Датис не мог видеть всего, что происходило на берегу. Но он не сомневался, что воинов с греческой галеры ждет гибель.
– Первая удача… – прошептал он, нащупывая спрятанный на груди медальон царя Дария.
Войско персов высаживалось на остров Эвбея.
* * *
– Гонец! Гонец из Эретрии!
Взволнованные возгласы тревожили жителей Афин больше, чем прямая угроза вражеского нападения. Неизвестность пугает во сто крат сильнее.
Запыленный гонец спешил доставить новость, которая не обрадует Афины.
Собственно, это была уже не новость. Эретриец сообщал о происшедшем всякому, кто попадался на его пути. Его бег могла оборвать любая случайность. Пусть же люди узнают обо всем как можно быстрее.
– Эретрия пала!
Войско Дария опустошило славный город на Эвбее. Месть царя персов начала осуществляться. Это была большая удача Меркса. Талисман полностью оправдывал свое предназначение.
Эретрия была захвачена без особых потерь со стороны персов. Датис объяснял это чудодейственной силой медальона. Он ходил по улицам павшего города с гордо поднятой головой и посмеивался в ответ на приветственные возгласы своих солдат.
Следующим пунктом были Афины. Датис рассчитывал подойти к Афинам с севера, высадившись на побережье Аттики.
Между тем в Афинах уже готовились к войне.
* * *
Полководец Мильтиад получал сообщения от своих военачальников о численности вражеского войска. Противостоять персам, имеющим огромный численный перевес, было непросто. Следовало во что бы то ни стало уравнять силы.
– Сколько воинов сумеют выставить Афины против Дария?
Военачальники посовещались и доложили:
– Около десяти тысяч.
– Каково войско у персов?
Этот вопрос несколько смутил полководцев. Силы, возглавляемые Датисом, превосходили войско греков в два, а то и в три раза. Точного числа никто пока не мог назвать.
К Мильтиаду пропустили лазутчиков, которые должны были следить за продвижением вражеского войска.
– Персы высадились у селения Марафон!
Мильтиад помрачнел. От Марафона до Афин два дня перехода. При желании переход можно сделать и за один. Персы очень близко. Афины в смертельной опасности.
– Посылайте гонца в Спарту! Просите о поддержке! Пусть направят воинов к Марафону, мы немедленно выступаем туда.
Гонец отправился в Спарту, а Мильтиад отдал приказ о выступлении.
Десять тысяч воинов выступили из Афин и направились к селению Марафон. Туда, где расположилось лагерем многочисленное войско персов.
Полководец Датис ожидал приближения греков. Лазутчики уже доложили ему, что воины Мильтиада выступили и вскоре должны достигнуть Марафона.
Мильтиад приказал разбить лагерь, укрепить его и ждать подхода спартанцев. Лазутчикам было приказано узнать как можно больше о войске персов, которые пока не торопились наступать.
– Мой господин, греки приближаются, наверное, они встанут против нас, – доложил Датису один из военачальников. – Мы знаем, что они ждут подкрепления.
Датис задумался.
Тем временем в лагерь Мильтиада прибыл гонец с известием от спартанцев.
– Спарта обещает помощь, но они пока не могут выступить.
– Почему? – удивился Мильтиад.
– Они не должны покидать свою страну до полнолуния. Так решили жрецы.
Мильтиад был взбешен. Чтобы храбрые, проверенные в боях воины оказались заложниками высокомерных жрецов?..
– Мы будем драться. Пусть даже в одиночку. Ждать до полнолуния мы не можем.
* * *
Хилаим и Фескер были опытными лазутчиками. В эту безлунную ночь им предстояло пробраться в лагерь персов и узнать, что замышляют воины царя Дария.
Тяжелые доспехи и лишнее оружие они оставили в лагере, решив воспользоваться лишь короткими мечами. Пробираться во вражеский стан нужно абсолютно бесшумно, иначе будешь поднят на копья.
В полной темноте лазутчики проскользнули к границе вражеского лагеря и благополучно миновали часовых.
В лагере персов горели костры. Вокруг них сидели солдаты, которые явно не собирались ложиться спать. Они переговаривались вполголоса, обсуждая, по-видимому, предстоящее сражение.
Лазутчики греков уже знали, что численность войска царя Дария составляет около тридцати тысяч человек. В три раза больше, чем насчитывается в лагере Мильтиада.
– Ну что?.. – еле слышно прошептал Хилаим.
– По-моему, он вон в той палатке.
– Почему ты так думаешь?
– Она самая большая.
– Да, но возле нее только один часовой.
– А о чем это говорит?
– Военачальников обычно охраняют несколько солдат сразу.
– Тут весь лагерь охраняет его. Никто не спит. Как будто не собираются воевать.
Хилаим промолчал.
– Проклятые персы. Как бы узнать, что у них на уме?
– Это невозможно. Подобраться ближе равносильно смерти.
– А может, попробуем?
Лазутчик не ответил. Риск был слишком велик. При всей отваге не следовало быть безрассудным.
От ближайшего костра поднялся воин. Он медленно направился в ту сторону, где затаились греки. Это был неосвещенный участок лагеря, усеянный камнями. Камни буквально вросли в землю, кое-где их покрывала трава. Наверное, поэтому здесь не стали ставить палатки.
Лазутчики нагнули головы и вжались в землю. Перс остановился в нескольких шагах от греков. Он напевал себе под нос какой-то национальный мотив. Солдат задрал свою накидку и застыл. Лазутчики услышали журчание и облегченно вздохнули.
Справив нужду, воин вернулся обратно к костру. Он подкинул в огонь несколько хворостинок и продолжил разговор с товарищем.
– Давай подберемся поближе к ним.
– С какой целью?
– Послушаем, о чем они говорят.
– Зачем нам это?
– Ну хоть что-нибудь мы должны узнать.
Лазутчики подтянулись на локтях и заскользили к ближайшему костру.
Прошло немало времени, пока они приблизились на расстояние, позволившее различать слова.
Хилаим и Фескер были опытными воинами, понимавшими язык персов. Именно поэтому они и вызвались пробраться во вражеский лагерь.
Сидевшие у костра воины болтали о чем угодно, только не о том, что могло бы заинтересовать греков.
Обоим лазутчикам уже порядком надоело слушать эту болтовню, когда персы заговорили о своем военачальнике. Греки стали внимательно слушать.
– Датис непобедим. Вспомни, как мы захватили Эретрию.
– Да, Датис силен. Может, ему просто везет?
– Нет, не просто. Говорят, Дарий вручил ему талисман.
– Какой?
– Ну, талисман, дарующий победу. Ты что, не заметил, как на этот раз у него все легко и просто получается.
– Выходит, все дело в талисмане?
– Да. Завтра мы перебьем греков и захватим Афины.
– А какой он, этот талисман?
– Говорят, в виде медальона. Он носит его на груди.
– Датис?
– Да.
Воины замолчали. Видимо, каждый из них обдумывал услышанное.
Хилаим сделал знак своему товарищу. Лазутчики стали пятиться назад.
Оказавшись на безопасном расстоянии, они решили заговорить.
– Ты слышал?
– Да…
– Как ты думаешь, это правда?
– Не знаю, мало ли о чем болтают солдаты, да еще ночью.
– Послушай, а если мы добудем этот талисман?
– Как?
– Убьем этого самого Датиса и найдем медальон.
– И тогда персы не смогут больше побеждать.
– И мы их разобьем.
Эта мысль настолько захватила лазутчиков, что ни о чем другом они уже думать не могли.
– Нужно отыскать его палатку.
– Давай подождем еще. Скоро почти все персы уснут. Не так много глаз сможет нас увидеть.
Лазутчики затихли.
Лежа между сырыми камнями, они обдумывали план, как быстро и незаметно отыскать палатку военачальника Датиса.
Им помогла роковая случайность, которая стала гибельной для одного из их товарищей.
Со стороны селения Марафон послышался шум, который привлек внимание обоих лазутчиков.
Несколько персидских воинов тащили схваченного афинского солдата.
Персы повскакивали со своих мест, выкрикивая бранные слова в адрес пленника.
– Ведите его к Мерксу, к полководцу!
Почти тотчас же из той самой палатки, которую еще до этого заприметили Хилаим и Фескер, появился перс в богатой одежде. Он ждал, когда пленника подведут к нему.
– Наверное, это Меркс, – прошептал Хилаим.
Его товарищ судорожно сжимал рукоятку меча, готовый броситься на выручку попавшему в беду афинянину.
– Не делай этого, – прошептал Хилаим, понявший движение Фескера, – ему ты ничем не поможешь, только сам пропадешь и меня погубишь.
Фескер в бессилии замотал головой.
Хилаим схватил его за плечо и прошептал:
– Смотри!
Афинянин вырвался из рук державших его персов и бросился прочь.
Один из солдат кинулся ему в ноги. Герой упал на камни, и тут же ему в шею вонзилось копье персидского воина.
Лазутчики, следившие за происходящим, опустили вниз глаза, беззвучно молясь за погибшего товарища.
Тот, кто явно был Датисом, коротко отдал какие-то распоряжения и скрылся в палатке.
Персы подхватили бездыханное тело афинского воина и потащили его прочь. Лазутчики продолжали наблюдать за тем, что происходило в лагере.
Буквально через полчаса все успокоилось. Большинство солдат улеглось спать прямо у костров, которые горели уже не так ярко.
Поднялся ветер. Он неприятно холодил полуобнаженные тела греков. Персы, сидевшие у костров, закутались в накидки и погрузились в свои думы.
Близился рассвет. Пока ночная темнота окутывала землю, нужно было что-то предпринимать.
– Да помогут нам боги, – прошептал Хилаим.
Лазутчики медленно двинулись к палатке военачальника персов.
Часовой, охранявший вход, спал стоя, опершись на свое длинное копье. Лазутчики подползли к задней стенке палатки и застыли, прислушиваясь. Было тихо. Лагерь погрузился в дрему, готовый пробудиться от малейшего шума.
Фескер осторожно приподнял край палатки и попробовал заглянуть внутрь. В палатке Датиса было тихо. Лазутчик прислушался. Наконец он услышал дыхание персидского полководца. Оно было ровным и шумным. Грек приподнял край повыше и проскользнул внутрь. Хилаим остался снаружи.
Стараясь действовать бесшумно, лазутчик занес свой меч над ложем полководца. Затем, передумав, Фескер опустил его вниз. В темноте можно нанести неверный удар и этим погубить все дело.
Лазутчик осторожно коснулся шеи Датиса пальцами обеих рук, нашел удобное положение для захвата и навалился на спящего всем телом.
Датис захрипел и схватил афинянина за руки, пытаясь разжать их. Фескер душил полководца, стараясь не ослаблять хватки.
Персидский военачальник сопротивлялся изо всех сил. Лазутчик чувствовал, что его хватка ослабевает. Меркс был очень силен. Освободив одну руку, афинянин принялся шарить по груди полководца. Нащупав что-то вроде медальона, лазутчик рванул руку к себе.
Датис издал хриплый звук и попытался схватить Фескера. Афинянин нанес полководцу два удара кулаком в голову и выскочил из палатки, сбив с ног часового, который тут же очнулся и попытался закричать.
К часовому подскочил Хилаим и вонзил свой меч прямо в сердце персидского воина. Тот дернулся, лежа на земле, и остался неподвижным, уже бессознательно раскрыв рот.
– Бежим!
Лазутчики бросились прочь, прыгая через угасающие костры и задевая спящих солдат.
Полог палатки полководца затрепетал, и полузадушенный, избитый Датис показался на ее пороге.
– Тревога! – прорычал он хриплым голосом и закашлялся.
Когда дар речи снова вернулся к нему, полководец закричал:
– К оружию, солдаты, в лагере афиняне!
Полусонные воины повскакивали со своих мест, и беспорядочная толпа закружилась водоворотом.
Греческие лазутчики прорывались из лагеря, разя мечами направо и налево.
Ночная темнота только начинала рассеиваться, и очертания людей были довольно смутными. Это и спасло храбрых афинян. Короткая схватка с часовыми, охранявшими лагерь, – и они были свободны. Истекавшие кровью персидские воины – последнее, что оставили греки на память о себе.
* * *
К Мильтиаду буквально влетел младший военачальник с взволнованным криком:
– Мой господин, в лагере персов паника!
В ту же минуту афиняне были на ногах. Они с тревогой ждали развития событий.
* * *
– Смотри…
Фескер разжал ладонь. Рассветное солнце едва осветило блестящий медальон с изображением льва. Талисман царя Дария.
– Тот самый талисман, как ты думаешь? – с сомнением спросил Хилаим.
Его товарищ пожал плечами. Какой же еще, если не этот.
– Смотри, тут знаки.
Лазутчики с трепетом рассматривали медальон, который приносил персидскому войску удачу в битвах.
– Ну все, пошли в лагерь.
Фескер собирался спрятать драгоценную вещицу в своих одеждах, но тут же упал бездыханный. В спине его зияла отвратительная резаная рана.
Хилаим молча вытер кровь с короткого меча, нагнулся и подобрал упавший на землю медальон.
Пора было возвращаться в лагерь.
* * *
В битве возле селения Марафон войско Мильтиада храбро встретило втрое превосходящие силы персов. Воины царя Дария позорно бежали, оставив на поле брани более шести тысяч убитых солдат. Мильтиад потерял в этой битве в тридцать раз меньше воинов, чем Меркс. Даже в одиночку афиняне были сильны. Возможно, легенда о талисмане царя Дария была сущей правдой. Начало пути талисмана по миру было обагрено кровью. Кто знает, может быть, не последней?
Глава 2
Утро этого дня я начала с того, что прочла в газете свой гороскоп.
Так и есть! По гороскопу выходил неудачный день.
Это я знала еще вчера. Но почему-то решила посмотреть еще раз. Неужели надеялась, что прогноз изменится?
В то же время не совсем ясно, как следует относиться к газетным гороскопам. Мы же все-таки не американцы.
Вот они – другое дело. Гороскоп для них – святое. Говорят, что каждое утро на радио и телевидении для них начинается именно с гороскопа.
А все потому, что эти самые неисповедимые звездные пути у них там вычислены на совесть. Не то что у нас.
У нас, если хочешь получить верный гороскоп, нужно найти настоящего специалиста. Каковых не так уж и много. Я, кстати, могу составить себе настоящий гороскоп. Но на это нужно время. Оно есть не всегда.
Вообще, как ни глянь, у американцев – все на совесть. У нас же, наоборот, совесть в деловом процессе не участвует. Ну ладно, извините, участвует… Только не так, как хотелось бы.
Вот и получается, что наша жизнь состоит из сплошных тестов. Совпало ли у тебя все сегодня по гороскопу или не совпало. Тоже разнообразие.
Правда, обычно получается так – если у тебя неудачный день, то все совпадет идеально, если у тебя выпадает удачный день, то, наоборот, жди капризов судьбы. А уж про ее капризы мы наслышаны.
Хотя, постойте! У меня однажды был очень хороший денек – все получилось как нельзя лучше – со всеми договорилась (уже не помню, о чем), все успела (уже не помню, что) и никто не трепал мне нервы (кто именно этого не делал, я помню отлично). А по календарю выпадал «опасный день». Правда, следующий такой опасный день был действительно опасным. Мне чуть не проломили голову. У частных детективов это бывает.
Вообще-то у нашего брата много чего бывает. Об этом даже стоит написать пару книжек. Собрания сочинений, пожалуй, не выйдет. Как ни ценна подобная информация, на тридцать томов с приложением ее не хватит.
Но не слишком ли много раздумий с утра? Это, наверное, от скуки. Последние дни я не занята ничем. Никаких дел. Даже самых простых и нудных.
Вот так бывает всегда. Сначала падаешь от усталости, клянешь всех и вся и даешь себе зарок переквалифицироваться в астролога или гадалку. Ну в крайнем случае заниматься делами не опаснее адюльтерных (только по высшей ставке!) с двухнедельными отдыхами между каждым обнаруженным альковом.