А вскоре в Городе пошли слухи: Филатов, мол, идет на повышение. Все правильно, засиделся он в Городе. Вот уже десять лет прошло, как назначили Первым. А человек-то масштабный! Ему бы всей областью рулить! Да что там! В столицу ему надо!
И тут же пошел другой слух: о свадьбе. Филатов единственную дочку замуж выдает! Когда слух дошел до Дениса, он только и смог что непослушными дрожащими губами еле вымолвить:
– За кого?
Когда ему назвали имя, Денис поник. Это был достойный выбор. Слава выходила замуж за сына директора мясокомбината. Разумеется, в Городе говорили:
– Это брак по расчету. Никакой любви там быть не может. Городская элита детишек женит. Деньги к деньгам!
Но Денис прекрасно знал сына директора мясокомбината. Да кто же его не знал? Красавчик, звезда местных дискотек, да к тому же мотогонщик. По нему сходили с ума все девушки в Городе, а теперь, наверное, уже не только в нем одном. Парень учился в столице, и не где-нибудь, а в наипрестижнейшем МГИМО! Все, конечно, говорили, что папа заплатил. Денег там и в самом деле было немерено. Для жителей Города учиться в МГИМО было все равно что жить на Марсе. Не только недоступно, но и непонятно. Казалось даже, что так не бывает, что это фантастика. Да есть ли там, на Марсе, жизнь?! А если есть, то какая?!
Но Слава вполне могла полюбить Эдика и за него самого. Когда тот летел по Городу на своем новеньком мотоцикле, в блестящем алом шлеме, черной кожаной куртке и крагах, девушки по обеим сторонам дороги цепенели. Так весело, так шикарно и так безудержно, как Эдик в Городе, не жил никто! А как он был красив! Все невольно открывали рты, когда Эдик снимал свой шлем и по его широким плечам рассыпались черные кудри. И он улыбался при этом такой открытой, такой детской улыбкой, что все невольно улыбались ему в ответ. При этом Эдик вовсе не был снобом или зазнайкой, он даже немного стеснялся своего шикарного мотоцикла, своего красивого лица, богатого папы и того, что его любит неземная Слава, дочь Первого.
«Вот такой я, ребята! – читалось на лице у Эдика. – Вы уж меня извините, но я такой».
– Какая же обаяшка! – говорили о нем.
В общем, они со Славой были потрясающе красивой парой. Более достойного жениха ей трудно было сыскать, да и ему трудно было найти более подходящую невесту. Только Слава, такая красивая, умная, в общем, неземная, была под стать марсианину Эдику, с его мотоциклом, крагами, шлемом и черным кудрями. Все сложилось как нельзя кстати. В этом году Эдик оканчивал МГИМО и вместе с распределением за границу получал и красавицу Ярославу, единственную дочь Первого в жены. Свадьбу готовили шикарную, такую, что Город готовился к потрясению.
Сплетничали, что на горячее подадут зажаренных целиком молочных поросят, лучший в районе колхоз уже получил на них заказ от самого Филатова, что на свадьбе будет человек триста гостей. Что заказан огромный кремовый торт размером с кухню в какой-нибудь хрущевке. Что на Славе будет шикарное платье, а парикмахера выписали из самой столицы. Что во время свадебной церемонии Город перекроют, а вечером, когда стемнеет, прогремит салют!
Два месяца Город жил слухами. Только никто не думал, что это будет ТАКОЕ потрясение…
Понедельник
Утро
– Ну вот, все и разъехались!
Он с нежностью посмотрел на жену. Слава сидела у окна, с книгой в руках, но смотрела не в нее, а на ручейки воды, бегущие по стеклу.
– Что ты читаешь, дорогая?
– Книгу.
– А мне показалось, по каплям дождя на стекле пытаешься прочесть наше будущее. Есть гадание на кофейной гуще, говорят, верное, но ты предпочитаешь гадание на грозе. Чего еще ждать от женщины с именем Слава? – пошутил он.
– Ярослава, – поправила она. – Имя как имя. А будущее свое я и так знаю. Просто хочу понять, когда же закончится дождь?
– Для этого есть прогноз погоды… – Они немного помолчали, потом он спросил: – Тебе не скучно?
– Скучно? – Она задумалась. – Скорее, нет.
– Мы опять одни в этой глуши.
– Третий домик по-прежнему занят.
– Он находится на отшибе. Та странная женщина так и не уехала.
– А… Та, что вбежала сюда вчера днем с безумными глазами?
– И с криком «Где тут у вас телефон?».
– Ты преувеличиваешь, милый, – улыбнулась Слава. – Она не кричала, просто спросила.
– Вторая была не лучше, – заметил он.
– Да, вчера был странный день, – согласилась с ним жена. – Сначала одна потребовала телефон, потом другая. И обе были явно не в себе.
– Одна все-таки уехала вечером. А хотела остаться на неделю.
– Зато другая осталась.
– Переживаешь, что у нас так мало постояльцев, милая? – слегка напрягся он.
– Ты прекрасно знаешь, что наш основной доход вовсе не от «Белой лилии», – мягко напомнила жена.
– Так давай продадим ее!
– Жалко. Здесь так красиво! – и Слава посмотрела в окно.
– Когда не идет дождь. – Он тоже посмотрел в окно. Они оба знают истинную причину, по которой Слава не хочет продавать «Белую лилию», но это тема запретная. – Я все думаю: чем бы нам заняться? Может, любовью?
– Перестань! – Жена явно занервничала, резко захлопнула книгу и встала. И тут же начала оправдываться: – У меня много дел. По дому. Надо прибраться в верхних комнатах, пропылесосить, приготовить обед…
– Это не займет много времени. Я не об уборке. О сексе. – Он тоже встал. – А есть я не хочу. Что же касается тебя, то ты на диете. Давай сегодня вообще не ужинать? – Он подошел и обнял ее. – На улице идет дождь… Мы ляжем обратно в постель и проведем там весь день… – И он нежно погладил покатые Славины плечи, потом коснулся губами шеи.
Жена не отстранилась, но слегка напряглась. А когда его поцелуи стали настойчивей, ему показалось, что в руках уже не женщина, а натянутая струна. И звуки, которые она издает от его настойчивых прикосновений, не такие, какие должны быть, если желание взаимное, не низкие, чувственные, а, напротив, высокие и пронзительные. «Не хочу!» – протестовало ее тело.
– Почему?
– Ты же знаешь, я не люблю заниматься этим утром.
– Хорошо, мы подождем до вечера. – Он послушно разжал руки.
И в этот момент зазвонил телефон. Жена вздохнула с облегчением:
– Я подойду.
Он усмехнулся: да, с сексом у них проблема. Надо же! Такая красивая женщина и такая холодная! Он смотрел, как жена идет к телефону, берет трубку и вдруг радостно кричит в нее:
– Женька! Господи, как я рада! – И, прикрыв трубку рукой, ему: – Это Женька!
– Я понял, – с досадой сказал он.
Женька – ее мастер по маникюру с педикюром и одновременно лучшая подруга. Чуть ли не единственная. Женьке двадцать семь, а его жене за сорок. Это дружбу можно назвать странной. В самом деле, что может связывать неработающую сорокалетнюю женщину, к тому же бездетную, с молодой разбитной особой, имеющей внебрачного ребенка? Репутация у Женьки в городе та еще! Оторва! И работает маникюрша практически без выходных, и в салоне, и на дому, берется за любой заказ. Семью-то надо кормить! Тем не менее Слава и Женька подруги. Они даже вместе ездят отдыхать, причем Слава за подругу всегда доплачивает. Женька ведь не может позволить себе пятизвездочные отели. Лучшие воспоминания об отдыхе у Славы связаны с Женькой, когда они отдыхали вдвоем, или втроем. Он, жена и Женька. Да, такое тоже бывало. Вот и сейчас жена радостно кричит в трубку:
– Как ты? Господи, конечно приезжай! Здесь никого нет! Ну, почти никого. Только мы с Денисом и женщина в домике на отшибе. Все остальные свободны. Нет, никто не звонил, мест не бронировал. Да, бизнес у нас этим летом печальный. А у тебя что, завтра выходной? Тогда, извини, я тебя немного поэксплуатирую. Да, маникюр надо поправить. И педикюр не мешало бы освежить. Я кое-что придумала. Новый рисунок на ногтях к своему новому купальнику, надо это опробовать. Я тебе заплачу. Не спорь, я знаю, как тебе нужны деньги. Никаких возражений!
Женька – настоящий талант. Так говорит его жена. В школе Женька рисовала стенгазеты и оформляла учебные кабинеты красочными плакатами, за что учителя ей и выводили положительные оценки. Теперь она рисует на ногтях и делает это великолепно! Такого мастера и в столице поискать! Когда жена Дениса выходит на заграничный пляж, со своим безупречным маникюром и не менее безупречным педикюром, на нее смотрят все без исключения – и мужчины и женщины. Слава с Женькой творят вместе, подолгу листают глянцевые журналы и всегда добавляют что-то свое. У Женьки богатая фантазия, а у его жены безупречный вкус. Плюс большие деньги. Вот и сейчас Слава что-то придумала. У них с Женькой будет чем развлечься.
Видимо, Женька принялась взахлеб что-то внушать, потому что жена долго молчала. У Женьки есть такая привычка, она вообще человек эмоциональный. Иногда так кричит, что хочется заткнуть уши. Женька – хорошенькая блондинка с отличной фигурой, хотя и склонной к полноте. Но пока ей только двадцать семь, она ест все что вздумается, ничуть не заботясь о своем весе, носит облегающие платья, и это ей очень идет. Ее бедра объемом чуть больше, чем нужно, и всегда привлекают внимание мужчин, а ножки до того аппетитны, что хочется их съесть.
Его жена тоже блондинка. Но блондинка холодная. Они с Женькой выглядят почти ровесницами, только Слава в отличие от подруги прилагает для этого массу усилий. Сидит на жесткой диете, каждое утро делает гимнастику, много плавает и изводит на себя бездну дорогой косметики. Они разные, как огонь и вода, как небо и земля, эти две блондинки. Слава тоже носит облегающие платья, и у нее тоже красивые ноги, только сухие, с проступающими на икрах рельефными мышцами, их не хочется съесть, на них просто хочется смотреть, желательно издалека.
Да, когда эти две женщины лежат рядышком на пляже, Денис невольно их сравнивает. А такая возможность предоставляется ему часто. Нельзя сказать, кто красивее, Слава или Женька. Обе хороши. Но каждая по-своему. На таких, как Слава, мужчины женятся, а потом берут в любовницы таких, как Женька. Это хорошо, что они подруги. И в то же время плохо. На отдыхе на Дениса всегда косо сморят. В мусульманских странах даже называют боссом, ведь у него аж две женщины! И обе красавицы! Увы! И с одной-то не всегда получается…
– А Лиза как? Останется с бабушкой? Отлично! Значит, завтра мы тебя с Денисом ждем! Я приготовлю тебе комнату. Целу́ю.
– Что там еще? – спросил он с досадой, когда жена повесила трубку.
– Завтра приезжает Женька! – радостно сообщила Слава.
– Это я уже понял. Я спрашиваю: что случилось? Почему она вдруг вздумала приехать во вторник? Среди недели?
– У Женьки какие-то проблемы. Она сказала: не по телефону.
– Скажи лучше, когда у нее их нет, этих проблем, – проворчал он.
– Денис, перестань! Ты знаешь, как ей трудно!
– Не надо было рожать от кого попало!
– Рожать надо всегда! Дети – это счастье!
Он понял, что сказал лишнее, и торопливо начал оправдываться:
– Извини, извини, извини… Я не хотел тебе об этом напоминать… Прости меня, милая… – И тут же перевел разговор на Женьку: – Что там у нее за проблемы?
– Она не сказала. Я думаю, приедет и все выяснится. Она ищет у нас поддержку, ей надо выговориться.
– Скорее, у тебя. Вы же с ней подруги!
– Вот и ответ на вопрос: что мы будем делать? Мне надо убрать комнату для гостей, сменить постельное белье, подумать, что приготовить завтра к ужину… Может быть, съездить в город за продуктами?
– Шашлыки все равно не пожаришь: дождь.
– Он скоро закончится.
– Я понимаю, милая, ты любишь, чтобы все было по высшему разряду. Не понимаю только, зачем накрывать изысканный стол для какой-то… маникюрши, – еле сдержался он. – Как будто она это оценит! В городе уже и так над нами смеются!
– Врешь!
– Хорошо, не смеются. Не понимают. Твоих нарядов из Италии, французских вин, сырных тарелок и твоих белых лилий. Я не хотел тебя расстраивать…
– Говори!
– Знакомая недавно мне сказала: «Встретила твою жену, на ней пальто из бабушкиного сундука, молью побитое. Что, совсем плохи дела?»
– Это пальто я купила в Италии, в бутике всемирно известного модельера! – вспыхнула Слава. – Ткань, из которой оно сшито, подверглась особой обработке. Оно огромных денег стоит! Ты же знаешь.
– Здесь этого не понимают! – Он тоже повысил голос. – Или уезжай отсюда, или…
– Или? – напряглась жена.
– Перестань смешить людей. Ходи в том, в чем здесь принято.
– На рынок в бархатном платье? Или днем по городу в туфлях на шпильке и с вечерним макияжем? Может, в платьях со стразами, made in Turkey?
– Милая, их много, а ты одна, – мягко произнес он. – Одна с таким безупречным вкусом, с такими манерами. Это я к тому, что не обязательно меня сейчас мучить. Гнать в город за парным мясом, за свежей зеленью, за элитным вином. Еще бог знает за чем. И все потому, что к тебе приезжает маникюрша! Иначе я подумаю, что тебе просто нечем заняться.
– Хорошо, – ровным тоном сказала жена. – Мы не поедем в город. Я что-нибудь придумаю. В конце концов, если прекратится дождь, можно пожарить колбаски на гриле. Я сама приготовлю для них фарш. И овощи у нас есть, мы в субботу были на рынке.
– Вот и отлично!
– Пойду займусь делами.
У него тоже есть кое-какие дела. Надо совершить ежедневный обход, несмотря на дождь. Глянуть, в каком состоянии пляж, не смыло ли лодки. Заодно и гостью проведать. Ту, что в домике на отшибе.
Он пошел за дождевиком. Да, гроза спутала все планы. Будем надеяться, что дождь вскоре прекратится.
Вторник
Утро
В понедельник вечером дождь действительно поутих, и во вторник даже выглянуло солнце. Настроение у Славы было прекрасное. Погода наладилась, шумная пьяная компания уехала, и сегодня она наконец увидит лучшую подругу! Им с Женькой есть о чем посплетничать, к тому же надо опробовать новый рисунок на ногтях. Слава давно уже хотела это сделать, но летом Женька загружена работой. Маникюр-педикюр, открытые босоножки, в традиционную пору отпусков дамы не прочь потратиться.
Славин же пляжный сезон начинается глубокой осенью. Но к этому сезону надо готовиться заранее, и Женькин приезд так кстати! Надо показать подруге новый купальник и парео, а также репродукцию картины Моне. Именно Моне. Здесь, в этом убогом городишке, никто не разбирается не то что в импрессионистах – в живописи вообще, но для Славы это целый мир, в котором она – одна из богинь.
– Как думаешь, Женька сюда проедет? – взволнованно спросила она у мужа. – Мне кажется, дорогу размыло.
– Сюда – да. Проедет. А за два дня дорога, надеюсь, подсохнет, и с возвращением в город тоже не будет проблем. Если что, я отвезу ее на нашем джипе. Кстати, надолго она приезжает? – осторожно спросил Денис.
– Я не уточняла, – пожала плечами Слава. – Наверное, на день, как всегда. Максимум на два. У нее летом много работы.
У самой Славы с утра тоже было много работы. Она все-таки решила сделать колбаски. Не жарить же на гриле размороженное мясо? А другого у них сейчас нет. Денис ясно дал понять, что не собирается ради Женьки ехать на рынок в город.
Славе всегда казалось, что муж ее лучшую подругу недолюбливает, да и Женька в присутствии Дениса явно чувствовала себя неловко. Перед тем как прийти, все время спрашивала:
– А твой дома?
Или:
– А Денис никуда не собирается? Ой, скажи мне, как только уйдет, я заскочу!
А ведь раньше они охотно общались, в самом начале их с Женькой знакомства, когда та стала ходить на дом к своей любимой клиентке и между ними завязалась дружба. Все изменилось после того, как Женька родила дочку. Денис ее за это осудил:
– Не надо рожать от кого попало!
Рожать… Называется, ударил в больное! На эту тему в их маленькой семье наложено табу, и вот вам, пожалуйста! Денис не сдержался.
Какое больное для Славы слово, потому что она этого не может: родить ребенка. Чтобы его родить, надо забеременеть, а это у нее никак не получается. Как же обидно осознавать, что ты, умный волевой человек, можешь горы свернуть, можешь сидеть на жесткой диете, заставить себя делать каждый день гимнастику, выучить иностранные языки, постоянно заниматься самообразованием, стать Самим Совершенством, но… Но против природы не можешь пойти.
– Такое родилось, – разводят руками врачи.
Конечно, есть способ. И она им, разумеется, воспользовалась. Потратила огромные деньги, трижды решалась на крайне неприятную и болезненную процедуру, но ни один из эмбрионов так и не прижился. Видя, как она мучается, Денис после третьего раза сказал:
– Слава, хватит. Против судьбы не пойдешь.