– Не пойму я, Альбинка, – проникновенно плакался он сестре. – В чем тут дело? Вот ты баба у нас умная, скажи ты мне! Как же они воспитывают ребенка, если он на ерундовые вопросы ответить не может?
Они – это сын и невестка дяди Валеры. Справедливости ради, надо было сказать, что они оба работали с утра до ночи. И образованием Сережки занималась по большей части бабушка Леля. А она не утруждала внучка книжной премудростью. Но так как мальчику минуло всего четыре года от роду, то это было не слишком большое упущение со стороны его родителей.
Но дядя Валера все равно был недоволен. И ругал всех детей, невесток и внуков вместе и порознь. Затем он ушел спать, потому что после выпитого его всегда тянуло в сон. Просыпался он часика через полтора-два свеженьким и бодреньким, словно огурчик.
Его не стали тревожить. И дальше семья осталась в неполном составе. Максим и Зарина рассказывали, как дела у них в институте. Они оба были редкими занудами и зубрилами. И оба учились на юристов. И при каждом удобном случае терзали собеседников своими успехами в учебе и радужными перспективами, которые должны открыться перед ними после окончания учебы.
А Оленька и Тимур просто ждали, когда им можно будет удрать к себе домой, мечтая, чтобы Максим или Зарина подавились поданным сегодня «к чаю» пловом из молодого ягненка. Или на худой конец, чтобы у них слиплись рты от тех приторных шариков из муки, меда и кунжута, которые прислала к сегодняшнему застолью бабушка Леля.
Шарики были не просто шариками, а национальным кушаньем, которым всем полагалось бурно восторгаться. Вот и давились все втихомолку, мечтали о нежном бисквите со сливочным кремом или на худой конец об обычных шоколадках.
Да еще эти Максим и Зарина! Как же они достали своими рассказами!
– Не помню, чтобы в мое время студенты так усердствовали в учебе, – пробормотала Оленька опрометчиво.
И разумеется, ей тут же пришлось выслушать целую кучу скучных до зубовного скрежета и правильных высказываний о том, что учиться надо очень старательно. Только так из тебя выйдет настоящий человек и полезный член общества.
– Ну, значит, из меня человек не вышел!
– Правильно! – хихикнула захмелевшая Альбина. – Пока еще нет! Но мы будем очень стараться, сходим к врачам, да, деточка? И человечек из тебя обязательно вылезет! Мальчик, а может быть, и девочка! Или лучше оба сразу!
Вечер закончился часам к одиннадцати. Идеально воспитанные дети Максим и Зарина забрали проснувшегося дядю Валеру, поблагодарили тетю Альбину за чудесный вечер и ушли. Оленька и Тимур вышли вместе с ними. И Альбина была в прекрасном расположении духа, отлично себя чувствовала. И еще раз напомнила Оленьке, что ждет ее завтра ровно в девять утра на станции метро «Маяковская», чтобы отправиться в выбранную клинику на медицинский осмотр.
А ночью около двух часов ночи в квартире Оленьки и Тимура раздался телефонный звонок. Альбина задыхающимся голосом прохрипела в трубку:
– Мне плохо! Помогите!
И бросила трубку. Оленька и Тимур впопыхах вскочили, впопыхах оделись и помчались к матери. Дверь им никто не открыл. Пришлось Тимуру мчаться назад, потому что запасные ключи от дома матери, как оказалось, он забыл дома. Пока он ездил туда и обратно, Оленька маялась возле дверей квартиры свекрови. И время от времени звонила туда.
О том, чтоб вскрыть дверь, не шло и речи. Двери у Альбины были стальными и очень качественными. Входная дверь стоила не меньше тысячи баксов. И варили ее по спецзаказу из стали, которая предназначалась для танковой брони.
Наконец Тимур вернулся и открыл дверь в квартиру матери. Едва супруги вошли внутрь, как Оленька сразу же поняла: случилось ужасное несчастье.
– Ой, Тимур! Что с мамой? Почему она лежит?
Тимур кинулся к матери, перевернул ее на спину и приник к груди. Но дыхания так и не услышал.
– Врачей! Скорее!
Оленька вызвала врачей. А сама присела рядом с лежащей на полу Альбиной.
– Сейчас приедут.
Убирая сотовый в сумку, Оленька нащупала там пудреницу. И внезапно вспомнила, как проверяют с помощью зеркала, жив человек или умер. Она поднесла раскрытую пудреницу к губам Альбины и задержала дыхание. Зеркало все так же оставалось чистым и сухим.
– Тимур! Она не дышит!
– Знаю!
– Тимур, она что?..
Выговорить страшное слово Оленька не смогла. И вместо этого начала реветь.
– Так с тех пор все время и реву, – призналась она подругам. – Никак не могу остановиться. Милиции приехало, ужас! Сначала врачи, потом менты! Все меня дергают! Всем что-то надо! А я не могу! У меня, наверное, нервный срыв! Мне самой врач нужен! А все меня только мучают! Бедная я, бедная!
И Оленька заревела уже от жалости к самой себе. Кира пыталась ее утешать, но не особенно усердствовала. Свою свекровь Оленька никогда особенно не любила. Конечно, жаль женщину. Но Оленька это как-нибудь переживет. А Оленька поплакала, поплакала, а потом внезапно воскликнула:
– Да! Я ведь вам самое главное так и не сказала! Они думают, что Альбину отравили! И что сделали это мы с Тимуром!
И вот тут Кира поняла, что действительно им пора утешать Оленьку. Но та и сама успокоилась. И очень деловито принялась рассказывать, почему у экспертов появилось такое мнение.
– Они говорят, что следов взлома на дверях у Альбины нету. Да и быть не может! Какому идиоту придет в голову идея взламывать танк? А дверь у Альбины такая же прочная. Замки стальные, тоже самые дорогие и навороченные. Просто так их не откроешь.
– Твоя свекровь очень заботилась о своей безопасности.
– Но ей это не помогло. Альбина скончалась от яда растительного происхождения.
– Прямо так сразу и определили, что растительного? Не животного, не химического, а именно растительного?
– Да.
– Может быть, и сам яд назвали?
– Нет. Пока нет. Но сказали, что нам лучше хорошенько припомнить, какие пищевые добавки употребляла Альбина в последнее время.
– А она их употребляла?
– И в огромных количествах! Менты забрали их все! Целый большой пакет с коробочками и баночками с пилюлями и таблетками!
– Значит, менты считают, что Альбина отравилась своими добавками?
– Это одна из версий! А вторая, это то, что Альбину отравили мы!
– Ты и Тимур?
– А еще Максим, Зарина и дядя Валера. Но на них подозрение послабей будет.
– Почему?
– Да потому что главный наследник Альбины – мой Тимур! Ясно вам? А я его жена! И значит, тоже нахожусь под подозрением!
– М-да… Ситуация у вас хуже не придумаешь! Но вы же Альбину не травили?
– Боже мой! Нет, конечно!
– Ну, значит, в милиции разберутся и…
– Ничего они не разберутся! Ой! Я же вам самого главного не сказала! Они Тимура арестовали!
– Как?
– Так!
– Прямо сразу уж и арестовали? Сначала они должны были его задержать до выяснения всех обстоятельств.
– Ну, не знаю, может быть, и задержали. Я в этих делах не разбираюсь. Но следователь мне объяснил, что они имеют право держать его целых три дня! Трое суток! Так он выразился! Что же будет с Тимкой? Ой, девочки, что будет?
– А у тебя нету хорошего адвоката?
– У Альбины был адвокат, – всхлипнула Оленька. – Дядя Леша.
– У тебя есть его телефон?
– Могу поискать. В вещах Альбины.
– Поищи! И немедленно позвони ему!
– Ладно. Позвоню. Вы правы. Без адвоката тут не разобраться.
Оленька ушла звонить адвокату – дяде Леше. А Кира поплелась к себе в кровать. Но весь сон куда-то улетучился. Она вспоминала рассказы Оленьки. У нее в голове не укладывалось, как такая женщина, как Альбина, могла вдруг отравиться таблетками? Пусть она пила их горстями, но ведь это длилось уже много лет. И ничего опасного Альбина не принимала. Никаких шарлатанских снадобий не признавала. Пила исключительно те препараты, которые продавались в аптеках. И всегда советовалась с провизорами, сочетается ли та или иная пищевая добавка с другими, которые она принимала в это же время.
И Кира снова позвонила Оленьке.
– А я как раз поговорила с дядей Лешей.
– И что?
– Он выяснил, где сейчас находится Тимур, и поехал туда.
– Очень хорошо. Значит, уже скоро твой муж будет вместе с тобой. Но я тебе не за этим звоню.
– А зачем?
– Твоя свекровь в последнее время не покупала новых медикаментов?
– Она все время что-то покупала! К врачам не ходила, а таблетки горстями пила! Идиотка!
– И ты говоришь, с головой у нее в последнее время плоховато было? Провалы в памяти и все такое?
– Да! Вот именно! Провалы!
– Может быть, это было действие неправильного приема пищевых добавок? Ты не сообщила это следователю?
– Он меня и слушать не стал! Сразу же заявил, что я хочу выгородить мужа. Поэтому и представляю свекровь идиоткой! Я ему и про случай в ресторане рассказала, когда Альбина удрала с собственного юбилея и вернулась в невменяемом состоянии, вся шатающаяся и бледная лишь под утро! И про другие случаи, когда ее голова явно подводила. Все бесполезно!
– Но сама ты считаешь, что у Альбины снова случился припадок. И сама не понимая, что делает, твоя свекровь запихнула в себя слишком большую дозу пищевых добавок?
– Что-то в этом роде, – согласилась Оля. – Ведь безопасные-то они безопасные, но тоже смотря в каком количестве. Ведь и витамины, если их принимать в слишком большом количестве, становятся ядом.
В этом Оленька была, безусловно, права. Однако события показали, что все обстоит не столь примитивно, как она себе вообразила и в чем пыталась убедить окружающих. Первая же экспертиза показала, что вещество, которым была отравлена Альбина, не имеет ничего общего с теми пищевыми добавками, которые она принимала.
– Токсин растительного происхождения, – сообщил адвокат дядя Леша. – В нашей стране неизвестный. И растения, содержащие этот токсин, в нашей стране не произрастают. Чтобы их раздобыть, нужно ехать в страны, где куда жарче, чем у нас. Это говорит в пользу Тимура, но слабо. Очень слабо.
А эксперты продолжали работать и установили, что после одиннадцати вечера, когда разошлись последние гости Альбины, женщина принимала еще еду. Это было яблоко и бокал белого вина.
– Но мама не пила белое! – удивился Тимур. – Она если и пила, то только красное.
– А если красного не было?
– Мама не бывала в таких местах, где не имелось выбора! – презрительно отрезал Тимур. – Все мамины знакомые исключительно обеспеченные люди. И в состоянии предоставить своим гостям выбор спиртных напитков. И уж, конечно, белое и красное вина в их домах всегда водятся!
Но его слова не убедили следователя. Да и как они могли убедить, если у того на руках был отчет экспертов, где черным по белому напечатано – белое вино и зеленое яблоко.
– Яд находился в яблоке.
– И как он туда попал?
– Есть много способов. Фрукт могли элементарно полить ядом. Могли ввести яд с помощью медицинской иглы. Мало ли способов!
– Значит, у мамы были гости?
На этот вопрос эксперты не могли ответить однозначно. Следы чужих пальцев в квартире покойной имелись в избытке. Но большинство отпечатков принадлежало членам семьи Альбины, а также ее ближайшим подругам и их мужьям, которые бывали в гостях у Альбины.
– Конечно, мы нашли и чужие отпечатки. Но они вполне могут принадлежать сантехнику, электрику или даже почтальону. Сказать точно, есть ли среди этих людей убийца, на данный момент невозможно.
Одним словом, следствие шло по наиболее простому пути. И путь этот пока что никуда их не привел.
Глава 4
Однако самое печальное заключалось в том, что несмотря на все усилия дяди Леши, следователь не согласился выпустить Тимура. Ни под подписку о невыезде, ни под залог, ни под честное слово.
– Да вы что! Он же у меня единственный подозреваемый! Других наследников у покойницы не было, только сын. Значит, он и убил. Глупо? Почему вы говорите мне, что я поступаю глупо? И вообще, тут я решаю, что глупо, а что нет. Предоставьте мне других подозреваемых, отпущу тогда этого.
Такой откровенный торг возмутил дядю Лешу до глубины души. И он помчался строчить жалобы на следователя. Но пока его жалобы шли по инстанциям, Тимур продолжал сидеть в камере, а Оленька обливаться горючими слезами.
Подруги навестили ее и обнаружили вместо хорошо знакомой им Оленьки какое-то красное и распухшее существо, безостановочно шмыгающее носом и разбрасывающее по квартире тонны бумажных носовых платков.
– Гады они! Как есть гады! Тимка свою маму обожал! Уж я-то знаю, как он ее любил! Слушался во всем беспрекословно! Скажи она ему прыгнуть с крыши, прыгнул бы, не раздумывая! Дурачок!
Подруги переглянулись. Им обеим пришла в голову одна и та же самая мысль. А ведь свекровь грозила Оленьке разводом, если она окажется бесплодной. Так и сказала, разведу тебя с моим сыном, если не можешь родить мне внука или внучку. Тогда-то подруги подумали, что это было сказано для «красного словца». Но если мать в самом деле имела на Тимура такое огромное влияние, а Оленька бесплодна, то…
– Оленька, а ты сама что делала после того, как вы ушли из гостей?
– Как что? Мы с Тимкой приехали домой и легли спать!
– Вдвоем?
– Мы всегда спим вместе!
– И сразу же заснули?
– Я – да. И Тимка, я думаю, тоже. Когда раздался звонок Альбины, он был весь встрепанный. И глаза опухшие. У него всегда во сне глаза опухают.
– Значит, ты спала. Он спал. И алиби у вас обоих фактически нету?
– Да какое там алиби! – закричала Оленька. – Мы с Тимкой дома были!
– Но подтвердить это никто, кроме вас самих, не может?
– Нет. Мы живем вдвоем.
Кира подумала, подумала и решила, что пока что они станут считать Оленьку условно невиновной. В конце концов, никто еще в нашей стране не отменял презумпцию невиновности. И даже если менты не хотят ее учитывать в своей работе, то подруги будут! Пока полностью не доказана вина человека, он считается невиновным!
И Кира сказала:
– Тогда у тебя, Оленька, есть единственный выход.
– Какой?
– Найти свидетеля, который бы подтвердил, что к твоей свекрови той ночью приходил какой-то гость.
– Или что она сама куда-то выходила! – поддержала подругу Леся.
Оленька безмерно удивилась:
– И как это поможет Тимуру?
– Да очень просто! Если у твоей свекрови ночью был гость, то он и принес ей отравленное яблоко и белое вино, которое она терпеть не могла, но зачем-то выпила.
– Или она ходила в какое-то место, где ей всучили отравленное яблоко и белое вино.
– И еще песочное печенье!
– Да? Еще и это?
– Но яд был в зеленом яблоке.
– Хорошо, допустим. Белое вино, песочное печенье и зеленое яблоко. Не съесть и не выпить твоя свекровь, судя по всему, не могла. Съела, выпила и… и отравилась!
– Приехала домой, почувствовала себя плохо, позвонила сыну, а потом силы окончательно оставили ее и она умерла.
– Врачи сказали, яд спровоцировал сердечный приступ.
– Им видней. А вот тебе, Оленька, нужно искать свидетеля.
Оленька опять изумилась, на этот раз неприятно:
– Мне? Но я не умею! Это вы у нас известные сыщицы!
– Мы тоже не умеем. И вовсе мы не известные. Мы – дилетантки!
– Не увиливайте! Вы преступления щелкаете, словно семечки. Это всем нашим известно! Помогите и мне тоже!
И вскочив на ноги, Оленька вцепилась в подруг:
– Умоляю! Ведь они засудят Тимура! И лишат его маминых денег! Я узнавала, по закону убийца не может наследовать своей жертве! И тогда все деньги Альбины перейдут к ее брату! К этому многодетному алкоголику дяде Валере!
Так вот что волнует Оленьку! Деньги! Интересно, а что ей все-таки дороже, деньги свекрови или свобода родного мужа?
Но так глубоко копать подруги не стали. Никогда не следует без особой необходимости копать в душах своих знакомых. Ведь, откровенно говоря, никогда не знаешь, что в итоге выкопаешь. Поэтому подруги решили, что они будут спасать Тимура. А уж достанутся ему при этом деньги Альбины или они уплывут в другие руки, их не касается.