– А вообще, вы долго с ним встречались?
– Да как сказать?.. Познакомились больше полгода назад, прямо на улице. Он мне понравился сразу и безоговорочно, хотя мои подруги к нему относились настороженно. Может, просто завидовали? Правда, он, когда еще только познакомились, номер своего мобильника мне оставил, но звонить запретил. Я могла ему позвонить только в случае крайней необходимости. Например, если бы моей жизни угрожала опасность. Поэтому, когда он исчезал, не предупредив, даже не намекнув, я могла его лишь только ждать. А появиться он мог как джинн из бутылки. Бывало, я прихожу домой, а он сидит в кресле у телевизора, пьет пиво. Дома все перемыто, перестирано, сварено...
– А у него что, был ключ от вашей квартиры?
– Зачем ему ключ? – Тамара невесело улыбнулась. – Он любой замок мог открыть куском проволоки. Четыре месяца назад я почувствовала, что беременна. Он ребенка как будто хотел. Все шутил на манер сказки Пушкина про царя Салтана: «Ты для батюшки-царя сотвори богатыря!» А потом однажды исчез. Прошли все возможные сроки, а он не появлялся. И тогда я решила ему позвонить. Но он, только лишь услышав мой голос, крикнул, чтобы я больше не звонила. Прошел еще месяц, я позвонила еще раз. Но телефон оказался отключен. Месяц назад я ехала на автобусе по Тополянской и вдруг увидела, как из какого-то дома вышли двое: деваха разодетая, разнакрашенная и Артем. Сели в иномарку и уехали. Я сразу поняла, что он нашел себе другую.
– А вы уверены, что это был он? Вы не ошиблись?
– Нет... Я снова стала ему звонить, но телефон не отвечал. И тогда я решила расстаться с ребенком. Но сроки уже ушли. Недавно подруги нашли мне одного частника. Берет дорого, но у него осложнений не бывает. Я чувствовала себя обманутой, покинутой, оскорбленной, и поэтому мне очень хотелось, чтобы о том, что я хочу прервать беременность, обязательно узнал Артем. И однажды мне до него все же удалось дозвониться. Но я опять не успела сказать ему ни слова. Он мне крикнул: «Жди!» и тут же отключил телефон. Однако я ему уже не верила.
– Похоже, я вас сильно расстроил, – сочувственно заметил Лев, собираясь уходить. – Вы не припомните, что это за дом, у которого вы видели Артема?
Когда Тамара подробно объяснила ему, где именно заметила Артема с другой женщиной, неожиданно зазвонил стоявший в прихожей телефон. Выслушав собеседника, она некоторое время раздумывала, а затем решительно мотнула головой.
– Нет, я передумала. Нет, нет, я не приеду. Да, это окончательное решение, – кончив говорить, Тамара положила трубку.
– Звонил тот самый частник? – догадался Гуров.
– Да... Видите, как получилось? Уж теперь пусть будет как будет. – Тамара тяжело вздохнула. – Артема нет, что уж теперь перекраивать? Мне за тридцать… В конце концов, он был лучшим из тех, кого я знала.
Выйдя от Тамары, Лев отправился в архив Минобороны. Но по пути решил завернуть на Тополянскую. Невдалеке от перекрестка высился стеклянный параллелепипед какого-то бывшего «Моспрофхимстройпроекта», ставшего офисным зданием. Среди множества других табличек и вывесок он увидел скромно притулившуюся табличку с названием на двух языках – русском и каком-то иностранном. Название гласило: «Российско-итальянская торговая фирма «Дольче вита». Рабочий день был в самом разгаре, и в автоматическую дверь большого, похожего на аквариум, вестибюля входило и выходило множество людей – молодых и пожилых, внешне озабоченных и беспечных, в строгих офисных нарядах и легкомысленной джинсе. Тут едва ли можно было разобрать, кто из них направлялся в «Дольче виту», а кто – в другие организации и фирмы.
Гуров достал из еженедельника заложенную туда визитку, найденную у убитого. На ней значился совсем другой адрес – улица Ботаническая. Да и телефон, указанный на визитке, был совсем не тот, что имелся в памяти мобильного телефона. Было совершенно очевидно, что фирмачи специально организовали «фильтр», позволяющий заранее отслеживать нежелательных им визитеров. «Вот потому-то они и всполошились, когда не прошедший предварительную «фильтрацию» позвонил прямо в основной офис, – подумал Лев, наблюдая за суетой у вестибюля. – Эти ухищрения говорят о многом...». И тут же, сама собой, возникла идея – незаметно отснять всех сотрудниц «Дольче виты» и показать их Тамаре. Если бы среди них она узнала ту, что раскатывала с Артемом, это позволило бы выяснить, кто он такой, что его связывало с фирмой и чем он в ней занимался.
В архиве Минобороны его огорошили, сообщив, что поиск нужного ему человека может занять не меньше, а то и более недели – попробуй, перебери тысячи папок с документами разных лет и сличи фото молодого парня с изображением лица, которое на двадцать лет старше, к тому же существенно искажено посмертными изменениями. Рабочий день близился к концу. Гуров поехал в управление, даже не подозревая, какие сюрпризы там его могут ожидать.
Глава 2
На оливково-зеленых, с примесью пронзительной синевы, просторах Тирренского моря гулял резвый свежий ветерок, вздымая невысокую волну, которая с мягким шелестом лениво катилась на обетованный берег прекраснейшего из островов – Сицилии. Ветер колыхал ветви фруктовых деревьев огромного цитрусового сада, окружавшего большую белую виллу, воздвигнутую в лучших традициях античных мастеров. Горделиво красуясь на возвышенности, она была видна всякому, кто курсировал вдоль берега на рыбацких или прогулочных лодках и катерах, кто пролетал по живописной автостраде, проложенной невдалеке от виллы среди субтропических рощ и виноградников. Всякий мог видеть ее изящные высокие колонны, украшающие фасад.
От окружающего мира виллу отделяла высокая ограда из гладко ошлифованного темного камня. От автострады к узорчатым железным воротам роскошного обиталища одного из баловней судьбы этого несовершенного мира вела вымощенная, гладкая, как зеркало, дорога. Просторный двор, с покрывающей его красивой каменной мозаикой, был обрамлен пальмами и изобиловал цветниками. В его центре отблескивал чистейшей влагой большой квадратный бассейн.
В тени пальм ярко белела мраморная беседка, живописно увитая диким виноградом. Под ее гостеприимным сводом, казалось бы, надлежало находиться лишь в древнегреческих туниках или римских тогах. Но как же давно они вышли из употребления!.. Несколькими днями ранее событий, описанных выше, здесь состоялась встреча, о которой едва ли могли бы сообщить какие-либо мировые информагентства, о ней вообще едва ли кто знал, кроме самих ее участников. Хотя обсуждавшиеся здесь вопросы, осуществись они в реальности, коснулись бы судеб многих миллионов людей и даже целых государств.
Пятеро мужчин в легких летних костюмах современного, европейского стиля, какие обычно продаются в тех немногочисленных магазинах, где имеют обыкновение делать покупки люди, владеющие солидными банковскими счетами, сидели за столом и вели непринужденную беседу.
Хозяин виллы, американизированный итальянец, чертами лица в большей степени походил на ирландца, нежели на уроженца Апеннин. Двое из присутствующих являли собой типичных представителей коренного населения острова. Даже не будучи антропологом, в потомках древних италов и латинов можно было заметить влияние крови арабов, испанцев, норманнов, германцев и греков. Всех тех, кто издревле селился на этой райской земле – или мирно оседая в ее городах и селениях, или приходя с огнем и мечом, чтобы ненадолго овладеть ее красотами, а затем, битым и поверженным, бежать прочь.
Еще один из гостей, высокий, плотный и представительный, с большой лысиной в обрамлении светло-русых волос, постоянно норовивший вставить в разговорный процесс за столом ненормативную лексику восточно-европейского звучания, явно был уроженцем средне-русских широт. Точнее сказать, Подмосковья, с его некогда прославившимися на весь мир вечерами. Пятый – сухощавый, жилистый, с крупным носом и темной, овеянной пустынными самумами кожей лица, безусловно, был потомком воинственных бедуинов.
Меж собой присутствующие общались, в основном, на английском, преимущественно, американизированном, с некоторыми элементами итальянского и весьма специфичными вкраплениями русского. Хозяин виллы, синьор Бартоломео Анджеллини, в некоторых американских кругах известный более как Барт-Бом (Барт-бомба), главарь одной из ветвей криминального синдиката семьи Костелло, радушно потчевал гостей всем тем, что ему послал его мафиозный бог. Хохоча громче всех и поминутно испытывая типично американский зуд – закинуть ноги на стол, он пространно разглагольствовал на темы значимости международного сотрудничества – разумеется, незапятнанного якшанием со всякими там ниггерами и прочими недочеловеками. Его грубоватый сленг, свойственный итальянскому кварталу Чикаго, понимали не все из гостей, изъяснявшихся в большей или меньшей степени на ломаном классическом английском.
Воздавая должное творчеству сицилийских виноделов, искрящемуся в хрустальных бокалах, хозяин и гости обсуждали свои дела, едва ли понятные не входящему в этот избранный круг. Фактически, здесь шел активный торг. Потомок бедуинов, финансовое могущество которого питалось фонтанами черной маслянистой жидкости, таящейся под барханами, по которым его предки когда-то водили караваны верблюдов, горячо убеждал любителя ненормативной лексики ускорить выполнение неких, ранее взятых обязательств.
Уроженец Подмосковья, известный у себя на родине как Гена Бизон, вперемешку с матерками, для всех прочих в беседке понятными не более, чем поздравление с Новым годом по-китайски, уверял напористого бедуина в том, что обещанное выполнит гарантировано. Но при этом доводил до сведения всех наивных и умом оскудевших, что:
– Нав ин Рашо – дзе нью таймз
Этим он хотел сказать, что времена, когда великими «прихватизаторами» любому желающему по цене металлолома запросто продавались новенькие подлодки и эсминцы, уже отошли в прошлое. И предмет вожделения господина Сулеймана может быть вывезен за пределы России лишь за сумму, втрое большую той, что оговаривалась первоначально. Сицилийцы, на правах посредников, взявшихся обеспечить доставку голубой мечты внука бедуинов из пункта «Россия» в пункт «инкогнито», так же весьма напористо оговаривали прирост своей доли зеленого долларового «пирога» – дескать, и «овес нынче дорог», и Интерпол лютует...
В конце концов коллективные усилия возымели действие и обладатель нефтедолларов, скрепя сердце, был вынужден согласиться со своими не в меру златолюбивыми собеседниками. Он пообещал, что в ближайшие дни деньги поступят на счета одного из банков на Багамах. Но, в свою очередь, потребовал отчета о том, на какой стадии застопорилась операция по вывозу из России некоего технического устройства, которое призвано даровать господину Сулейману и его единомышленникам бесспорное право указывать немалой части населения земного шара – , как ей жить и с кем дружить.
Известие о том, что вожделенное устройство до сих пор мирно покоится в недрах специального склада со стальными дверями метровой толщины и электронными кодовыми замками, господина Сулеймана крайне огорчило. Он упрекнул Гену Бизона в обмане и даже пригрозил кровной местью, гарантировано осуществляемой горячими хлопцами-шахидами, о которых Гена был наслышан. Подобно революционным матросам с «Авроры», обматывавшим себя пулеметными лентами, те тоже имели обыкновение обматываться взрывающимися поясами и проводами электродетонаторов.
С трудом разобрав не очень качественный английский господина Сулеймана, Гена Бизон молча опрокинул полный бокал солнечного напитка и проворчал на родном языке:
– Да манал я твоих шахидов! Это, скорее, ты, если наших, солнцевских, увидишь, – всю жизнь потом в шаровары будешь валить!
Но далее, по-английски, заверил своего обеспокоенного собеседника в том, что максимум через неделю «товар» будет за пределами склада, а еще через несколько дней на гостеприимной земле солнечной Сицилии состоится его торжественная передача из рук в руки. Сицилийцы, весьма встревоженные тем, что сделка может сорваться и их доля рискует обратиться в пыль, тут же включились в этот диалог и коллективно заверили господина Сулеймана в необычайной добропорядочности «синьора Геннадио».
Учитывая чрезвычайно конфиденциальный характер данной встречи, задолго до ее начала хозяином виллы были предприняты всевозможные меры по обеспечению секретности. Дабы ничьи уши не смогли уловить ни слова из здесь сказанного, специалисты в области электроники досконально проверили беседку и прилегающую к ней территорию на предмет наличия «жучков». На время встречи было включено несколько устройств, способных заглушить любой радиосигнал, а также предотвратить какую-либо аудиозапись. Вдоль ограды виллы постоянно курсировали охранники Барт-Бома, а невдалеке от ее ворот, пристально озирая прилегающую территорию, околачивались телохранители Сулеймана, которые прибыли вместе с ним. Даже официант, обслуживающий беседку, прошел самый придирчивый отбор, к тому же от рождения был глухонемым. Безмолвной живой статуей он стоял в углу, внимательно следя за гостями, стремясь предупредить желания каждого. Повинуясь едва заметному жесту руки хозяина, бесшумно перемещался по беседке, подливая в бокалы вино или подавая те или иные блюда. И едва ли кто мог бы догадаться, что этот человек без проблем читает по губам, понимая мимическую артикуляцию нескольких европейских языков.
Покончив с деловой частью встречи, хозяин незаметно для гостей нажал на кнопку под крышкой стола, и тут же из виллы к бассейну выбежала веселая компания загорелых очаровашек – брюнеток, рыжих, блондинок самых волнующих и соблазнительных форм. Звонко хохоча, юные создания бросились в бассейн, заставив сидящих в беседке завздыхать и заерзать.
– Синьоры, прошу! – хозяин виллы радушным жестом пригласил гостей присоединиться к красоткам. – Чувствуйте себя в бассейне как рыбы в воде! – синьор Анджеллини громко расхохотался собственной шутке, которая показалась ему необычайно остроумной. – И – смелее, смелее! Они ждут вас и жаждут выполнить любой ваш каприз, любую прихоть.
Хозяин и гости, взбудораженно обмениваясь оценками юных «русалок», направились к бассейну, сопровождаемые насмешливым взглядом глухонемого официанта. Неожиданно у Гены Бизона, шествующего к бассейну первым, зазвонил мобильный телефон. Переговорив со своим собеседником, он торжествующе улыбнулся и, обернувшись ко всем, объявил на все том же ломаном английском:
– Господа, как я и обещал, мы выполняем свои обязательства. Сообщаю, что «товар» со склада уже вывезен и сейчас транспортируется в надежное место, именно то, какое указал уважаемый господин Сулейман. Как только удастся организовать «зеленый коридор», мы доставим его заказчику. Так что можем поздравить себя с нашим общим успехом!
– Посдравльять себья, господин Геннадио, – неожиданно для Гены Бизона заговорил по-русски один из сицилийцев, – лутчше буддет только токда, когда «товар» окажется сдесь. Как коворят у вас, в Россия: не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
– Это не в России так говорят, а хохлы на Украине, – недовольно поморщился Бизон, очень обеспокоенный тем, что итальянец владеет русским – ведь иногда он выдавал на своем родном такое... И стоило этому щеголю, «слить» услышанное «хренову бедуину», как последствия подобного «демарша» могли принять самый непредсказуемый характер. Но Гена Бизон терзался зря. Сицилиец и сам хорошо понимал, что не в его интересах возбуждать антипатии между амбициозным русским и не менее амбициозным азиатом. Он лишь усмехнулся и завершил диалог на русском вполне резонным замечанием: