– А конверт с цифрой «один»?
– Он просто лежал на столе, – пожала плечами Вакуленко, – это ничего не доказывает.
– Но когда выбросился из окна Туричин, на столе тоже нашли похожий конверт уже с другой цифрой. Вас не настораживает такое совпадение?
– Нет. Убеждает в верности нашей версии. Все свидетели показали, что Туричин и Низамов дружили, были достаточно близки. Когда убили Низамова, у Туричина могла развиться депрессия. Он жил один, семья его распалась, жена и сын его не навещали. На этой почве у него могла развиться депрессия. Вы видите в этих фотографиях какую-то мистику, а мы считаем, что это обычная тяжелая депрессия. После смерти своего друга детства он нашел фотографию и, наверно, очень переживал. Мы пока не знаем, кто это сделал, но на фотографии были обведены кружком Низамов и сам Туричин. При этом ручка лежала на столике и могла принадлежать хозяину квартиры. Экспертиза установила, что именно этой ручкой сделаны два круга.
– Отпечатки пальцев нашли?
– Нашли. Там были отпечатки пальцев самого Туричина. Вот почему у нас есть все основания полагать, что это он достал фотографию и переживал по поводу смерти своего друга. Они встречались на его дне рождения и сделали ещё одну фотографию незадолго до смерти обоих. Интересно, что круги появились на детской фотографии, а новая лежала рядом на столике. Возможно, сам Туричин решил устроить эту глупую шутку, разослав всем конверты. И выбрав себе «второй» номер. И, наконец, самое важное. – Вакуленко снисходительно улыбнулась. Этот мужчина ей нравился, и поэтому она старалась быть максимально любезной. – Наш погибший фармацевт злоупотреблял некоторыми лекарствами, в том числе психотропными. У меня есть протокол вскрытия, он принимал слишком много таблеток от депрессии. Как видите, я не просто так говорю о его возможном срыве. Мужчины в среднем возрасте испытывают похожие проблемы.
«Можно подумать, что женщины не испытывают подобных проблем в этом возрасте», – подумал Дронго.
– Я вас понимаю, – кивнул он, – конечно, у вас есть много доказательств в пользу версии самоубийства Туричина. И никто из соседей не видел, как к нему приходили гости или гость?
– Никто, – победно заявила Людмила Алексеевна, – поэтому мы проверяем в первую очередь нашу версию. Низамова убили на бытовой почве, а Туричин мог выброситься из-за своего друга. Для того, чтобы доказать эту версию, мы обязаны найти убийцу Байрама Низамова, и я думаю, что мы его найдем. Сейчас сотрудники местной милиции проверяют всех охранников и бомжей в районе туберкулезного санатория. А все разговоры о сведении мальчишеских счетов с каким-то хулиганом, которого они побили в детстве, настолько несерьезны, что мы даже не будем об этом говорить.
– Но вы проверили и эту версию? – уточнил Дронго.
Она насторожилась. Неужели этот адвокат позволяет себе не верить в её опыт?
– Мы всё проверили, – сухо сообщила Вакуленко, – этот уголовник последний раз сидел в колонии под Харьковом. Ещё в девяносто пятом году, уже на Украине. Был освобожден в девяносто девятом. И больше никаких сведений о нем в МВД Украины нет. Возможно, он переехал в Россию или остался на Украине. Мы послали ещё один запрос. Но, судя по справке, которую мы получили, этот человек был тяжело болен уже в девяносто девятом. Цирроз печени, перенесенный инсульт, язва желудка. Полный букет обычных болезней человека, который половину жизни провел в колониях. И такой полуинвалид задушил Низамова и потом выбросил из окна Туричина?
– А если он кого-то нашел? Ведь, если я правильно понял, этот человек много раз сидел в колониях и тюрьмах. Обычно такие люди бывают достаточно авторитетны в уголовной среде. Он мог найти себе помошника.
– Мы не рассматриваем фантастические версии возможного, – ещё более нервничая, сказала Вакуленко, – мы не имеем права ничего допускать. И имеем дело только с конкретными фактами. Нигде не найдено никаких отпечатков пальцев этого Хомичевского. И никто его не видел в Москве. Пока мне не докажут обратное, я буду считать, что все рассказы о мести уголовника мальчикам с его двора – всего лишь досужие вымыслы несерьезных людей.
Она с вызовом взглянула на Дронго.
– Возможно, что вы правы, – вежливо согласился он, чувствуя, как она заводится, – я всего лишь хотел поделиться с вами сомнениями своего клиента.
Но её уже трудно было остановить.
– И ваш клиент считает, что таким образом заставит меня поверить в его надуманную версию? – криво усмехнулась Людмила Алексеевна.
Она, не дожидаясь ответа на свой вопрос, захлопнула папку, давая понять, что разговор закончен. Дронго поднялся со стула.
– Извините, что отнял у вас время, – очень вежливо сказал он на прощание.
– До свидания, – мрачно ответила она, не подавая ему руки. Этот мужчина – такая же сволочь, как и все остальные. Напрасно она была с ним так откровенна. Она подписала пропуск и протянула его гостю. Все адвокаты – пройдохи и жулики, в очередной раз подумала Вакуленко.
Дронго забрал пропуск и вышел из её кабинета. Пока все факты за версию Вакуленко. Он ещё не знал, что уже через два дня эта версия будет опровергнута самым убедительным образом. Он вышел из здания прокуратуры, включил свой мобильный телефон. И сразу услышал звонок.
– У нас проблемы, – сказал ему Ледков, даже не поздоровавшись. – Где вы были? Я звоню вам уже целый час. Вы можете срочно приехать ко мне?
Глава четвертая
Офис компании Ледкова находился на Поварской улице. Раньше эта улица носила имя Воровского, затем вновь обрела прежнее название. Дронго приехал к Ледкову через полчаса после своего разговора с Людмилой Алексеевной Вакуленко. Достаточно было взглянуть на неё, чтобы понять все комплексы, которые бушевали в этой женщине. «Дронго» вышел из автомобиля и увидел Александра Казберука. Телохранитель Ледкова терпеливо ждал на улице появления Дронго. Они кивнули друг другу и вошли в здание, поднялись на четвертый этаж, в кабинет Ледкова.
Там уже находился Петунин. Ледков ходил багровый от возмущения и всё время махал руками, словно отгоняя от себя назойливых насекомых. На нем была белая рубашка без галстука. И темные брюки с черными подтяжками. Увидев вошедших, он остановился и повернулся к ним
– У нас произошло ЧП, – громко заявил Геннадий Данилович, – несчастный случай. Сипаков вместе с женой попали в автомобильную аварию.
– Подождите, – попросил Дронго, усаживаясь на стул, – не так быстро. Объясните, что произошло? Им устроили аварию? Кто-то пострадал? Как это произошло?
Казберук собирался осторожно выйти из кабинета, чтобы не мешать их разговору, но Ледков махнул ему рукой и приказал:
– Останься, не уходи.
Казберук устроился на одном из стульев, стоявших у входа.
– Теперь поясните, что произошло? – предложил Дронго.
– Они возвращались с дачи сегодня утром и попали в аварию, – выдохнул Ледков. – Обычно за рулем их автомобиля сидит жена Кима Тамара. Она его отвозит на работу и привозит. И на этот раз она тоже была за рулем. У них «Пежо» четыреста шестой модели. Их подрезал какой-то джип, в котором тоже сидела баба. В общем, две женщины за рулем, можете себе представить.
– Сильная авария?
– Не очень. Помяли дверцу и сломали фары. Но главное не в этом. Когда произошла авария, машина с сотрудниками охранного агентства шла за ними. Они врезались прямо в «Пежо». Такая тройная авария. Самое неприятное, что Тамара узнала этих охранников. Она вспомнила, что видела их несколько раз, сначала во дворе, а потом и в ресторане, где они с Кимом ужинали. Нужно было менять этих охранников, чтобы она их не запомнила, но эти ребята решили «халтурить» и дежурила обычно одна и та же пара. На всём нас пытаются наколоть, Саша…
– Извините, – вставил Казберук, – но там дежурили три пары сотрудников. Мы им так заплатили и договорились. Они менялись каждые двенадцать часов…
– Видимо, не менялись, – отрезал Ледков, – решили сэкономить. Посылали всё время одну и ту же пару. Вот она их и запомнила. В общем когда они вляпались в эту аварию, приехала милиция, появились сотрудники ГИБДД. Начались разборки, забрали документы у сотрудников охранного агентства и выяснили, кто они такие. Тамара заявила, что эти люди всё время следят за ними и авария была не случайной. Она вообще такая глазастая, всё сразу запоминает. В милиции начали проверку и быстро выяснили, что этих телохранителей наняли для охраны самого Кима. И он, конечно, обо всём узнал. Примерно час назад он позвонил мне и в ультимативной форме потребовал убрать этих «обезьян», как он выразился. Что нам делать?
– Никто не пострадал в аварии?
– Никто. У женщины, сидевшей в джипе, разбились очки. Можете себе представить, она сидела за рулем в очках.
– Могу. – Дронго нахмурился. – Что вы думаете делать?
– А что я могу сделать? Конечно, нужно убрать этих халтурщиков. Тоже мне охранники. Взяли деньги и не могли нормально сработать. Следили так, что их запомнили в лицо. И ещё попали в аварию, кретины… Ну и время. На всём пытаются обмануть.
– Вы не сказали, что собираетесь предпринять, – терпеливо напомнил Дронго.
– Выгнать этих придурков к чертовой матери, – прогрохотал Ледков. – Зачем они нам нужны? Тоже мне «профессионалы». И ты, Саша, должен был проверить, как они работают.
– Их агентство считается одним из лучших.
– Поэтому они и посылают дилетантов, пытаясь сэкономить на охране, – отмахнулся Геннадий Данилович. – В общем, сделаем так. Пошлем их подальше и найдем другое агентство.
Казберук молча кивнул в знак согласия.
– Чтобы были настоящие профессионалы, – строго произнёс Ледков, – и на этот раз без халтуры.
– М-может, у нашего эксперта есть д-другое мнение, – сказал Петунин, – д-давай сначала п-послушаем господина Дронго. Ты же хотел с ним п-посоветоваться.
– Правильно. – Ледков поправил подтяжки и, уже обращаясь к гостю, спросил: – А как вы думаете?
– Я думаю, что засветившихся сотрудников нужно убрать, – согласился Дронго, – и нанять новых, более профессиональных. Но сначала нужно поговорить с вашим другом. Он ведь теперь будет внимательно смотреть за всеми, кто будет рядом с ним. Он уже знает, что вы наняли ему телохранителей, и будет проверять, нет ли за ним слежки.
– Мы об этом не подумали. – Ледков мрачно взглянул на Петунина. – Может, нам действительно поехать и с ним поговорить. Где они сейчас, Саша?
– Их уже должны были отпустить, – доложил Казберук, – но я всё узнаю.
Он быстро поднялся и вышел из кабинета. Ледков с шумом выдохнул воздух и наконец сел в своё кресло.
– Всё так глупо получилось, – пробормотал он.
– Успокойся, – попросил Петунин. – Г-главное, что мы всё в-выяснили. Эта а-авария не имеет ничего общего с п-покушением на Кима. Мы ведь с т-тобой больше всего б-боялись именно этого.
– Уже уточнили, кто была эта женщина, сидевшая за рулем «джипа»? – спросил Дронго.
– Какая-то Нина Авакян, с-супруга владельца супермаркета, – пояснил Петунин, – она вряд ли была убийцей, который р-рассылал нам письма. Или её муж, к-который послал свою ж-жену «протаранить» машину Кима.
– У них одна машина?
– Вы г-говорите про Сипаковых?
– Да. Геннадий Данилович сказал, что за рулем обычно сидит Тамара. Значит, у них одна машина в семье.
– По-моему, одна. А п-почему вы спрашиваете?
– Если машина разбита, то её отправят в профилакторий. А это значит, что в ближайшие несколько дней или недель ваш друг будет без автомобиля. Вы сказали, что на работу его обычно отвозила жена. Значит, в ближайшие дни ему придется передвигаться на метро или в общественном транспорте, что усугубляет риск и делает работу его возможных охранников очень сложной.
Ледков и Петунин переглянулись.
– Мы об этом даже не подумали, – признался Геннадий Данилович. – Может, приставить к нему не двоих, а четверых сотрудников?
– Сначала нужно с ним встретиться, – ответил Дронго.
– С Вакуленко вы уже в-встречались? – спросил Петунин.
– Встречался, – усмехнулся Дронго. – Должен признаться, что она произвела на меня гнетущее впечатление. Такой яркий пример убежденной мужененавистницы. Вам будет трудно убедить её, что Борису помогли выброситься из окна. У неё есть своя теория, достаточно последовательная и почти убедительная. Байрам был другом Туричина. Его убил какой-то собутыльник, а затем Борис, впав в депрессию после смерти друга, выбросился из окна. Именно он обвел ручкой на фотографии своего друга и свою голову. На ручке остались только его отпечатки пальцев. К тому же в крови погибшего Туричина нашли остатки антидепрессантов. Факты в пользу её версии. Борис впал в депрессию и решил выброситься из окна.
– Она сказала вам п-про лекарство? – не поверил Петунин и, обращаясь к своему другу, горько проговорил: – Неужели Боря п-принимал эти лекарства? А мы ни о чём не д-догадывались.
– Откуда мы могли знать? – разозлился Ледков. – Он же был фармацевтом, сам понимал, какие лекарства нужно принимать, а какие лучше не принимать. И насчет Байрама она не права. Какой собутыльник? Это мы были его собутыльниками. Он с чужими и капли спиртного в рот не брал. Никогда. У него была больная печень и повышенное давление, поэтому он не любил чужие компании. Расслаблялся только со своими.
– Один раз с Сашей в-выпил, – улыбнулся Петунин.
– Это не считается, – улыбнулся в ответ Ледков. – В общем, чушь несет ваша следователь. Или наша, я не знаю, как её называть. Я думаю, нам нужно ехать к Киму.
– Я бы хотел более подробно узнать насчет Сипакова и его супруги, прежде чем мы туда отправимся, – предложил Дронго.
– Что вы хотите узнать? – удивился Ледков. – Ким вырос вместе с нами, работает заведующим лабораторией в научно-исследовательском институте. Доктор наук, сын известного хирурга. Я вам всё про него рассказал.
– Это я помню. А его супруга?
– Тамара Троякова. Она на полтора года старше Кима. Но это её второй брак. Она достаточно известный критик, часто публикуется в газетах и журналах. Пишет довольно интересные статьи. У неё много свободного времени, и поэтому она сама отвозит Кима на работу и привозит его с работы.
Позвонил телефон, и Ледков взял трубку. Выслушав сообщение, он нахмурился.
– Нет, – сказал он, – по двести двадцать нельзя. Только двести пятьдесят. У нас не шарашкина контора, а солидная фирма. Двести пятьдесят, и ни долларом меньше. А будут артачиться, пошли к чертовой матери. И никаких уступок. У нас цену вывел Эмиль Борисович, а он лучше нас с тобой разбирается в таких вопросах. Ты всё понял? Вот так им и передай.
Петунин усмехнулся. От Дронго не ускользнуло, как отреагировал друг детства Ледкова на его категорическое заявление. Ледков положил трубку.
– Что я говорил? Ах, да, про Тамару. Они женаты уже пятнадцать лет. У неё второй брак. Есть сын от первого, но он живет в Киеве. Ему уже двадцать четыре года. Или двадцать пять.
– А первый супруг Тамары?
– Режиссер Аркадий Чистовский. Вы, наверно, видели его фильмы. Говорят, он талантливый человек. Но не в моём вкусе. Какие-то дикие страсти, фантастика, разные ужасы. Я с детства не любил читать фантастику. А вот Женя её любил. И Арнольд любил.
– Т-ты вообще мало ч-читал, – заметил Петунин.
– Наверно, мало, – согласился Ледков. – Но этот Чистовский сильно злоупотреблял спиртным. И она ушла от него к Сипакову. Ещё пятнадцать лет назад. Ушла вместе с сыном. Хотя мальчик вырос у бабушки, её матери.
– Значит, Ким Сипаков был невольным виновником развода своей будущей жены?
– Н-нет, – вмешался Петунин, – виноват был т-только сам Чистовский. Он сильно в-выпивал.
– Но она ушла от него к вашему другу, – продолжал настаивать Дронго.