– И портрету ничего не сделается. Оргалит, нитрокраска – в космос можно отправлять без скафандра.
Панков громко ухнул и присел. При этом он погрузился в воду так глубоко, что и портрет, который он держал над головой, погрузился полностью тоже. Через секунду Панков вылетел на берег как ядро. Все бросились к нему.
– Ну как оно, старик?… А без труда не выловишь и рыбку из пруда!.. Это тебе не картинки малевать!.. – слышалось вокруг.
Женщина в мешковине набросила на Панкова бязевое покрывало, которое, оказывается, предусмотрительно захватила с собой. Кто-то вынул у него из рук портрет, кто-то заботливо протянул стакан с водкой, которую Панков немедленно выпил…
Все снова выстроились в колонну и двинулись обратно по аллее вдоль пруда. Шли теперь побыстрее – видимо, оттого, что замерзли, – и марш про то, что жизнь прожить – не поле перейти, тоже пели в еще более бодром темпе.
Толкались на лестнице, толкались в дверях, толкались и смеялись, рассаживаясь на полу чердака… Нелька тоже смеялась, громко, как все, и сердце ее при этом не просто смеялось даже, а пело – так ей было хорошо.
Она сидела на полу, стиснутая со всех сторон. Рядом с ней оказался и тот мужчина по имени Тэд, у которого был необыкновенный свитер грубой вязки, и тот, у которого все было обыкновенное, кроме живого блеска темных глаз – его имени Нелька не знала, – и женщина в платье из мешка… Как же весело было в этом чудесном в тесноте своей кругу! Тем более что и Олег сидел рядом; Нелька чувствовала коленом его колено.
Кто-то налил ей водки, и она выпила, правда, с опаской, но ничего, не затошнило, наоборот, еще веселее стало, хотя веселее уж, кажется, было некуда, потом немного попела вместе со всеми, но песня быстро угасла, потому что все уже напелись досыта, потом вспыхнул спор о спектре белого цвета, и спорили так горячо, так страстно, что казалось, вот-вот подерутся, но спор утих так же мгновенно, как начался, и выпили снова…
– Чуваки, а водка-то кончилась! – вдруг сказал Тэд.
– Как?! – ахнула женщина в мешке. – Там же два ящика было!
– Ну так и нас тут два ящика, – хмыкнул Егоров. – Даже, может, три. Панков, у тебя выпить не осталось?
Ответить на этот вопрос Панков уже не мог: он крепко спал под столом, на котором стоял его «Автопортрет в семейных трусах».
– А ведь придется к таксистам идти, – заметил мужчина в американских джинсах.
Нелька уже откуда-то знала, что его зовут Ливайсом. То есть не зовут его так, наверное, а просто называют.
– Кому придется? – поинтересовался Тэд.
– Самому порядочному из нас, – усмехнулся Егоров.
– На твои провокации никто уже не поддается, – хмыкнул в ответ Ливайс. – Я считаю, надо жребий кинуть. Пусть судьба рассудит.
– Ладно вам. – Олег поднялся с пола. Он возвышался над всеми как скала – высокий, широкоплечий, надежный. – Нашли о чем спорить! Я схожу.
Все стали собирать деньги – шуршали бумажки, звякала мелочь.
– Вот дурак, например, чем отличается? Пошлешь его за бутылкой, так он и принесет бутылку, – заметил Тэд. – Одну.
– Ты про кого это? – усмехнулся Олег.
– Да уж не про тебя, конечно.
Нелька на четвереньках выползла из тесного кружка на полу, поднялась на ноги и подошла к Олегу, когда он уже стоял в дверях.
– А ты куда, Нелличка? – удивился он.
– С тобой, – улыбнулась Нелька.
– Куда это со мной? – Он улыбнулся в ответ.
«А хоть куда!» – чуть было не ответила она.
Но вслух все же произнесла:
– К таксистам.
– Вот так вот, чуваки, – ухмыльнулся Егоров. – Стоит сделать красивый жест, и будет тебе в награду Мэрилин Монро.
В его голосе явственно слышалась зависть. Впрочем, всего за один день знакомства с Егоровым Нелька успела понять, что зависть является его главной чертой. Она была в нем так органична, что даже не раздражала. Ну нельзя же, в самом деле, сердиться на кошку за то, что она постоянно хочет поймать ни в чем не повинную птичку; такая уж ее кошачья природа.
– Ну, пойдем, – бросив быстрый взгляд на Егорова и удовлетворенно усмехнувшись, сказал Олег. – С такой спутницей ни огонь, ни вода не страшны.
– А медные трубы? – язвительно поинтересовался Егоров.
Но Олег ему не ответил – открыл дверь, пропустил Нельку вперед и вслед за ней вышел из мастерской.
Глава 11
– Неужели ты не знаешь, что на Мэрилин Монро похожа?
В темноте огонек Олеговой папиросы вспыхивал и угасал, как уголек в догорающем костре. То, что Олег курит не сигареты, а простой «Беломор», очень Нельке нравилось.
– Понятия не имею!
Она сказала, конечно, чистую правду, но все-таки с небольшой поправкой: это до сих пор она не имела понятия. Но когда Егоров сравнил ее с Мэрилин Монро, Нелька сразу же представила свое отражение в зеркале и поняла: да, в самом деле похожа. Правда, чем именно, этого она сообразить не могла. Ну, блондинка, ну, глаза голубые, так ведь и Таня, например, тоже блондинка голубоглазая, они с сестрой вообще похожи, но сравнить Таню с Мэрилин Монро никому и в голову не придет.
– А чем я на нее похожа? – спросила Нелька.
Интересно, что Олег скажет?
– Сексапилом, – невозмутимо ответил он.
Нелька чуть не упала на ровном месте. Хорошо, хоть темно было – Олег не заметил. Что такое сексапил, она вообще-то не знала, но слово это так и дышало чем-то запретным.
А запретный плод сладок. Во всяком случае, для Нельки это всегда было так.
– А что такое сексапил? – тут же спросила она.
– Хм… – Кажется, Олег все же смутился. – Ну, как бы тебе объяснить… Надо будет Дэна спросить, он английский знает. В общем, это когда девушка такая… соблазнительная.
При слове «соблазнительная» Нельке всегда представлялась пухленькая пышечка, щечки-яблочки. Нет, на яблочную пышечку она явно не похожа, значит, сексапил – это что-то другое. Ладно, сама разберется, не маленькая.
– Нель, а сколько тебе лет? – спросил Олег.
– Восемнадцать. А что?
– Выглядишь моложе.
– В моем возрасте это еще не воспринимается как комплимент! – низким голосом проговорила Нелька и, не выдержав взрослого тона, расхохоталась.
Олег улыбнулся тоже – это было понятно по тому, как дрогнул в его бороде папиросный огонек.
– Где ты это слышала? – спросил он.
– Не помню. – Нелька беспечно махнула рукой. – Где-то слышала, не сама же придумала.
– Ты клевая девчонка.
У нее даже в носу защипало от удовольствия. Вообще-то она, конечно, и сама считала себя девчонкой ничего, но одно дело считать самой, и совсем другое, когда об этом говорит тебе настоящий мужчина.
Они снова вышли по улице Чаплыгина на Чистопрудный бульвар. Как покупать водку у таксистов, Нелька вообще-то не знала: ей никогда не приходилось этого делать. Да и с кем она могла бы это делать? Не с Таней же и не с одноклассниками из художки. Может, конечно, ее однокурсники по Суриковскому были в этом деле доками, но Нелька училась в институте всего только месяц и еще не успела ничего такого о них узнать.
Впрочем, с Олегом Нелька познакомилась даже не месяц, а всего один день назад в магазине Художественного фонда на Кузнецком Мосту, где покупала краски, а узнала она за этот день столько нового, сколько, кажется, за всю предыдущую жизнь ей узнать не пришлось.
Машин с зелеными огоньками в обозримом пространстве что-то не наблюдалось. Ночной бульвар был пуст, тих и темен.
– А вдруг мы таксистов не найдем? – повертев головой, сказала Нелька.
– Расслабься – ты с мужчиной, – ответил Олег.
Нелька засмеялась. Сказано было просто, ясно и по существу.
Сунув руки в карманы штормовки, Олег пошел к Кировским Воротам. Нелька вприпрыжку бежала за ним. Ей было весело, в носу снова щипало, теперь уже от любопытства.
Глаз у Олега, конечно, был более наметанный, чем у нее, – зеленый огонек такси он разглядел издалека.
Он подошел к водительской дверце «Волги», что-то сказал в приоткрытое окошко. Нелька вертелась рядом, будто собачонка, но, как ни прислушивалась, содержания беседы расслышать все же не сумела.
Да и не было вообще-то никакой беседы. Таксист и Олег обменялись двумя короткими фразами, после чего Олег протянул в окошко деньги и принял оттуда две бутылки водки.
– И все? – с каким-то даже разочарованием спросила Нелька, когда они отошли от машины.
– Думаешь, не хватит? – спросил Олег. И сам себе ответил: – Конечно, не хватит. Туда ж как в прорву, сколько ни влей, все мало будет.
Он распахнул штормовку, вставил бутылки во внутренние карманы, усмехнулся:
– На грудь. Как партбилет.
– У тебя есть партбилет? – удивилась Нелька.
Олег расхохотался.
– Интересное у тебя обо мне сложилось впечатление! – сквозь смех сказал он.
– Да нет, я вообще-то ничего такого про тебя не думала… – смущенно пробормотала она.
– И на том спасибо, – кивнул Олег. И поторопил: – Ну, пошли, пошли. А то у народа трубы горят.
В ночной тишине его шаги были слышны громко, отчетливо – шаги сильного, твердо ступающего по земле человека.
Три тени возникли перед ними, когда они уже дошли до угла улицы Чаплыгина.
«Они что, думали, Олег таксистов сам не найдет?» – мелькнуло у Нельки в голове.
Ей в самом деле показалось, что кто-то спустился за ними с чердака, чтобы помочь в покупке водки. Но уже через минуту она поняла, что те, кто идет к ним из темноты, – люди совсем незнакомые. У них был слишком серый, слишком невыразительный вид, вот по чему она узнала чужих. Хотя странно было считать серыми людей, которые виднелись перед нею лишь силуэтами.
– Водочки взяли? – спросил один из них.
На голове у него была кепка – даже в темноте было видно, что мятая.
– Допустим, – сказал Олег.
Голос его прозвучал напряженно – не настороженно, а вот именно напряженно. Нелька почувствовала, что и ее охватывает напряжение. Хоть Олег и сказал ей, что с мужчиной она может расслабиться, хоть она и поверила ему сразу, но чувства, что она действительно может не волноваться, у нее почему-то не было.
«Не привыкла, наверное, – мельком подумала Нелька. – Ну конечно, не привыкла».
Да и когда бы она могла привыкнуть к тому, что о ней заботится мужчина? Когда Нелька была маленькая, о ней заботилась Таня, а когда подросла, то как-то само собой получилось, что они обе сами заботятся о себе и друг о друге… Но размышлять об этом сейчас было явно не ко времени.
Второй тип, тоже в бесформенной кепке – под одно лекало их сделали, что ли? – подошел почти вплотную к Олегу и коротко, зло бросил:
– Давай бутылку.
– Э, чувак, ты чего? – Олег сделал шаг назад. – Какую бутылку?
– Обе! – рявкнул третий.
За те несколько секунд, которые длился этот зловещий разговор, он успел зайти Олегу за спину. От его голоса Олег вздрогнул и обернулся. Теперь он оказался стоящим спиной уже к двум другим типам.
Все это выглядело так как-то… опасно, что Нелька вскрикнула. Зря она, наверное, это сделала – от ее вскрика Олег отшатнулся назад и налетел на одного из тех типов, что стояли у него за спиной.
– А-а!.. – заорал тот таким заполошным голосом, будто его насадили на пику. – Ты ж мне ногу отдавил, падла!
Он толкнул Олега сзади, и так сильно, что этого невозможно было ожидать от такого тщедушного существа, каким он выглядел.
От его толчка Олег упал на асфальт. Даже не упал, а просто рухнул. Нелька и не поняла, как это может быть, чтобы такой высокий человек упал вот так, плашмя, даже руки перед собой не выставив. При этом раздался какой-то странный и страшный звук, похожий на хруст костей.
Услышав этот звук, Нелька завизжала так, что у самой уши заложило, и бросилась к типу, который толкнул Олега. Она не очень-то понимала, что собиралась ему сделать – глаза выцарапать, что ли? Но ярость ее в этот момент охватила такая, что способна она была, кажется, на все.
Но сделать она ничего не успела. У нее за спиной раздался звук шагов – не бега, а вот именно шагов, стремительных – и сразу за этим, без единого слова, глухой звук удара. Затем крик, еще удар, снова крик, переходящий в мат и вопль…
«Между собой они подрались, что ли?» – мелькнуло у Нельки в голове.
Ничего другого она подумать не могла, потому что Олег в этой схватке явно не участвовал: он еще только вставал на четвереньки, держась одной рукой за грудь. Но два типа в кепках при этом лежали на асфальте – уже без кепок, кажется. Третий, наверное, убежал; Нелька услышала его удаляющийся топот.
Вообще-то они не лежали – один катался по асфальту, другой корчился на месте, оба выкрикивали что-то злое и бессмысленное… Уличный фонарь был далеко и светил тускло, поэтому Нелька не могла понять, что, собственно, произошло.
Потом они оба одновременно вскочили и, уже не произнося ни слова, исчезли в темноте. Все это – какая-то непонятная драка непонятно кого непонятно с кем, крик, падение нападавших на асфальт, их побег – заняло минуту, не больше.
На пустынной улице застыла тишина. Нелька бросилась к Олегу.
– Что с тобой? – воскликнула она. – У тебя сломалось что-то, да?!
– Не сломалось, – пробормотал он. – Разбилось.
Наконец Нелька сообразила, что означал тот страшный звук, который показался ей хрустом ломающихся костей. Это же просто бутылки разбились! Ну конечно, и водкой вон как пахнет; только теперь она почувствовала этот резкий запах. И упал Олег потому так странно, плашмя, что руками пытался придержать бутылки, чтобы они не разбились при его падении.
Оттого что с Олегом не случилось ничего опасного, Нельке стало так весело, что она рассмеялась. Смех прозвучал в ночной темноте громко, как в лесу – отразился от домов, словно от деревьев.
– Ты чего? – удивленно спросил Олег.
Он уже поднялся на ноги и смотрел теперь на Нельку сверху удивленным взглядом.
Объяснять, в чем дело, Нелька не стала. Ну не могла же она сказать, что смеется от радости, потому что Олег жив-здоров. Совсем ему не обязательно знать, что она о нем беспокоится!
– Спасибо, – сказал Олег.
Теперь уже Нелька посмотрела на него удивленно: за что это он ее благодарит?
– Не за что, – услышала она у себя за спиной.
Оглянувшись, она увидела еще какого-то человека. Он стоял, прислонившись плечом к стене дома. К нему, а не к Нельке, конечно, и обращался Олег.
– Что, обе разбились? – спросил этот человек.
– Обе, – вздохнул Олег.
– Сочувствую.
Никакого сочувствия в его голосе, впрочем, не прозвучало.
– А откуда ты узнал, что я две взял? – с интересом спросил Олег. – А, Дэн?
– Слышал, как тебя умело подвели к этой идее.
Теперь в его голосе прозвучала усмешка. Он шагнул поближе, Нелька наконец разглядела его лицо и вспомнила, кто он такой. Это был тот самый парень, который присоединился к общей компании во время шествия с портретом к пруду и у которого ей показались заметными только очень живые глаза. Но сейчас, в темноте, глаз было особо не разглядеть, а кроме них, в нем не было ничего выдающегося. Звали его, значит, Дэн.
«Наверное, тот самый, который английский знает. У которого Олег про сексапил собирался спросить», – подумала Нелька.
Но уточнять такую глупость она, конечно, не стала.
Олег снял штормовку и выгреб из ее карманов осколки водочных бутылок.
– Хоть в рот выжимай, – с сожалением сказал он, встряхивая мокрую штормовку, от которой разило водкой. – Ну Васька, ну еще сто грамм!
Нелька догадалась, что это слова из какого-то анекдота, которого она не знает. Она вообще на каждом шагу узнавала сегодня так много всего нового, что сердце у нее замирало, как на качелях, от восторга такого узнавания и, главное, от восторга такой новой, такой настоящей жизни, которая ей открывалась.
– А ты чего за нами пошел? – спросил Олег.
– Я не за вами, – пожал плечами Дэн. – Я просто так пошел. Домой.
– Повезло нам с тобой, Нелличка.
Олег обернулся к Нельке и посмотрел на нее странным взглядом. Ей показалось, что он смотрит испытующе, как будто ожидает ее реакции на что-то.
– Почему повезло? – удивилась она.
– Как же – почему? Не пойди Даниил в нужное время домой, кто бы нас с тобой от шпаны спас?
У Дэна, выходит, было и обыкновенное имя – Даниил.
– Ничего бы с вами и без меня не случилось, – усмехнулся Даниил. – Ты бы понял, что водку спасать уже поздно, и стал бы спасать девушку.