Пауза затягивалась. Неожиданно Мясник махнул рукой и удавка с моего горла исчезла.
Мясник прокашлялся.
– Да, тебя голыми руками не возьмешь! И все таки, фокусник, кто тебе рассказал обо мне?
– А у вас принято встречать гостя удавкой? – в ответ поинтересовался я.
– Да, если от этого гостя ментом поганым воняет, – прошипел старик.
– Ну, на мой счет можете не сомневаться… – начал было я.
– А у тебя, что, на лбу написано, что ты не мент? – зло огрызнулся старик.
– Нет, – согласился я. – Но так как убить вам меня не удалось, я все же хотел бы предложить вам кое-какую работу.
– Ты че, не понял, – казалось Мясник находится на грани истерики, и вот-вот сорвется, бросится на меня, словно загнанный в угол зверь. – Вали отсюда, пока цел, сяв… – но он не договорил. Настала моя очередь. Я затянул невидимую удавку у него на горле. Вот ты и попался, Мясник.
Не понимая в чем дело, старик схватился за шею, пытаясь нащупать то, что душит его, но, естественно ничего найти не смог. Конечно, вэтот миг я отлично понимал, что наживаю себе еще одного врага, но… но отступать мне было некуда. Я сдавил чуть посильнее. Глаза старика стали вылезать из орбит, лицо, в красном свете лампы стало малиновым. Он захрипел. Тогда я чуть ослабил хватку заклятия.
– Ну вот, мы и квиты, – спокойно продолжал я. – Теперь попроси своего пеликана отойти подальше, не маячить у меня за спиной.
Старик прохрипел что-то на неизвестном мне языке.
– Отошел? – мысленно спросил я Тогота.
– Да, – ответил покемон. – Стоит в двух шагах с пистолетом наготове.
– Надеюсь, пули у него не серебряные?
– Самые обычные, – ответил мой демон-хранитель.
– Тогда продолжим, – и я вновь переключил свое внимание на Мясника. – Как вы видите, я человек по-своему опасный. И все же, – щелчок пальцев и невидимая удавка исчезла, – я хотел бы не воевать с вами, а предложить вам выполнить для меня одну работу.
– Прикончить вы сами кого угодно сможете, – пробормотал Мясник, растирая шею.
– Ну что вы, – все тем же вежливо-высокомерным тоном продолжал я. – Мне нужно от вас совсем другое. Я же сказал, что ищу чистильщика.
Старик вновь внимательно посмотрел на меня. Его взгляд буквально буравил меня.
– Есть несколько трупов, и я хотел бы, чтобы вы прибрали тела.
Мясник молчал.
– Согласны?
– Сколько? Где? Почем? – выдавил Мясник.
– Вот это уже разговор делового человека, – улыбнулся я. – Вот адрес, – я протянул старику бумажку. – Это офис. Там только тела, никого живого. Вывезите этим вечером. Прежде чем войти начертите на двери такой знак.
Старик удивленно поднял брови.
– Зачем?
– И учтите, работы там много, – продолжал я, сделав вид, что не расслышал его вопроса.
– Сколько трупов? – прохрипел старик – видимо он еще не пришел в себя после действия моего заклятия.
– Десять.
– Сколько? – глаза у него полезли на лоб.
– Там десять тел, и некоторые из них изувечены, – спокойным голосом продолжал я. – Вот деньги. Я вынул из внутреннего кармана куртки толстую пачку зеленых. Все по вашей обычной таксе: тысяча за тело, хотя для оптового заказчика вы могли бы сделать скидку, – тут я вновь мысленно попросил Тогота мне помочь, и лицо мое растянулось в столь зловещей улыбке, что старик побледнел и разом сник. – Кроме того, за городом, – тут я вновь полез в карман куртки, достал карту, развернул и сунул ее в нос старику, ткнув в маленький красный крестик, – еще парочка обгорелых трупов. В общем, сделайте все, как надо. Да, вот еще деньги. По тысяче двести за пригородный выезд.
Положив деньги поверх карты, я встал.
– Надеюсь, вы все сделаете правильно, и мне не придется вновь заходить к вам.
На какое-то мгновение я снова захлестнул колдовскую удавку на шее старика, но тут же убрал ее. Мясник должен помнить: он под контролем, в любой момент я могу затянуть узел. Я повернулся и не спеша прошел мимо оторопевшего головореза, громко хлопнув металлической дверью, разделяющей контейнеры.
* * *
На обратном пути меня ждала засада.
Мой дом, впрочем, как и другие многоквартирные строения брежневских времен, обладал повышенно уродливой конструкцией и планировкой. Это сейчас стали строить новые дома с учетом потребностей граждан, а тогда… Хотя каждый и так знает.
Сама парадная некогда была застекленной, но нижние два метра из пятиметрового стеклянного покрытия давным-давно заколотили досками – ни у одной жилконторы не хватит денег еженедельно менять выбитые стекла. Из-за этого в огромной квадратной зале холла, выкрашенной каким-то умельцем в бурые тона, царил полумрак. Тускло отсвечивали искореженные металлические почтовые ящики. Где-то впереди неясной тенью маячила лестница, ведущая к лифту. Вот такая чудная парадная. Естественно, ни одна лампочка не горела.
От Мясника я возвращался довольный собой. Никогда бы не поверил, что у меня все так лихо получится.
Однако когда я оказался посреди темного холла, собственной парадной, голос Тогота отрезвил меня.
– Стой! – я замер с поднятой ногой. У меня уже давно выработался условный рефлекс: если мой покемон обращается ко мне таким тоном, да еще в повелительном наклонении, то лучше всего поступить так, как он просит. Иначе себе дороже будет. – Медленно поставь ногу, и оглядись. Похоже, это – засада.
Тогот как всегда был прав.
Двое гостей возникли у меня за спиной, другая парочка преградила мне путь. Разглядеть я их толком не мог, но это были определенно люди. Только вот кто их послал? Мясник? Вряд ли. Он не успел бы вычислить кто я такой, чтобы послать людей. Значит это приятели моего неведомого «доброжелателя», или «доброжелателей», друзей Геночки.
– Эй… – начал было я взмахнув рукой.
– Не дури, – остановил меня Тогот. – Они настроены серьезно.
Тогда я потянулся за «вальтером». Рука нащупала рифленую рукоять… И вновь покемон остановил меня.
– Прекрати. Начнешь палить, все сбегутся. Лучше расслабься… Я сам все за тебя сделаю.
А вот этого я не хотел больше всего. Не люблю я это. Хотя Тогот был прав, ничего больше делать мне не оставалось. Не устраивать же кровавую баню в собственной парадной.
Запрокинув голову, я постарался максимально расслабиться. Тут же болью свело запястья. А потом тело стало и вовсе не моим. То есть я по-прежнему чувствовал руки и ноги, только не мог ими двигать. Телом моим полностью завладел Тогот. Единственное, что я успел сделать, так это пробормотать заклятие неуязвимости. И тут велосипедная цепь со всего размаха обрушилась мне на правое плечо.
Заклятие сработало. Боли я не почувствовал. Я даже не покачнулся. Похоже, противник мой этого не ожидал. Но еще большей неожиданностью оказалось то, что произошло дальше. Тогот заставил меня сделать шпагат. Вот тут-то я по настоящему завопил от боли, но покемон не обратил на мои страдания никакого внимания. Я даже не мог схватиться за больное место. Мое тело стало мне неподвластно. Им управлял Тогот.
Чей-то нож рассек воздух в том месте, где только что находилось моя голова. Конечно, заклятие спасло бы меня, но только не в том случае, если в метал клинка подмешано серебро. Один раз в тот день я уже рискнул, и второй раз играть в русскую рулетку у меня не было никакого желания. Видимо, Тогот мои опасения разделял.
Дальше все происходило как в третьесортном гонконгском фильме. Опершись руками об пол, я крутанул «мельницу», сбив с ног одного из нападавших. Отлетев назад, он с приглушенным звуком треснулся головой о развороченный почтовый ящик. Больше он в драке не участвовал. Не прекращая движения, я резко выбросил ноги вверх, и мои кроссовки врезались под подбородок тому, что был с ножом. Нож полетел в одну сторону, нападавший в другую. Мускулы икр с непривычки свело от жуткой боли, но Тогот пощады не знал. Больно мне, не больно, а тело по его приказам продолжало выделывать акробатические этюды.
Перекувырнувшись, я нанес прямой в челюсть ближайшему из оставшейся парочки, а потом, подпрыгнув, врезал локтем по черепу другому. Сверху вниз врезал. Страшный, надо сказать удар. Сколько смотрел фильмов с восточными единоборствами, никогда ничего похожего не видел. Но у Тогота этот удар – коронный. Кроме того, соскальзывая вниз, ты цепляешь противника под коленку, и в дополнение к тяжелой контузии, он со всего маху падает на спину, треснувшись головой об пол. Вот такой приемчик.
После этих физических упражнений, а надо сказать все происходящее заняло не более десяти секунд, Тогот отпустил меня, и я едва удержался на ногах, всем весом навалившись на перила. Боль была страшной. В какой-то миг мне даже показалось, что это не я только что уложил четырех лбов, а – наоборот. Все-таки интересно, кому из нас больше досталось.
– Как мы их! – весело прощебетал Тогот.
– Как ты меня… – со злобой пробормотал я ему в ответ.
– Ладно, не сердись, – примирительно проговорил покемон. – Сам виноват. Разжирел. Я все время пытаюсь тебя заставить заняться каким-нибудь спортом. А ты: пиво и футбол по телевизору.
Обидно, но тут он был прав.
– Советую поспешить, – продолжал неугомонный Тогот. – А то ребята сейчас в себя придут, и придется все повторять.
– Неужели нет никакого заклятия, чтобы с ними разобраться? – проворчал я.
– Тебе нужно было размяться.
– Гнида ты! – фыркнул я. – Сейчас поднимусь наверх и повыдергиваю твои зеленые лапы… – Неожиданно осознав, что вслух отвечаю на ментальные послания Тогота, я замолчал. Видно происходящее и впрямь сильно меня потрясло, раз я позволил себе такую ошибку. Для окружающих подобный разговор – первый шаг к шизофрении. А мне в руки психиатров попадать нельзя. Атеистически настроенное общество не прощает тех, кто подвергает сомнению устои его существования.
– Поторопись, поторопись, – продолжал неуемный покемон. – Да прихвати одного из них с собой, в «пыточную», может, узнаешь что интересное.
Превозмогая боль, я наклонился над ближайшей постанывающей на полу тенью и прошептал заклятие неразрывных уз. Теперь руки молодчика оказались стянуты за спиной колдовской нитью. После этого я помог ему подняться и, не говоря ни слова, пинками погнал его в сторону лифтов. Тогот был прав, надо было поспешить, пока приятели этого парня не пришли в себя.
Мне повезло, лифт оказался свободен, никто не попался мне на пути. Ведь в случае чего мне было бы довольно сложно объяснить, куда я тащу связанного (пусть даже веревки и не видно) парня с огромным фингалом на правой скуле. Тем более, что сам парень вовсе не желает путешествовать в моей компании.
Только в лифте, при свете тусклой лампочки, я сумел хоть немного рассмотреть своего пленника. Одет он был обычно: джинсы, рубашка хаки с коротким рукавом. Крепкого сложения, он пожалуй на целую голову был выше меня. На вид лет тридцать. Лицо простецкое, грубое, нос картошкой, прическа ежиком. В какой-то миг поняв, что много сильнее, он попытался было навалиться на меня, но очередное заклятие образумило его. Он не понимал, каким образом я причиняю ему боль, но явно не хотел повторения. На всякий случай, чтобы окончательно сломить противника, я нахмурился, постарался изобразить «зверское лицо», и прошептал:
– Послушай, если ты не будешь сопротивляться, то у тебя еще есть небольшой шанс выбраться живым.
Но, видимо, я плохой актер. По крайней мере, на лице молодчика – округлой, бритой курносой харе с вывороченными, как у негра, губами, не отразилось никаких чувств. То ли я прошептал свою угрозу слишком тихо, то ли выглядел слишком миролюбиво.
Он снисходительно улыбался, пока я дрожащими руками открывал и закрывал за нами стальные двери моей квартиры, он улыбался, пока я чуть ли не волоком тащил его по коридору, но когда мы нырнули в пространственный карман, который я в свое время приспособил под пыточную, он перестал улыбаться, а когда я ловким движением пристегнул его к дыбе, он струхнул по-настоящему… Теперь он напоминал огромного кролика, которого по осени собираются пустить на рагу.
– Ну вот и все, – с облегчением выдохнул я. – Теперь мы сможем поболтать в милой компании.
Вот тогда-то молодчик действительно испугался. А испугался он потому, что впервые в своей жизни увидел живого демона – Тогота.
* * *
!!!!!Спустя полгода многие события кажутся мне размытыми, словно привидившимися в плохом сне. Быть может, именно поэтому я решил изложить все на бумаге. Восстановить, так сказать, последовательность событий. Но ведь вот в чем сложность. Многое теперь кажется мне не столь уж важным, зато на первый взгляд второстепенные происшествия неожиданно приобретают особую значимость. Порой я ловлю себя на том, что никак не могу сосредоточиться на повествовании. Мои мысли скачут от одного события к другому, иногда возвращаясь в далекое прошлое, в детство, превращая стройную цепь событий в коктейль, где последовательность событий и их реальная значимость становятся несущественны.!!!!!!!!!!!!!!
Например, я отлично помню, что никак не мог смириться с мыслью, что Олега больше нет. Я никогда не испытывал к нему особых чувств, мы были скорее приятелями, чем друзьями. Но его гибель и гибель всех остальных… К тому же я не мог ни с кем поделиться своими мыслями. Даже с женой. С ней в первую очередь. В те, первые дни краха, мне повезло, что она была на даче. И дело не в том, что я боялся, что она не поверит мне или вызовет санитаров с Пряжки. В принципе, я ведь мог многое показать ей, мог… но не хотел. Не хотел по многим причинам.
Ну, вот опять, я сбился, забегаю вперед. На первое место выступает моя супруга. Ее голос в телефонной трубке:
– Артур, все в порядке?
– Все в порядке, милая, – сквозь зубы отвечаю я, пытаясь растирать сведенные судорогой мускулы.
– Что-то мне в твоем голосе не нравится.
– Хватит дурить, – отвечаю я.
– Может, я приеду?
– Я сам собирался к тебе в пятницу, – бормочу я. – Ты же хотела, чтобы я…
– Чувствую, ты там веселишься?
– Ну, как ты можешь… С чего? Тут работы невпроворот, бумаги разные.
– Так ты и выходные будешь занят?
– Я же сказал, в пятницу приеду…
И так далее, и в том же духе. Разговоры между делом, разговоры ни о чем, в то время как у меня в офисе лежат трупы, рядом со мной, на дыбе извивается молодец, а демон калит в очаге прутья для пыток. И ее голос, совершенно спокойный, равнодушный.
Безумие!
Где здесь сон, где явь?
И вот тогда, чтобы вернуться к повествованию, я подхожу к окну, прижимаюсь лбом к ледяному стеклу, и слежу, как зачарованный за тем, как огромные снежинки, медленно вальсируя скользят к белой, по зимнему мертвой земле. А потом я возвращаюсь к столу. На какое-то мгновение взгляд мой останавливается на четырех дамах, вынутых из колоды, а потом я через силу беру карандаш и продолжаю вспоминать весенние события. Записываю и вспоминаю подробности, которые пытаются ускользнуть, раствориться в водовороте событий.!!!!!
* * *
Тогот действовал как обычно: сел напротив парня и начал увлеченно ковыряться в зубах. При этом верхняя часть его голово-груди, или как она там правильно у демонов называется, откидывалась назад, градусов на сорок пять. Чтобы не выпускать при этом из поля зрения свою потенциальную жертву, Тогот закатывал зрачки. В общем, человеку неподготовленному лучше этого не видеть.
Тем временем я подошел к пленному и начал выворачивать ему карманы. Трофеи оказались более чем скудными: грязный носовой платок, три жетона на метро, перочинный нож из самых дешевых, бумажник. Последний заинтересовал меня более всего. Однако и тут меня ждало разочарование. Кроме мятых трех сотен, фотографии какой-то девушки (судя по фото, родственницы или возлюбленной племенного героя, – на фотомодель она явно не тянула) и пластиковой дисконтной карты сети магазинов «Техношок», в бумажнике ничего не оказалось. Ничего, что могло бы пролить свет на имя моего героя. А для того, чтобы вытянуть из него всю правду, мне в первую очередь необходимо было узнать его имя.
Естественно, вначале я попробовал самый простой способ.
– Как тебя зовут? – поинтересовался я.
Но молодец только что-то невнятно пробубнил. Судя по выпученным глазам, взгляд которых неотрывно следил за Тоготом, и по струйке слюны, стекающей из уголка рта демона, с запугиванием мы явно переборщили. Конечно, можно было бы подождать, дать пленнику придти в себя, но я торопился. Адреналин, все еще циркулирующий в моей крови, подталкивал меня, не давая остановиться.