Самая глубокая точка – 22 м – находится в заливе «Чертов угол» Среднего Кабана, где до пятидесятых годов была пристань и находился парк отдыха с лодочной станцией, летним театром и рестораном.
Интернетовская распечатка называлась:
Экологическое состояние озер под общим названием Кабан
Вода в озерах практически «мертвая». То есть потерявшая способность к самоочищению. Планктон почти везде отсутствует, кроме Дальнего Кабана, как наиболее удаленного от обувного объединения «Спартак».
Вода мутная, в озере Ближний Кабан покрыта рыжей пеной и радужными разводами с островками спекшихся комочков мазута, что явилось следствием того, что до недавнего времени обувной комбинат «Спартак» потреблял больше половины озерной воды и ежесуточно сливал в озеро 400 кубических метров сточных вод, содержащих дубильные вещества, серные кислоты и прочие вредные отходы.
Помимо технического загрязнения, озера под общим названием Кабан подвержены тепловому загрязнению. Это значит, что вода лишается растворенного в ней кислорода, что провоцирует развитие сорняковых водорослей, которые, размножаясь, отбирают у воды оставшийся кислород и приводят к гибели рыб и прочих обитателей озера. Отмирая, водоросли опускаются на дно и гниют, выделяя сероводород и образуя все увеличивающуюся массу ила.
Из всего вышеизложенного следует сделать единственный вывод: систему трех озер надлежит немедленно спасать, иначе процесс их уничтожения примет необратимый характер, а их утрата нанесет непоправимый ущерб экологическому балансу города и его ближайших окрестностей.
В отдельном файле лежало несколько страниц, где было самое интересное, подтверждавшее, пусть и косвенно, семейное предание.
1925 год
Наркомату Татарской Автономной Республики поступило предложение от «Ribber Mayer corporation», фирмы США, провести изыскательские работы на озере Дальний Кабан с его последующим очищением при одном условии: все находки должны перейти в собственность фирмы «Ribber Mayer corporation». Такие условия руководство республики не приняло.
Здесь Игорь сделал приписку, поставив в скобках восклицательный знак.
Почему американская компания предложила провести изыскательские работы и очистку Дальнего Кабана, а не Ближнего, где, по легенде, были спрятаны сокровища ханской казны?
Потому что их интересовала не мифическая ханская казна, а реальное золото, сброшенное в Дальний Кабан в 1918 году (!).
1928 год
Буй на Дальнем Кабане зацепило якорем. Вытянуть якорь бакенщику не удалось. Тогда он позвал помощника, но и вдвоем они не смогли вытянуть якорь, потому что «тяжесть была неимоверная». Потом якорь вдруг пошел легко, а когда его вытащили, оказалось, что одна его лапа разогнулась.
Аккуратным почерком Игорь вывел надпись, подчеркнув последнее слово.
Уж не мешок ли с золотыми монетами зацепила лапа якоря буя? Или еще что покруче?
1946 год
Курсанты Речного техникума во время учебных занятий на шлюпках на озере Дальний Кабан бросали якорь-кошку и зацепили ящик, очень тяжелый и явно наполненный каким-то металлом. При подъеме ящик на полутораметровой глубине сорвался.
Вновь Игорь не остался равнодушным, написав на полях печатными буквами:
Ящик, скорее всего, был с золотыми брусками.
1949 год
В озере Дальний Кабан в районе Горбатого моста утонул в июле месяце футболист тбилисского «Динамо». Найден он был только на третьи сутки, причем солдаты, вызванные на поиски трупа, не раз натыкались своими шестами на что-то твердое.
Приписка рукой Игоря:
На что?
1950 год
Газета «Советская Татария» (сокр.)
«Некоторые жители Казани стали свидетелями события, заставившего вспомнить о древней легенде, гласящей о спрятанных в озере Кабан сокровищах казны казанского хана Едигера.
Произошло же следующее.
В озере Дальний Кабан утонул подвыпивший мужчина, и несколько лодок стали искать труп утопленника, кружа в предполагаемом месте и прочесывая дно железными «кошками».
Внезапно одна из лодок как будто стала на якорь: ее «кошка» зацепилась на дне за что-то очень тяжелое. К ней подошли остальные лодки, и сидевшие в них люди попытались общими усилиями вытащить добычу со дна озера. Однако задача оказалась не из легких: туго натянутая веревка почти звенела струной, но груз на дне озере и не собирался поддаваться. Постепенно все же удалось приподнять, раскачать его и, перехватывая веревку руками, подтянуть это нечто тяжелое к поверхности воды. Спасатели увидели небольшой сундук, весь в иле. Оставалось поднять находку на борт лодки, но… покрытый большим слоем ила сундук выскользнул из рук и мгновенно исчез под водой. Последующие поиски ни к чему не привели… Вызванные на место происшествия водолазы из-за многометрового слоя ила на дне озера также были вынуждены отказаться от дальнейших поисков».
Вновь Игорь не остался безучастным, сделав приписку:
Может, это был не сундук, а ящик?
1958 год
Снова буй на Дальнем Кабане зацепило якорем. Когда стали тянуть якорь, веревка просто оборвалась.
Приписка рукой Игоря:
Опять ящик? А может, что поболее?
1959, 1964, 1967, 1988 годы
Разные японские фирмы в указанные года предлагали очистить озеро от ила с условием, что все найденное на его дне перейдет в их собственность. Всякий раз они получали отказ.
Почему? – вывел Игорь крупными буквами.
Здесь же хранились три публикации – отчеты экспедиции на озеро Дальний Кабан, организованной газетой «Молодежная правда» в 1988 году.
Отчет первый
04. 06. 1988
ТАЙНА ОЗЕРА КАБАН
Озеро Кабан находится в черте города Казани. Оно представляет собой систему из трех озер, связанных между собой протоками. Согласно древней татарской легенде, в озере Ближний Кабан спрятаны сокровища казанских ханов, но документальных свидетельств, подтверждающих эту легенду, не имеется.
Самое глубокое озеро – Средний Кабан, но оно для нас не представляло интереса. Наша экспедиция направлена на розыски части золотого запаса царской России, которая была вывезена в Казань после революции и сброшена при отступлении Красной армии в 1918 году в озеро Дальний Кабан возле села Бутырки, входящего ныне в черту города. Это уже не легенда и не миф, а настоящий исторический факт, подкрепленный пусть косвенными, но все же историческими, и причем многочисленными свидетельствами. Кроме того, в озере Дальний Кабан не раз и не два обнаруживались весьма тяжелые металлические предметы, которые не удавалось поднять рыбакам и спасателям. А, как известно, золото один из самых тяжелых металлов…
Третьего июня наш корреспондент встретился с Владимиром Сергеевичем Коноплевым, бывшим спасателем лодочной станции от спортобщества «Динамо». Этой станции на Дальнем Кабане лет пятнадцать как нет, Владимир Сергеевич уже два года, как вышел на пенсию, но события почти сорокалетней давности помнит так, как будто они произошли совсем недавно.
– Сразу бы хотелось уточнить, – сказал нам бывший спасатель, – что газета «Советская Татария», описавшая этот случай в пятидесятом году, немного ошиблась. Мы тогда вытащили не сундук, а ящик, очень тяжелый и весь грязный от большого количества ила на нем. Все остальное – так, как и было написано. Мы искали тело утопленника железными «кошками», и вдруг моя лодка резко остановилась. Стало ясно, что «кошка» зацепилась за что-то тяжелое. Я попробовал вытащить ее, но у меня ничего не получилось. Тогда я закричал, и мне на помощь подошло еще несколько лодок. Мы стали тянуть веревку втроем, потом нам удалось раскачать «кошку» с грузом, за который она зацепилась, и потихоньку вытягивать веревку. Скоро, – продолжал свой рассказ Владимир Сергеевич, – я увидел не такой уж и большой ящик, набитый чем-то очень тяжелым. Я и еще один из спасателей, Игнат Феклин, подвели под ящик веревки, вытянули его на поверхность и схватились за него руками. Он был очень тяжелый, да еще толстый слой ила… В общем, – печально посмотрел на нас Коноплев, – ящик выскользнул из наших рук и сразу исчез под водой. Мы еще часа три потом искали его. Но безуспешно. Наверное, он очень глубоко зарылся в ил. Были вызваны водолазы, но они искали недолго: во-первых, ничего не видно, а во-вторых, в озере слой ила в несколько метров. Поди, отыщи тут небольшой ящик…
Бывший спасатель несуществующей ныне лодочной станции пенсионер Коноплев – когда мы попросили его об этом – охотно согласился показать нам место, где был выловлен, а затем ушел обратно на дно ящик с загадочным содержимым.
– То, что это было именно в этом месте, может подтвердить и Игнат Феклин, – заявил нам Владимир Сергеевич.
– Он жив? – спросили мы.
– А что ему сделается, – усмехнулся наш проводник. – Он сейчас проживает на улице Гагарина.
Так мы нашли Игната Феклина, еще одного свидетеля существования таинственного ящика.
– Верно, – ответил он нам, когда мы рассказали ему то, что рассказал нам Владимир Коноплев. – Там мы и зацепили этот ящик.
Интересно, совпадет ли оно с тем местом, которое указано на нашей редакционной карте?
А. Бодианский (наш спец. корр.)
Отчет второй
05. 06. 1988
ЗА ЧТО ЗАЦЕПИЛАСЬ «КОШКА»?
Итак, уважаемый читатель, экспедиция на озеро Дальний Кабан в Казани продолжает свою работу. Что же касается места на озере, показанном бывшим спасателем лодочной станции Владимиром Сергеевичем Коноплевым, где они с его товарищем Игнатом Феклиным едва не подняли со дна таинственный ящик (с золотом?), то оно в точности совпало с местом, указанным на нашей редакционной карте.
Дело в том, что еще зимой к нам в редакцию пришел пожилой сантехник одного из московских ЖЭУ Шаукат Минтимеров, уроженец города Казани. Он поведал нам, что увлекается кладоискательством вот уже лет тридцать и имеет способность отыскивать металл при помощи биолокационной рамки. В шестьдесят шестом году, еще проживая в Казани, он ходил со своей волшебной рамкой по льду озера и нашел место, где его рамка, по его словам, «очень сильно волновалась».
– То есть? – спросили мы.
– Она буквально вырывалась у меня из рук, – сказал нам Шаукат Рифкатович. – Вертелась, как бешеная.
В это время мы вели приготовления к экспедиции и заинтересовались заявлением немолодого сантехника-энтузиаста. По нашей просьбе он, полагаясь только на собственную память, которая, к слову сказать, оказалась отменной, начертил карту озера и пометил крестиком место, на которое среагировала его биолокационная рамка.
– Это недалеко от бывшего Горбатого моста, – пояснил он нам.
И вот мы на дюралевом «Прогрессе» вышли на озеро. Остановились там, где проходил над Дальним Кабаном Горбатый мост, – это место прекрасно помнил Владимир Сергеевич Коноплев, ставший полноправным членом экспедиции.
Несколько раз крючья нашей «кошки» цеплялись за что-то в глубине озера, но всякий раз срывались. Наконец, «кошка» вцепилась во что-то мертвой хваткой. Мы налегли на весла, и трос «кошки» буквально натянулся струной. Два аквалангиста экспедиции Геннадий Маслов и Руслан Киреевский с подводными фонарями и металлическими пиками-щупами опустились на дно озера, чтобы нащупать тот предмет, за который зацепился крюк «кошки».
Не было их с четверть часа. Потом пошли пузыри, и одна из веревок, к которым были привязаны пики, задергалась. Это значило, что кто-то из аквалангистов дошел до ила и начал работу. Потом задергалась и вторая веревка. А затем вынырнул Руслан Киреевский, красный, как рак.
– Ну что? – спросили мы его.
– Ил, – коротко ответил он. – Глубина небольшая, но слишком высокая и густая перина ила. К тому же донные родники…
– А что родники? – спросили мы.
– Уж больно холодные, – ответил нам Руслан и снова погрузился в озеро.
Потом вынырнул Маслов.
– Ни черта не видно, – сказал он, отдуваясь и снимая маску. – Ил очень высок. Щупом не достать. И еще эти подводные фонари, – он в сердцах бросил свой фонарь в лодку.
– А что фонари? – спросили мы.
– Да полное г…, – не сразу ответил нам Геннадий. – Ладно, попробую еще разок.
Он надел маску и снова плюхнулся в озеро. Они с Русланом снова стали зондировать ил пиками.
Безрезультатно.
Но мы, признаться, были готовы и к такому результату.
Когда Киреевский и Маслов, расстроенные, выбрались из озера, мы попытались вытянуть за трос «кошку». Гребли изо всех сил, тянули трос руками, но груз на дне не сдвинулся с места. Наши усилия завершились тем, что мы оборвали трос, и наша «кошка» осталась на дне, вонзив свои зубья в предмет, который мы так жаждали увидеть.
Ничего, завтра мы продолжим поиски.
А. Бодианский (наш спец. корр.)
Отчет третий
07. 06. 1988
ВМЕСТО КЛАДА – ПРОБЛЕМЫ
Вчера мы поняли, что наша экспедиция была лишь пробным шаром в поисках части золотого запаса царской России, покоящейся на дне озера Дальний Кабан в Казани. И что в подобных работах, затеянных нами, должны участвовать профессионалы.
Конечно, Руслан Киреевский и Геннадий Маслов сделали все, что могли. Они не боялись становиться на ил и лазали по нему со щупами в условиях минимальной видимости.
– Руку свою и то не видно, – пожаловался нам Маслов. – А слой ила метра три, если не больше. Под ним глина очень вязкая, того и гляди засосет.
Помимо черной мглы, в которой работали аквалангисты, со дна озера еще били холодные ключи, и тогда у Маслова и Киреевского, как говорится, зуб на зуб не попадал.
Интересную подробность сообщил нам Руслан Киреевский. Вынырнув в очередной раз, он, к нашему общему удивлению, бросил в лодку саперную лопатку.
– До нас уже кто-то искал клад, – сказал он нам убежденно. – На дне я видел ямы явно искусственного происхождения. Копал кто-то.
– Может, это ямы от земснаряда? – спросил кто-то из нас.
– Нет. Ямы от земснаряда имеют диаметр больше, – ответил Руслан. – Да и саперная лопатка вот… Трудно предположить, что она в озеро случайно попала.
Это еще раз подтвердило, что мы на правильном пути.
Однако больше наши водолазы ничего не нашли. Разве оторванный от буя якорь. А еще мы видели множество полумертвых рыбин и мазутные пятна, плавающие по озеру. Мазутом пропах ил и наши руки. И мы поняли, до какой степени запущено в экологическом отношении это озеро.
О своих наблюдениях мы доложили завкафедрой охраны природы Казанского университета профессору Лошкареву.
– Да, вы правы, – ответил нам профессор. – Озеро, действительно, запущено в экологическом отношении. Оно цветет и пахнет. К сожалению, сероводородом. Но мы не дремлем. В 1981 году мы создали комиссию, которая занялась подготовкой программы, направленной на оздоровление системы озер Кабан. Нас поддержал Совет Министров Татарской АССР, и мы даже создали математическую модель и отработали АСУ по качеству воды в озере Кабан. Изготовили уникальный земснаряд и систему перекачки донных отложений. Но, – здесь профессор нахмурил брови, – весь подготовленный нами проект стоит около семидесяти миллионов рублей. Эта сумма для города, да и для республики, пока неподъемная.
Начальник управления инженерной защиты города Илья Гумарович Ваксенов в разговоре с нами сказал:
– Несколько лет назад нашим Совмином было принято постановление по оздоровлению озерной системы Кабан. Порою действовать приходилось довольно строго. Я бы даже сказал, жестко. С руководителей предприятий, привыкших безнаказанно сбрасывать свои отходы в озеро Кабан, спрашивали по самому большому счету. И нам, надо сказать, удалось значительно оздоровить экологическую ситуацию, сложившуюся на нашем озере. Мы постоянно перекачиваем в озера Нижний, Средний и Дальний Кабан тысячи и тысячи кубометров воды. Десятки тысяч, я бы сказал. Год назад мы выпустили в эти озера триста тысяч мальков карпа. В этом году мы выпустили пятьсот. Одним словом, мы довольно круто взялись за нашу родную экологию. Я бы сказал, основательно. И на сегодняшний день имеются уже первые хорошие результаты: вода стала чище, и на озере опять можно увидеть рыбаков. Самое тяжелое уже позади. Но хочу вас заверить, – сделался очень серьезным Илья Гумарович, – мы не собираемся останавливаться на достигнутом. Забота о здоровой экологической обстановке должна и будет у нас неизменной и постоянной!