Бегая по лестнице вверх и вниз, Анджей не заметил, как наступила ночь. Но в доме кипела работа. В мастерской папа подгонял по заказанному размеру гробы, оббивал их нужной материей. Несмотря на полночный час, в магазин шли покупатели.
Спал один дедушка Вася, который завтра с раннего утра должен был вернуться в деревню. Его ждали маленькая Лина с бабушкой и деревенское хозяйство.
Ничего из огромной кучи вещей не заинтересовало Анджея – оставить себе что-нибудь у него желания не возникло. Он так боялся увидеть что-нибудь могильное, что работал быстро-быстро и не присматривался к тому, что попадалось ему в руки. В мусор – и все разговоры.
И вот угол комнаты опустел. Анджей принес из кухни большую метелку, принялся выметать мелкий сор и ошметки пыли.
Выскребая труху из-под рассохшегося плинтуса, он вдруг заметил, что на самом деле никакой это не плинтус. Отбросив метелку, Анджей присмотрелся повнимательнее. Было совершенно очевидно, что под потускневшими выцветшими обоями скрывается дверь. То есть получается, что комната, предназначающаяся для Анджея, проходная. А за ней есть еще одна. А может, и больше.
Анджей провел пальцем по натянутым над пустотой обоям. Старая бумага легко прорвалась – до того самого места, где под ней проступала массивная дверная ручка. Анджей понял, что дверь особо-то и прятать не хотели – иначе ее замаскировали бы надежно, по крайней мере шкафом бы задвинули. А уж ручку-то точно бы оторвали. Нет. Просто решили по-быстрому отделить эту маленькую комнату.
«Наверняка мне туда можно!» – решил Анджей, обдумав все это. Тем более что все равно сейчас спрашиваться не у кого было: в магазине стихли разговоры, не раздавался стук папиного молотка. Уставшие родители наверняка спали. Так почему бы не посмотреть, что находится за дверью его комнаты? Ведь в этом доме Анджею предстоит жить! Страшного быть уже ничего не может, отец же посказал, где именно складируются ритуальные принадлежности. Так почему бы не заглянуть за эту дверь?..
И Анджей решился. Он дернул на себя ручку. Вместе с треском обоев послышался противный скрежет. Но дверь поддалась.
«Ура, она даже на замок не закрыта! – обрадовался Анджей. – Тем более бояться нечего. Обидно, если и там окажется склад какого-нибудь старья, которое выкинуть родителям просто некогда…»
Он распахнул дверь пошире и прислушался. Тихий шорох, скрип и неясный шелест раздавались по мрачному дому. Что происходило, где – Анджей не мог разобрать. Неясный гул доносился с улицы. С кладбища, наверное…
Анджей постоял еще немного. На голову ему сыпались сушеные тараканы, куски старой штукатурки, пыль и бумажные хлопья. Долго приглядывался к темноте Анджей, потом шагнул в таинственную комнату.
Глава III
За скрипучей дверью
Однако ничего таинственного внутри комнаты не оказалось. Анджей даже свет в ней смог включить – нашарил на стене массивный выключатель, под потолком вспыхнула лампочка в одном из плафонов старой пыльной люстры.
Это был обычный кабинет, просторный, с книгами на стеллажах. И Анджей уже разочарованно покинул бы его, если бы мальчик случайно не увидел висящие на стене потемневшие карты и схемы. Они слегка выглядывали из-за широкого стеллажа, который разделял кабинет на две части. Какие-то человечки были нарисованы на одной из карт, со стрелочками и поясняющими надписями. Анджей захотел рассмотреть эту картинку получше и направился за стеллаж.
– Анджей! Где ты? – раздалось вдруг у Анджея за спиной.
Анджей в испуге оглянулся. На пороге стояла мама, кутаясь в махровый халат. Уставшее лицо ее было тревожным.
– Я здесь, мама! – Анджей поспешил ей навстречу, переживая, что сейчас мама будет ругать его за вторжение в комнату.
– Я шла пожелать тебе спокойной ночи, – проговорила мама, ласково прижимая Анджея к себе. – Слышу, ты все ходишь тут наверху, ну, думаю, значит, наводишь порядок. Обживаешься?
– Ага.
– Молодец, – мама обняла Анджея за плечи.
Анджей только хотел спросить о том, что же это за комната и почему ею никто не пользуется, но мама опередила его.
– Это кабинет папиного дедушки, – сказала она, закрывая дверь и легонько подталкивая Анджея к кровати. – Здесь же, за стеллажом небольшая лаборатория. Когда-то твой папа просиживал там часами. Он же учился в университете, хотел стать химиком. Но этот проклятый семейный бизнес… Так что, Анджей, будет время и желание – все в твоем распоряжении. На зиму мы эту комнату закроем, она теперь не отапливается… Экономим, сынок. Но пока еще тепло, ты вполне можешь…
– Спасибо, мама! – Анджей обнял маму.
И она, поцеловав его, ушла. Маме нужно было поспать, ведь покупатели могли прийти в их магазинчик уже с самого утра.
И с мыслью о том, что завтра он начнет исследовать прадедушкин кабинет и лабораторию, Анджей спокойно уснул. Он забыл о своих дневных страхах, о том, что он видел в подвалах и на прилавках магазина, о том, что совсем близко находится городское кладбище…
Однако утром все получилось не так, как планировал Анджей. Папа разбудил его очень рано, едва только солнце поднялось. Анджей кипятил воду для чая и жарил яичницу для отъезжающего в деревню дедушки Василия.
Мама уже вовсю занималась покупателями, а в перерывах пила чай и преспокойно брала бутерброды с тарелки, которая стояла на одном из маленьких гробиков, что лежали под прилавком.
Анджей, глядя на маму, подумал, что тоже не будет так сильно бояться кладбищенских товаров. Двум смертям не бывать, а одной не миновать – вспомнил он поговорку из сказки. Так чего заранее трястись? И Анджей решил, что зимой будет кататься в гробу с горки. Кто на санках, а он в гробу – с ветерком, ух! Ребята еще проситься будут покататься… И Анджей улыбался, представляя, как он в скоростном гробу с горки несется…
За целый день не хватило времени заглянуть в прадедушкин кабинет.
И только поздно вечером Анджею удалось пробраться в кабинет. Анджей зажег свет, хозяйственно прошелся мокрой тряпкой по запыленным полкам, вытер книги, поверхность старого широкого стола… И юркнул за стеллаж. Вот она, химическая лаборатория! Колбы, пробирки, сложная установка с маленьким насосом – да чего только тут не было!
Забыв про сон и усталость, Анджей принялся стирать многолетнюю пыль, рассматривая все, чем была заполнена лаборатория. Схемы на стенах обозначали последовательность каких-то сложных операций, большая часть этих схем была испещрена непонятными химическими формулами и надписями на иностранном языке. На латинском, решил Анджей. Человечки и стрелочки, которые указывали на них, тоже были сплошь в цифрах и непонятных буквах, лишь кое-где попадались слова, написанные по-русски. Да и то какие-то странные: «волчанка», «бежать быстро», «вампир», «утро», «одеколон»…
Анджей мог бы долго разглядывать вещи в кабинете-лаборатории, но он помнил, что завтра его ждет точно такой же тяжелый рабочий день. Поэтому, с сожалением вздохнув, он отправился в постель. И сны его были сегодня более веселыми, не было там ни траурных лент, ни белых тапочек. Потому что в его жизни появилась радость. Даже две радости – ведь послезавтра его ждет новая школа. Послезавтра – первое сентября, а значит, новые друзья и новые уроки. Анджей любил учиться. А теперь хотел учиться еще больше, чтобы стать химиком, как папа. Только доучиться, а не бросать университет из-за проклятого семейного бизнеса.
– Ничего не понимаю, что происходит в последнее время… – за поздним ужином сказала мама. – Целыми днями в нашем магазине от посетителей отбоя нет.
– Так много людей умирает, да? – поинтересовался Анджей.
Он и сам уже заметил, что люди в городе, по крайней мере те, которых он видел, какие-то нервные, взвинченные, тревожные. Заскочит кто-нибудь в их магазин, стоит, к гробам присматривается. И если шорох, резкое движение какое-то – дергается, как сумасшедший, и глаза бешеные. Как будто стадо тиранозавров за ним гналось…
– И ладно бы покупали что-то для похорон, – продолжала мама, – так нет. Смотрят на все безумными глазами, просят показать что-нибудь. Принесу саван – они его рассматривают, а у самих руки дрожат. И страх! Страх такой на лице – как будто они думают, что надо в этом саване немедленно в могилу ложиться…
– Да, что-то странное происходит в городе, – вздохнув, согласился папа. – Действительно, пуганые какие-то люди вдруг стали… Зачем нужно в наш магазин на экскурсии ходить? Если ничего не покупают толком? Очень странно, – отец на полминуты задумался, подсчитывая что-то в уме. А потом закивал головой. – Я с кладбищенским священником сегодня случайно разговорился – похороны редки, мало кто умирает. А в магазине у нас толпы народу… Как в музее.
Папа еще долго сидел в задумчивости, хотя мама быстренько переменила тему разговора – стала спрашивать Анджея о том, какой букет купить ему к празднику первого сентября, чтобы учительнице подарить. И Анджей благодарно принялся вспоминать, какие цветы ему нравятся – только бы не слышать разговоров о том, почему в городе вдруг возник большой спрос на гробы, если никто не умирает.
Глава IV
Продавец белых тапочек
И вот Анджей оказался в новой школе, о которой он так долго мечтал. Однако все вышло совсем не так, как предполагал бывший ученик деревенской школы. В новом классе приняли его враждебно.
– Вы смотрите, кто к нам заявился! – сразу же обступили Анджея мальчишки. – Продавец белых тапочек! Кладбищенский житель!
– Фу, да от него формалином за километр воняет! – зажимал нос Леня Обылков – наглый и самоуверенный субъект.
– Гнилыми покойниками! – добавила длинноносая рыжая девчонка.
Всем сразу в классе стало известно о том, где живет Анджей и чем занимаются его родители. Почему-то всех это раздражало. Девочки брезгливо сторонились его, а мальчики то и дело толкали и отпускали обидные шутки в его адрес. Пришлось Анджею забиться в самый угол, усесться за последнюю парту под раскидистым фикусом и сидеть там до прихода учительницы. Молодая учительница, которую на столе поджидал огромный ворох из букетов, принесенных учениками, с запозданием вошла в класс, быстро познакомилась со своими новыми подопечными и начала урок математики.
Анджей успел уже получить от кого-то записку: «Продавец, почем белые тапочки?» Математика не шла ему на ум.
Еле-еле отсидев уроки, Анджей бросился домой. Он не стал огорчать родителей рассказом о том, как приняли его в школе, как можно веселее улыбнулся им и поспешил заняться домашними делами.
От покупателей не было отбоя. Вернее, не от покупателей, а от глазеющих. Люди стояли у витрин с могильным товаром и боялись…
«Точно, съезжает крыша у людей, – пришел к выводу Анджей. И даже повеселел от этих мыслей. – Лето жаркое было, головы многим напекло, вот они и решили заранее к загробной жизни начать готовиться. Прикидывают, кто в каком гробу лучше будет смотреться, какой саван больше к лицу, какие белые тапочки по размеру… Может, фильмов ужасов обсмотрелись? Странный городишко. В деревне люди поумней будут…»
– Анджей, принеси из кладовки самый большой венок! – крикнула мама, и Анджей бросился выполнять ее просьбу.
Тетенька, с которой разговаривала сейчас мама, видимо, не могла определиться в выборе веночка для своей будущей могилки, которую ей лет через сорок выроют. «Все-то ей не подходят. Сейчас потолчется эта тетенька в магазине минут двадцать, ничего, как и все остальные, не купит, да и уйдет. Вот нашли развлечение… Только нас с мамой загоняли…»
Так думал Анджей. Он быстро шел по коридору и нес на вытянутых руках яркий венок. Но, поставив его рядом с прилавком и подойдя поближе к покупательнице, он увидел, что женщина по-настоящему плачет.
– Девочка, моя девочка… – всхлипывала она. – Дайте мне для нее ленточку вон ту, самую широкую, с молитвой… И что же с ней такое случилось, ума не приложу! Ведь ни от чего, ни от чего…
– А вскрытие? – робко спросила мама Анджея, поднося бедной женщине стакан воды.
– Ах, и не говорите! – едва не расплескав воду, взмахнула рукой женщина. – Это вскрытие показало, что у девочки моей кровь к мозгу не поступала, мол, явное малокровие. Потому что крови в ее трупе… Ой, нет, не могу про нее таким словом сказать! Крови почти не было. А как такое может быть? Какое малокровие? Ведь она была такая толстушка, такая резвушка! Щечки розовые…
И женщина, закрыв лицо руками, зарыдала.
«Неужели у нее правда кто-то умер?! – в ужасе подумал Анджей. – Девочка… Дочка, наверное».
– А на шее, – зашептала женщина в самое ухо маме Анджея, – две какие-то маленькие дырочки, малюсенькие, и кровь на них запеклась… Не хочу даже думать, что это…
Мама отогнала Анджея, но он успел услышать все, что ей сказала женщина. Мама и не знала, что ей ответить… Несчастная покупательница вновь зарыдала.
Долго успокаивали женщину мама Анджея и посетители, которые толклись у прилавков. Наконец она ушла, и Анджей принялся за работу. Но мысль об умершей девочке и ее бедной матери не давала ему покоя весь остаток дня.
А следующий школьный день и те, которые потянулись вслед за ним, превратились для Анджея в кошмар. Чтобы не быть предметом насмешек, он старался проводить как можно меньше времени на переменах вместе со своим классом, где все были какими-то дергаными, злыми, шептались и тревожно оглядывались.
«Сразу смерть!», «И спасения нет!», «Появляются из самых темных углов…», «Поздно вечером нельзя из дома выходить…» – то и дело слышались Анджею обрывки фраз.
Мальчишки и некоторые девчонки демонстративно задирали его, злобно дразнили. Но, чувствовал Анджей, этим они словно хотели заглушить свой страх, до сих пор не ведомый ему.
В школе и маленькие, и взрослые ребята передвигались только большими группами, держась как можно ближе друг к другу и то и дело озираясь.
На перемене после третьего урока Анджей, как всегда в одиночку, шагал по коридору к кабинету английского языка. Весь класс, собравшись в стайку, уже отправился туда, только Анджей, которому кто-то вредный рассыпал по полу все содержимое его рюкзака, задержался, собирая вещи.
– …И вот шел этот парень, качок, культурист мощный, поздно вечером по Аблесимовской улице… – услышал Анджей, поравнявшись с группой старшеклассников, столпившихся у окна. – А улица эта темная, фонарей почти нет. И узкая, кривая… Вдруг кто-то выскочил на него из подворотни. Парень раз-раз, отбиться хотел. Но ничего не вышло. Только вскрикнул он слабенько – кто-то из окна слышал. И тихо все стало. Ночью-то побоялись в эту подворотню сунуться, а утром нашли этого парня там. Бледным и мертвым…
– Да, – подхватила рассказ высокая кудрявая девчонка, – и похоронили его с осиновым колом. Так прямо в грудь и вбили.
– Чтоб из гроба не встал!
– Потому что те, кому не вобьют, – шептались старшеклассники, – встают из могил и идут кровь пить.
– Так этих вампиров скоро полный город будет.
– Я уже по школе нескольких видел, – вжимая голову в плечи, проговорил тощий парень, стоящий совсем рядом с Анджеем. – Их трудно вычислить, но можно…
– И одно от вампиров спасение… – заговорила девчонка, что стояла в середине кучки.
Но в этот момент тощий парень посмотрел на Анджея, который, забыв обо всем, прислушивался к разговору, и в ужасе отшатнулся:
– Кто ты такой?! Пошел, пошел отсюда!
Он продолжал кричать, и паника слышалась в его голосе. Заволновались и все остальные.
– Смотрите, какой! Кто он? Ходит, вынюхивает! – раздались голоса.
– Чего тебе надо?
– Вали отсюда!
– А может, он…
– Ах!
Высокие старшеклассники со страхом отступили от Анджея, который стоял в оцепенении, прижимая рюкзак к груди. И вдруг, повинуясь некоему стадному инстинкту, они дружно двинулись на мальчишку. В их взглядах была угрожающая решимость.