Город напоминал кладбище старых кораблей. Он поднимался нам навстречу лесом черных мачт, решеток, башенок, мостиков и переходов. Город был сделан из металла – я понял это, как только мы вошли в его пределы.
– Тут надо осторожно, – пробормотал Пьеро, объезжая приземистую коническую башенку с узкими щелями-окнами. – Какие-нибудь уроды вылетят из-за угла – и до свидания...
– Какие уроды? – спросил я.
– Вон, погляди вперед. Видишь? Только вчера налетели...
Я увидел сложную решетчатую конструкцию, в которой застрял искореженный ялик. На погнутых балках болтались какие-то лохмотья, а у основания конструкции земля была заметно темнее, чем вокруг. Воображение живо подсказало мне, как летающая посудина вломилась в сплетение железных балок, не щадя ни себя, ни пассажиров.
Между тем мы продвигались в глубь города, прижавшись к самой земле. Я отчаянно вертел головой, пытаясь увидеть все сразу. Масса ржавого и почерневшего металла, окружавшего нас, угнетала. С каждой минутой мне все больше казалось, что вокруг не дома, а машины, застывшие очень давно, не закончившие какой-то грандиозной работы.
Все эти ступенчатые надстройки, вышки, балки, блоки и трапы должны были иметь какой-то смысл – не для красоты же на них потратили столько металла?
Хотя все было ржавым и запущенным, я убедился, что в городе все-таки кто-то обитал. Об этом говорили тряпки, сохнущие на решетках, кучки свежего мусора, то и дело попадающиеся на пути. Кое-где в заросших зеленью дворах стояли ялики, откуда-то пахло дымом...
– Добро пожаловать в город обезьян! – ухмыльнулся Пьеро, заметив мой беспокойный интерес к окружающему миру.
– Обезьяны – это кто? – поинтересовался я.
– Обезьяны – коренные жители. Сейчас, может, увидишь...
И в самом деле, очень скоро из-за угла нам навстречу выбежали двое людей в тех самых несуразных штанах. Заметив нас, они резко развернулись и побежали обратно, прячась среди зарослей.
– Ша, хвостатые! – крикнул Вовчик и пронзительно засвистел им вслед.
– А почему хвостатые? – тихо спросил я.
– А кто их знает? – развел руками Пьеро. – Такие они уродились.
Мы остановились на небольшой площади, уложенной тяжелыми железными плитами со съеденной ржавчиной поверхностью. В центре громоздилось покосившееся квадратное сооружение без окон и дверей, а по краям стояли обычные по здешним меркам дома-корабли, облепленные лесенками, площадочками и мачтами.
– Мы с тобой здесь выходим, – сообщил Вовчик, ловко спрыгивая с ялика.
– Увидимся, – сказал Пьеро и, помахав рукой, погнал ялик дальше.
Мы с Вовчиком остались в тишине посреди самой огромной свалки чермета, какую я только видел в жизни.
– Вы здесь живете? – с содроганием спросил я, пока мы шли к одному из домов.
– А что, не нравится?
– Видал места и получше.
– Здесь ты получше ничего не увидишь. Если только остров...
Где-то далеко за домами вдруг раздался пронзительный крик, который резко оборвался.
– Наверно, кого-то замочили, – заметил Вовчик, озабоченно качнув головой.
– Кого, например?
– Ну, я их по именам-то не знаю. Кого-то из обезьяньего отродья.
– А это хорошо или плохо?
– Это их проблемы. Они вообще мрут как мухи. Когда долбят друг друга, а когда и сами по себе. Вчера один нашел какую-то железку, носился с ней весь день, а к вечеру ласты склеил. Всю ночь лежал и светился, как привидение, представляешь?
Мы влезли на первый этаж дома через небольшой овальный люк и оказались в полумраке. Я пробирался среди каких-то труб и загородок, стараясь не потерять из виду спину Вовчика. Наконец он вывел меня на второй этаж, где было и светлее, и теплее.
Мы оказались в квадратном помещении, где из мебели находились только несколько ящиков и куча тряпья в углу, заменявшая кровать. Узкие длинные окна пропускали свет, но останавливали сквозняк, хотя стекол в них не было.
– Ты вроде пожрать просил, – вспомнил Вовчик и полез в один из ящиков. – Вот, бери, контора снабжает. Вечерком, может, сообразим чего повкуснее.
Он вытащил на свет банку тушенки, хлеб и термос. Я смотрел на эту тушенку, глотал слюни и думал, что сейчас готов продать за нее и душу, и родину.
Пока я расправлялся с едой, Вовчик сидел напротив и разглядывал меня, покусывая спичку.
– М-да, Серега... – вздохнул он. – Не ожидал ты, что здесь окажешься, верно? Хорошо, не психуешь, не бьешься о стены. Не все так крепко держатся.
– Я за свою жизнь куда только не попадал, – ответил я, откусывая хлеб. – Уж такие, казалось бы, неожиданные штуки случались... Один раз переналаживал сигнализацию в одной конторе. Включал, выключал, пробовал... А она сработала. Через пять минут вломились гонорейщики и...
– Кто-кто?
– ГНР – группа немедленного реагирования. И как ты думаешь, где я оказался?
– В ментовке.
– А вот и не угадал. В больнице. Когда я дернулся в карман за удостоверением, они расценили это как попытку нападения и... Потом, правда, мне агентство возместило деньгами. Я даже доволен остался.
– Может, ты и здесь доволен будешь. Вообще многим нравится. Только ты одно должен понять – обратного пути нет. Все, что ты тут видишь, – это навсегда.
– А тебе здесь нравится?
– Нравится – не нравится, какая теперь разница? – в голосе у Вовчика просквозила нервозность. – Ты ешь давай...
Я оставил опустевшую банку и умиротворенно вздохнул. После еды стало хорошо. Я даже не особо нервничал из-за своих приключений.
– Рассказывай дальше, – потребовал я. – Как вы тут живете, чем занимаетесь?
– Чего тебе рассказывать, – Вовчик встал и прошелся по комнате, о чем-то раздумывая. – Тебе Контролер-проводник все расскажет. Знаешь что, посиди-ка тут часик-другой один, ладно? Мне отойти надо в одно место...
– Если надо – иди.
– Да, схожу кое-куда. А ты поспи или книжку почитай, – он подвинул мне замусоленного «Всадника без головы».
– Лучше посплю. – Меня и в самом деле после еды в сон потянуло.
– Только не выходи никуда.
– А ко мне никто не войдет?
– Еще чего! Эти обезьяны меня за километр обходят. Если боишься, могу автомат оставить.
– Не надо. Тебе, наверно, он нужней.
Вовчик прыгнул в люк, и стало тихо. Я некоторое время постоял у окна, разглядывая город. И снова мне стало не по себе. Все здесь было какое-то чужое, неправильное и неживое.
Пару раз я видел, как люди в огромных штанах крадутся вдоль стенок. А потом через площадь медленно проплыл ялик, где было несколько пассажиров. Они, собравшись в кружок, ели.
Я устроился на лежанке и закрыл глаза. В ту же секунду меня, беззащитного, окружили всякие дурацкие черные мысли. Но я очень ловко ускользнул от них в мир снов. Мысли покружили надо мной и разлетелись в разные стороны до лучших времен.
* * *
Я проснулся от звонкого щелчка, после которого помещение залил яркий свет. Я вскочил, бестолково хлопая глазами, потом выглянул в окно.
В городе уже стояла ночь, но отовсюду лился свет – из окон домов, с верхушек мачт и башен, от толстых столбов, стоящих почти у каждого дома.
Внизу кто-то шаркнул ногой – это был человек, быстро идущий по краю площади. Он поднял голову и тоже увидел меня, после чего в панике убежал куда-то.
– Любуешься? – раздался за спиной голос Пьеро.
Они с Вовчиком выбирались из люка, таща с собой большой бумажный мешок.
– Я спал, – сказал я.
– Дело хорошее. – Они начали деловито выкладывать из мешка дымящуюся картошку в кастрюле, хлеб, консервы и свежие огурцы.
– Во, гляди чего достал! – Вовчик потряс перед собой большой бутылкой из темного стекла. – Чистый спирт. Взял под честное слово, сказал, что для оперативной необходимости – обезьян подпаивать.
– И тебе до сих пор верят? – хмыкнул Пьеро.
– Я же даю результат.
– А как хвостатых будешь подпаивать, если сейчас все выпьешь?
– Еще чего – спирт на них переводить! С хвостатым я уже поговорил: подвесил на балке за ногу и автомат к черепушке приставил. Он мне и без допинга все выложил.
Стол нам заменил широкий деревянный ящик. Пьеро расставил железные кружки, осторожно вскрыл бутылку, потом поставил еще одну – с водой.
– Будешь? – спросил он меня.
– А то!
Однако моя самонадеянность обернулась разочарованием. Едва только запах спирта коснулся моих ноздрей, я понял, что не выпью ни капли. Не могу, и все! Хочу, но не могу. Запах напомнил и тот вечер, и тот бар, и обрыв, и бензовоз... И тут мне стало так гадко, что захотелось выплеснуть этот спирт куда подальше...
Но такого расточительства я, конечно, себе не позволил. Просто отставил кружку и решил к ней не прикасаться.
Ребята не настаивали. Они пили и закусывали, обсуждая между тем свои дела.
– Что ты вытряхнул из обезьяны? – спросил Пьеро у Вовчика.
– Твои соседи свой ялик жратвой загрузили. Завтра отправляются в путь-дорожку.
– Далеко?
– Это надо у них спросить. С утра вылетаем за ними.
– А не проспим?
– Леха за ними следит. Как только они закопошатся, он к нам заскочит на ялике. Так что сегодня ночуешь здесь.
– А с ним что делать? – Пьеро кивнул на меня. Я вздрогнул и оторвался от еды.
– С собой заберем, – пожал плечами Вовчик. – По пути заедем к Жоре на базу и там оставим. Ребята сообщат на остров, пусть Контролеры сами его заберут.
– Куда меня заберут? – заволновался я. – Зачем?
– На остров, – сказал Пьеро и почему-то вздохнул. – На острове хорошо, тебе там понравится, уезжать не захочешь.
– Но придется, – тоже вздохнул Вовчик. – Если получится – просись к нам. У нас лафа. Катаешься себе на ялике, гоняешь обезьян, и никаких хлопот.
– Зачем? – спросил я. – Зачем вы их гоняете?
– Служба, – пожал плечами Вовчик. – Они без строгого надзора слишком борзеют. С ними пожестче надо.
– Как с тем, что на холме?
– На каком холме? Ах, этот... Ну, там был особый случай. Он вооруженное сопротивление оказал. Если б вел себя смирно – глядишь, и ушел бы подобру-поздорову.
– А чего вы вообще к нему привязались? Тоже служба?
– Он оружейник, – сказал Вовчик с таким видом, будто это все объясняло. Кому-то, может, и объясняло, но не мне.
– Серж, все эти заморочки тебе должны рассказывать не мы, а Контролеры, – сказал Пьеро, заметив, какая напряженная умственная работа сейчас во мне происходит. – Мы можем перепутать или лишнего чего наболтать.
– А вы лишнего не болтайте, – предложил я. – Вы дело говорите. И для начала объясните, почему вы их называете то обезьянами, то хрипатыми, то хвостатыми.
– А потому, – сказал Вовчик, – что они хрипатые хвостатые обезьяны. У них из задниц растут маленькие хвостики – завтра покажу, если дохлого найдем. И говорят они «хр-хр» – еще услышишь. А то, что они обезьяны, ты и сам видел, объяснений не надо.
– Допустим, все так и есть, – согласился я. – Но за каким лешим вы хозяйничаете в их городе? Они его построили, а вы...
– Кто?! Они?!! – почти закричал Вовчик. – Да они даже сортир фанерный не построят! Тут все за миллион лет до них уже было.
– Если быть точным, то это и не город вовсе, – добавил Пьеро. – Это, как я понимаю, какой-то передвижной завод. Он то на месте стоит, то вдруг начинает куда-то ползти со всеми своими домами и площадями. Но такое редко бывает.
– Последний раз еще до нас было, – кивнул Вовчик. – Ребята рассказывали: ни с того ни с сего вдруг земля зашевелилась, и все поехало. Обезьяны орут, мечутся, прыгают... Говорят, их тут тысячами подавило.
– Но тут и наших два десятка пацанов полегло, – заметил Пьеро.
Я одарил долгим взглядом свою нетронутую кружку, сожалея, что не могу ею воспользоваться. Смазать мозги сейчас не помешало бы. Но спорить с организмом я не посмел.
– Так вот, что касается обезьян, – продолжал Пьеро. – Их Контролеры высаживают на эту планету в ужасном количестве...
– Вы ж говорили, что это не планета, – напомнил я.
– Ну да, говорили, – кивнул Пьеро. – Но будем пока считать, что как бы планета. Так вот, Контролеры их сюда пихают штабелями. Зачем – не спрашивай, не знаю. Наше дело за ними присматривать и отбирать оружие.
– А оружие они собирают по старым складам, – подключился Вовчик. – Им же заняться тут нечем, вот они и лазят где попало. Находят подземные хранилища, которые еще от старых хозяев остались...
– Тут еще и старые хозяева есть? – не удержался я.
– Были, – уточнил Пьеро. – Нет, давай уж с самого начала, а то у тебя чердак съедет. Да, были тут хозяева, тут кто-то жил. Они оставили после себя и этот город, и завод, где мы тебя подобрали, и хранилища с машинами и оборудованием. Оружие на этих складах тоже попадается.
– Потом появились Контролеры и начали все это прибирать к своим рукам, – добавил Вовчик. – Может, это они хозяев и замочили...
– Ну, это вряд ли, – качнул головой Пьеро. – Слушай дальше. Контролеры борются за эту территорию с Зонтиками.
– С кем? – переспросил я, все настойчивее поглядывая на свою кружку.
– Это такие летающие чудища – одно круглое крыло, а под ним – хвост. Со стороны как зонтик. Может, еще увидишь.
– Стоп, стоп, стоп! – воскликнул я. – Мне надо собраться с мыслями.
И я начал перечислять, загибая пальцы:
– Контролеры, мы, Зонтики, хвостатые, старые хозяева... А кузнечики?
– А кузнечики тут на тех же правах, что и мы, – проговорил Пьеро. – Контролеры их используют как солдат. Как это ни противно, но они наши союзники.
– Союзники... – повторил я. – Союзники против кого?
– Ну, против Зонтиков, конечно!
– А против хвостатых? – Я часто-часто заморгал.
– Тьфу!.. – произнес Вовчик и отвернулся от меня, бестолкового.
– Мне надо выпить, – сказал я и неуверенно взял кружку. Поднес к губам, понюхал – и героическим усилием влил в себя все ее содержимое. Меня скрутило, как наволочку в стиральной машине.
– Ну и гадость... – выдавил я, хватая ртом воздух.
– Ни разу не пробовал, что ли? – пробурчал Вовчик.
– Так, ребята, – решительно проговорил я, когда прокашлялся, – дайте мне карандаш и бумагу. Вы будете говорить, а я записывать в форме плана-схемы. Иначе ни фига не пойму...
– Говорил же я, пусть Контролеры объясняют, – протяжно вздохнул Пьеро. – Связались мы с тобой...
– Попробуйте еще раз, – сердечно попросил я. – Разложите по полочкам, кто тут с кем воюет. Чтоб я хоть знал, от кого, случись что, отстреливаться.
– Ладно, пробую в последний раз, – неохотно согласился Пьеро. – Запоминай. Контролеры воюют с Зонтиками. Но не сами. Для трудных и опасных дел они используют нас и кузнечиков. На отбитые территории они выпускают обезьян. Мы за обезьянами присматриваем. Вот и все! Надеюсь, понял?
– Контролеры воюют с Зонтиками, мы помогаем Контролерам, а обезьяны – это вроде как мирные жители, – сосредоточенно произнес я и радостно улыбнулся. – Кажется, понял!
– Какой сообразительный мальчик, – проговорил Пьеро и сдержанно похлопал в ладоши. – Можно объяснять дальше или повторить еще пару раз для памяти?
– Рассказывайте, – воодушевленно потребовал я.
– Мы в боевых операциях не участвуем, у нас служба скорее полицейская. Как я говорил, обезьянам тут заняться нечем, и они лазят по старым складам...
– Это я говорил! – возмутился Вовчик.
– Тем более. Они даром что тупорылые, быстренько разобрались, как на яликах гонять, как оружием пользоваться. Кто первым разобрался, тот начал было свои порядки устанавливать. Мы это дело пресекаем – быстро и эффективно.
– А порядки у них такие, – добавил Вовчик. – У кого пушка больше, тот и главный. Отбирают у других жратву, женщин...
– Тут и женщины есть? – удивился я.
– Женщины у них есть, это да, – задумчиво кивнул Пьеро. – Певучие, как тепловозные гудки, грациозные, как мешки с дерьмом, и такие же ароматные. Если хочешь встретить среди них свою судьбу, могу познакомить. Только сюда не приводи, а то потом проветривать, блох выметать...
– Ладно, не буду, – пообещал я. – Что там насчет оружия?
– Тот хрипатый, которого мы размазали по камням, был как раз оружейником. Мы его давно пасли. В этот раз он загрузился только «опятами», но мы все равно решили его проверить...
– Опятами?
– «Опята» – это такие белые человечки, похожие на дрессированных червяков. Ну, ты же видел на дороге! Они от старых хозяев остались. Хрипатые их, между прочим, едят, не за столом будь сказано... Так вот, мы решили его проверить, а он не хотел. Ну и пришлось его немножко...
– Туда ему и дорога, – глухо проговорил Вовчик. – Штаны мне прожег из огнемета, скотина.