Но и нарушение кашрута в те дни, когда сознание каждого еврея было неразрывно связано с Торой, было для еврея весьма серьезным, судьбоносным шагом. С одной стороны, это было прикосновение к тому самому запретному плоду, который сладок; и для того, чтобы впервые в жизни отведать той же свиной ветчины от еврея требовалось немалое мужество. Он буквально преодолевал живущий в нем страх, заставляя себя проглотить первый маленький кусочек запретного мяса. Но вот он съеден и… гром не грянул, Небеса не разверзлись, он все еще жив! Так, может быть, Бог и в правду не так сурово наказывает за нарушение этих законов, как об этом твердят раввины? А может, Его и вообще нет, этого самого Бога?!
Нарушение законов кашрута, вкушение запрещенной ранее пищи, означало для таких евреев своего рода освобождение – освобождение от страха, от необходимости следовать пронизывающим всю повседневную жизнь еврея заповедей, освобождение от собственного еврейства и освобождение от еврейского Бога, наконец! Теперь такого еврея уже ничего не сдерживало, ибо, считал он, степень нарушения уже не играет никакой роли, и именно это имеет в виду один из героев великого еврейского писателя Шолом-Алейхема, когда говорит, что "уж если есть свинину, то так, чтобы по усам текло!"…
К примеру, другой великий еврейский писатель Исаак Башевис-Зингер вспоминал, как евреи-социалисты, жившие в США, собирались в Судный День на квартире у одного из своих товарищей и демонстративно лакомились свининой. Таким образом, они, по их мнению, доказывали себе и всему миру, что являются полными атеистами, не верят ни в какого еврейского Бога и вообще давно уже перестали быть евреями, а стали членами некого наднационального человеческого братства. Бедняги, они при этом даже не подозревали, что каждым своим действием они подтверждают, что остались евреями, и атеизм их носит весьма условный характер. Ведь собираясь на такие посиделки именно в Судный День, который большая часть еврейского народа проводит в посту и в молитве, они тем самым декларировали, что этот день хоть что-нибудь для них да значит, что он для них все-таки в чем-то особенный, а особенным он является только для евреев. И то, что в этот день на стол ставилась свинина, было для этих людей своего рода фрондой, вызовом Богу и Его законам. Но, согласитесь, нельзя бросать вызов Тому, в чье существование совершенно не веришь, нельзя так акцентировать внимание на законах кашрута, если эти законы для тебя совсем ничего не значат…
Книга, которую вы сейчас держите в руках, посвящена именно этим законам. И предназначена она далеко не для всех, а лишь для тех, кому действительно интересны евреи, их образ жизни, их весьма непростые взаимоотношения с Богом и… сам Господь Бог вообще. Возьму на себя смелость даже признаться, что книга эта – не простая. Уже далеко не впервые я берусь за какую-либо тему, связанную с теми ли иными аспектами иудаизма, и каждый раз почти физически чувствую, как кто-то Свыше контролирует меня и направляет эту мою работу. И книга о кашруте не стала в этом смысле исключением.
К примеру, поначалу я вовсе не хотел, чтобы она была уж слишком скучной и серьезной, и потому намеревался включить в нее собранные мною "50 анекдотов о кашруте". Часть этих анекдотов явно придумана антисемитами, часть – самими евреями, часть из них носит несколько скабрезный и даже Богохульственный характер, но все они, на мой взгляд, ужасно смешные, и могли бы здорово позабавить читателя.
Файл с анекдотами был готов одним из первых, я запомнил его по всем правилам, но когда на следующий день я попытался войти в него, выяснилось, что он поражен каким-то вирусом и безнадежно испорчен. Все остальные файлы, написанные мною в тот же день в том же компьютере, были целы и невредимы, а именно этот почему-то оказался поврежденным!
Что ж, списав все это на случайность, я снова записал все анекдоты, снова запомнил файл и закрыл его, снова попытался открыть его на следующее утро и… И файл открылся, вот только ни одного и записанных мной анекдотов в нем не было – вместо этого на меня смотрело белое пространство экрана.
И тогда я понял, что раздела "50 анекдотов о кашруте" в этой книге не будет, потому что Тот, кто направляет нас во всех наших делах и поступках, видимо, считает данную главу в этой книге неуместной.
Работа над книгой продолжилась, но вскоре я почувствовал, что споткнулся, в общем-то, об самый простой из всех возможных вопросов: а какое, собственно, говоря, наказание ждет еврея за нарушение заповедей кашрута? Я начал просматривать различные комментарии к Торе, трактаты Талмуда, труды великих еврейских философов, но так и не находил на него ответа. Ни в одном еврейском источнике не было сказано, в чем конкретно заключается наказание за то, что еврей поест запрещенную ему пищу. А ведь без ответа на этот вопрос нельзя понять и то, почему евреи всегда придавали столь огромное значение выполнению этих законов.
И в тот самый момент, когда я оказался в полном тупике, и работа над книгой застопорилась, мне позвонил знакомый ешиботник – студент высшей еврейской религиозной школы.
– Мы бы с друзьями хотели, чтобы именно вы написали и опубликовали как можно скорее в персе статью о важности соблюдения кашрута, – сказал он.
Я вздрогнул – этот парень не знал и не мог по определению знать, над какой книгой я сейчас работаю.
– Но с какой стати я буду сейчас писать такую статью?! – как можно более равнодушным голосом спросил я. – Тем более, согласитесь, сегодня у нашей страны столько бед и проблем, что тема кашрута явно неактуальна.
– Да в том-то и дело, – воскликнул он, что она чрезвычайно актуальна! Возьмите за основу этой статьи знаменитые слова "Второзакония": "И будет, если не будешь исполнять ты волю Бога Всесильного твоего, чтобы строго исполнять заповеди его и установления Его, которые Я заповедую тебе сегодня, то сбудутся на тебе все эти проклятья и настигнут тебя. Проклят ты в городе и проклят ты в поле, проклята корзина твоя и квашня твоя, проклят плод чрева твоего и плод земли твоей, приплод быков твоих и приплод овец твоих… Пошлет Бог на тебя проклятие, смятение и несчастье вол всяком начинании рук твоих, которым заниматься будешь, пока не будешь ты уничтожен и пока не погибнешь вскоре из-за злодеяний твоих, потому что оставил ты Меня…" Евреи должны понять, что большинство несчастий, которые сваливаются на нашу страну – похищение наших солдат, наше поражение во Второй Ливанской войне, усиление Ирана и других наших врагов, является наказанием прежде всего за то, что мы нарушаем заповеди кашрута, за то, что в городах Израиля работают магазины, торгующие свининой и другими некошерными продуктами. Это напрямую следует из текста Писания…
Конечно, можно было списать все эти рассуждения моего собеседника на то, что он не совсем психически здоров. Наверное, то, что его звонок прозвучал именно тогда, когда у меня возникли затруднения с книгой, можно назвать случайным совпадением. Но для меня все это было не важно. Главное заключалось в том, что теперь я знал ответ на заданный мной вопрос и мог продолжать работать! Более того – сам ответ требовал, чтобы я делал эту работу как можно быстрее и как можно лучше.
Так и родилась на свет эта, совсем не простая и, наверное, отнюдь не предназначенная для легкого чтения книга.
О чем она и о ком?
Пусть каждый читатель сам найдет ответы на эти вопросы.
Часть первая
Философия кашрута
Глава 1
Потерянный рай
Для глубоко верующего еврея необходимость соблюдения кашрута, разделения пищи на запрещенную и разрешенную неразрывно связаны с самой историей сотворения мира и человека. Да, потом, на более позднем этапе развития человечества Бог адресует определенные пищевые запреты только избранному Им еврейскому народу. Но тогда, на исходе шести дней творения, первая и единственная заповедь, которая была дана только что созданным и Адаму и Еве заключалась именно в запрете на употребление в пищу плодов с определенного дерева:
"И повелел Господь Бог человеку, сказав ему: "Ешь плоды от всех деревьев сада, но от Древа Познания Добра и Зла – не ешь плодов его, потому что в тот день, когда ты поешь плодов его, ты станешь смертным…" (Бытие, 2;16–17)[1].
Тут следует вспомнить, что иудаизм объявляет человека "венцом творения" именно потому, что тот был создан последним. Согласно устному еврейскому преданию, сначала Господь создал высшие, духовные миры и населяющих их ангелов и лишь затем приступил к сотворению нашего материального мира. После создания Вселенной, Бог приступает к обустройству нашей планеты, и, двигаясь от простого к сложному, производит различные формы жизни.
И лишь после того, как "создал Бог диких зверей по их видам, и скот по видам его, и всех, кто пресмыкается по земле, по их видам" Он приступает к творению Человека – совершенно особого существа, сотворенного по Его образу и подобию.
При этом само собой, имелось отнюдь не телесное подобие, так как, согласно иудаизму, у Всевышнего нет никакого зримого образа и "Он не есть тело". Нет, говоря о том, что человек создан по образу и подобию Бога евреи имеют в виду то, что Творец изначально наделил человека качествами, присущими Ему самому – мышлением, способностью к творчеству и – самое главное – свободой выбора, которого лишены даже самые высшие ангелы.
Если животные – это всего лишь биороботы, повинующиеся заложенным в них инстинктам и способные к развитию лишь в рамках этих инстинктов, если они целиком принадлежат лишь к нашему материальному миру, то Адам и Ева стали тем "мостом", который соединяет духовные и материальные миры. Будучи сотворенным из "праха земного", человек одновременно является носителем Божественной души, то есть в нем сосуществует как телесное, "животное", так и духовное начало. Но окончательно приблизиться к Всевышнему, стать подобным Ему, Его полноправным партнером в управлении мирозданием человек мог лишь в том случае, если, пользуясь данной ему свободой выбора, сумеет подчинить свое животное начало духовному и таким образом выйти на принципиально новую ступень развития.
Уже в первых фразах Торы прямо говорится, что Адам и Ева и их потомки созданы для того, чтобы властвовать над материальным миром:
"…И сотворил Бог человека в образе Его, по Божественном образу сотворил он его, мужчиной и женщиной сотворил он людей. И сказал им Бог: "Плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю, и овладевайте ею, и властвуйте над рыбой морскою, и над птицей небесной. И над всей живностью, что кишит на земле. И сказал им Бог: "Вот Я даю вам всю траву, сеющую семена, на лице всей земли, и все деревья, на которых растут плоды их, производящие семена – вам это будет пищей. И всем животным земли, и всем птицам небесным, и всему, что кишит на земле, в чем есть живая душа, всю зелень травы, отдаю Я в пищу" (Берейшит, 1:27–29).
Итак, изначально, в идеале, наш материальный мир, согласно еврейским источникам, был задуман как мир вегетарианцев – и люди, и животные должны были питаться исключительно "травой, сеящей семена", и "деревьями, на которых растут плоды их". Сама природа мира, говорит мидраш[2], была такова, что растения содержали в себе все необходимые компоненты для удовлетворения голода, развития и поддержания организма как животных, так и человека. При этом Бог разрешил праотцам человечества есть плоды от всех деревьев земли. Всех – за исключением одного: так называемого Дерева Познания Добра и Зла.
Существуют сотни толкований того, что собой представляло это дерево и с каким из растений нашего времени его можно соотнести.
Одни толкователи убеждены, что речь идет о винограднике – по той простой причине, что вино, замутняя сознание человека, толкая его на необдуманные, а подчас и совершенно низменные поступки, приносит в наш мир немало зла. По другой версии, этим деревом была пшеница – ведь не случайно человек начинает особо активно познавать мир с возраста, когда оказывается в состоянии потреблять блюда из пшеницы и других злаковых культур. После грехопадения, говорится в том же мидраше, пшеница перестала быть деревом, но после прихода Мессии она вернется в свое первоначальное состояние и таким образом человечество окончательно будет избавлено от голода – урожая, собираемого с пшеничных деревьев, хватит на многие миллиарды человек.
В христианской традиции очень широко распространена точка зрения, согласно которой запрет на вкушение плодов от Древа Познания Добра и Зла было запретом на сексуальные отношения. Однако то, что это совсем не так, видно хотя бы по тому, что призыв Бога к Адаму и Еве "плодитесь и размножайтесь" был одним из первых Его призывов, и прозвучал он куда раньше запрета на вкушение плодов от данного Дерева. Одновременно с этим запретом или даже чуть раньше его Бог устанавливает порядок вещей в мире, по которому "оставит мужчина отца и мать, и прилепится к жене своей, и станут они единой плотью".
Р. Пинхас Бен-Яир утверждает, что до того момента, как Ева отведала плодов от Древа Познания Добра и Зла, оно вообще никак не называлось – и Ева в разговоре со Змеем называет его просто "деревом посредине сада". Древом Познания оно становится позже, когда, отведав его плодов, люди оказались в измененном мире, где два этих начала находятся в постоянном противоборстве друг с другом.
Однако для религиозного еврея вопрос о том, что представляло собой Древо Познания Добра и Зла, в сущности, не имеет значения. В самой истории грехопадения праотцев человечества для него, прежде всего, заключены основные принципы кашрута и первое более-менее рациональное объяснение того, почему этих принципов стоит придерживаться.
Разрешая человеку есть от всех деревьев сада, кроме одного, пишут выдающиеся комментаторы Торы, Всевышний отнюдь не ставил ему запрета ради запрета. Более того – если бы Адам и Ева подождали немного, то этот запрет был бы снят.
Нет, все дело как раз и заключается в том, что единственный данный Богом запрет призван был помочь человеку осознать, что Он может и должен подняться над своей животной природой.
Три инстинкта, три основные страсти, считали еврейские мудрецы, изначально присущи человеку как "общественному животному": страсть к удовлетворению голода и получению удовольствия от еды, страсть к сексуальному наслаждению и страсть к накоплению, к материальному благополучию. Да, все эти три инстинкта естественны, и нет ничего плохого в том, что человек получит удовольствие от вкусной еды, соития с любимой женщиной, комфорта и уверенности в завтрашнем дне. Но именно в умении вводить эти инстинкты в определенные рамки, управлять ими, а не подчиняться им, и заключается принципиальное отличие человека от животного.
И именно для того, чтобы не допустить скатывания человека до животного состояния, более того – помочь ему подняться на новые духовные ступени Бог и ввел общие для всего человечества законы, налагающие определенные запреты как в области питания (о них речь пойдет чуть ниже), так и в области сексуальных (например, запрет на гомосексуализм и совокупление с близкими родственниками) и экономических взаимоотношений между людьми.
И потому драматический диалог Евы со Змеем, приведший к нарушению первого и единственного запрета Творца представляется многим комментаторам, прежде всего, диалогом между духовной и животной природой человека:
"Змей же был хитрее всех земных животных, созданных Господом Богом. И сказал он женщине: "Хотя и сказал Бог: не ешьте плодов от всех деревьев сада…" И ответила женщина змею: "Плоды всех деревьев сада мы едим: но о плодах дерева, что посередине сада сказал Бог: "Не ешьте его плодов и не прикасайтесь к нему – вдруг умрете!" И сказал змей женщине: "Умереть вы не умрете. Ведь знает Бог, что в день, когда вы вкусите плодов его, раскроются ваши глаза, и вы станете подобными самому Богу – знающими Добро и Зло". И увидела женщина, что плоды этого дерева превосходны для пищи и вожделенно оно для глаз, и что прельстительно это дерево для ума; и взяла она плодов его и поела, и дала их также мужу своему, который с нею, и он тоже поел. И раскрылись глаза у обоих и осознали они свою наготу…" (Бытие, 3:1–7).