В-четвертых, я не успела установить в офисе видеокамеру и подключить подслушивающие устройства.
Пожалуй, всех пунктов и не перечислишь! А чего только стоит одна эта встреча со Свиридовым и его иномаркой! Тут в моей памяти всплыла шутка Владика о катафалке с музыкой, и я невольно развеселилась. «Все-таки мерзкий тип этот Свиридов», – снова отметила я про себя. Мелькнула безумная мысль, что он испортил мне тормоза. Этого только не хватало!
«Татьяна, ты начинаешь паниковать, – сказала я себе. – Прекращай немедленно!»
На станции техобслуживания мне объяснили, что скорее всего в одном из колесных цилиндров потекла тормозная жидкость. «А может быть, заедает поршень в цилиндре», – высказал свое мнение автослесарь, почесывая затылок пальцами с черными ногтями.
Я не особенно вникала в этот китайский язык, подсчитывая в уме, во сколько встанет починка моей «девятки» Владику Самойлову.
До дома я добралась на автобусе, проклиная свою нелепую затею устроить слежку за миссис Визаж и надеясь, что еще не все потеряно. Возможно, я еще сумею переговорить с ее референтом.
Несколько раз звонил телефон, но я не брала трубку, подогреваемая интересом к персоне Ангелины Самойловой и размышляя о том, что мне доставляет удовольствие сам процесс. С детства люблю разгадывать загадки, но ничего интересного на сей раз мне в голову так и не пришло; я даже на мгновение засомневалась в своих умственных способностях.
Выкурив одну за другой несколько сигарет, я постепенно успокоилась и даже немного перекусила, купив сладкие пирожки в забегаловке недалеко от дома.
«Танечка, почему ты не следишь за своим здоровьем? – спрашивала я себя. – В лучшем случае заработаешь гастрит, а в худшем – язву».
Что уж тут говорить о нервном перенапряжении…
Меня не оставляла мысль разыскать секретаря. Я не хотела признаваться, что очарована его глазами, но главное все же было в другом, он мог бы лучше всякого гадания помочь мне разобраться в деле с Самойловыми. «А может, дело-то все как раз в глазах?» – сомневался внутренний голос.
Без машины я была как без рук, но брать ее напрокат у подруги не хотелось. Я снова вышла из дома и отправилась на автобусную остановку, чувствуя себя легко и свободно, как никогда. Теперь вместо тесного и плотного костюма на мне развевался легкий полупрозрачный сарафан. На шумной улице я ощущала себя как рыба в воде, чему немало способствовал и соответствующий случаю макияж.
Автобуса долго не было, и до самойловской фирмы мне пришлось добираться на пятирублевом такси. Я решила, что буду дожидаться на улице, пока рабочий день моего героя не закончится. Интересно, каково ему отвечать на звонки и принимать факсимильные сообщения?
От остановки до института дорога оказалась длиннее, чем я рассчитывала. И я уже было начала колебаться, правильно ли выбрала маршрут, когда вдруг забрела в неизвестный мне тупик. Теперь во мне окрепла уверенность, что – неправильно. И как раз в тот миг, когда я надумала вернуться, меня оглушил удар по голове и я узнала на практике, как из глаз могут сыпаться искры. Они были разноцветными, словно праздничный фейерверк.
«Начинается», – подумала я до того, как свалилась на тротуар и чьи-то руки поволокли меня в неизвестном направлении.
Я открыла глаза в приятном полумраке автомобильного салона, головная боль пульсировала, словно хотела вырваться наружу. Надо мной склонилось лицо Юрия Михайловича Свиридова.
ГЛАВА 3
Свиридов нахально улыбался большим ртом с тонкими губами. Меня так и передернуло от взгляда его прищуренных черных глаз.
По бокам сидели еще два человека, те самые, которых я успела заметить, в спешке покидая миссис Визаж. Юрий Михайлович наблюдал за мной с переднего сиденья, вполне довольный собой, и мне показалось, от его мощного веса оно прогибается под ним.
До чего же мне этот камикадзе сегодня надоел! Да я его!..
«Татьяна, вернись на землю!» – пыталась я урезонивать себя.
«Хорошо бы в скором времени – не под землю!» – сострил внутренний голос. Спелся, подлец этакий, со Свиридовым.
Не люблю я черного юмора!
– Ну что, поговорим? – произнес Юрий Михайлович, намеренно растягивая слова. Я кивнула в знак согласия. Несмотря на резкую боль в затылке, от моего внимания не ускользнуло, что мои запястья в наручниках.
– Могли бы придумать что-нибудь и пооригинальнее, – покосилась я на «браслеты».
– Действуем старыми проверенными методами, – ответил Свиридов.
«Конечно, – про себя отметила я. – Соответственно возрасту. Седина в бороду – бес в ребро».
– Что это вы, Юрий Михайлович, надумали девиц похищать? Или вам женской ласки не хватает?
– Ты чего меня, стерва, провоцируешь? – обозлился он.
И тут мое мнение об «Ауди» как о комфортабельной марке машин резко переменилось к худшему: я стала ощущать все более нарастающий дискомфорт.
– И впрямь, что ты ерепенишься? – пожал плечами амбал, сидящий от меня справа.
– Антураж не нравится!
– Михалыч, может, ее разговаривать научить? – обратился он к Свиридову.
– Откуда столько внимания к моей скромной персоне? – возмутилась я.
– Ну, ты из себя святую невинность-то не строй! – сказал Михалыч. – Зачем за мной снова слежку устроила? Что, больше поохотиться не на кого? Зверь-то не по зубам!
– Можешь и без них остаться, – добавил амбал. – А жалко, молодая еще, красивая…
У меня немного отлегло от сердца:
«Ничего… Боятся, значит, уважают, – успокоила я себя. – Однако не перепугались бы, с наручниками бы не перенапрягались. Да и вообще, похоже, что влипла я случайно, значит, и выпутаюсь быстро!»
– Здесь какая-то несостыковка, – заявила я уверенно. – В рискованные дела я давно не лезу.
– Да ну! – не поверил Свиридов. – Ты у нас теперь в пай-девочки, что ли, заделалась? Тогда объясни мне, пожалуйста, глупому, зачем в «Цирцее» околачивалась?
Я опустила глаза, чтобы не выдать вспыхнувшего в них интереса.
– Работала.
– Умница, правду говоришь, понимаешь, с кем имеешь дело, – заметил Свиридов удовлетворенно. – Так кто тебя ко мне на хвост посадил?
– Вы обо мне слишком высокого мнения, Юрий Михайлович. Меня ведь вовсе не вы занимаете. Скажу – посмеетесь только!
– А ты говори, не стесняйся!
– Я ведь компромат собираю. – Он сверкнул на меня глазами. – Да не на вас, а на Самойлову, – поспешила я его умиротворить.
– Это еще зачем?
– Ее чокнутый муж впал в паранойю и безумно боится стать рогоносцем. Ревность – это вам не шутки.
Свиридов расхохотался, у него из глаз даже слезы потекли.
– И кто же, по-твоему, ее любовник? – с трудом выговорил он сквозь смех.
– Я что, должна вам все служебные тайны раскрывать? – спросила я кокетливо.
– Ты со мной, Танечка, не заигрывай, а отвечай прямо на поставленные вопросы. Мы с тобой в разных весовых категориях, надеюсь, ты это понимаешь. Не хотелось бы к силе прибегать!
– Еще не выяснила, – сказала я зло. – Может, это ее секс-секретарь? – сболтнула я первое, что пришло на ум.
– Как-как ты Мишку назвала? – он буквально задохнулся от смеха. – Значит, докторишка бесится от ревности… Он что, разводиться собрался и имущество делить? Во нахал!
Я воздержалась от комментариев.
– Ладно, голубушка, продолжай в том же духе, только проясни мне один момент: почему ты в Ангелинином офисе в документах копалась? На бизнес-шпионаж смахивает!
«До чего же ты осведомленный», – начала я раздражаться.
– На всякий случай! Может, там какие письма любовные или фотографии… Да что я вам всю подноготную своей работы объяснять должна? – как я жалела сейчас, что не захватила в сумочке пистолет. – Может, она на чей счет крупную сумму денег перевела в качестве подарка?
Версия мне самой не понравилась, очень уж получилась прозрачная, но Свиридов, кажется, купился или, по крайней мере, сделал вид:
– Можешь продолжать свои дурацкие игры. Плевать мне, кого этот недоумок подозревает, но предупреждаю, в мои дела не лезь! Кстати, а с каких пор ты работаешь на благотворительных началах?
Я задумалась, не зная, что ответить. Не хотелось Владика выдавать. Но Свиридов и сам сообразил:
– Так это он Линкиными бабками собрался расплачиваться? Ну наглец! – и снова расхохотался.
– У меня руки от наручников онемели, – пожаловалась я.
– Сними, – велел Свиридов амбалу. – Тебе куда? – обратился он ко мне. – Могу подбросить!
– А к Мишке можно? – меня черти разбирали поиграть с огнем. К моему изумлению, Юрий Михайлович к моей просьбе отнесся добродушно:
– Пожалуйста! Работа есть работа, а тебе, Танюша, красиво жить не запретишь! – и повернул ключ зажигания.
Он доставил меня прямо к институту, где располагался офис «Цирцеи». Я глазам своим не поверила, когда вышла из машины. Свиридов развернулся на своей «Ауди» и скрылся за поворотом. Я нисколько не сомневалась, что он и есть любовник Ангелины Михайловны и ему абсолютно без разницы, узнает ли об этом Владик. Интересно другое, чего он так всполошился? Неужели они и правда задумали убрать Самойлова? Но зачем? Ведь к их бизнесу он не имеет совершенно никакого отношения?
Я присела на лавочку в тени одинокого тополя, чтобы спокойно подумать. К счастью, я не страдаю аллергией на пух, который белым облаком облепил все вокруг. Ожидая Мишу, я наконец получила возможность перекурить, ментол приятно холодил пересохшее горло. Рабочий день подходил к концу, и молодой человек с суперобложки должен был вот-вот появиться на горизонте. Он просто был обязан подтвердить связь Свиридова с Самойловой!
Голубоглазый Миша не заставил себя долго ждать; по-видимому, он был очень галантным кавалером. Я встала с лавки и пошла к нему навстречу.
– Привет! – поздоровалась я и привычным движением головы рассыпала платину своих волос по плечам. Тупая боль напомнила о себе, и мне совсем не нравилась «вежливость» Свиридова.
– Ну здравствуй! – скривился он, когда наконец узнал меня. – Как жизнь?
– Отлично! – солгала я, предполагая, что получила сотрясение мозга.
– Я из-за тебя чуть работы не лишился, а ты меня опять пасешь?
– Я только хотела тебя кое о чем расспросить…
– Ага, сейчас. Глаза бы мои тебя не видели! Да кто ты такая?
– Частный детектив, – представилась я. Может, оно и глупо, ну да ладно! Где наша не пропадала?
– Ну и врать! Артистка из погорелого театра! – возмутился Миша. Однако я заметила, что он заинтригован и пытается это скрыть.
– И как тебе не стыдно, Миша? Она же тебя вдвое старше…
– Это ты о чем? – не понял он. – И откуда ты знаешь, как меня зовут?
– О том, о том, – сказала я менторским тоном пожилого преподавателя.
– Ты что, свихнулась? – взорвался Миша, когда до него дошло, что я имела в виду. – Куда мне тягаться с Юрием Михайловичем? – тут он осекся, сообразив, что сказал лишнее. Я поздравила себя с успехом.
– Мне пора, – заторопился Миша. – Надеюсь, больше не встретимся.
«Зря надеешься», – подумала я и спросила:
– Может, познакомишь меня с коллегами?
– Что ты привязалась ко мне как банный лист? Ни с кем я тебя не познакомлю! – прошипел он сквозь зубы. – Не хватало еще, чтобы Ангелина меня с тобой наедине увидела. И откуда только ты свалилась на мою голову? – не переставал причитать «секс-символ», совсем потеряв вес в моих глазах. Вот и надейся на помощь галантных кавалеров! – Завтра презентация, – сказал Миша. – Там и познакомишься.
Мне захотелось его расцеловать, но преданный сотрудник миссис Визаж не оценил мой горячий порыв броситься ему на шею и остудил весь мой пыл:
– Не стоит благодарности! Вон объявление на стене висит, сама могла бы догадаться!
С гордым видом «секс-символ» Миша зашагал прочь. Везет же мне с буквой М в этом деле! «МММ» какая-то получается! Скоро заговариваться начну. Любопытно, кто эту пирамиду венчает?
Я подошла поближе к стене и в самом деле прочла объявление, извещающее о завтрашней презентации, проводимой фирмой по случаю открытия нового цеха.
Вот молодец Ангелина! В производство деньги вкладывает. Просто передовик капиталистического труда! И что только я тут делаю? «Оставь свои лирические отступления, – велела я себе. – А то проторчишь здесь до ночи!»
Остается решить практическую задачу: где раздобыть пригласительный билет?
Ясно, что на Мишу полагаться не стоит.
«Может, к самому Свиридову обратиться, – усмехнулась я, – очень уж он активно мне помогает?!»
Ладно, с этим я завтра и разберусь.
Пора с Самойловым по душам поговорить, причем безотлагательно! Что-то он мне там вчера о случайном свидетеле намекал? В чем же эта троица замешана? Не верю я в исключительно любовные треугольники! Значит, Владик точно что-то не договаривает. Если не деньги, то что? Не бывает убийств без причины! А с чего я взяла, что будет убийство? Только со слов Владика, конечно. Откуда же такая доверчивость?
«Стареешь, подруга», – заявил внутренний голос.
«Хватит голову ломать, – решила я наконец. – Поговорю с Самойловым, может, что и прояснится. Ну не нравится мне поведение Свиридова! И не будет Владик зря с любимой машиной расставаться».
Ноги сами привели меня к телефонной будке. Почему всегда, когда нужно, со мной нет моего сотового? В кошельке я нашла завалявшийся жетончик и успела застать Владика в последний момент. После смены он, видно, остался потрепаться с кем-то за жизнь. Я назначила ему встречу через час в моей квартире. Он явился через два и слегка навеселе.
– Какие новости? – спросил Владик с порога.
– Да практически никаких, – я слегка исказила правду, ну не рассказывать же ему о моем оглушении и краткосрочном похищении. Да и насчет связи Свиридова с Ангелиной я решила пока помалкивать.
Владик не расстроился, словно этот вопрос его мало волновал. Он быстро освоился, будто был частым гостем в этой квартире, и занял мое место у телевизора. Мне никак не удавалось повернуть наш разговор в нужное русло. Владик то принимался мне рассказывать о своих нелегких трудовых буднях, то пускался в исторические экскурсы. Через полчаса он меня уже порядком утомил. Я угостила его спагетти с миндальным соусом в напрасной надежде, что бурный поток его бесконечной речи прекратится хотя бы на время пережевывания. Он заверил меня, что не любит чеснок и оливковое масло, а потом подавился перцем. Извлекая из зубов апельсиновую цедру, Владик замучил меня вопросами о Кассандре Изон, так как блестящая обложка ее двухтомника привлекла на книжной полке его внимание.
– У тебя нет пирога? – спросил он. – А то я не равнодушен к сладкому.
Если бы я могла, то запихала бы ему в рот нечищенную луковицу. Все сомнения в том, что Ангелина замышляет убийство, рассеялись, как туман.
– Сколько тебе лет? – спросила я.
У меня создалось впечатление, что передо мной несмышленый ребенок. Кстати, глядя на него, я пришла к убеждению, что никогда не решусь испытать радости материнства. В ответ он пересказал мне свою биографию. Я уже совсем отчаялась, когда Владик вдруг заговорил об Ангелине.
– Месяц назад к нам приехал Денис Стрижевский, погостить.
– Кто такой? – воодушевилась я.
– Друг Лины, с детства, что ли… Не смотри на меня так. Это не ее любовник. Я его до этого от силы пару раз видел. Классный мужик, между прочим! Раньше он всегда с ее братом в гости наведывался. Мы с ним всякий раз общий язык находили за рюмочкой, – уточнил Владик, но выглядел он при этом то ли расстроенным, то ли смущенным. Я никак не могла определить.
– И что же?
– Один раз, когда Линки с Андреем рядом не было, он мне шепнул спьяну, что сидел. Я ему и не поверил тогда…
– А когда поверил?
– На днях, – сказал Владик. – Когда в криминальных новостях узнал, что его убили пулей в затылок.
Этот мрачный факт показался мне небезынтересным. Я с удвоенным вниманием приготовилась слушать продолжение. Но Владик молчал, словно источник его красноречия иссяк. Я поняла, что о чем-то он мне рассказывать не решается.
– Представь, что я врач или священник, – предложила я. – Иначе у нас ничего не выйдет.