– Осторожно!
Но Йэн уже открывал двери усыпальницы.
* * *
* * *
Скелет восстал из открытого гроба, поднимая меч. Ржавый двуручный клинок с хрустом переломился.
Страж гробницы не отступил и встретил незваных гостей со сломанным мечом в костлявой деснице. Видно, он был полностью солидарен с первым паладином и полководцем Магнуса, Браном О'Доннелом, который часто заявлял: лучше сломанный клинок, чем вовсе никакого.
– Это же… – прошептала Марион.
Похожий меч все они видели в деле, однако оружие мало что доказывало. Да, тяжелый двуручник альмейнского образца, штука редкая – мало кому под силу такой таскать, – но ведь не меч они искали здесь.
Куда важнее был массивный обруч, что венчал череп стража-скелета. Широкий обруч из нарочито тусклой, словно бы покрытой копотью бронзы, с вызолоченными львиными лапами, которые приходятся хозяину на виски – точнее, туда, где у человека должны быть виски, в голове стража там зияли два отверстия…
– Клянусь распятием, Корона Льва!.. – воскликнул Лох-Лей.
Марион эхом отозвалась:
– Леорикс!..
Скелет остановился. Опустил обломок меча. Медленно, поскрипывая суставами, шагнул вперед и склонился над Робином – ростом он превосходил Малыша Йэна на добрую ладонь, именно таким при жизни был Король-Лев.
Вожак разбойников убрал меч в ножны, опустился на правое колено и покорно наклонил голову. Этого правителя он был готов приветствовать по всем правилам этикета, жив он там или мертв. Марион последовала его примеру, Йэн и Вильхельм ограничились неловкими поклонами. Тромм также решил поклониться, однако все же был готов в любой момент воспользоваться новообретенным умением. Живого Леорикса он уважал, и весьма, – и как короля, и как доброго собутыльника и соратника, когда еще не знал, что перед ним рикс Лоррейна, – но теперь перед ним был мертвец, беспокойник, а сходиться с такими ближе необходимого Тромм нисколько не собирался.
Скол меча уперся в каменные плиты и процарапал черту. Еще одну, и еще. Наконец скелет отступил назад, к гробу, и скрестил лишенные плоти руки на груди.
– «COLPA», – прочел монах, – «Рази»?…
Тромм перевел взгляд на Короля-Льва (теперь-то он был абсолютно уверен, перед ними стоял именно владыка Лоррейна). Тот кивнул с какой-то мрачной торжественностью.
– Requiescatis in pacem, Rex Lorraines, – вздохнул монах и нанес удар. – Amen.
Переход
Коронация
Верден гудел, как пчелиный улей, только вместо меда и воска тут копились слухи и предположения. То есть никто особенно не сомневался, что на престол сядет принц Ян, также известный в народе как Святоша. Нет, не личные достоинства принца были причиной такой уверенности – Ян поспокойнее и более рассудителен, чем его сводный брат Леорикс, но во всем остальном Льву несомненно уступал. И уж конечно Святоша будет править не потому, что больше некому: даже если сын Леорикса, Альбрехт-Львенок, действительно погиб, да упасут от такого все святые, – Ян не единственный в роду Лотара Хромого, у кого есть права на лоррейнский трон. А ведь есть еще и такие потомки Лотара Хромого, которые более близкие родичи и покойному Леориксу, и его папеньке, другому Лотару, а что их матери и отцы не произносили брачных обетов у алтарей святой церкви – так ведь в законах Лоррейна, составленных как смесь гэльских и франкских обычаев с италийскими и альмейнскими сводами права, сей юридический казус прописан далеко не так прочно, как в Италии или у византийцев.
И все-таки борьбы за престол не будет. За место у престола и при дворе – да, конечно, это как водится, но не за сам престол. Ибо в Лоррейне есть другие претенденты на корону, однако нету сил, способных соперничать с теми, которые поддерживают Яна.
Силы эти не скрывались.
Не к лицу такое его преосвященной светлости Хюммелю, епископу Верденскому, святейшему и бесспорному главе лоррейнской церкви во всем, кроме разве что титула, – каковой безусловно придет, как только сойдет в могилу архиепископ Лудуна, девяностолетний Эрвард. Споспешествовать же этому Хюммель подчеркнуто не желал: зачем? он не торопится, он и подождать может, истинная власть и так в его руках, и князья лоррейнской церкви, когда придет время, назовут именно его имя, ибо других не знают.
Примечания
1
Автор оригинальной «Песни Безумного Менестреля» – Роберт Эрвин Говард; с английского перевел Кайл Иторр, он же автор всех остальных стихов в тексте.
2
Ab initio – изначально.
Aether interrealis – Эфир меж-реальный.
Anno Domini – досл. «Господа нашего»; (год) после рождества Христова.
Apage, Malefici! – Изыди, Малефик!
Ave Domini, immortalis te salutat! – Бессмертный приветствует тебя, Господь!
Bestia gehennae – зверь (из) геенны.
Bestiarium Irreales – Бестиарий Нереальных.
Causalia congruentis – причинность гармонирующая (совпадающая).
Chaos aeternum – вечный хаос.
Chartea – карта, также – сводная таблица-график.
Colpa! – Рази!
Cum di benedicto, Wilfrid – Благослови тебя (Бог), Вильфрид.
Descentio in Gehennah – Сошествие в Геенну.
Divide et umpera – Разделяй и властвуй.
Dux bellorum – досл. вождь войны: верховный военачальник.
Gehennah – Геенна.
Igni et ferro – огнем и мечом (досл. огнем и железом).
In nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti et in Nodentes Fatifacto – Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, а также Ноденса Определяющего Судьбу.
In nomine Uni mori sanctum est – досл. «Во имя Единого умереть свято есть»; свят погибший с именем Единого.
Inquisitio Sanctum – Святое Расследование.
Invictus – Непобежденный.
Is fesit cui prodest – Сделал тот, кому (это) выгодно.
Latina vulgata – латынь черни/толпы.
Librum Pugnarum – Книга Битвы.
Malefici – досл. злодеи, злоумышленники; колдуны.
Maleficos non patieris vivere – Колдунам не позволяй существовать.
Malleus Maleficorum – Молот Злодеев.
Mundus Infernus – Нижний Мир.
Pater noster qui es in caelis – Отче наш, иже еси на небеси.
Pax huic mundo – Мир сему миру.
Pax Mediterrania – Мир (Империя) Средиземноморья.
Pax Romana – Мир (Империя) Рима.
Requiem aeternam dona me, Une, et obscuritas perpetua edeat me – Вечный покой дай мне, Единый, и да поглотит меня бесконечная тьма.
Requiescatis in pacem, Rex Lorraines – Покойся с миром, король (владыка) Лоррейна.
Spititus – 1) дух; 2) спирт.
Terra Gehennae – Земля Геенны.
Vade retro, Lazarus! – Лазар! поди вон!
Venefici non retinebintur in vita – Отравителей не оставляй в живых.