– Да уж, мамашки нынче пошли. Головы бы по-откручивала. Как борщ?
– Я такого вкусного никогда не ела!
– Так уж и не ела. – Польщенная Грета расплылась в улыбке.
Я заметила, что ей приятно со мной общаться, и это не могло не радовать. Мне хотелось войти к ней в доверие и иметь в этом доме хотя бы одного друга или даже союзника.
– А Илья Петрович где?
– Уехал по делам. Когда приедет, не знаю. Он передо мной не отчитывается.
Разговаривая с Гретой, я все больше убеждалась, что мне не найти пленку, на которой изображена смерть Николая. Дом слишком большой. Я даже не знаю, где именно искать. Да и вполне возможно, что в каждой комнате есть видеокамера. Нужно потихоньку выпытывать информацию о доме у Греты, освоиться и понять, откуда начать поиск. Скорее всего, это личная комната старика или его кабинет. Одним словом, та часть дома, куда другим доступа нет.
– Какой все-таки большой у Ильи Петровича дом. Что он во всех этих комнатах делает?
– Дом действительно большой. У роскошного мужчины должен быть роскошный дом.
Я посмотрела на Грету удивленно. С какой стати она считает старикана роскошным мужчиной? Его не красят ни деньги, ни идеальные зубы.
– Кстати, на цокольном этаже отличный бассейн. Он в твоем распоряжении. Еще есть уличный бассейн. В саду. Там стоят лежаки для загара. Можешь принять солнечные ванны.
– У меня с собой даже купальника нет. У меня вообще вещей нет, кроме тех, которые на мне.
– Скажи об этом хозяину.
Я набралась смелости и спросила:
– Грета, а вы не знаете, зачем я ему?
Грета пристально на меня посмотрела:
– Аня, ты ко мне с подобными вопросами не обращайся. Я действия своего хозяина не обсуждаю. Для меня он всегда прав. Надеюсь на твое понимание.
– Я понимаю, – грустно произнесла я и вышла из кухни.
Да уж, разговорить домработницу не получилось. Но я не отчаиваюсь и очень надеюсь с ней подружиться. Женщина приятная, так что наши доверительные отношения – всего лишь вопрос времени.
Выйдя из дома, я столкнулась с широкоплечим мужчиной довольно высокого роста и от неожиданности шарахнулась в сторону.
ГЛАВА 6
– Аня?!
– Да. – Я испуганно прижалась к стене.
– А чего ты отскочила?
– Это ты чуть на меня не наскочил. Ты что такой здоровый?
– Какой есть. Кстати, я тебя ищу.
– Зачем?
– Затем, что хозяин велел отвезти тебя по магазинам.
– Зачем?
– Купить все, что тебе нужно.
Когда мы сели в машину, я украдкой посмотрела на здоровяка и спросила:
– А ведь я даже не знаю, как тебя зовут.
– Ястреб.
– Это имя такое?
– Кличка.
– А имя-то у тебя есть?
– Алексей. Но меня так никто не называет. Так что называй меня Ястреб.
– Финист ясный сокол, – хмыкнула я и посмотрела в окно. – А ты кем у Ильи Петровича работаешь – водителем или охранником? Судя по габаритам, мне почему-то кажется, что охранником.
– Не угадала. Я ему помогаю. Можно сказать, его правая рука. Хотя я на все руки мастер. Надо – буду водителем. Надо – охранником. Надо – мозговым центром. Надо – стану рейдером.
– А почему ты один поехал? Не боишься, что убегу?
– От меня? Обижаешь. Шеф сказал, на тебе жмурик висит, поэтому бежать некуда. Если только к ментам ломиться, но ты на идиотку не похожа.
Мы подъехали к большому торговому центру и стали ходить по магазинчикам. Решив подраконить здоровяка, я выбрала сразу три дорогих купальника и удивилась, что мой сопровождающий совершенно не возмущался по этому поводу. Дальше больше. Я вошла в кураж и стала показывать на понравившуюся одежду и обувь. Нагруженный пакетами Ястреб все же не выдержал и спросил:
– Ты решила скупить весь торговый центр? Может, остановишься? Тебе это до старости не переносить.
– Денег жалко? – язвительно поинтересовалась я.
– Лимит закончился. И заметь, лимит был неслабый.
После покупок мы с Ястребом зашли в кафе выпить по чашечке кофе и перевести дух. Ястреб не сводил с меня глаз, будто сканировал взглядом.
– Послушай, а ты и правда воровка? – неожиданно спросил он, когда мне принесли кофе.
– Кто тебе такое сказал??? – Я почувствовала, как кровь дала в голову. Не люблю, когда меня так называют.
– Хозяин. Да что ты залилась краской? Я же сказал, что я его правая рука, и он со мной многим делится.
– Что он тебе еще сказал?
– Что ты завалила одного паренька и стащила у него золотые часы.
Ничего не ответив, я принялась пить кофе и разглядывать сидящих в зале людей.
– Никогда бы не подумал, – вслух рассуждал Ястреб. – Как все-таки внешность обманчива. С виду такая вся хрупкая… не подумаешь, что запросто из-за часов «завалить» можешь. Ладно бы просто украла, а мужика-то валить зачем?
– У тебя все?! Если будешь надоедать с вопросами, я и тебя завалю, – холодно произнесла я и дала понять, что не шучу.
– Да ну тебя, – махнул рукой Ястреб и принялся пить кофе.
Я рассматривала посетителей кафе и думала, что мне ничего не стоит убежать от Ястреба. Можно громко закричать, что меня похитили… Можно под видом похода в туалет уйти через черный ход. Только что мне это даст? Ничего, кроме тюрьмы…
Роскошный дом, море дорогих вещей… Разве не об этом я мечтала? Только что мне с этим делать, если у меня нет главного – свободы?! Впереди одна неизвестность… Вдруг я увидела, что в кафе вошел тип, которого я когда-то напоила клофелином и обокрала. Я тут же опустила глаза и мысленно попросила Всевышнего, чтобы для него не нашлось свободного столика.
Это было около полгода назад. Я познакомилась с ним в кафе. Просто зашла в зал, осмотрелась, наметила жертву и села напротив. Улыбка действует на мужиков как наживка. Улыбнулась и… через несколько минут он уже пересел ко мне и, завуалировав все красивыми фразами, предложил узнать друг друга поближе.
Мы отправились к нему домой прямо из кафе. На мне тогда был рыжий парик с короткой стрижкой. Приготовленная доза клофелина, как всегда, была в сумочке. По дороге заехали в супермаркет и купили бутылку хорошего вина и дорогого сыра. А затем все прошло по отработанной схеме. Пока ухажер разливал вино по бокалам, я извинилась и вышла в ванную комнату под предлогом, что забыла помыть руки. Как назло, там не оказалось ни ведра, ни тазика и ни ковшика, пришлось набирать полные ладони и выливать воду под раковину. Выбежав из ванной с перепуганными глазами, я сбивчиво стала лепетать, мол, у него что-то потекло в ванной, и, если сейчас не найти течь, можно затопить соседей. Кавалер кинулся в ванную, а я быстро заправила вино клофелином. Немного поорудовав половой тряпкой, мужик удивленно пожал плечами и сказал, что ничего не нашел. Вскоре он уснул, а я поживилась деньгами и золотом. Вот уж не думала еще раз бедолагу встретить… Даже не помню, как его зовут. Но вел он себя как похотливый самец. В магазин за вином не хотел заезжать – не терпелось трахнуться. Пришлось объяснить, что без спиртного не смогу расслабиться. Тогда он противно заржал и сказал, что хорошо меня понимает. Мол, женщинам вино нужно для смазки. Господи, как же мне тогда хотелось заехать по его противной роже… В машине постоянно гладил меня по ноге. Приходилось играючи убирать его руку и говорить, что он чересчур торопит события. Противно вспоминать и уж тем более встречаться с этим типом.
Украдкой огляделась. Бывшая моя жертва сел за только что освободившийся соседний столик и, взяв меню, посмотрел мне прямо в глаза. Я машинально отвела взгляд в сторону.
– Пошли отсюда. – Я взяла Ястреба за рукав и показала на выход.
– Дай кофе допить.
– Я тебе говорю, пошли.
– Я еще не рассчитался.
– Оставляй на столике деньги и уходим.
– Так счет же не принесли.
– Послушай, неужели нельзя оставить деньги без счета?!
Типчик не сводил с меня глаз. Видимо, пытался вспомнить, кто я. На его лице виднелись сомнения. Похоже, его сбивал с толку рыжий парик, в котором я была в прошлую нашу встречу. Увидев, что Ястреб не думает торопиться и медленно смакует кофе, я не выдержала и злобно произнесла:
– Ну что ты к стулу прилип?! Если сейчас не оторвешь свою задницу, у нас будут проблемы.
– У нас? – Ястребу не понравилось, что когда я говорю о проблемах, то имею в виду нас двоих. – Какие проблемы?
– Потом объясню. Надо уходить.
Наконец до Ястреба дошло, что я не шучу. Он положил на стол деньги и резко встал. Когда мы направились к выходу, тип вскочил со своего места и бросился следом за нами:
– Эй, рыжая!
Я шла рядом с Ястребом и не оборачивалась.
– Ксения! Рыжая, остановись! – Мужчина быстро меня оббежал и перегородил дорогу. – Ну здравствуй, рыжая! Давно не виделись! А ты, я смотрю, прическу сменила.
– Вы ошиблись, – спокойно отчеканила я.
– Да ладно. Я тебя на всю жизнь запомнил.
– Еще раз говорю: вы меня с кем-то путаете. Меня зовут не Ксения.
– Ты, наверное, забыла, что представилась мне именно этим именем. Видимо, у тебя столько имен, что ты их все не запоминаешь.
– Уйдите с дороги и не злите моего мужа.
– Ах, ты еще у нас, оказывается, замужем.
– В чем дело? Что ты пристал к моей жене? – Ястреб посмотрел на загородившего мне дорогу мужчину таким взглядом, что у меня по телу мурашки пробежали.
– Да твоя жена чего-то мне в вино подсыпала и обворовала. Я эту гадину никогда не забуду.
– Как ты назвал мою жену?! – Ястреб взял смельчака за ворот рубахи и притянул к себе. – Я тебя сейчас раздавлю, как клопа.
Тот замычал, покраснел до ушей и затрясся от страха.
– Дорогая, иди в машину, а мы, мужики, тут сами разберемся.
Ястреб махнул головой, чтобы я уходила как можно быстрее, и я не заставила его ждать. Взяв протянутые мне ключи от машины, тут же юркнула к выходу и поспешила сесть в джип. Но даже там не почувствовала себя в безопасности. Надо же так вляпаться… Первый раз за все время встретилась с тем, кого отработала по полной программе. Минут через десять в машину вернулся Ястреб, и мы, наконец, тронулись.
– И чем все закончилось?
– А ты как думаешь? – усмехнулся Ястреб и закурил сигарету.
– Думаю, что, пока он позвонит в милицию, мы будем уже далеко.
– Никуда он не будет звонить.
– Откуда такая уверенность? Это при тебе он затрясся от страха, а как только ты ушел, сразу, поди, начал ментам названивать.
– Я пообещал оторвать его длинный язык, и он извинился за то, что назвал тебя гадиной. Я думал, он от страха в штаны наложит. Ему ничего не оставалось, как принести свои извинения и сказать, что обознался. Кстати, а ведь он на тебя в милицию не заявлял.
– Почему?
– Женат потому что. Честно признался, что очень хотелось заявить, но не сделал это из-за жены. Если бы узнала, что в ту минуту, когда она в командировке, любимый супруг приводит в дом постороннюю бабу и пьет с ней вино, моментально бы с ним развелась и выставила из квартиры. Я так понял, он сам на птичьих правах.
– Вот мужики пошли, – фыркнула я. – Жену как огня боится, но первую попавшуюся девку на квартиру тащит.
– Физиология, – с умным видом произнес Ястреб.
– Получается, заниматься сексом с женой неинтересно?
– Я не был женат, поэтому точно знать не могу. Но говорят, приедается. – Ястреб вновь усмехнулся и бросил в мою сторону заинтересованный взгляд. – Анька, а ты, оказывается, клофелинщица! Давно этим ремеслом промышляешь?
– Тебе какая разница?
– Да просто так спросил. Если бы ты одна с этим чмырем встретилась, живой бы от него точно не ушла. Видимо, хорошо ты его нагрела. Анька, а ты, я смотрю, девчонка прожженная и жизнью хорошо битая.
– Чтобы начать подниматься, нужно опуститься на самое дно, – процитировала я кого-то из великих. – Может, ты тогда скажешь, зачем я твоему шефу понадобилась?
– А тут и к гадалке ходить не надо. Он решил взять тебя под крыло. С такими внешними данными и хваткой отчаянной аферистки далеко пойдешь.
– Я так понимаю, твой шеф станет для меня чем-то типа «крыши».
– Правильно понимаешь. Видимо, он оценил твои феноменальные способности и решил стать твоим покровителем. Шеф сказал, ты продала ему свою душу.
– Он не оставил мне выбора. Ты не знаешь, долго он собирается держать меня в доме?
– Не знаю. Может, когда-нибудь поймет, что ему больше не нужна твоя душа, и отпустит. Послушай, Анька, чего тебе не хватает? Роскошный дом, шмотки…
– А ты не догадываешься? Мне не хватает личной свободы.
ГЛАВА 7
Когда мы вернулись в дом, Ястреб помог мне отнести многочисленные пакеты в комнату и, выйдя на террасу, закурил сигарету.
– Красивый вид у тебя отсюда.
– А ты где живешь?
– У меня в этом доме тоже есть своя комната. Этажом ниже. Когда нужен шефу, я остаюсь. Но в основном предпочитаю жить в своей квартире в Москве. Меня загородная жизнь не прельщает.
У Ястреба зазвонил телефон. Судя по разговору, звонил шеф.
– Шеф приехал. – Ястреб сунул мобильный в карман. –Ждет тебя через час в каминном зале.
– Что ему надо?
– Это ты у него спроси. Ладно, мне пора.
– Стой. – Я полезла в сумочку и достала массивные часы покойного Николая. – Возьми.
– Что за часы? Неужели те самые, которые ты у жмурика стащила?
– Угадал. Те самые. Возьми их себе. Мне они ни к чему. Да и носить их в сумочке не хочется. Знаешь, меня еще никогда не сталкивала жизнь с теми, кому я когда-то подсыпала клофелин. Судьба берегла. А сегодня я поняла, что могу встретить кого-нибудь из мною обманутых в любой момент. Если бы не ты, даже страшно представить, какие бы у меня были неприятности. А часы в сумке вообще компромат. Их опасно носить. Вдруг меня менты загребут.
– Аня, запомни: пока я с тобой, ничего плохого не случится. А часы оставь себе. Не таскай их в сумке, а положи в тумбочку. Пригодятся на черный день. Прости, но я вещи жмурика взять не могу.
– А я могу, – голосом, полным отчаяния, произнесла я и посмотрела на Ястреба вызывающе. – Возьму, даже глазом не моргну. Не побрезгую. Ни деньги, ни золото не пахнут.
Ястреб помолчал и вздохнул:
– Эх, Анька, как ты до такой жизни докатилась? Странно, что за решетку не загремела. Пороли тебя родители мало.
– А я детдомовская.
– Что, правда?
– А что, не похожа?! Меня не родители пороли, а воспитатели.
– А там бьют, что ли?
– А ты думал, по головке гладят?!
Как только за Ястребом закрылась дверь, я легла на кровать, закрыла глаза и стала вспоминать свою жизнь в детском доме. Собачья жизнь… Назвать ее по-другому не поворачивается язык.
Летом, когда все нормальные дети наслаждались летними каникулами, нас направляли на полевые работы – на прополку и окучивание. Стоишь раком в сумасшедшую жару весь день, обливаешься потом и думаешь: только бы не потерять сознание. Понимаешь, что из тебя сделали дешевую рабочую силу, а ничего изменить не можешь. А грядкам конца-края не видно. Всем хотелось, чтобы по окончании работы воспитатель похвалила, но хвалить нас никто не собирался. Ругать – ругают, а хвалить не умеют.
Самое ужасное воспоминание – как наши мальчишки из рогаток охотились на голубей и воробьев. Разделывали их и жарили. Это для них было пиршеством. На пиршество иногда приглашали «избранных» девочек. Заговорщически договаривались о встрече, разводили костер. Поедание живности происходило по установленному ритуалу. Ритуал включал в себя сбор на определенной территории детского дома и поиск дров для костра. Все действия сопровождались непрекращающимся смехом и шутками. Однажды я попала на такое сборище. Ощипывали воробьев. Помню, как смотрела на происходящее с ужасом, а потом, не вытерпев, взяла камень и пробила голову самому противному пацану, который никогда не расставался с рогаткой.
Если другие дети прикармливали птиц, то я ходила вокруг своего корпуса и прогоняла. Понимала, что их подманивают для того, чтобы убить. Когда птицы улетали, радовалась, как сумасшедшая искренне веря в то, что хотя бы одному воробью спасла жизнь.
Точный день моего рождения я так и не знаю. Ни я и ни Верка, ведь мы с ней подкидыши. Поэтому дни рождения, имена и фамилии нам придумали в детском доме. Воспитатели жаловались друг другу, что с нами слишком сложно, потому что мы чересчур нервные и агрессивные. Да не только мы, а все дети, живущие в нашем детдоме. Они понимали, что нас нужно не только накормить и обогреть, этого мало. У нас у всех с раннего детства одна объединяющая трагедия – лишение человеческих радостей. Мы не знали, что такое любовь. Слышали про нее, но так и не поняли, что это. Потому что любви можно научиться, только если видишь ее, – в постоянном общении с матерью, родными и другими любящими людьми.