– Капитан здесь?
– А что, он тебе позарез нужен, дедуля? – пират попытался отхлебнуть из своей кружки и едва не выронил жалобно звякнувший инструмент.
– Да, – посетитель неуловимо быстрым движением извлек откуда-то ярко блеснувший кругляшок. С привычной ловкостью, выдававшей немалый опыт, обладатель виолы выхватил монетку, попробовал на зуб, и после некоторого размышления кивнул:
– Пошли.
* * *
Прошедший месяц был удачным. Очень удачным, если не принимать в расчет стремление Фердруго набить свою казну и желательно за чужой счет. Треть от добычи, где ж такое видано? И это после всего, что сделано для потерявшего последние остатки разума старикашки! Конечно, нигде на Южных побережьях не найдешь гавани лучше кордавской, но весь вопрос в том, насколько далеко простирается расположение короля к собственным корсарам? Если этот предел уже близко, то тогда – прощай, Кордава! Хотя совсем не хочется так быстро покидать приморский город…
Конану действительно нравилась зингаранская столица, хотя он предпочитал никогда надолго не задерживаться в городах. Шумная, многолюдная Кордава – как раз то место, где проще простого затеряться. Варвар уже бывал здесь, и с некоторым удивлением обнаружил, что за прошедшие годы в городе почти ничего не изменилось. Разве что старый хрыч и скряга Фердруго стал еще старее и скупее, а его маленькая дочка выросла.
Вспомнив о принцессе Чабеле, Конан невольно ухмыльнулся. Конечно, мысль женится на ней можно оправдать только временным умопомешательством, вызванным слишком длительной беготней под одуряюще жарким солнцем Стигии и Черных Королевств. Слава всем богам, сколько их не есть, Чабела оказалась умной девушкой и вовремя поняла всю безнадежность своей затеи, тем самым спася родную страну от немыслимого бедствия, в виде киммерийского варвара на древнем кордавском престоле. Хотя, надо признать, задумано было неплохо… Ладно, трон Конану уже как-то предсказывали, и какую-нибудь корону он себе непременно добудет, но не таким же способом!
«Ваше здоровье, принцесса», – пробормотав это, Конан опрокинул очередную кружку темного аргосского, и взглянул, что творится в таверне. В зале кабака вовсю веселились, следовательно, большая часть добытого золота, уцелевшая от бдительного ока чиновников Фердруго, сейчас стремительно перетекает либо к хозяину «Стрел», либо к вопящим девицам… Запретить, что ли, команде пить вино в таких количествах? А то вчера вернулись, а завтра опять тащись в море… Или не вчера?
– Зелтран! Зелтран, осьминога тебе в задницу, проснись!
Но боцмана, упавшего головой в тарелку с обглоданными костям и сладко похрапывавшего, не могло разбудить ничто и никто, даже капитанские крики в ухо. Ладно, пусть проспится…
– Хозяин!
Ага, Габорал, на лице которого читалась неприкрытая озабоченность тем, что господа королевские корсары уже упились до скотского состояния и явно гадавший, уцелеет ли его таверна к завтрашнему утру, возник у стола почти мгновенно.
– Да, капитан?
– Еще аргосского!
– Аргосского больше нет, – голосом, полным искреннего сожаления по отсутствующему напитку, сообщил хозяин. – Кончилось…
– А что осталось? – поинтересовался Конан, уверенный, что хозяин наверняка врет, надеясь, что капитан со своими бандитами уберется отсюда. А вот и не выйдет…
– Кордавское, – с готовностью сообщил Габорал.
– Разведенная моча, – вздохнул киммериец. – Ладно, тащи…
Когда новый бочонок был водружен на стол и кружки наполнены доверху, капитан королевских корсаров мрачно задумался о том, долго ли ему еще оставаться в этом звании. Все зависело от ответа на вопрос: уцелел ли хоть кто-нибудь с той злополучной галеры, на которую «Вестрел» наткнулся у побережья Шема? Тогда над морем стоял утренний туман, и, когда из плотной серой пелены под самым носом карака выплыл длинный корпус дрейфующей в ожидании рассвета галеры, все сочли, что упускать подобный случай – себя не уважать. На галере и пикнуть не успели, хотя некоторые в возникшей суматохе успели сигануть за борт и поплыть к близкому берегу. Значения тому не придали, но, когда содержимое трюмов галеры уже частично переместилось на палубу «Вестрела», кому-то по чистой случайности пришло в голову взглянуть на флаг захваченного судна.
А флаг оказался зингарским…
В сущности это ничего не значило – мало ли кто мог напасть на галеру, и, даже если сбежавшие с нее и добрались до берега, кто поручится за то, что они сумеют вернуться в Кордаву? Но за многие годы странствий северянин хорошо усвоил подлый закон жизни – если неприятность может произойти, она непременно произойдет. Вопрос в том, кто и под каким соусом преподнесет замечательную новость о проделке капитана Конана Фердруго, и не будет ли старый король в этот день страдать, скажем, несварением желудка? А то под такое дело еще прикажет развесить пиратов короны, стоящих у него как кость поперек горла, на городской набережной. В качестве дополнительного украшения улиц столицы, так сказать… И никакие прошлые заслуги не спасут. Наверное, все короли страдают короткой памятью; во всяком случае те, что встречались Конану, были именно такими – при первой возможности царственные особы забывали, чем обязаны северному наемнику и старались любым способом от него отделаться.
Ну и Нергал с ним, с Фердруго, выгонит – ему же хуже… Можно опять податься на острова, хотя такое сборище скорпионов, готовых в любой момент вцепиться друг дружке в горло, даже вспоминать неохота… Вдобавок там на варвара тоже злы – он, видите ли, нарушил какой-то из идиотских пиратских законов. Всю жизнь северянин плевал на законы, кроме тех, что сам устанавливал для себя, и не собирался так запросто менять свои убеждения. Поэтому он без всякого сожаления и очень скоро покинул Барахский архипелаг, наткнувшись по дороге на «Вестрел»…
Конан попытался заново растолкать боцмана, потому что пить в одиночку вовсе не привык, но Зелтран лишь неразборчиво мычал и просыпаться не собирался. Пришлось налить только себе, но тут за спиной у киммерийца раздалось пронзительное:
– Капитан, по вашу душу пришли!
Конан скривился – у этого мальчишки голос, как у осла – аж в ушах звенит. На кой он тогда его подобрал – Далайо досадить захотелось? Досадил, называется – привел на корабль гремучую змею и любопытного хорька в одном лице. Впрочем, от мальчишки была и несомненная польза – он развлекал команду и всегда был в курсе городских сплетен и новостей. Если бы еще и болтал при этом поменьше, вовсе б не было Вайду цены. А Далайо, кстати, зря пытался скрыться от барахцев под защитой кордавской короны – они все равно его нашли…
– Кто? – недовольно осведомился киммериец.
– Не знаю, капитан. Вот этот, – и Крысенок подтолкнул молчаливого посетителя к столу, а сам уселся поодаль на колченогий табурет, прислонился к стене и притворился, что дремлет. Конан не сомневался, что из предстоящего любопытного разговора не будет пропущено ни единого слова. Если бы у мальчишки были уши как у собаки, то сейчас бы они наверняка стояли торчком, ловя малейший звук. Или как у летучей мыши – вращались бы изо всех сил в разные стороны…
– Ну? – киммериец плеснул в свою опустевшую кружку темной приторно-сладкой жидкости и взглянул на брезгливо подсевшего к загаженному столу незнакомца. – Предупреждаю, мы – не торговое судно и грузов не берем. Пассажиров – тоже.
– Я знаю, – негромко сказал неизвестный. – Если бы требовался торговый корабль, то я нанял бы его в другом месте… Но мне нужны именно вы, капитан Конан. Вы и ваша команда.
– На кой? – коротко поинтересовался киммериец, так и не предложив своему собеседнику выпить. – Не люблю иметь дело с людьми, которые знают меня, но забывают назваться сами. Всегда выясняется, что они что-то скрывают…
Этот тихоня Конану определенно не нравился. Вечно все самые большие неприятности происходят от тихих и незаметных людишек…Чего ему надо? Не барахцы ли решили достать его таким способом? Ну что же, тогда они получат своего посланника обратно по частям…
– Мне скрывать нечего, в отличие от вас, капитан, – равнодушно пожал плечами зингарец. – Можете называть меня Вальдрио. Я хочу предложить вам… работу.
– Почему нам? В городе полно головорезов, которые за пару монет ограбят для вас Коронный замок и не будут задавать лишних вопросов… Кстати, что за чушь насчет того, что мне есть что скрывать?
– «Араминта», – тем же тихим невозмутимым голосом произнес Вальдрио.
– Это что, ваша жена или дочка? – Конан со стуком поставил наполовину опустевшую кружку на стол, и невесело подумал, что пророк из него вышел неплохой, только все предсказания мрачные… Откуда, Сет его побери, этот сухопутный заморыш может знать об «Араминте», тихо гниющей где-нибудь на пустынном берегу Шема?
– Не прикидывайтесь, капитан, – Вальдрио окликнул пробегавшую мимо служанку и попросил принести ему кружечку кордавского, желательно пятилетней давности. – Вы прекрасно знаете, о чем я. О галере «Араминта», которая вышла отсюда, направляясь в Асгалун, да так и не добралась. Ее не могло утопить штормом, потому что на галере были опытные капитан и рулевой. Впрочем, что говорить, вы не хуже меня знаете, куда она делась…Я не утверждаю, что вы это сделали специально, в конце концов, даже в таком… м-м… ремесле, как ваше, случаются ошибки. Дело не в галере и даже не в грузе, который был достаточно ценен, а в одном из пассажиров. Капитан, вы и ваши люди отправили на Серые Равнины близкого родственника короля, что, согласитесь, уже попахивает чем-то большим, чем простое и незамысловатое пиратство.
«Та-ак! Значит, этот тип, разряженный как павлин, действительно был важной персоной! Впрочем, он сам виноват – схватился за меч, так умей его держать! Но каким образом…»
Конан хорошо запомнил внезапно выскочившего из каюты человека, успевшего даже ранить кого-то из команды «Вестрела», вовсю хозяйничавшей на палубе захваченной галеры. Слишком резвому защитнику слегка стукнули по голове веслом, чего ему вполне хватило. Труп, после недолгого колебания, выкинули за борт, тут же позабыв о досадном происшествии. Но что королевский родственник мог делать на обычной торговой галере?
– Ехать, не привлекая внимания, в Шем, – оказывается, последнюю фразу киммериец, не заметив, произнес вслух, и Вальдрио, только что получивший свою кружку и с видимым удовольствием смаковавший ее содержимое, ответил. – Впрочем, это меня не касается. Важно лишь то, что вы его убили, и королю это обстоятельство доселе неизвестно. А также то, что Фердруго может и дальше оставаться в блаженном неведении. Конечно, рано или поздно он узнает об этом прискорбном событии, но не от меня, и ваше имя не будет иметь к случившемуся ни малейшего отношения.
– А если я сейчас пошлю вас подальше, а законникам Фердруго скажу, что в глаза не видел никакой галеры под названием «Араминта»? Что тогда?
– Тогда, во-первых, состоится королевский суд, на котором будут свидетели, которые подтвердят, что вы и ваши люди поджидали несчастную галеру с одной-единственной целью – отправить в Царство Мертвых ее пассажира, – обстоятельно и с нескрываемым сарказмом начал расписывать предстоящие Конану неприятности зингарец. – Во-вторых, спокойная жизнь в Кордаве для вас в любом случае закончится. Я полагаю, что вам-то на это наплевать, но есть люди, которые вам доверяют, и вряд ли вам захочется, чтобы они пострадали… Хотя, может, в варварских землях так и полагается? И в-третьих…
– Первых двух вполне достаточно, – мрачно буркнул Конан. – Из какой навозной кучи ты выполз, а?
– Это неважно. Так вы согласны выслушать мое предложение?
– Валяй, – кивнул северянин, подумав, что лучше всего было в то неудачное утро пройти мимо треклятой галеры. Но сделанного, как известно, не воротишь, даже если очень хочется. Ладно, послушаем, чего нужно этому не в меру осведомленному типу…
Вальдрио бросил по сторонам быстрый взгляд, убедившись, что никто их не подслушивает – большинство корсаров уже мирно спали на лавках и под столами, а те, кто пока был в состоянии передвигаться и шевелить языком, с трудом, но весьма увлеченно подсчитывали количество очков, выпавших на костях, и не обращали внимания на то, что поделывает и с кем разговаривает капитан. Крысенок старательно похрапывал, вторя боцману.
– Раздобудьте для меня одну вещицу. Я не настаиваю, чтобы немедленно бросились туда, где она находится, но чем быстрее вы соберетесь и приступите к делу, тем будет лучше для всех нас.
– Что за вещь-то? – каждый раз, когда киммериец слышал – «достаньте мне то-то или то-то», жизнь превращалась в сплошной кавардак, и Конан искренне удивлялся, как умудряется уцелеть в сыплющихся на его многострадальную голову неприятностях.
– Не знаю, – спокойно ответил зингарец.
– Это как? – опешил Конан. – Не знаешь?
– Да. Есть карта места, где она хранится. Я знаю туда дорогу. Но не имею представления, как выглядит искомый предмет. Именно поэтому я предпочел обратиться к вам. Кое-кто из ваших старых знакомых утверждает, что вы прекрасно справляетесь с подобными делами, и я этому верю… раз вы до сих пор живы.
– Ну и где же прикажете искать ваше сокровище? – ядовито осведомился северянин, чувствуя, что Вальдрио темнит. Что это за «знакомые», которым известно о его прошлых сомнительных подвигах? Или кто-то наболтал о происшедшем на Безымянном острове и позже, в кордавском дворце? Интересно, кто? Найти бы того болтуна и язык малость укоротить, чтобы думал в следующий раз, прежде чем трепаться…
– Бухта Красных Скал на побережье Стигии, возле границы с Кушем. Места пустынные, так что сможете спокойно высадиться. Затем – лиг десять прямо на восход, в направлении Сухмета. Увидите горы – не ошибетесь, других там нет – сворачивайте на юг и держитесь вдоль реки, что течет с гор. Река приведет вас, куда надо. Дальше можете воспользоваться картой. Местоположение нужного мне предмета на ней отмечено, а все, что встретится на пути и, на ваш взгляд, представляет ценность – принадлежит вам. Кроме того, я оплачиваю расходы на предстоящее путешествие и услуги ваших людей. Окончательный расчет производится после вашего возвращения с найденным предметом. Не сомневайтесь, сумма будет достаточной для того, чтобы каждый член экипажа «Вестрела» остался доволен… Мы договорились?
– Можно подумать, у меня есть выбор… А с какой стати я должен доверять тебе?
– С такой же, с какой и я, – холодно ответил зингарец. – Ведь ничто не помешает вам забрать все, что вы найдете, и не возвращаться в Кордаву. Тогда уже не будет иметь значения, узнает Фердруго о ваших делишках или нет.
Вальдрио порылся в небольшой сумке из тисненой кожи, висевшей на поясе, вытащил маленький железный ключ с резной бородкой и положил его на стол, отодвинув в сторону полупустые кружки и тарелки с объедками.
– Это – залог нашего договора. Утром деньги будут доставлены на корабль, а ключ послужит знаком, что они именно от меня.
Зингарец бросил на стол монеты – плату за вино, поднялся и направился к выходу. Отойдя на пару шагов, он оглянулся, коротко и жестко улыбнувшись, и негромко сказал:
– Но все же вам лучше вернуться, капитан. Лучше для вас и для ваших людей.
Конан проводил его мрачным взглядом, и, не оборачиваясь, вполголоса позвал:
– Крысенок!
Храп мгновенно прекратился, и Вайд возник на опустевшем месте зингарца, тут же завладев его кружкой, в которой еще плескалось на дне дешевое вино, и уставился на капитана изумленными глазами: