на табличку с названием улицы, на которую пришлось вырулить: «Пономарева». Хотя что толку сейчас думать о названиях.
– Так что ты говорил насчет машины? – напомнила я.
– Транспорт надо поменять.
– Каким образом? И зачем?
– Пересядем на «девятку» и двинем из города. А твой «Фольксваген» нужно спрятать на время. Или просто оставить. На «девятке» мы должны уйти от погони, машина быстроходная, маневренная, таких на улицах Белогорска много, в глаза не бросаются.
– Что за «девятка?»
– Ждет меня на одной стоянке, на улице Панфилова, я уже говорил. Ключи со мной, садимся и двигаем из города.
– А мое мнение опять, что ли, никого не интересует? Как насчет моего «Фольксвагена»?
– Мы тебе два «Фольксвагена» дадим взамен!
– Мы? Интересный поворот. Кто это – «мы»? Ты и те, кто сейчас в нас стрелял?
– Ну что ты ерунду-то говоришь? – стал горячиться клиент. – Сказано тебе: все расходы возместим.
– Да кто возместит-то? – я загорячилась в ответ. – Папа римский, что ли?
– ФСБ!..
Я чуть не въехала в прижавшийся к обочине «Москвич».
– Что ты сказал?
Александр отвернулся к окошку, шурша в кармане пиджака.
– Я потом хотел тебе все объяснить…
– Объяснишь, я не против, только свою машину я не брошу, так и знай. Я полстраны на ней проехала, казахские и оренбургские степи исколесила, поэтому моя машина мне дорога как память по героическому прошлому.
– А жизнь тебе не дорога?
– Вот пусть твое ФСБ и позаботится о моей жизни, не приплетая к этому мой «Фольксваген». Кстати, не очень-то я тебе верю.
– Это сейчас не самое главное! Как ты не понимаешь – мы одни здесь, в этом чужом городе! Ты да я! И больше никого, некому помочь!
– Так свяжись со своими сотрудниками, если не врешь про свое ФСБ. Или, может быть, пытаешься очки мне втереть?
– Я свяжусь с тем, с кем посчитаю нужным, но не раньше, чем настанет нужный момент.
Во дает!
Мы проехали почти весь город и двигались вдоль железнодорожного полотна, к которому прилепилась автостоянка. Она была полупуста.
– Отлично, – сказала я. – Оставлю здесь свою машину, а потом вернусь за ней, когда настанут лучшие времена.
– Сильно рискуешь, – произнес Александр.
– Может быть.
Мы остановились перед табличкой «Въезд на автостоянку с пассажирами запрещен». На балкончик двухуровневой «избушки» вышел парень в серой телогрейке.
– Сейчас я заберу «девятку» и договорюсь о том, чтобы оставить здесь машину, – сказал Александр.
Он вышел из «Фольксвагена» и направился на территорию стоянки. Парень в телогрейке спустился вниз по лесенке, сваренной из металлических прутьев, и двое мужчин начали переговоры. В принципе, сейчас все рады клиентам, только давай, как говорится, поэтому на отсутствие мест никто не будет кивать.
С «железки» несло специфическим запахом мазута, который немного портил мягкий аромат вечернего воздуха. Небо было ясное. Фонари, окружавшие стоянку, светили ярко и напыщенно.
Мимо с шумом проскочила голубая электричка, вскоре она замедлила ход, резко присвистнув. Где-то вдалеке была остановка электропоездов, в темноте трудно было разобрать, где именно, метрах в пятистах, а может быть, и дальше.