– А меня е..т? – грубо ответил юнец, разваливаясь перед телевизором. – Ладно, надо позвонить, что его высокопреосвященство соизволил очнуться.
«Слова-то какие знает, – подумал Владимир. – А с какого, интересно, апокалиптического перепугу он меня так титулует?»
– Да, по-любому, – говорил тем временем тот, – ну... Ну че, приезжайте тогда. Все понял.
– Кому... звонил? – выговорил Свиридов.
Тот швырнул телефонную трубку на журнальный столик и, не оборачиваясь, коротко ответил:
– Сейчас сам увидишь.
...Звонок в дверь раздался примерно через пятнадцать минут. Хотя эти пятнадцать минут вполне могли быть и двумя часами, и парой минут, потому как ориентация во времени у Владимира еще не вполне восстановилась.
– Вот он! – прозвучал над ним голос его надзирателя. – Лежит, здоровье поправляет.
– Здоровье на Колыме поправляют, ядрена мартышка! – рявкнул знакомый голос, и Владимир повернул голову.
Прямо перед ним – с забинтованной головой – стоял и нагло ухмылялся лейтенант Бондарук.