– Да.
– Послушайте, Маргарита, а вы не согласитесь выпить со мной чашечку кофе?
– Кофе? Конечно… Где и во сколько?
– Прямо сейчас. Я нахожусь в ресторане «Мулан» на Садовнической. Жду вас в течение часа. Вы найдете меня за крайним столиком слева. Думаю, мы узнаем друг друга.
Я достала помаду, подкрасила губы, бросила мобильник в сумочку, вышла из кабинета, сказав секретарше, что вернусь через пару часов, спустилась к автомобилю и помчалась в сторону Садовнической.
Глава 2
Припарковав машину на стоянке, я посидела какое-то время, собираясь с мыслями, – все-таки миссия мне предстояла не из приятных, затем невесело подмигнула своему отражению в зеркальце заднего вида, встала, захлопнула дверцу и, громко цокая тоненькими каблучками по скользким плиткам, заменявшим асфальт, направилась к украшенному декоративными фонариками входу.
В «Мулане» я прежде никогда не была. Судя по пряным запахам, ресторан был китайский. Китайскую кухню я не люблю, но в таких местах всегда можно заказать и европейские блюда. Впрочем, я сюда не есть пришла. Надо бы поскорее сказать подобающие случаю слова и смотаться в более приятное местечко. Интерьер здесь какой-то убогий… Слизан с диснеевского мультфильма. Я его не смотрела, но песенку слышала. Та-ти-та-та… Приятная мелодия.
Но где же Машин жених? На показах бывает так много мужчин – пойди их всех упомни… Этот? Нет,
этот налысо обрит, весь затянут в кожу. На бизнесмена явно не тянет, не он.
Может, тот, в углу? Староват, да и мне строит глазки. Фу ты, козел!
А вот еще один. Молодой, симпатичный, хорошо, со вкусом одет и – совершенно пьяный. Кажется, я его видела раньше… Да, определенно видела, и не раз.
Я подошла к нему:
– Простите, вы Алексей?
– Алексей, – понуро кивнул он, расточая едва уловимый аромат фирменной туалетной воды «Хьюго Босс».
Мужчина поднял голову и окинул меня сальным взглядом. Ничего себе – и это называется убитый горем жених? Бедная Маша… Хотя…
Пол-литровая бутылка «Реми Мартин» почти пуста. Коньяк, конечно, хороший, но и он забирает будь здоров, особенно если пить не закусывая – щедро украшенная пряной травой снедь на тарелке перед Алексеем успела слегка заветриться.
– Я не люблю, когда на меня так смотрят, – произнесла я строго, усаживаясь за стол.
– Извините, Маргарита, наверное, я перебрал.
– Ладно уж, прощаю, – улыбнулась я.
Раздражение тут же улетучилось, уступив место жалости. И что я такого себе напридумывала? Алексей не в себе. Он искренне переживает смерть Маши. Вон как дергается кадык и руки дрожат. Поерзав на стуле, я заглянула Алексею в глаза.
– Мне очень жаль, честное слово. Маша была потрясающей девушкой… Остается надеяться, что милиция найдет убийцу и накажет по заслугам.
– Дело дохлое, – прохрипел Алексей пьяно. – А по заслугам милиция наказывает только невиновных.
– Тоже верно, – грустно улыбнулась я и, не зная, что говорить дальше, спросила: – Ну и где же ваша чашечка кофе?
– Вот, – Алексей махнул рукой в сторону коньячной бутылки и, чуть не сбив ее, испуганно ухватился за горлышко.
– Извините, но я не пью. Я за рулем.
– Мы все за рулем. – С мученическим выражением Алексей плеснул мне коньяк в фужер для воды.
– Послушайте, я не буду пить! Я говорю вполне серьезно…
– Мне сейчас тоже не до шуток.
– Я не могу… – упиралась я.
– Вы обязаны помянуть свою сотрудницу. Я думаю, у вас не каждый день убивают красивых девушек.
– Это точно, девушек у нас убивают не каждый день.
Я повертела фужер и, не раздумывая, осушила его до дна.
– Вот шоколад. – Алексей пододвинул ко мне разломанную плитку.
– Я, наверное, повторяюсь, но мне правда жаль, что все так нелепо произошло…
– Нелепее не бывает, – кивнул Алексей. – Оказывается, Машка была беременна.
– Беременна?!
– Да, на третьем месяце.
– Но ведь она ничего не говорила… А как же контракт… Карьера? Да о чем она думала?
– О себе, разумеется. – Алексей смерил меня таким ледяным взглядом, что я почувствовала смятение. – Машка хотела быть матерью… Жаль, что я ничего не знал.
– Мне казалось, что у Маши на первом месте была карьера.
– На первом месте у Маши был я, – отрезал Алексей.
Приклеив к губам вежливую улыбку, я постаралась скрыть свое возмущение. Терпеть не могу самоуверенных мужиков! Сегодня он пьет дорогой коньяк, а завтра его фирма прогорит ко всем чертям. И кто будет содержать ребенка? Нет, я не против детей, но в двадцать лет думать о детях глупо. Неужели Маша пренебрегла моими советами? Выходит, пренебрегла… Забеременеть в начале блестящей карьеры. Нет, вы подумайте! Поставить на карту все ради такого… такого…
Я бросила на Алексея оценивающий взгляд и поняла, что он тянет всего на одну ночь, не более.
– Маша любила меня, – виновато сказал Алексей. – Ты даже не представляешь, как она нуждалась во мне последнее время. – Он и сам не заметил, как перешел на «ты». – Она не похожа на тебя, Маргарита, она – другая.
– Да что ты вообще обо мне знаешь?! – неожиданно для себя самой вспылила я.
– А о тебе и не надо ничего знать, – усмехнулся Алексей. – У тебя все на лице написано. Не трудно догадаться, что ты ждешь от жизни слишком многого: славы, денег и бессмертия. Простые человеческие чувства тебе незнакомы.
– С меня хватит. Не желаю больше выслушивать этот бред! – Я сделала попытку подняться, но, увидев бледное лицо Алексея, застыла на месте.
По щекам его текли слезы, губы беззвучно шевелились. «Маша, Маша…» – рвался из груди стон. Оставишь такого – сделает что-нибудь с собой. А я, хоть и стерва, буду потом переживать.
– Может, ты хочешь еще выпить? – участливо спросила я.
– Выпить? Нет, не хочу. Знаешь, больше всего на свете мне хочется ей позвонить… Я не могу поверить в то, что теперь звонить некому. Еще недавно мы пили мартини и искали на небе Большую Медведицу…
Алексей сжал мою руку с такой силой, что я не выдержала и вскрикнула от боли. А ведь они были по-настоящему близки… Счастливая Машка, хоть перед смертью испытала настоящее чувство. А я? Я никого не любила еще и, наверное, не полюблю. Я слишком рациональна. Я все взвешиваю на незримых весах: нужно, не нужно, продавать или не продавать – себя. Освободив руку, я перевела дыхание и произнесла словно во сне:
– Понимаю, Алеша, как тебе тяжело. Чтобы пережить смерть Маши, тебе необходимо поскорее включиться в работу. Ты должен уйти в нее с головой. Станет намного легче. Я не знаю другого лекарства, кроме этого…
Алексей молчал.
– К сожалению, мне пора. Если понадобится помощь, звони, не стесняйся. Маша не была мне чужой.
– Послушай, Маргарита, я слишком пьян. Прошу тебя, отвези меня домой. – Алексей вновь схватил меня за руку – на сей раз, чтобы не свалиться со стула.
– А где твоя машина? – поинтересовалась я.
– В гараже. Я приехал сюда на такси. Я стараюсь не садиться за руль в пьяном виде.
Чтобы дотащить Алексея до своей тачки и посадить его на заднее сиденье, мне понадобилось минут двадцать. Тяжеленный дядя оказался. Вспыхнувшие было добрые чувства окончательно улетучились после того, как он едва не сблевал мне на платье.
– Это ж надо так нажраться, – пробурчала я, заводя мотор. – Как на тебя соседи посмотрят, милый ты мой.
– А мне плевать на соседей, – послышалось сзади. – Я вообще в этой квартире жить не собираюсь. Вот оклемаюсь и продам ее к чертовой матери… Она, падла, кровью воняет.
– Кто?!
– Кто, кто… Не кто, а что – квартира.
Громко рыгнув, Машин жених захрапел.
Глава 3
Алексей жил в недавно построенном доме в самом центре Москвы.
– Эй, мы не заблудились? Это твой дом? – спросила я, оборачиваясь к проснувшемуся спутнику.
– Мой, – произнес он шепотом.
– А раз твой, так вылезай ко всем чертям и топай домой.
– Проводи меня до квартиры, – робко попросил Алексей.
– Что?!
– Ты же сама видишь, в каком состоянии я нахожусь. Могу упасть на лестничной площадке.
– Вообще-то мне не приходилось провожать мужчин до дома.
– Тогда стоит попробовать.
Я сделала недовольную мину и вышла из машины.
– Я помогаю тебе только потому, что уважала и любила Машу…
– А я на большее и не рассчитывал, – прокряхтел Машин жених, вылезая из машины.
Алексей жил на последнем этаже. Порывшись в карманах, он достал увесистую связку ключей и открыл массивную дубовую дверь. Я перешагнула через порог и испуганно замерла на месте. При мысли о том, что несколько часов назад здесь было совершено преступление, мне стало плохо.
– Ну что ты трясешься? – спросил Алексей, сбрасывая с ног ботинки.
– Наверное, просто нервы. А крови нет?
– Как только мусора уехали, домработница навела порядок. Вот уж не думал, что эта квартира будет залита кровью любимой женщины… – Непослушными пальцами Алексей расстегнул ворот белоснежной рубашки и, развязав галстук, бросил его на пол. – Ты, Маргарита, не уходи. Если тебе не трудно, завари, пожалуйста, крепкий кофе, а я быстро ополоснусь, чтобы протрезветь окончательно.
Молча я прошла на кухню. Мысль о том, что Маша была убита именно здесь, не давала мне покоя. Всё, делаю кофе и уезжаю отсюда к чертовой матери, я не мать Тереза, чтобы всем помогать.
Чайник закипел быстро. Банку с растворимым кофе я обнаружила в шкафу. Поставив ее на стол, я тупо уставилась в окно. Прошло некоторое время, но Алексея все еще не было. Что он там, заснул, что ли? В конце концов, у меня и без него дел полно!
Не чувствуя вкуса, я проглотила кофе, еще раз взглянула на часы (сорок минут моется – это уже все границы перешло!) и, решительно встав, направилась к ванной комнате.
За дверью слышался шум льющейся воды: душ работал на полную катушку. Я громко постучала и недовольно произнесла:
– Алексей, чайник вскипел! Будь другом, закрой за мной. Мне пора на работу, я ухожу!
Ни слова в ответ. Ну и свинья…
– Эй! Мне пора! Ты слышишь меня?
Тишина… Господи, неужели мне придется вытаскивать этого борова из ванной? Он же тяжеленный… Толкнув дверь, я перелетела через порог и застыла в оцепенении. На полу в луже воды, увеличивающейся на глазах (ванна была переполнена), лежал Алексей. Раздеться он не успел. Его белоснежная рубашка была запачкана кровью.
Я вскрикнула и опустилась на колени.
– Леша, ты живой? – спросила я, чувствуя, что сейчас хлопнусь в обморок.
Алексей застонал и открыл глаза.
– Рита, он ушел… через окно… Он на крыше…
– Кто он?
Я оглянулась и увидела небольшое распахнутое окно – такие делают в новых домах для проветривания санитарных помещений. От уличного ветра занавески раздувались, напоминая паруса.
Не раздумывая ни минуты, я бросилась к окну и выглянула на улицу. В полуметре от широкого мраморного подоконника была пожарная лестница, которая, вне всякого сомнения, вела прямо на крышу. Архитекторы хреновы, хоть бы о безопасности жильцов подумали!
Услышав слабый стон Алексея, я вернулась к нему.
– Я и не подозревал, что он будет ждать меня здесь, – сказал он.
– Ты это о ком? Ты знаешь его? Говори же!
– Не знаю, Рита. Я никогда не видел его раньше. Наверное, это он убил Машу…
Алексей закрыл глаза и замолчал. Я осторожно потрясла его за плечо:
– Леша, я сейчас вызову милицию и «скорую помощь». У тебя вся рубашка в крови.
– Рита, я умру, – едва разлепляя губы, прошелестел он. – Этот гад выпустил в меня две пули…
– Не говори ерунды! И не таких с того света вытаскивали. Ты только держись, слышишь? Я оставлю тебя на несколько секунд, чтобы позвонить. Я быстро…
Я подбежала к телефону и сняла трубку. Гудка не было. Я потянулась к аппарату и заметила перерезанный провод. От испуга перед глазами поплыли красные круги. Кое-как справившись с приступом дурноты, я прошла в коридор, нашла свою сумочку и принялась судорожно выгребать ее содержимое. Сотовый, где же сотовый? Черт, наверное, в машине остался.
Я открыла входную дверь и, не дожидаясь лифта, бросилась вниз по лестнице, прыгая через несколько ступенек. Примерно на пятом этаже меня вдруг осенило: соседи! Надо позвонить в любую дверь и попросить помощи, ведь жизнь Алексея может оборваться в любой момент!
Подбежав к обитой дорогой кожей двери, я стала истерично молотить в нее кулаками и громко кричать:
– Эй, люди добрые, помогите! Вызовите, пожалуйста, «скорую помощь», здесь человек умирает!
Покричав минут пять, я поняла, что никто мне не откроет, и, махнув рукой, бросилась дальше. На одном из пролетов я неожиданно споткнулась и кубарем покатилась вниз. Когда мой полет окончился, я с сожалением обнаружила, что тоненькие каблуки-шпильки от новых итальянских туфель отлетели. Однако колготки, как ни странно, остались целехонькими.
– О, черт, – простонала я и попыталась встать.
Это оказалось не так-то просто. Щиколотка правой ноги опухала на глазах, ушибленное колено левой кровоточило.
Пока я ползала, как каракатица, дверь одной из квартир распахнулась и на площадку вышла молодая, симпатичная женщина. Хотя мне и самой было плохо, я успела заметить темные круги под глазами и болезненную бледность.
– Пожалуйста, помогите мне встать, – обратилась я к ней. – Кажется, я растянула связки.
– Что?! – Женщина вздрогнула и испуганно уставилась на меня. – Что вы сказали?!
– Пожалуйста, помогите мне встать. Я очень тороплюсь…
Еще раз взглянув на незнакомку, я осеклась. Руки ее были в крови. На белоснежной нарядной блузке тоже была кровь. Нет, этого не может быть… Куда я попала в конце-то концов?!
Незнакомка подхватила меня под мышки и помогла подняться. Я вновь посмотрела на ее окровавленные руки и, хватаясь за перила, сделала несколько шагов самостоятельно.
– Не бойтесь. Я не сделаю вам ничего плохого… – прошелестела губами незнакомка.
– Вы вся в крови… Если выйдете в таком виде на улицу, вас заберет милиция!
Незнакомка, охнув, прислонилась к стене.
– В самом деле, мне надо привести себя в порядок, – забормотала она, тупо оглядывая собственную блузку. – Я была у любимого человека. Он напился. Мы поссорились. Он схватил меня за волосы и стал бить головой о стену. Я взяла с телевизора статуэтку и ударила его по голове. Я и подумать не могла, что он умрет. Я вовсе не желала его смерти. Я пыталась защитить себя. Я ни в чем не виновата. Я хотела привести его в чувство. Ужас какой, я ведь даже не смогу доказать, что все это произошло случайно…
– Вот что, милая, я думаю, вам нужно побыстрее уносить отсюда ноги, – резко оборвала ее я. – Вы и в самом деле не сможете оправдаться. Простите, но мне срочно нужно позвонить!
Машина моя стояла у подъезда. Какое счастье, что хоть с ней ничего не случилось – в такой дурацкий день можно было ожидать чего угодно.
Телефон, весело подмигивая зеленым глазком – батарейка, слава богу, не разрядилась, – сиротливо лежал на сиденье – и надо мне было оставить его здесь! Набрав «03», я вызвала «скорую», нажала на кнопку отбоя и с удивлением обнаружила, что женщина, только что убившая своего любовника, и не думала никуда убегать. Тихонько всхлипывая, она стояла у бровки тротуара и выглядела такой несчастной, что у меня невольно заныло сердце.
– Садись-ка ты лучше в машину, – решительно произнесла я и открыла заднюю дверцу.
Незнакомка, не раздумывая, прыгнула в салон и, теребя дрожащими руками носовой платок, вытерла выступивший на лбу пот.
– Скажите, а скоро мы поедем? – робко спросила она.
– Поедем, поедем, давай сначала убедимся, что приехала «скорая» и что человек, для которого я вызвала ее, жив. А если его уже нет в живых…
Вспомнив истекающего кровью Алексея, я замолчала. Кровь, кровь, кровь – везде кровь. Просто наваждение какое-то. О том, что на месте Машиного жениха вполне могла оказаться и я, думать не хотелось. Тревожные мысли перебила сирена «скорой помощи».
– Быстро приехали, – удивилась я. – Обычно их не дождешься.
Незнакомка что-то лихорадочно шептала за моей спиной. «Помилуй меня, господи, спаси меня», – услышала я. Ну вот, придется теперь и с этой дурехой разбираться. Ладно, для Алексея я сделала все возможное. Пора ехать. Не раздумывая, я включила мотор и до упора вдавила педаль газа.