– Разрешите вопрос? – Антон выжидающе уставился на Родимова.
– Я знаю, о чем ты хочешь меня спросить, – генерал вернулся на свое место и сел. – Почему мы должны заниматься расследованием, которое в компетенции ФСБ?
– Да, – подтвердил Антон.
– Это инициатива нашего начальника. Наверняка смежники также заинтересовались убийствами, но до сих пор от них никакой информации не поступало, – генерал отвернулся к окну. – Что, если за всем этим стоит некая террористическая организация? Возможно, известные нам факты – лишь вершина айсберга. Никто не гарантирует отсутствие хорошо продуманных планов по овладению секретами специфических технологий. Террористы – это те же диверсанты. По крайней мере, функции одинаковые, только цели разные. Следовательно, думают они примерно как вы. Кроме того, руководство не исключает, что, если такая работа ведется, значит, уже имеется центр, в котором можно на основе теоретических знаний создавать оружие массового поражения.
– Выходит, – переваривая услышанное, задумчиво проговорил Антон, – есть вероятность, что где-то существуют подпольный институт и завод?
– Для чего тогда этим людям ученые, если, конечно, они не имеют отношения к иностранной разведке, которая, кстати сказать, так грубо не работает?
– Вы считаете, что всех погибших пытались склонить к сотрудничеству? – догадался Антон.
– По крайней мере, допускаю это.
* * *
Оказавшись между двумя мужчинами, Владзимеж резко вскочил, но тут же Каха двинул ему под ребра надетым на руку кастетом. Охнув, поляк сложился. Адлан, положив на плечо химику ладонь, с силой придавил его шею локтем.
Машина плавно отъехала от тротуара и набрала ход. Сиражеддин посмотрел в зеркало заднего вида. Никто не обратил внимания на поведение его земляков. Пара прохожих спешили по своим делам. На углу болтала о чем-то по сотовому телефону девушка.
Между тем поляк, отдышавшись и придя в себя, начал быстро говорить, морщась от боли.
– Чего это он? – спросил Адлан Каху.
Тот нагнулся к химику. Через некоторое время цокнул языком и снова откинулся на сиденье:
– Ерунда. Спрашивает, за что и куда везем.
– Вы русские? – неожиданно спросил поляк, причем без намека на акцент.
– О! – Сиражеддин едва не отпустил руль, обернувшись назад.
– За дорогой смотри! – прикрикнул на него Каха и снова наклонился к поляку: – Все нормально, пан. Скоро приедем.
– Зачем вы меня похитили? – всхлипнул Новак. – Это ошибка. Я не богатый человек!
– Ты химик? – спросил Адлан.
– Да, – не разгибаясь, поляк осторожно посмотрел на чеченца.
– Откуда знаешь язык?
– Я был на стажировке в России, – поляк сделал робкую попытку приподнять голову, но Адлан лишь сильнее надавил ему на шею. – Вы из КГБ? Я не могу знать никаких секретов!
– Приедем – разберемся, – повеселев, успокоил его Каха.
До места добрались без приключений. Глаза поляку не завязывали, он все равно не мог видеть дороги. Да и не собирались его оставлять живым.
Въехав в гараж, расположенный в подвале дома, и закрыв ворота, вытащили пленника из машины. В это время в дверях, ведущих в дом, появился Нурпаши.
Оглядев пленника придирчивым взглядом, он посмотрел на Адлана:
– Как все прошло?
– Нормально, – тот поджал губы. – Никто ничего не заметил.
– Где Ядвига?
– Поехала домой, – он отряхнул руки и привалился плечом к машине.
– Зачем я вам понадобился? – захныкал Новак.
– Знает русский? – удивился Нурпаши и с уважением посмотрел на своих подчиненных, словно это была их заслуга.
– Пока сюда ехали, выучил, – пошутил Каха.
– Значит, так, – Нурпаши уставился немигающим взглядом в лицо поляка. – Сейчас тебе будет дана схема получения одного вещества, реактивы и оборудование. Изучишь и сразу приступаешь к его производству.
– Я не имею дело с наркотиками, – выпалил поляк.
В тот же момент мощным ударом в челюсть Нурпаши опрокинул его на пол.
– Повтори, что ты сказал?
– Я согласен, – Новак затрясся.
– Ведите его в лабораторию, – чеченец слизнул языком выступившую на кулаке капельку крови и поморщился. – Я на время убрал оттуда нашего урода.
В лаборатории Новака усадили за небольшой столик в углу и сунули под нос записи.
– А он сможет прочесть? – неожиданно засомневался Адлан. – Говорить – одно...
Нурпаши сокрушенно вздохнул:
– Формулы на всех языках одинаковы.
Его сильно раздражала необразованность помощников. Из-за войны на родине они не смогли даже окончить школу. Убивать – все, чему научила их жизнь. Впрочем, для нормального существования большего и не требуется.
Некоторое время поляк сидел тихо. Чеченцы устроились на служившем местом отдыха Акутина небольшом диванчике рядом с выходом.
Наконец, оторвавшись от записей, Новак окинул взглядом заставленный оборудованием стол, словно желая убедиться, что здесь есть все необходимое для работы.
– Ты готов начать? – насторожился Нурпаши.
– Да, – едва слышно ответил химик. – Только я не могу понять, что это будет?
– А тебе и не надо, – повеселел чеченец, поднимаясь со своего места. – Сколько нужно времени?
– Попробую за ночь успеть, – на секунду задумавшись, ответил Владзимеж. – Вы потом отпустите меня?
– А зачем ты нам нужен? – вопросом на вопрос ответил Нурпаши и перевел взгляд на Каху: – Остаешься с ним до конца. Как закончит, скажешь.
Под утро Адлан и Сиражеддин вновь вернулись в город. Теперь предстояло убрать Ядвигу. Оба нередко посещали Брыльску и хорошо знали, где она живет. Девушка была без комплексов и часто удовлетворяла сексуальные потребности своих работодателей. Причем иногда делала это даже одновременно с обоими чеченцами. Поэтому появление гостей не должно было ее насторожить. На фоне начавшего светлеть неба уже можно было разглядеть остроконечные пики костелов, а в некоторых окнах домов вспыхнул свет, когда они вышли из машины в двух кварталах от нужного дома. Никто ничего не заподозрит, если она просто исчезнет. Девушка не была обременена семейными и родственными узами. Хватиться ее некому.
Адлан держал за пазухой сверток. В нем был обыкновенный мел, который он собирался выдать за наркотик. Под предлогом, что его нужно срочно отвезти в Варшаву, он попадет к ней в квартиру. Потом проводит к машине. Свой «БМВ» полячка оставляла в безлюдном дворе, где в это время ничто не помешает расправиться с ней, а затем вывезти за город. Сиражеддин остался поджидать напарника у машины.
Поднявшись по скрипучим ступенькам на площадку второго этажа старого, довоенной постройки дома, он прислушался. Было тихо. Осторожно надавил на кнопку звонка и стал ждать. Послышались легкие шаги, стихшие с другой стороны двери.
– Кто? – с тревогой заспанным голосом спросила Ядвига.
– Адлан, – словно пароль, назвал чеченец свое имя.
В замке повернулся ключ, и двери бесшумно приоткрылись.
Он проскользнул внутрь.
– Почему так рано? – испуганно зашептала полячка, запирая за ним двери. – Что-то случилось?
– Твой химик оказался очень сговорчивым парнем, – проходя в комнату, ответил Адлан. – Он сделал то, что его просили. Теперь нужно срочно отправить это в Варшаву.
– Так быстро? – удивилась девушка.
Не знакомая с тонкостями производства наркотиков, она тем не менее знала, что это довольно длительный процесс.
– Я же говорил: у нас было почти все готово, – Адлан уселся в старомодное кресло. – Оставалось только смешать.
Ядвига не включала свет, но горевшего в изголовье кровати светильника было достаточно, чтобы все видеть.
Девушка была в одной ночной рубашке, которая подчеркивала округлости тела и выпирающие соски. Волнистые волосы разбросаны по спине. Адлану очень хотелось овладеть ею, но, покосившись на быстро светлеющий квадрат окна, он пересилил себя.
– Одевайся, – поторопил он не столько из-за убегающего времени, сколько для того, чтобы она поскорее скрыла под одеждой свои прелести. Чеченец боялся, что скоро желание пересилит чувство опасности.
Полячка собралась быстро. Это даже удивило его. Спустя каких-то десять минут они уже вышли на лестничную площадку.
– Ты собрался проводить меня до Варшавы? – удивленно спросила она, когда Адлан повернул вслед за ней в проезд под домом.
Из-за охватившего его напряжения чеченец не сразу понял, что она спросила.
– А? – уставился он на нее.
– Странный ты, – протянула она, не сводя с него взгляда.
Он огляделся по сторонам. На улице по-прежнему никого. Однако его состояние не ускользнуло от внимания девушки. Она остановилась. На лице появилась тревога.
Ядвига много лет работала с чеченцами. Познакомившись с ними еще в Варшаве, где занималась проституцией, она быстро расположила к себе Адлана. Уже спустя месяц он запретил ей выходить на панель, определив для нее роль наложницы и распространителя мелких партий наркотиков. С течением времени полячке стали доверять более ответственные поручения. Она хорошо знала город, умела легко войти в доверие, с легкостью одурачить нужного человека. Особенно Адлан ценил в ней ум. За все время она ни разу не имела конфликтов с полицией. Основным источником дохода земляков Адлана были наркотики, а Польша была транзитным государством. Чеченцы до появления Нурпаши очень нуждались в подобных Ядвиге людях. По сути, они являлись связующим звеном между местным населением и чужаками. Сейчас по ее виду Адлан понял, что, кроме всего прочего, за это время она сумела узнать не только тонкости торговли «дурью», но и психологию горцев.
Остановившись, Ядвига вдруг уставилась на него округлившимися от ужаса глазами и медленно покачала головой:
– За что?
«Как она догадалась?» – опешил Адлан. Раздумывать было некогда. Он схватил Ядвигу за руку. Полячка резко присела, и в тот же момент из глаз чеченца брызнули искры, а боль, молнией пронзившая тело от низа живота куда-то к позвоночнику, сковала дыхание. Острым концом сапога Ядвига мастерски залепила ему прямехонько между ног.
Скорчившись, он присел, едва удержавшись, чтобы не упасть на бок.
– Сука!
Где-то в конце тоннеля стучали каблучки убегающей бестии. Собравшись с силами, Адлан бросился следом, на ходу вынимая кастет.
Когда он вбежал в небольшой и узкий, как пенал, двор, полячка уже уселась в машину и захлопнула за собой дверь. На ходу, скользнув взглядом по нескольким выходившим сюда окнам, он подскочил к машине и дернул за ручку. Замок оказался заблокирован. Между тем, втянув голову в плечи и отстранившись от окна, девушка вставила в замок ключ зажигания. Машина вздрогнула и завелась. Потеряв над собой контроль, он размахнулся и ударил кастетом по стеклу. Раздался страшный грохот. Одновременно полячка надавила на сигнал. Было слышно, как она закричала. В стекле появилось небольшое отверстие с неровными, острыми краями. Он попытался просунуть в него левую руку, но, ободрав кожу, снова ударил правой. Кулак с надетым на него кастетом влетел в салон и уткнулся в плечо девушки. В это время машина рванула с места. Уцепившись за стойку, Адлан почувствовал, как земля уходит из-под ног. Не видя арки, он с ужасом понял, что сейчас, оказавшись между стеной и корпусом автомобиля, разобьет голову. Взвыв от отчаяния, он оттолкнулся от машины и кубарем покатился по грязному асфальту. Когда вскочил на ноги, превозмогая боль в разбитых коленях, плече и руке, Ядвига уже вывернула на дорогу. Адлан задрал голову вверх. В одном из окон маячил силуэт. Вне себя от злости он выбежал со двора.
Глава 3
Пока основная часть офицеров группы, придя в себя после изнурительной проверки на прочность, совершенствовала свое боевое мастерство в учебном центре ГРУ, Филиппов и Дорофеев занимались изучением последних месяцев жизни погибших в Москве ученых. С этой же целью Полынцев выехал в Новосибирск.
Большую сложность в работе создавало то, что родственники убитых, измотанные допросами различных следственных органов, включая ФСБ, в штыки воспринимали появление офицеров ГРУ, которые выдавали себя за представителей уже Военной прокуратуры Московского гарнизона.
Люди, не веря в успех раскрытия преступления, неохотно шли на контакт. Почти каждая беседа начиналась словами: «Я уже все сказал» и «Мне нечего добавить». До сих пор дела не были объединены в одно. Для этого пока не было оснований. Все погибшие проживали, по закону подлости, в разных районах столицы, соответственно, и расследованием занимались разные прокуратуры. Много времени приходилось тратить на поездки из одной в другую.
Непрекращающийся несколько дней снег с дождем и отсутствие результатов ввергли в уныние.
Антон сидел в приемной декана кафедры молекулярной химии, с тоской наблюдая за полуживыми рыбками, лениво плавающими в небольшом круглом аквариуме. Сам профессор в это время читал лекцию. Оставалось совсем немного до ее окончания, когда в помещение вошла полная женщина в очках. В руке она держала какую-то папку.
– Вы к Олегу Александровичу? – спросила она грудным голосом, глядя на Филиппова поверх очков.
– Да, – Антон закинул ногу на ногу и вновь уставился на рыбок.
– Извините, – женщина нерешительно присела на краешек стула рядом, – вы надолго?
– В смысле? – не сразу понял Антон, о чем речь.
– Я только подписать бумаги, – она показала взглядом на папку. – Это не займет много времени.
– Раз торопитесь, я пропущу, – Антон нахмурился. – Только если ненадолго.
– Нет, что вы, – с ее лица исчезло напряжение. Она уселась поудобнее. – Скорее, я выйду, не успев зайти.
– Выгонит? – удивился Антон.
– Может, – она часто заморгала. – По вопросу, с которым я заявилась, в основном только отрицательные решения.
– И что это за вопрос, если не секрет? – Антону наскучило сидеть, и разговор он завязал от нечего делать. – Может, я тоже его зря жду?
– Деньги нужны, – она вздохнула, одновременно окинув его изучающим взглядом, словно взвешивая в уме, а не попросить ли денег у этого мужчины?
– На какую-то работу? – уточнил он, вспомнив, что с проблемой отсутствия средств на свои разработки сталкивались все без исключения погибшие.
– А на что еще? – удивилась она. – Не на дачу же!
– Что обычно делают ученые, когда не хватает средств? – неожиданно спросил Антон.
– Ой, – она махнула рукой. – В основном работают на голом энтузиазме. Пытаются найти спонсоров.
– И как?
– Я с этим еще не сталкивалась, – она пожала плечами. – Вообще, в Москве есть организация, которая дает деньги под научные проекты. Только на условиях, которые очень ущемляют.
– Что-то вроде кредита? – уточнил Антон.
– Почему? – она хмыкнула. – Нет. Если в вашем открытии увидят пользу, то дадут безвозмездно.
– А почему бы вам сразу туда не направиться? – Антон с удивлением посмотрел на нее. – Сами же говорите: здесь ничего не светит.
– Хочется, чтобы то, что я собираюсь сделать, осталось моим, – она грустно улыбнулась. – В случае, если я соглашусь сотрудничать с «Инвест XXI век», они будут являться соавторами идеи и пользоваться правами на нее.
– Вот оно что! – Антона тема заинтересовала. Он вновь вспомнил слова генерала, что этих людей объединяет одно: все их проекты не финансировались. – А как часто туда обращаются ваши коллеги?
– Бывает, – она посмотрела на часы и вздохнула. – Что-то задерживается.
Впервые за несколько дней Антон узнал деталь, о которой никто еще не упоминал.
Разговор с деканом вышел скучный. Ничего нового он добавить не смог. Охарактеризовав Акутина как бесполезного для науки человека, он долго говорил о Свергуне. Смысл сказанного сводился к тому, что вместо решения злободневных проблем Сергей Степанович с маниакальной настойчивостью бился над созданием вещества, которое вряд ли могло принести какую-то пользу людям.
– Где он брал деньги для этой работы? – спросил Антон, когда декан закончил свой монолог.