– Поверю на слово. Только как быть с подмышками?
– Точно так же. Только вместо сапога мы сошьём тебе специальную курточку из тонкой кожи. Расставим твои руки в стороны на два часа, и залитое внутрь курточки желе сделает тебя на месяц здоровым. Кожаное изделие прикроет твоё тело почти до живота, плечи до шеи и руки по локоть. В итоге ты будешь смотреться как перетренировавшийся акробат с очень развитой мускулатурой.
– Может, ещё и сила увеличится? – хмыкнул Виктор.
– Ещё как! И зря смеёшься! – возмутился один из старцев. – Ведь желе гарбены пусть и временно, но чудесным образом воссоздаёт именно те мышцы, которые должны быть у здорового и правильно развитого человека конкретного возраста.
А другой старец демонстративно ущипнул пришельца за свисающую складку кожи на дистрофически выглядящем бицепсе:
– Вижу, ты совсем не следил за своим телом.
Так стыдно Виктору ещё не было никогда в жизни. Он прямо весь порозовел от резкого притока крови к лицу. Если бы хоть не в присутствии Розы это было сказано!
Только вот старшая наследница короны думала совсем иначе и с трясущимися губами встала на защиту Святого Монаха:
– Когда же ему было следить за собой, если он последние два года спал по два, максимум три часа в сутки?! Да его порой силой приходилось заставлять покушать! Чуть не с ложечки кормить!
Раненый покраснел от этих напоминаний ещё больше, тогда как оба жреца лишь хитро улыбнулись да согласно кивнули головами:
– Приносим извинения, ваше высочество! Мы никого не хотели обидеть, – сказал Фериоль, а Тернадин его сразу деловито дополнил:
– И нам надо поспешить к приготовлениям. Необходимы лучшие мастера-сапожники, швеи и кожа лучшей выделки. Распорядитесь, пожалуйста.
По поводу распоряжений Роза никогда не допускала промедлений. Помчалась впереди седобородых старцев из палаты, и те вскоре получили всё необходимое. Когда же она вернулась к раненому, тот выглядел бледным, как и раньше, но зато с горящими от возбуждения и предвкушения глазами:
– Вот так чудеса! Всё равно как сверхновая в чёрной дыре! Твоя бабушка просто провидица, что догадалась послать за этими жрецами. Представить трудно, но я им полностью доверяю и уже прямо сейчас готов попробовать пробежаться в их сапогах! Вот твой отец удивится, когда увидит меня в своём кабинете.
– Не знаю, мне трудно в такое поверить, – призналась девушка, вновь усаживаясь возле кровати. – Такого не бывает…
– О-о-о! Даже самые умные люди моего мира не знают всего, что бывает или не бывает. Совсем недавно ты и в порох не верила, и в дельтаплан.
– Нет, в это я сразу верила, потому что это ты делал и показывал. Но откуда подобные чудеса на нашей планете могли взяться?
– Могло и от прошлых цивилизаций остаться. Я ведь тебе рассказывал, как порой многие звёздные системы в результате непредвиденных катастроф или болезней скатываются на край дикости и первобытно-общинного строя. И им приходится потом заново стремиться к вершинам космической экспансии. Скорей всего и здесь происходило нечто подобное. Как только вернусь из похода на Шулпу, сразу отправлюсь со жрецами в Кезохи, в их монастырь.
– Ты вначале выздоровей, – практично напомнила Роза, хмуря свои брови от интенсивных размышлений. И возможное направление этих размышлений Виктору не понравилось.
– А ещё лучше давай сделаем так: пока мы наведаемся в империю, ты с отрядом егерей совершишь путешествие в монастырь сама и всё там хорошенько осмотришь. Если сама прочитать не сможешь, то тщательно скопируешь несколько текстов…
– Не выйдет, – строго перебила девушка.
– Почему? Ты ведь отлично знаешь теперь общегалактическую письменность и сможешь даже общаться на среднем уровне.
– Да нет, тексты скопировать у меня талантов хватит, – с ехидством продолжила Роза. – Вот только вначале надо империю победить. Поэтому я иду с армией.
– М-да? А кто останется здесь помогать…
– Её величество Линкола и сама прекрасно со всем справится, – с пафосом воскликнула девушка, гордо приподнимая подбородок. – Или ты сомневаешься в умениях моей бабушки править королевством?
– Как можно! А… отец знает?
– Конечно. Я совсем недавно его встретила и потребовала пять самых лучших лошадей для моих фрейлин. Ну и вдобавок две большие повозки для личных вещей и багажа. Хорошо, что моя подруга, дочь генерала Тербона, мне подсказала заранее этим обеспокоиться.
Виктор продолжал смотреть на свою собеседницу с недоверием:
– И как отреагировал на твоё требование его величество Гром Восьмой?
– Нормально, – пожала плечиками принцесса, хотя в её глазах так и прыгали весёлые искорки. – Даже обрадовался. Закричал «У-у-у!..» и вприпрыжку скрылся за ближайшим поворотом дворцового коридора.
От явственно представленной картинки довелось израненному пришельцу давить в себе позывы душащего смеха. Потому что рассмеяться от всей души не давала ноющая от боли грудь.
Через несколько часов необходимые приспособления и вещи были приготовлены. Вокруг переоборудованного кресла жрецы расставили на столах кувшины с бирюзовой, подрагивающей от сотрясания субстанцией, деревянные лопатки и аккуратно разложенную одежду. Как ни хотелось принцессе Розе присутствовать при намечающемся действе, но выйти пришлось. Потому как раненого на этот раз раздели догола.
Затем два дюжих санитара приподняли Виктора и усадили на высоко поднятое сиденье. Глядя на свою распухшую, изуродованную ступню, он в сомнении стал покусывать губы:
– Да я от боли загнусь, но всё равно ногу в сапог не засуну…
– По этому поводу не переживай, – стал уверять один из старцев. – В первые минуты соприкосновения с желе данный участок тела становится совершенно нечувствителен. И как раз в этот короткий момент нам надо постараться протиснуть ступню в голенище. Конечно, болевые ощущения всё равно останутся, но постарайся терпеть и делать всё, что мы прикажем.
Второй старец поднял вверх указательный палец:
– Учти: на все фиксации нам надо потратить не более десяти минут общего времени. Если где не успеем – на том месте желе гарбены уже не приживётся. Готов?
Глядя на огромные полусапожки, которые мог бы на свои ножища сорок девятого размера напялить великан, пришелец вспомнил о другом:
– Как я теперь буду подштанники… и прочее надевать?
– Разве это проблемы? Ведь существуют завязки и пуговицы. Портные потом на тебе всё подгонят.
– И то правда. Ух! Теперь готов!
Кажется, врачующие жрецы и сами сильно переживали о результатах предстоящего действа. Они ещё раз вначале всё окончательно просчитали, измерили, а только потом решительно взялись за деревянные лопатки. Первым делом заполнили примерно на четверть объёма подготовленную обувь, а затем толстым слоем нанесли желе на обе ступни.
Уже на второй минуте Виктор ощутил, как стреляющая и ноющая боль успокаивается, становится затухающей. А пока его ноги держали санитары на весу, седобородые старцы с прежней интенсивностью наносили свою странно пахнущую мазь уже на подмышки, внутренние стороны бицепсов и грудь. Как только и там образовался толстый слой в несколько сантиметров, они вернулись к ногам и общими усилиями впихнули вначале левую, а потом и правую ногу. Резкая боль от развороченной левой ступни пробилась снизу в сознание раненого, но по большому счёту вытерпеть такое воздействие удалось почти без криков и сильных стонов.
Так как пальцы ног и подошва оказались совершенно нечувствительны, то ноги постарались подвесить за голени и колени к тем самым приспособлениям, которые соорудили вокруг кресла. При этом старались добиться одного уровня, чтобы впоследствии не было хромоты из-за разницы в глубине погружения стоп в желе гарбены.
После этого у монастырских кудесников осталось всего три минуты на верхнюю часть туловища. Если раньше Виктор вообще не мог шевелить руками, то теперь их безжалостно растянули в стороны и уложили на подпорки в виде креста. Анестезия гарбены и тут оказала положительное влияние. Затем застегнули вокруг груди нечто напоминающее огромный бюстгальтер, его края закрепили на руках поблизости у локтей и поспешно вывалили остатки желе прямо на кожаное внутреннее покрытие с двух сторон. И наконец приподняли импровизированный бюстгальтер наверх и закрепили с помощью повязок на шее и плечах.
– Ох! Кажется, успели! – выдохнул Фериоль, один из врачей, хватая кусок бинта и вытирая бисеринки пота у себя на лбу.
– Но мне грудь давит, – начал было жаловаться пришелец.
– Помалкивай! – тут же строго одёрнул Тернадин, второй старец. – Постарайся дышать неглубоко, ничего не говори и вообще старайся не шевелиться. Два часа, думаю, выдержишь.
Ничего не оставалось делать, как согласно кивнуть и трепетно замереть. Тем более что гамма получаемых ощущений всё время менялась. Причём неоднократно. От онемения переходила к пекущему до боли жару, затем в леденящую щекотку, сменяющуюся странной вибрацией. После вибрации начиналось интенсивное покалывание сотнями иголочек одновременно, а потом снова начиналось онемение. Ну и всё это сопровождалось постоянными переживаниями об окончательном успехе.
Все, кто находился в палате, наверняка испытывали не меньшее волнение. На просмотр было допущено несколько лучших врачей Чагара и личный королевский врач. К тому же здесь продолжали крутиться несколько портных, со всем мастерством переделывающих доставленные одежды. Ну и сами жрецы, хоть и были уверены в свойствах желе из гарбены, начисто потеряли свою обычную невозмутимость и степенность. Они больше всех прохаживались из угла в угол, постоянно давая советы портным, и чаще всех останавливались возле песочных часов, словно намереваясь ускорить движение мелких песчинок.
Чуть позже Виктор сообразил, что лишними волнениями он только ещё больше удлиняет срок ожидания. Поэтому постарался переключиться на размышления о ближайших буднях. Конечно, с учётом того, что он сможет передвигаться на своих двоих и владеть собственными руками с прежней ловкостью.
«Первая победа над империей Сангремар получилась замечательной и впечатляющей. Теперь бы не сплоховать со второй. А какое у нас самое слабое место на втором этапе войны? Правильно: захват моста через пролив Стрела. Если мы его не захватим, то и столицы империи нам не видать как собственных ушей. И как назло Гром только высмеивал мои опасения, утверждая, что бронированная кавалерия сомнёт любое сопротивление. А ведь простая баррикада может легко задержать и утопить в крови любую атаку хоть конных, хоть пеших рыцарей. Если Львы успеют подтянуть достаточное подкрепление, то мы будем топтаться на нашем берегу до скончания века. Значит, следует подстраховаться неожиданным манёвром. Знать бы только каким? Пока ничего, кроме ночного десанта с яхт и корветов на тот берег, в голову не приходит. В данном случае отсутствие флота даже у Гранлео не просто удивляет, но и настораживает. Может быть, империя всё-таки имеет корабли, но держит их в закрытых портах? Будет очень печально, если они превосходящими силами выйдут навстречу нашей необученной морской флотилии и всех пустят на дно. И десантники погибнут, и первые корабли погубим. Какой выход? Только один: тщательно допросить всех пленных. И продолжать допросы во время всего продвижения армии. Хорошо, что я успел составить свод простейших сигналов флажками и факелами для сообщения между морем и берегом. При подходе к мосту это обязательно пригодится.
Помимо этого из пленных надо вытянуть и массу других сведений. Особенно – что в империи делают с рабами? По бытующему у нас мнению, их отправляют в глубь Шлема для работы на рудниках, по выкорчёвке тропического леса, озеленению пустынь и осушению многочисленных болот. Но этого просто не может быть по простой логике. Ведь за последние столетия, имея такое количество рабов, империя в таком случае извела бы все свои леса, осушила все болота и добыла бы все полезные ископаемые. Судя по экономическому потенциалу прибывшей в Чагар армии – этого не происходило. Ничем особенным вооружение Львов Пустыни не отличалось. Разве что появление рыцарской кавалерии могло обеспокоить кого угодно. Откуда эти рыцари взялись? Тоже вопрос не из простых, следовало бы выяснить как можно скорей. Скорей всего, в тылы побережья ушла имперская элита, которая и много знает, и много стоит. Может, и в самом деле Гром Восьмой прав? Не стоит оставлять в тылах такую живучую во всех отношениях группировку противника? Вдруг они решили нас обмануть и уже сейчас возвращаются вдоль берега или чуть глубже по суше обратно?..»
Последнее предположение заставило Святого Монаха занервничать, что не осталось незамеченным. Один из седобородых старцев сразу приблизился:
– Что-то беспокоит? Говори шёпотом.
– Ещё как, – признался Виктор. – Но не со мной. Просто срочно нужен или сам король, или кто-то из его генералов. Пошлите посыльного.
По счастливой случайности, где-то совсем рядом посыльный увидал проходящего Тербона и со всей прытью бросился к нему:
– Господин генерал, вас срочно хочет видеть его святость Менгарец.
Тот, даже не переспрашивая, сразу изменил свой маршрут и вскоре уже рассматривал странную конструкцию, в которой восседал обнажённый пришелец. Ещё и пошутил, топорща свои усища:
– Ты ноги паришь или гимнастикой занимаешься?
– Думаю… – буркнул Виктор. А когда Тербон наклонился, чтобы лучше расслышать тихий шёпот, рассказал ему о своих сомнениях и добавил: – Если они вздумают прорываться обратно, то обязательно сегодняшней ночью. Нашу погоню они могли пропустить или вообще уничтожить. Время у вас ещё есть, поэтому на всех трёх возможных направлениях атаки установите баррикады из арматурных ежей. То же самое сделайте на обоих бродах.
– Вдруг не успеем? – засомневался генерал.
– Тогда они сомнут нашу северную группировку, прорвут кольцо и уйдут к Шулпе. Сам понимаешь, этого допустить нельзя.
– Искать короля для доклада?
– Только время потеряешь. Скачи со своими людьми немедленно.
После поспешного ухода Тербона оставшиеся полчаса вообще пролетели незаметно. Но и потом врачи не разрешили вставать сразу и резко.
– Вначале пусть тебя хоть приоденут малость.
И только после облачения некоего подобия набедренной повязки оба старца встали по бокам кресла:
– Ну что, начнём с левой руки. – Сухие старческие, но вполне сильные пальцы стали массажировать руку ниже локтя и ладонь, разгоняя застоявшуюся кровь. – Теперь поднимай… Отлично! Протяни перед собой, опусти на колено. Теперь правую руку…
Получалось словно во сне: особой чувствительности не ощущалось, словно конечности принадлежали другому человеку. Но они тем не менее слушались и, что самое главное, не болели!
О чём блаженным шепотом и поведал Виктор.
– Можешь говорить в полный голос, – разрешили старики, подхватывая его под локти. – А теперь медленно, не спеша, начинаешь подниматься на ноги. Ну, смелей, опирайся на новые сапоги, не виси на наших руках! Раз подмышки у тебя не болят, то и в ступне боли не почувствуешь.
Действительно, последнее напоминание позволило окончательно поверить в уникальное средство если не полного исцеления, то временного возвращения трудоспособности. Виктор выпрямился на ногах, без всякого стыда осознавая жуткую дрожь в коленках. Чуть постоял, привыкая, и с удивлением ощутил шевелящиеся в сапогах пальцы. Потом чуть пошатался, перемещая тяжесть тела с одной ноги на другую. Тщательно прислушался к получаемым ощущениям плоти. Несколько странные, словно сквозь вату, но эти ощущения вполне позволяли чувствовать мягкую подкладку из застывшего желе. Пусть и недоделанные, пусть не унифицированные боты здешнего мира действовали!