– Ну что решать будем?
Макс пожал плечами:
– Нас мало, бой мы не потянем. Надо поворачивать на юг и переходить Рыбицу выше их засады.
– Плохая идея. Через Рыбицу один брод, на ее повороте. Кратчайший путь к Фреоне… так говорят. Если переходить ее выше, в самые болота уткнемся. Что там ваши кшарги про эти болота говорят? Знают они там тропы?
– Вряд ли. Им незачем туда соваться. Говорят, эти болота опасны и непроходимы.
– Эх… лучше голову отрежьте… ненавижу болота…
* * *
Добрыня присел на скамью и кивнул Олегу:
– Вот, это наш химик, Серега, про которого я тебе говорил.
Плюгавенький мужичок суетливо кивнул в знак приветствия, обернулся к Добрыне:
– Я еще не подобрал точную пропорцию, но вроде бы эта селитра хорошая. Вот смотрите.
Покопавшись среди множества плошек и кувшинчиков, расставленных на столе, химик выставил тарелку с горкой серого порошка.
– Подождите минутку, я светильник принесу.
Проводив взглядом спину специалиста, скрывшегося в сарае, Олег поморщился:
– Ну и воняет же здесь.
– А чего ты хотел… это же кожевня. Потому за стенами и работают, иначе в поселке не продохнуть будет.
– Не внушает мне доверия этот химик. Я порох черный видел: он не так должен выглядеть.
– Критику разводить легко, а ты вот найди мастера получше.
Пороховых дел мастер выскочил из сарая, поспешно плюхнул на стол жировой светильник, зажег от него лучинку, поднес к тарелке. Серая кучка зашипела, выбросила язык пламени, пробушевав секунды две-три, оно резко пошло на убыль, оставив после себя жалкое пятно дымящегося шлака.
– Вот, вроде уже получше горит, – обрадовался Сергей.
Олег хмыкнул и поинтересовался:
– А ты вообще откуда химию знаешь? Учился? Работал?
– И учился, и работал.
– Что-то я у нас в городе пороховых заводов не встречал…
– Ну так небось завод безалкогольных напитков знаешь, вот там я технологом и работал.
Олег покачал головой:
– Дерьмо это, а не порох… Серега, лучше бы ты на динамитной фабрике работал – я в детстве и то лучше делал разную гадость для бомбочек.
– Ну так я пропорцию точную не знаю, надо подбирать, – начал суетливо оправдываться «химик». – И вообще, вы много от меня хотите: да никто в наше время подобное делать не может. Нет таких людей. Надо все придумывать заново.
Из-за спины радостно донеслось:
– Здравствуйте, дяденька Добрыня!
Лидер островитян чуть не поперхнулся:
– Кислый! Лом! Мать вашу! Вы какого здесь делаете?! Я же ясно сказал вам с гонцами убираться!
– Так мы пропустили их уход, – подчеркнуто-виновато ответил Кислый.
– Ну амба вам, торчкам! Связанными отвезу и сдам Кругу!
– Дядя Добрыня, ну что вы такой злой. Мы же вам помогли, жизнями рисковали ради вас. Что вам стоит поделиться одной-единственной лодочкой?
Лом, подкравшись к столу и осмотрев выставку химикатов, с любопытством поинтересовался:
– А че это вы тут делаете?
– Кружок «Юный химик» у нас тут, – буркнул Добрыня. – Пока дармоеды вроде вас под ногами путаются, мы делом занимаемся, порох пытаемся вот сделать.
– А чего тут пытаться? – недоуменно протянул Лом. – Берешь и делаешь.
– Ну раз ты такой умный, может, сам и сделаешь? – въедливо предложил Добрыня.
– Не вопрос, – небрежно заявил Лом и бесцеремонно расположился рядом с Олегом.
Глядя, как ловко он завозился с посудой, островитяне переглянулись и без комментариев стали следить за действиями Лома. Тот быстро, но без суеты, что-то смешивал, толок, просеивал через чайное ситечко, из плошки светильника временами капал жидким жиром и даже плюнул пару раз. Высыпав приготовленную смесь на жестяную лопатку, он, постоянно потряхивая, подсушил ее над пламенем и лениво заявил:
– Вот вам и порох. Дерьмо, конечно, но на нормальный состав тут у вас кое-чего не хватает.
Добрыня, сунув нос в лопаточку, недоверчиво буркнул:
– Да это чай какой-то… гранулированный. Торчок ты конченный, как у тебя совести хватило нам голову морочить? Ты же даже взвешивать ничего не стал, смешал все, что видел!
– А че тут взвешивать? Это ж не термит, отклонение на один процент легко допустимо. Вот сами смотрите, если не верите.
Лом сунул лучинку в лопаточку. Яркая вспышка заставила всех шарахнуться, под крышу навеса ушло облако дыма, на лопаточке осталось темное пятно нагара.
– Нормальный порох. Только грязноватый немного. Но за пять минут из этого дерьма лучше не сварганить.
Добрыня молча переглянулся с Олегом и вкрадчиво поинтересовался:
– Скажи-ка, Лом, ты что, химик по образованию?
– Не, я на экономиста учился… только недоучился.
– А откуда знаешь, как порох делать?
– Так чего тут знать? Три компонента, пропорция легкая, почти все в селитру идет, просто перемешать получше и на гранулы пустить.
Кислый решил отрекламировать товарища:
– Лом у нас головастый, вы не смотрите, что тормознутый немного. Он, если надо, из табуретки что угодно замастырит, хоть героин!
– Сам ты тормоз, – огрызнулся Лом. – Но вообще-то да, талант у меня к химии. Хотя насчет табуретки ты и загнул… Правда, кому надо, тот и электрической лампочкой сможет вставиться, главное знать как. Добрыня, ну так как там насчет лодки?
– Да погодь ты со своей лодкой! Ты мне вот что скажи: а тонну пороха сможешь сделать?
– Г… вопрос. Но это не за пять минут. Селитры нужно будет такой же под тонну. Ну и по паре центнеров угля и серы этой. Серу еще почистить надо будет. Не, она, конечно, хорошая, но мусора много. Проварить ее и расплав через сито пустить. Осадок не трогать, а летучие примеси если есть, то сами уйдут. Ну и масло нужно нормальное, а не эта параша из лампы. Сито тоже побольше надо, а то в этом чайном ситечке четыре горба заработаешь, если тонну через него перетрясешь.
Добрыня застучал пальцами по столу, будто на пианино играя, и, сверкая глазами, лихорадочно спросил:
– Лом, а вот ты, к примеру, динамит смог бы сделать?
– А чего там делать? Только смысла нет. Если уж делать, то пластик.
– Чего?
– Ну вы, Добрыня, и темный! Пластиковая взрывчатка. Тот же нитроглицерин, но с нормальным пластификатором. По мощности ничего не теряешь, а хранить и использовать гораздо проще динамита.
– А снаряд для катапульты сможешь соорудить, с этой пластиковой взрывчаткой?
– Ну, корпус нужен и хлам железный под осколочную массу. Под детонатор пружина нужна будет и трубка, хотя можно тупо капсюль с фитилем поставить, это проще будет.
Олег уважительно поинтересовался:
– Слушай, Лом, и откуда ты все знаешь?
– Да так… в Инете нарыл, когда для себя инфу искал…
– Может, ты и бомбу атомную сделать сможешь?
– Не вопрос. Ее и дебил сделает. Там сложность не в бомбе, а в боевом изотопе. Получить его несложно, но надо перелопатить офигенную гору уранового сырья, отделяя двести тридцать пятый от двести тридцать восьмого. Хотя можно и проще: сварить плутоний. Работы поменьше гораздо, но работа очень грязная.
Добрыня поднял руку:
– Тихо, Олег! Лом, я вот подумал, а на хрен вам назад, к Кругову переться вообще, ведь можете спокойно у нас остаться.
– Так у нас там хижина, вещи…
– Ваших вещей там стоптанные лапти и пара голодных тараканов. Выделим мы вам и вещи, и домишко. Голодать у нас точно не станете, да и работа будет интересная: вижу я, химия тебе нравится?
Лом нерешительно покосился на Кислого и, встретив в глазах товарища понимание, обернулся к Добрыне:
– Ну в принципе можно. Только в этом сарае я работать не буду, у меня уже нос отвалиться хочет от этой вонищи.
– А тебе и не придется здесь работать, для тебя мы новый сарайчик соорудим… чуть подальше от поселка… мало ли что. А заведовать кожевенным производством у нас остается его старый начальник – Сергей.
* * *
Кругов пожал руку Добрыне, остальных островитян поприветствовал кивком. Указав рукой на берег, где из лодок высаживались его люди, мэр произнес:
– Со мной пришло восемьдесят человек.
– Негусто, – вздохнул Добрыня.
– А чего ты хотел? Сам просил притащить всех немедленно. Чтобы собрать народ со всех поселков, нам пара дней нужна, вот я и прихватил лишь своих.
– Да нормально. Хайтов немного, сотни две. У нас с вашими столько же наберется почти, да еще и Олега к ваксам послали, он толпу должен привести.
Кругов озабоченно нахмурился:
– Гонцы про вашу дружбу с ваксами рассказали, но мне до сих пор не очень верится… Наши на них очень злые… Прошлый год вспомни – немало наших к ним в котел попало.
– Помню… Ну так местных людоедов мы давили и будем давить. А эти южане, пришлые, с нами у них стычек не было. Они сами местных убивают, враги с ними. Круг, мы не в том положении, чтобы пренебрегать помощью, пусть даже такой. Или мало вас в тот раз хайты погоняли?
– Ну смотри… твои союзники, не мои. Теперь любой набег ваксов на них сваливать будут, сам еще пожалеешь, что дружбу с ними завел. Когда выступаем?
– Заночуете у нас, а утром вместе и выступим. Олег должен ждать нас у лагеря лесорубов.
– Хорошо. Что у тебя тут вообще новенького? Видели мы, «Варяг» пришел с Нары. Что привезли? Соль?
– Вроде того, – уклончиво ответил Добрыня. – Круг, кстати, мы тут наконец-то порохом занялись серьезно. Кузнецам задание дал стволы делать. Если все будет хорошо, скоро у нас артиллерия будет своя.
Кругов присвистнул:
– Неплохо. Только вы в этом деле немного опоздали. Про Монаха слыхал?
– Слыхал. Вроде он уже землян на севере всех подмял под себя.
– Может, и не всех. Но все равно у него людей очень много. Так вот, говорят, что у него огнестрельное оружие есть. Правда, не думаю, что много.
– Возможно, с Земли попало с кем-то?
– Может, и так. Но тогда непонятно, где патроны берут. Мы тут думали насчет пороха, но никто не представляет, как селитру добывать. Да и ствол выковать проблема… это тебе не топор…
Добрыне не терпелось похвастать Кругу привезенными «Варягом» вещами, особенно пушечными стволами, но он сдержал первый порыв. Не стоит всем трубить о своей удаче. Да и, если честно, нечем пока хвастать. Горстка пороха на тарелке и ржавый ствол противотанковой пушки – это еще не оружие.
Это лишь мечты о чем-то большем.
* * *
Лето выдалось засушливым, и реки серьезно обмелели. Рыбица не исключение: перекаты и мели оголились, заросли камыша и тростника оказались на суше. Течение здесь и в половодье не медленное, а сейчас вода чуть ли не ревет в узости съежившегося русла. Не лучшее место для переправы, но Бум выбрал именно его, мотивируя тем, что противоположный берег в этом месте лесистый, а не болотистый. Для Макса его логика была непонятна – все равно в болото влезть придется, так какая разница, но спорить не стал. А жаль: может быть, несчастная буренка выжила бы. Лошади, привыкшие к походам, переправились без проблем, а вот раненой корове не повезло.
Буренка оступилась, еще не дойдя до глубины, завалилась на бок. Народ, не ожидая от нее таких фокусов на мелководье, помочь животному не успел и лишь бранью смог отреагировать на ее поведение. Обезумевшее от усталости, боли и страха животное дернуло вниз по течению, в сторону переката, и вскоре ее жалобное мычание затихло.
Бум, добравшись до берега, уселся на седло, вытянул ноги, позволяя Ури надеть на себя сапоги. Обернувшись к Максу, весело прогудел:
– Не горюй по этой глупой корове: все равно бы сдохла. Жалеть надо об одном: о потерянной говядинке – эта конина уже поперек горла стоит. А это еще что? Гляди-ка кто пожаловал!
Обернувшись, Макс увидел стрелков. Неутомимые преследователи выбирались из леса, выстроились на краю луга, глядя на тех, кого преследовали. Их было всего семеро, хотя, возможно, показались не все – иной раз, попав под обстрел, Макс думал, что против них вышла целая сотня лучников.
– Как жаль, что между нами теперь река, – вздохнул рыцарь. – На лугу этим канальям от всадников не уйти.
Встав, Бум погрозил в сторону противоположного берега кулаком и проревел:
– Передайте вашему барону Пигирусу, что сыны его – содомиты поганые, дочки – дешевые блудницы, а жена и вовсе ведьма одноглазая! И когда-нибудь я до них еще доберусь – за каждую лошадку заплатят!
Лучники переглянулись и устроили короткую пантомиму. Один, развернувшись спиной к реке, стянул штаны, продемонстрировал белый зад, второй молча провел ребром ладони по горлу.
– Что они этим хотят мне сказать? – удивился Бум.
Макс охотно пояснил:
– Очевидно, говорят, что срать на вас хотели, и если поймают – прирежут.
– Ах вы ублюдки! Отродья грошовых шлюх! – взревел рыцарь. – И вы тоже заплатите за всех лошадок. Я, сир Бум, слов на ветер не бросаю! Ноги велю отрубить, и не сможете больше по лесу бегать! А тебя, беложопого, велю еще и как бабу попользовать!
Один из лучников не выдержал, выстрелил. Но расстояние слишком велико для прицельной стрельбы – стрела зарылась в песок в десятке шагов от рыцаря. Бум захохотал и, прекратив перепалку с противником, мрачно произнес:
– А теперь нам еще веселее станет. Без проводника суемся в болото, куда со времен сотворения мира никто не совался.
– Может, все же рискнуть и попробовать пройти вдоль реки? – предложил Макс.
– Нет. Не дадут нам они этого сделать. Кругом дозорных поставили, не пройти нам незаметно.
– Откуда знаешь про то, что они делают?
Бум, хохотнув, охотно пояснил:
– Да потому что я бы на их месте сделал именно так.
Глава 5
Мур, шумно принюхавшись, уверенно произнес:
– Друг Олег, тут рядом кто-то живет или жил.
– Да, здесь поселок. Наши люди здесь рубят лес зимой.
– До зимы далеко, но я чувствую много людей. Воняет живыми людьми.
– А уж как от вас-то несет! – в сердцах по-русски произнес Олег, а потом добавил на местном: – Там ждут наши воины, мы должны с ними встретиться в этом месте.
– Хорошо. Друг, я надеюсь, что твои люди не огорчатся тому, что я привел так мало воинов? Ты сказал, что надо идти быстро, а нам нужно время, чтобы собрать много воинов.
– Нет, Мур, не обидятся. Да и немало ты привел. Подожди меня здесь, я пойду вперед, поговорю с нашими. Боюсь, как бы вас не приняли за врагов.
– Друг, ну как нас можно перепутать с грязными и вонючими пещерными слизняками?! Да их даже блохи не хотят кусать!
– Мур, не обижайся, но для нас вы все на одно лицо. Не привыкли мы к вам еще.
Оставив местную армию в сосняке, Олег выбрался на вырубку, помахал руками:
– Не стреляйте, это я, Олег!
Из кустов на другой стороне вышел арбалетчик, махнул рукой:
– Видим! Проходи, тебя ждут давно уже!
– Иду. Если увидишь ваксов, не стреляй, это наши.
– Лишь бы палец сам не согнулся по привычке, – хохотнул стрелок.
«Войско двух берегов» расположилось в поселке лесорубов. Дома занимать не стали – погода стоит жаркая, но очаг летний уже развели – народ от безделья гонял чаи. Кругов и Добрыня расположились на завалинке центральной избушки, и появление Олега прервало их долгий деловой разговор.
– Я привел ваксов.
– Много? – подскочил Добрыня.
– Двести четырнадцать, если не ошибся.
– Эх… а где же пять сотен обещанные?
– Такую толпу собрать время надо. Вон Круг тоже не смог всех привести по той же причине. Да и ваксы не те, что местные: покрепче, воинская выучка кое-какая есть, у многих металлическое оружие.
– Ты с клотами говорил насчет ваксов?
– Да, я заходил в их селение, говорил с их самками и Удуром.
– И что они?
– Да просто промолчали, это же клоты. Разве их поймешь. Ваксы и то проще, почти как мы.
Добрыня покачал головой:
– Если клоты начнут драку с народом этого Мура, ничего хорошего не будет – нам и те и те нужны.
– Будем надеяться. Я клотам про хайтов рассказал, они промолчали тоже. Но, надеюсь, со стороны реки помогут.
– Ладно, не помогут, так и без них управимся.
Кругов, не выдержав, встал:
– Вы долго тут языками чесать будете? Народ скоро засыпать начнет. Мы когда драться начнем?
Добрыня покосился на солнце:
– Да сейчас и начнем… больше нам ждать нечего – разведчики уже вернулись. Бог даст, так до вечера все кончено будет.
* * *
От поселка лесорубов до лагеря врагов было около пяти километров, но это невеликое расстояние войско землян и ваксов преодолело почти за три часа. Разведчики заранее высмотрели, где расположились вражеские наблюдатели, и выбрали маршрут, скрытый от глаз неприятеля. Вот и пришлось ползать по оврагам и прятаться за рощами. Хорошо еще, что особо высоких холмов здесь нет: один-единственный наблюдательный пункт на такой позиции мог бы растянуть путь еще дольше.