Я понял, что она ничего не решила.
– Тогда… поедим, – предложил я. – Можно будет заодно лошадей продать.
Трактир назывался «Помутненные завихрения» – экстремально, непонятно, но модно. Хозяина, кем бы он ни был, я сразу зауважал.
Прежде чем войти, мы продали на конюшне лошадей. Цену дали не самую справедливую, но торговаться до вечера я Мику не дал. Из трех составляющих своего плана к подкупу я решил прибегать в последнюю очередь: за золото нас бы на Черную Землю не повезли.
Кесса от лошади тоже избавилась. Значит, в Термилионе ей оставаться все-таки не хочется? Может, у нее все же были проблемы, а не «проблемки», как она говорила?
Мы вошли. Мик с Кессой уселись за стол. Парень хмурился, девушка вертела головой. Народу внутри – всего несколько человек. Гм… кто ж тогда будет нашим капитаном? Я подошел к стойке.
– Э-э… здрасьте, – поприветствовал я трактирщика.
– Чего тебе?
Пожилой, вполне возможно, за сотню, но не выглядящий стариком трактирщик имел обветренное лицо и твердый металлический голос. Старый моряк?
– Отсюда можно сесть на корабль в Серединное? – я начал с Кессиного вопроса, он вызывал меньше подозрений.
– Сесть? Можно… если придет.
– Скоро ждете?
– Последний был лет шесть назад, так что со дня на день.
Вредный дед, чем-то Ирвина напоминает…
– А нанять судно можно? – спросил я.
– До Серединного? – уточнил дед.
– До ближайшего болота.
– На пристанях поспрашивай, – трактирщик пожал плечами. – А если тебе на другой берег надо… то здесь-то как раз нечего ловить. К Оломе двигай.
– Спасибо…
В точности как я думал.
– И знаешь что еще? – Хозяин «Помутненных завихрений» приблизил ко мне изрезанное морщинами лицо. – Ты читать умеешь?
– Умею, – недоуменно ответил я.
– Почитай объявление на двери, – не отводя взгляда, произнес он, – и не откладывай с этим.
Я вышел за дверь… всего на секунду, затем вернулся.
– Мик, Кесса, – позвал я с порога. Сразу впомнилось, что из трактира какой-то мужик вышел, едва мы вошли. Тогда я не обратил внимания. Может, он просто в туалет захотел или воздухом подышать?
– В чем дело?
Не прекращая озираться по сторонам, я указал на стену. С минуту они молчали, разглядывая.
– Это ж я! – воскликнул Мик, почему-то обрадовавшись. – И ты, Кай, и Кесса…
Он хихикнул. От того же я удержался с трудом. Если мужские лица у неизвестного художника получились неплохо, то вот женское…
– Что?! – возмутилась девушка. – И эта чувырла – я?!!
Широко раскрытые то ли в ужасе, то ли в удивлении глаза, стекшая в область носа правая бровь, губы не «бантиком», а в лучшем случае «граблями», впалые щеки, и главное – пасть: кривая, клыкастая, страшная. Наверное, именно так вблизи выглядит оборотень…
Длина волос правильная. Рисунок был черно-белый – и слава Создателю. Кто знает, что бы еще посоветовало автору больное воображение.
Все три портрета висели рядом. По пути из Туалона с легионерами мы «общались» втроем, так что, судя по всему, метательницу ножей уже успели записать в наши сообщницы. За поимку – обязательно живыми – предлагали ни много ни мало… то есть, наоборот, очень даже много – пятьдесят золотых сервов. За информацию о местонахождении – один золотой. Что уж тут говорить – я был горд. За обычных головорезов столько бы не пообещали.
Даже приставка «психически нездоровы» настроения не испортила.
– Но, Кесса, – «сочувственным» голосом произнес Мик. – Ведь трактирщик узнал нас. Значит, все нарисовано верно…
– Ты поплатишься за это, – гробовым голосом пообещала девушка. – Твоя смерть будет мучительна…
– А вот это плохо…
– Нет, – перебила меня Кесса, она подняла руки, пальцы были согнуты. Девушка завращала глазами, – это очень хорошо… боль…
Мик открыл рот. Я бы и сам любовался этим дальше, но…
– Вообще-то…
Я указал на здание в полусотне метров от нас. Там было… уже человек тридцать пять. Насколько я мог понять – матросы с одного из военных судов: тут и стража не нужна.
Моряки смотрели на нас. Может быть, конечно, и не на нас, а просто… в пространство, но вряд ли они могли так с утра набраться.
Раньше на нас нападало восемь-десять, максимум двенадцать, сейчас же… У меня был план на этот счет.
– Бежим! – рявкнул я, срываясь с места. Мик с Кессой бросились следом.
Бежать я заранее решил в сторону главной пристани: успел там заметить парочку целых лодок.
Под ногами застучало дерево. Пятьдесят метров вперед, затем поворот. Бежим параллельно берегу и морю – и вот, наконец, то, что нужно. Лодка метров восьми длиной: мачта, две широких скамьи, и главное – четыре весла, дно и бортики.
Я сходу прыгнул в лодку. Мик с Кессой не отстали. Друг рубанул по канату. Я ударил по веслам – и мы двинулись. Моряки только-только появились на пристани.
– Куда?! – воскликнула Кесса, увидев, что я правлю не в сторону моря.
– К тому кораблю, – махнул я головой в сторону самой большой из местных посудин, – оставим небольшой подарочек… И садитесь за весла!
Они наконец стали грести. Теперь мы двигались навстречу погоне, но добраться до нас пока не могли: вплавь не догонишь, а от тех скорлупок, что стояли у пирсов, мы держались на расстоянии.
Моряки разделились. Половина прыгала в лодки, остальные бежали к пристани, у которой стоял корабль. По-моему, глупо. Не дураки же мы, чтобы вплотную подходить.
– Кай! На корабле!
Я обернулся. Из-за высокого борта высунулось еще несколько моряков – с луками в руках. Да, чего я не предусмотрел – так это того, что в нас будут стрелять. Но ведь пятьдесят сервов!
– Они не будут стрелять, – решил я пообещать.
– Ответишь, – пригрозила Кесса.
– Точно, – тут же согласился Мик.
– Предатель…
Наконец мы подплыли к носу судна. Преследователи – по-прежнему далеко. С корабля что-то кричали, но пока никто не стрелял.
Я отпустил весла и выхватил меч.
– Что ты придумал? – спросила Кесса.
– Фокус.
Когда я впервые открыл для себя саабат, каждый шаг на пути к его чувству и пониманию давался через боль, напряжение. Теперь я понял: важнее всего уверенность. Если ты веришь, что способен осуществить задуманное, – все получится. Боль, страх, невозможность не исчезают бесследно, но остаются в стороне. До тех пор, пока и если ты веришь.
Эта задача была не из самых сложных. Я взмахнул мечом один раз, два, три, четыре. На этом остановился. Отправлять на дно часть когда-то почти родного Легиона я не собирался. От корпуса отвалилась только пара кусков.
– Не потонет, я думаю… Ну, чего сели-то?! Хватайтесь за весла. Сначала ко второму кораблю, а потом – вперед.
Зеленое море.
Вечер того же дня
– Вы оба идиоты! – Женский голос.
– Сама дура! – Два мужских, очень дружно.
– Бездари!
– Истеричка!
– Психи!
– Краля…
Тихий смешок.
– Что?!
Звук удара – пощечина.
– Вредина… – Обиженный голос.
– Ха-ха… за что?!
Я тоже получил.
– К берегу плывем? – грустно предложил Мик. Даже то, что досталось не ему одному, друга не развеселило.
Плаванье продолжалось не первый час. Моряки давно не преследовали: запала хватило всего на пару потопленных лодок.
Берега не было видно. Совершенно неожиданно мы вспомнили, что у нас нет припасов, что Кессе, по идее, с нами не по пути, и что мы совсем не умеем ставить парус. Был бы еще этот парус…
– На веслах?
– Пока мы недалеко…
Да… На Черной Земле и так, должно быть, очень нелегко находиться. Вполне возможно, там даже не любят молодых, умных и красивых – таких, как я, или вовсе не кормят, что еще хуже, а мы туда даже попасть не можем. Хотя… место без еды должно быть по-настоящему страшным.
Я уже хотел было начать сокрушаться и занять себя этим минут на сорок, как вдруг… почувствовал, что на меня смотрят. Не Мик с Кессой – те глядели куда-то в море, – а кто-то другой и издалека. Я легко смог определить направление… там тоже была только вода. Может быть, это магия? Или опять вампир? Гм… Я попытался вспомнить – использовал ли инар Ристок какие-нибудь поисковые заклинания во время похода в Игию… Нет, ничего подобного: дозоры высылали.
Я стал сравнивать ощущения – то, когда к Туалону приближался накх, и теперешнее. Первое, безусловно, было сильнее, и намного. Нет повода для беспокойства?
Я взялся за весла, направляя «судно» в сторону открытого моря, откуда приходило ощущение.
– Ты чего? – одновременно спросили Мик с Кессой. Спросили и в ту же секунду недовольно уставились друг на друга. Мик по-ребячески, Кесса – грациозно, не теряя собственного достоинства.
– Там наша лодка, – ответил я.
Это, конечно, был риск, но… мы ведь крутые!
Зеленое море. Пиратское судно «Ловец удачи».
В то же время
– Агатак, ты уверен, что судно маленькое? Что это не термилионский крейсер?
Магический поиск в открытом море, где нет препятствий, был пустяковым делом. Но и тут корабельный маг время от времени умудрялся ошибаться.
– Абсолютно, капитан. Сигнал четкий. Точных размеров не назову, но судно не очень большое.
– Расстояние?
– Около часа.
Милирим важно кивнул, позволяя колдуну удалиться. В отношении с подчиненными очень важно соблюдать дистанцию. Капитан был на корабле первым, главным и единственным во всем. Команда не имела права забывать об этом, и Милирим не стеснялся напоминать почаще. Он был истинным морским волком, достойным сыном своего отца, память о котором хранил. Он знал себе цену.
Правда… таны Кораллового рифа по какой-то совершенно непонятной причине отказывались брать его в большие походы, прикрываясь при этом совершенно абсурдными оправданиями. Иногда они при этом смеялись… Но отчаявшись Милирим изменил бы себе. Он был силен, как кит, и мудр, как море. Под твердой рукой – небольшой, но гордый корабль, и малая, но преданная команда. Час славы был близок! Когда-нибудь о нем будут говорить. О нем станут слагать легенды! И сам Страга пожмет ему руку, признав равным себе!
Нужно было только заработать немного денег, чтобы расплатиться с долгами…
– Агатак, движитель на полную мощность. Штурман Хорк, берите курс, – приказал капитан. Он положил руки за спину. Стал смотреть вперед на море, не мешая матросам заниматься своим делом. Он олицетворял собой саму уверенность.
Час прошел быстро. Начало темнеть, и Милирим приказал задействовать световые шары. Еще один знак благоволящей к нему удачи. Большинство кораблей Кораллового рифа пользовались для освещения судов факелами, но тут Милирим ушел далеко вперед. Помимо тех шаров, что освещали палубу и внутренние помещения корабля, немалое количество хранилось в ящиках в трюме. Это были знатный бой и знатная добыча. Пусть они утопили во время боя последнюю пушку, израсходовали последние амулеты, но ведь и выгода оказалась велика! Удалось взять и товар, и пленников… э-э… одного пленника, но и он был коварный воин.
Пример идеальной тактики. Они напали на купца, ограбили его, а пока подоспевшее охранение добивало союзников с Кораллового рифа, преспокойно отступили, практически не понеся потерь. Та пробоина корабль на дно не отправила, а значит, она не в счет. Это была прекрасная победа. Первая за несколько лет, но Милирим не сомневался, что это начало, а дальше – целая череда прекрасных свершений. Под его флагом пойдут многие. Наступит тот день, когда Милирима Морского назовут не просто капитаном, унаследовавшим судно, а таном. Видит Море – он достоин.
Стали заметны очертания корабля противника.
– Корабль действительно небольшой.
– Капитан, при таких размерах невозможно определить точно…
– Ничего, Агатак, дети моря радуются всему, что посылает удача.
Милирим внимательнее вгляделся в темноту. На качающемся на волнах куске дерева уместились трое.
– Затащите их на борт и свяжите, – приказал капитан. – Постарайтесь не испортить товара.
Зеленое море. Пиратское судно «Ловец удачи»
Нам скинули веревку. Вроде как деваться вам все равно некуда, и раз уж попались, то лезьте сами. До верха было метров пять с половиной, шесть – судно было того же класса, что и пара военных в Лакоте, только заметно потрепанное: чуть выше линии моря в борту зияла кое-как заделанная пробоина. А вот количество народу в экипаже показалось меньше значительно. Видеть я этого не мог, но в таких вещах помогал саабат.
Если раньше мои «прозрения» были в основном случайны, то теперь у меня получалось «ощущать тепло» по желанию. Чувство накатывает волнами – бьется как сердце. Стоит начать к нему прислушиваться – и каждая волна ощущается четче. Они приходят откуда-то издалека, обтекая по пути каждый из комочков «тепла» и запоминая его – нагреваясь, как ветер от костра.
– Идите первые, – на борту я насчитал всего шестнадцать человек.
Забрался вверх по веревке Мик, сразу за ним Кесса. Коснувшись веревки в самой середине, я взлетел на палубу вслед за ней.
Корабль оказался великолепно освещен. Палуба, борта, мачта, хитрый агрегат на приподнятой над палубой корме – судя по всему, движитель: парусов на мачте не было, – сами пираты, металлическая клетка в центре палубы и пленник внутри нее – все было хорошо освещено и сильно побито жизнью. Новыми выглядели только светящиеся шары. И пленник… Что-то было в нем странное…
– Связать их! – раздался удивительно красивый голос. Капитан – низкорослый лощеный дядька – выглядел, мягко говоря, комично. Уж шпагу-то он в эффектном жесте точно зря вскидывал: от эфеса отлетела бляшка и, ударившись об палубу, заскала по ступенькам в темный зев трюма. Один из матросов – самый молодой, – смутившись, отвел глаза.
У Мика попытались отнять меч. Он двинул смельчаку левым боковым и тут же добавил справа коротким по печени – мужика проняло.
Всю последнюю неделю, если это было возможно, мы обходились без крови. Раньше я как-то не особо на этот счет заморачивался, а вот теперь рука отчего-то перестала подниматься. В реальном бою не остается времени на раздумья – во многом действия инстинктивны. Если же время есть, если успеваешь понять, что человека убить легко, то и бьешь не в полную силу. До жертв обычно не доходит.
Что меня порадовало – так это то, что и в Мике я стал подмечать нечто похожее. Хотя… может быть, ему просто больше нравилось бить в челюсть, чем любоваться чужими кишками? Гуманизм ведь с любой стороны вещь положительная…
Кесса бросилась в гущу народу, раздавая легкие ранения. Мик ее прикрывал. В чьих-то руках мелькнул лук, и практически в тот же момент хрустнуло смятое древко – я оказался рядом. Ко мне ринулся миниатюрный воин – единственный из всех здесь в полном доспехе. Маленькая фигурка, всего сто шестьдесят сантиметров, облаченная в глухой шлем, кольчугу до колен, железные сапоги – это в море-то – и с тяжелым мечом-полуторником. Нет, это пираты или морской цирк?
Выхватив у «рыцаря» меч, я пригвоздил его к мачте. Не самого «рыцаря», а только край его кольчуги: в нее вошла бы еще парочка пиратов. Вырубив походя еще двоих или троих, я обнаружил, что бой закончен… Нет, даже не бой – гораздо лучше: мы взяли вражеское судно на абордаж!
– Термилионская таможня, – объявил Мик. – Оружие, деньги, другие ценные вещи… есть?
– Э-э… световые шары? – предложил кто-то.
– Ясно…
Мик с осуждением посмотрел на капитана. Тот лишь гордо вздернул подбородок. Вот молодец, ничем его не проймешь.
– Какие-нибудь медицинские препараты? – спросил я одного из пиратов – он был помят меньше других.
– Ром?..
– Хотя бы тряпки на перевязку?
– В трюме что-то было…
– Тащи.
Скоро он вернулся. В глазах членов экипажа появилась надежда…
– Ну, чего ждем? На выход.
– Куда?
– Переселяйтесь на наше судно. Если потеснитесь, все влезут…
– Судно?.. Это корыто с веслами…
– Эй-эй! – возмутился Мик. – Не оскорбляй нашу бывшую лодку.
– Мы не ели три дня…
Это были самые грустные глаза из всех, что я видел.
– Быстрее.
Это ведь пираты, так? Значит, их можно не жалеть.
Вскоре борта стали отдаляться друг от друга.
– Э-э… Кай?
– Да, Мик.
– Тебе не кажется, что следовало оставить кого-нибудь, кто умеет управлять кораблем?
Я подумал.
– Признаю, сглупил.
– Ничего, друг, бывает…