Теперь Артур знал совершенно точно, что все, что он раньше читал или думал об этом чувстве, – вздор и пустяки. Любовь нельзя описать. Она как полет птицы, как капля росы, в которой отражается солнце, она – как мелодия, слышимая не ушами, но сердцем, как терпкая сладость спелой вишни и горечь, что есть даже в сладости меда… Она – то единственное, что у него осталось.
Артур подходил к дому, расположенному в одном из Арбатских переулков, не скрываясь, чтобы у охраны было время сообщить о его появлении Отцу.
У ворот его действительно ждали. Его тщательно обыскали, вероятно, удивившись отсутствию оружия, и, не спрашивая ни о чем, проводили внутрь.
Двор так и щетинился невидимыми снайперами. Артур прекрасно понимал, что находится сейчас на мушке сразу нескольких винтовок, но также осознавал, что Отцу, скорее всего, захочется с ним встретиться. Хотя бы для того, чтобы выяснить, что произошло, а еще из-за склонности к показательным парадным жестам. Отец никогда не отдаст приказ уничтожить провинившегося тайно, если есть хотя бы малейшая возможность устроить публичную экзекуцию. В одном из подвалов здания, уходящего глубоко под землю, стоял специальный агрегат с ультрафиолетовым излучением. Эта комната внушала страх всему Дому, не случайно она называлась залом казней.
Молча, словно в сопровождении теней, Артур проследовал в приемные покои Отца. Отец восседал на обитом темно-пурпурным бархатом кресле с высокой резной спинкой, а на подлокотниках, выполненных в виде сплетенных, словно ползущих вверх, человеческих фигурок, лежали его желто-пергаментные руки. Лицо отца было лицом мумии – с глубоко запавшими щеками и провалами глазниц, в которых угольями горели пронизывающие глаза.
Артура поставили перед ним. Отец махнул рукой, на миг нахмурился, и конвоиры поспешили удалиться, пятясь и потешно кланяясь при этом.
Затем в комнате воцарилась тишина.
Оба – и молодой, и старый вампир – не произносили ни слова, словно враги, готовящиеся вступить в смертельную битву.
Артур стоял перед сидящим старейшиной уверенно и свободно – в черном, расстегнутом на груди полупальто, из-под которого виднелся тонкий белоснежный свитер, в узких черных джинсах и элегантных ботинках.
– Я думал, что ты умер, – проговорил наконец старейшина низким хриплым голосом – голосом, в котором не было ни единой живой нотки.
– Я умирал, но это не важно, – ответил Артур, спокойно глядя в глаза Отцу.
– Вижу. Ты изменился, – старейшина чуть наклонился вперед, вглядываясь в лицо неверного сына.
Артур промолчал, и Отец вновь прервал затянувшуюся паузу.
– Ты, изгнанник, пришел сюда, чтобы просить меня о чем-то? – спросил он холодно.
– Нет, – Артур по-прежнему не отводил взгляд. – Я пришел, чтобы предложить тебе кое-что. Я знаю, где находится убежище диких.
Артур прекрасно понимал, что это мощный козырь в его руке. Выследить диких казалось совершенно невозможным. Они были подобны крысам, без труда ориентировались в «нижнем городе» – так называл Артур бесчисленные московские туннели и подвалы, к тому же постоянно меняли место проживания. Все предпринятые Московским Домом попытки произвести зачистку территорий, населенных дикими, оказывались безуспешными. Вернее, результат их был ничтожен и обычно несовместим с потерями, которые Дом нес в ходе операции.
Так что теперь, закинув удочку, Артур терпеливо ждал реакции Отца.
Старейшина потер кровавый камень своего старинного перстня и задумчиво взглянул на неверного сына.
– У тебя, конечно, есть свой способ поисков, – скорее констатировал, чем спросил, он.
Артур кивнул.
– Девчонка? – быстро спросил Отец. – Ты ведь отверг Дом ради нее.
– Полина, – кивнул Артур. – Я уведу ее от них, и войны не будет. Вы не утратите главенства в Москве и разгромите стаю, вторгшуюся на вашу территорию.
Отец опустил глаза и с минуту сидел неподвижно, словно восковая кукла.
– Ты вырос, мой мальчик, однако тебе будет трудно одному. Ты уверен, что не хочешь вернуться Домой?
– Уверен, – отрезал Артур.
– Ну что же, отрок, я полагаю, что ты не предашь меня снова. Твоя мать очень расстроилась, узнав, что ты покинул Дом, – бездонные глаза открылись и заглянули в душу Артура.
Он стоял, словно пораженный молнией.
– Я ослышался? Моя мать давно умерла, – выговорил, наконец, Артур.
– Умерла? – теперь Отец смотрел на него с привычным превосходством. – А мне известно обратное.
«Раз, два, три, четыре…» – Артуру пришлось досчитать до десяти, чтобы окончательно успокоиться. Мысли вертелись в голове, как бешеные, и самая главная из них: «Не может быть! Этого никак не может быть!»
Отца Артура убили в девяностые годы, а они с матерью вдруг оказались на самой обочине жизни. И тогда, чтобы раздобыть хоть немного денег, Артуру пришлось вступить в одну из дворовых шаек. А потом была та драка на пустыре, и солоноватый вкус крови на губах, и плывущий перед глазами мир, словно подернутый дымкой, и незнакомец в блестящих ботинках, и комната с горящими свечами, и Отец, и Дом, и обязательства… Тогда, перед самой инициацией, Отец сказал Артуру, что его мать умерла.
Артур сжал зубы. Старейшина смотрел на него пытливо и вместе с тем равнодушно.
– Моя мать умерла, – упрямо повторил Артур.
– Ты можешь ее увидеть.
– Когда?
Тонкие, обтянутые сухой кожей пальцы взяли старинный бронзовый колокольчик, и тут же в комнате появился личный помощник Отца.
– Все готово, – объявил он, низко кланяясь.
Отец чуть склонил голову, обозначая кивок.
Не помня себя, Артур вышел из комнаты. Неужели он сейчас увидит мать? В груди была пустота, на сердце – недоумение. Он все никак не мог разобраться, что же он чувствует, что он должен чувствовать сейчас, после долгой разлуки, после того, как он умер сам и безоговорочно поверил в смерть матери…
– Пожалуйста сюда, – ровный голос секретаря был вежлив и равнодушен.
Артур вошел в комнату.
Здесь никого не было. Только компьютер. В первую секунду Артуру показалось, что все это – ловушка, и он резко обернулся к сопровождающему.
– Садись, – сказал тот, указывая на неудобное кожаное кресло. В этом помещении, в отличие от покоев Отца, все оказалось обставлено современно. – Здесь подключена веб-камера, и ты сможешь поговорить со своей матерью в онлайн-режиме.
Артур опустился в кресло. Значит, он увидит мать только на экране монитора. Это было значительно легче. Он вдруг понял, как страшно было бы взглянуть в глаза матери после стольких лет и прочитать в них вопрос: «Что с тобой стало? Зачем ты меня бросил?»
Укоряя себя за трусость, Артур взглянул в темный экран, щелкнул мышкой и сразу увидел ее…
Она сидела в точно таком же, как у него, кресле. За спиной была безликая беленая стена. Мать оказалась почти такой же, как он ее помнил. Почти не постарела. Аккуратно собранные волосы, умело подкрашенное лицо… Хотя нет… Что-то непривычное, чужое было в ее облике.
– Здравствуй, сын, – произнесла она, глядя на него чужим равнодушным взглядом. – У меня все хорошо.
И тут он понял, что именно не так: ее глаза! Они оказались совершенно пустыми!
Глава 5
Я сидела на крыше, обхватив коленки руками. Ветер гонял по пустырю мусор, вдалеке, за забором, ходили люди. Они спокойно проходили мимо нас, даже не представляя, что в двух шагах от них находится вход в ад. Я смотрела на них и завидовала им. В их жизнь не вторгались, их любимых не убивали, а их самих не дергали из стороны в сторону в надежде извлечь из этого выгоду. Их жизнь была предсказуемой. Хотя нет, это они думали, будто их жизнь проста и предсказуема. На самом деле ее можно изменить и сломать в любой момент. Ловчий выпьет кровь любого из них так быстро, что они едва осознают, что происходит. Нет, это они – стадо мирных глупых антилоп, законная добыча настоящего хищника. А я – хищник, убийца, охотник. Я могу убивать. А скоро… скоро начнется большая война, которую так ждет Королева, и тогда они, наконец, поймут, что привычный мир не таков, каким он им кажется. И тогда уже их – не моя – жизни разлетятся на куски. Эта мысль доставила мне удовольствие. Ну и пусть Артура больше нет, это и к лучшему. Я не могла представить себе Артура среди диких. Одна мысль об этом вызывала у меня приступ нервного смеха. Только не он! Только не Артур!
«Он был бы для тебя балластом, ты бы никогда не смогла развернуться при нем», – шептал мне внутренний голос.
Я снова в задумчивости уставилась вдаль и вдруг осознала, что тут происходит нечто интересное. Зимой темнеет рано, людей на улице и так было немного, но за последние пару минут их количество резко убавилось. Мне показалось, что люди спешат убраться куда-то подальше, зато на дороге показалось сразу несколько машин, среди них – два милицейских «уазика». До чего знакомая картина! Сразу навевает нехорошие подозрения.
Секунда – и я, скатившись с крыши, спрыгнула в снег, вбежала в старое здание и сразу попала в чьи-то, прямо скажем, не очень теплые объятья.
– Куда? – спросил Ловчий.
Всякий раз в его присутствии меня охватывало мучительное двойственное чувство, словно он одновременно и пугал, и привлекал меня.
Я рванулась, но вырваться из его рук было невозможно.
Он чуть насмешливо приподнял одну бровь, и я ужасно рассердилась – скорее даже не на него, а на себя.
– Могу и не спешить, – ответила я, прекратив бесплодные попытки освободиться. – Сейчас здесь начнется заварушка. Хотела занять место в партере.
Ловчий внимательно взглянул мне в глаза, кивнул, разжал руки и тут же исчез за дверью.
Вернулся он минут через пять и тут же собрал всю стаю.
– Нас обнаружили, – сообщил он. – Придется отбивать атаку.
Вампиры возбужденно загудели.
– Надерем им задницы!
– А вот и закуска пожаловала! – ревели они, хватаясь за оружие.
Арсенал диких, признаюсь, произвел на меня впечатление. Столько разнообразного оружия мне еще видеть не приходилось. Здесь нашлись старые винтовки со штыками, автоматы, ружья, обрезы и еще многое, что не поддавалось моей классификации. Все это в основном было не новое и большей частью самодельное. Особенное впечатление на меня произвел один громила ростом, наверное, два с лишним метра, притащивший нечто с огромным длинным дулом, на мой взгляд, сродни зенитным орудиям, только без колес. Я уважительно посмотрела на него, и владелец гордо оскалился, демонстрируя острые белые зубы.
– Маруся, – представил он свое орудие, любовно оглаживая его по изъеденному ржавчиной стволу.
– Очень приятно. Знакомиться ближе не буду, – сообщила я, и громилы дружно заржали, в полной мере оценив мое супертонкое чувство юмора.
Не желая оказаться в самой гуще заварухи, я отошла в сторону, и тут ко мне приблизилась Королева.
– Держись возле меня, – велела она. – Я не хочу, чтобы ты пострадала. Пока что просто смотри, не вмешивайся.
Я кивнула. Снаружи все еще было тихо, и я закрыла глаза, пытаясь прислушаться, чтобы понять, что же там происходит. И только я сделала это, как словно вживую увидела несущуюся на нас огненную стену. Пламя надсадно гудело, и темное небо озарялось его багряными всполохами. Мне стало страшно, и я представила, что перед нами, по всему периметру здания, выросла ледяная стена. В тот момент, когда стихии столкнулись, я почувствовала слабый удар и покачнулась. Во все стороны полетела ледяная крошка, но и огонь словно захлебнулся, его языки встревоженно заметались и стали опадать.
Огонь и лед – все смешалось и закружилось перед моим мысленным взором, и я почувствовала, что слабею и медленно оседаю на пол.
Когда я пришла в себя, вовсю грохотали выстрелы. Откуда-то валили густые клубы черного дыма, слышались вой и нестройные вопли.
Подле меня стояла Королева. Я видела, что она довольно улыбается.
– Что случилось? – рассеянно спросила я.
– Ты одна отбила их ментальную атаку. Я так и знала, что твои способности начнут раскрываться в подходящей обстановке!
Сейчас Королева диких как нельзя больше казалась похожей на повелительницу демонов. Ее тонкие губы были полуоткрыты, зеленые глаза сияли дикой яростью, а в беспорядке разметавшиеся по плечам локоны снова казались живыми. Она вся была древняя ярость, огромная кошка, готовая к прыжку.
– Как давно я не видела хорошей битвы! – сказала она, кинув на меня быстрый взгляд. – Сейчас мы немножко развлечемся. Побудь пока здесь. Ты свое дело уже сделала… Я скоро вернусь.
Я привалилась спиной к стене. Вокруг грохотали выстрелы, поминутно что-то взрывалось, а с потолка летела штукатурка. Бой развернулся нешуточный. Судя по всему, нас штурмовали, но мы успешно оборонялись.
Через некоторое время появилась Королева. Она по-прежнему казалась очень довольной, и я увидела, что ее одежда забрызгана свежей кровью.
– Я принесла тебе подарок, – сообщила она. Из коридора вышел один из вампиров, входящих в состав ее свиты. Он нес какой-то сверток.
Опустив его передо мной на пол, вампир размотал ткань, и я увидела молоденького военного в камуфляжной форме. Ему на вид было, наверное, немногим больше, чем мне. Темные волосы прядями налипли на вспотевший, измазанный копотью лоб, а большие серые глаза смотрели удивленно и испуганно.
– Не хотят рисковать своими. Видишь, каких на задание отправляют? Он даже не знал, с кем ему предстоит сражаться! – сообщила Королева, указывая на молодого солдата. – Это тебе. Нужно восстановить твои силы. Не трать время попусту, нам надо спешить, да и он теряет кровь.
Только теперь я заметила, что у юноши в боку зияет страшная рана.
Так вот почему он не двигается! Однако он в сознании и, похоже, слышит и понимает все. Я заколебалась. Мне действительно не помешало бы подкрепиться…
Было противно и как-то мерзко. Королева смотрела на меня, и я порадовалась, что Ловчий развлекается где-то в другом месте, а то непременно прокомментировал бы мою нерешительность.
Примечания
1
Один – верховный бог скандинавского пантеона.