Эмоции и чувства - Ильин Евгений Павлович 11 стр.

Как показывают клинические исследования, этот след остается, скорее всего, за счет биохимических и гормональных сдвигов в организме, вызванных возбуждением центров эмоции (например, хорошее настроение связывают с эндорфином).

Структура настроения. Л. В. Куликов (1997), посвятивший настроениям специальную монографию, развивает собственный подход к их рассмотрению. Он выделяет в настроении пять компонентов: релятивный (оценочный), эмоциональный, когнитивный, мотивационный и физического самочувствия.

Релятивный компонент (от англ. relation – отношение) связан с отношением человека к происходящему с ним и вокруг него. Он включает в себя ряд элементов структуры отношений личности: особенности самооценки и принятия себя, удовлетворенность отношениями с миром природы, предметов, людей. В этом компоненте особую роль играют соответствие или несоответствие воспринимаемого и желаемого.

Эмоциональный компонент характеризует доминирующая эмоция (чувственный тон, по В. Н. Мясищеву). В формировании актуального и относительно устойчивого состояния, как пишет Куликов, объединяются различные чувства и переживания с разным влиянием на чувственный тон. Возникает эмоциональная доминанта, т. е. эмоциональный компонент настроения. В него входят также переживания телесного благополучия – физического комфорта или дискомфорта. Последние теснее связаны с актуальным настроением, чем с доминирующим. Таким образом, получается, что эмоциональный компонент настроения является интегральной характеристикой испытываемых человеком на протяжении определенного временного периода эмоций, как положительных, так и отрицательных.

Когнитивный компонент настроения образуют интерпретации текущей жизненной ситуации, полнота ее понимания, прогноз перспектив развития ситуации, интерпретация и оценка своего телесного и духовного здоровья, прогноз его динамики. В когнитивный компонент входит представление о себе.

Мотивационный компонент настроения рассматривается Куликовым в связи с тем, что процесс мотивации, его интенсивность и характер протекания в существенной мере определяют интенсивность эмоциональных процессов, остроту реакций на ситуацию и развитие событий. Говоря о мотивационном компоненте настроения, автор стремится «…лишь подчеркнуть, что мотивационная сфера, как один из важнейших регуляторов, в интегративной форме постоянно представлена некоторым компонентом в настроениях, а через него и в психических состояниях» (с. 80).

Компонент физического самочувствия отражает, как говорил С. Л. Рубинштейн, органическое самочувствие, тонус жизнедеятельности организма и те разлитые, слабо локализованные органические ощущения, которые исходят от внутренних органов.

Куликов рассматривает настроение как интегральный показатель переживаемых в данный момент чувств и эмоций, а не как особый вид эмоциональных переживаний, наряду с эмоциями и аффектами.

Он выделяет также доминирующие (стабильные) настроения и актуальные (текущие).

Эти представления Куликова вызывают ряд вопросов. Первый из них: не принимает ли автор за компоненты настроения факторы, его обусловливающие? Не случайно, рассуждая о слагаемых когнитивного компонента, автор пишет: «Все это – значимые факторы, обусловливающие формирование настроения» (с. 79). К этим факторам можно отнести и процесс мотивации, и оценку воспринимаемого и желаемого, составляющих релятивный компонент.

Второй вопрос: как же все-таки соотносятся структуры психического состояния и настроения, если в настроение, по существу, вошла реакция всей личности?

Третий вопрос: если настроение является интегративной характеристикой эмоций и чувств, испытываемых человеком в определенный период времени, то как быть с утверждением автора, что настроение характеризует доминирующая эмоция?

Я полагаю, что не следует отождествлять настрой и настроение, хотя первый и является следствием второго. Настрой отражает желание, готовность человека проявлять ту или иную активность. Он связан с произвольной регуляцией психического состояния. Настроение же пассивно по своему генезу.

Виды настроений. Выделяемые виды настроений лишь подчеркивают их тождественность эмоциям. Настроение может быть хорошим, приподнятым (стеническим) и плохим, подавленным (астеническим). В первом случае при его устойчивом проявлении говорят о гипертимии, т. е. повышенном настроении. Оно характеризуется приподнятостью, веселостью, жизнерадостностью с приливами бодрости, оптимизма, счастья. Постоянное проявление гипертимии характеризуется как гипертимность. Это эмоциональный стереотип поведения, который при резкой выраженности может приводить к некритическому проявлению активности: человек претендует на большее, чем умеет и может сделать; он норовит за все взяться, всех поучать, старается привлечь к себе внимание любой ценой. Такого человека часто «заносит».

Вторым проявлением хорошего настроения является эйфория. Она характеризуется беспечностью, беззаботностью, безмятежностью, благодушием и в то же время безразличным отношением к серьезным сторонам и явлениям жизни. Эйфорическое состояние обладает наркотическими свойствами: оно активизирует психику, и к нему человек привыкает. Чтобы вызвать его, человеку становятся нужны алкоголь, наркотики, а артисту или спортсмену – зрители.

В обыденной речи говорят: «быть в настроении», «он (она) не в настроении», а в одной научно-популярной книжке написано: «быть всегда в настроении не получается и тогда, когда все идет как надо» (Каппони, Новак, 1994, с. 113). В этом случае настроение понимается как положительное переживание, а «не в настроении» – как отрицательное.

Часто за настроение принимают свое самочувствие, жизненный тонус, поэтому говорят о бодром настроении. Понимаемое так настроение, по существу, вообще не связано с эмоциональной сферой человека, а характеризует энергетический потенциал человека.

Говорят также об общественном настроении как общественном сознании, отражающем преобладающие чувства и настроения коллектива, социальной группы, общности, народа (упаднические настроения в среде российской интеллигенции в 80—90 годах ХIХ века, эмоциональный подъем (энтузиазм) народа в годы революции).

Настроение как эмоциональный фон. Распространенной является точка зрения, что человек обладает настроением в каждый момент времени (Левитов, 1964; Михальчик, 1982). Так, Н. Д. Левитов пишет: «Настроение никогда не покидает человека; только, как и всякое психическое состояние, оно замечается лишь в тех случаях, когда выделяется в положительную или отрицательную сторону» (с. 145). Более того, К. Изард (2000) один из параграфов в своей книге озаглавил «Эмоции с нами всегда». «Есть три распространенных заблуждения, – пишет он, – которые мешают многим людям поверить, что эмоция постоянно присутствует в сознании, постоянно влияет на восприятие и поведение. Первое из этих заблуждений обязано своим происхождением работам первых физиологов, которые исследовали главным образом эпизоды ярко выраженных, интенсивных негативных эмоций. (…) Однако очевидно, что эмоции организуют и направляют наше поведение не только в экстремальных ситуациях. Так, эмоция интереса побуждает нас учиться. (…) Эмоция радости, умеренная и мягкая, служит своеобразным вознаграждением за те небольшие достижения, которыми отмечена наша повседневная жизнь. (…) Второе заблуждение, мешающее многим людям признать постоянное присутствие эмоции в сознании, связано с представлением о том, что тогда человек должен постоянно иметь возможность назвать эту эмоцию, рассказать о ней. Достаточно обратиться к житейскому опыту, чтобы понять ошибочность этого представления. Наверняка каждый человек может вспомнить такие моменты, когда он точно знал, что переживает некую эмоцию, однако был не в состоянии определить или описать ее. Ранние работы Фрейда и дальнейшие исследования убедили многих клиницистов – психологов и психиатров, а также теоретиков, занимающихся проблемами личности, в неосознаваемости многих мотивов человеческого поведения. Думается, что эти неосознаваемые мотивы можно интерпретировать либо как эмоциональные переживания, которые человек не в состоянии обозначить словами, либо как очень слабые переживания, не попавшие в фокус внимания. Третье заблуждение, не позволяющее людям согласиться с тем, что эмоция постоянно влияет на наше сознание, связано с довольно распространенным представлением об эмоции как о переживании обязательно кратковременном и интенсивном. (…) Сам факт кратковременности экспрессивных реакций человека (которые длятся в среднем от 0,5 до 4–5 секунд) способствует восприятию эмоции как кратковременного и скоропреходящего феномена. Однако экспрессивная реакция – это лишь часть эмоции; длительность эмоционального переживания несопоставима с длительностью эмоционального проявления. Так, человек может быть угнетен, подавлен очень долго, но при этом никак не проявлять своей подавленности» (с. 95).

Изард далее пишет: «Теоретические доказательства постоянного присутствия аффекта в обычном состоянии сознания подкрепляются экспериментальными данными, полученными в исследованиях с применением различных шкал аффекта и настроения (Nowlis, 1965; Wessman, Ricks, 1966). В одном из исследований несколько больших групп студентов заполняли шкалу дифференциальных эмоций, отмечая в ней эмоции и чувства, переживаемые в момент исследования. Все участники эксперимента указали наличие одной или нескольких эмоций, и преобладающей среди них была эмоция интереса (Izard, Dougherty, Bloxom, Kotsch, 1974)» (с. 104—105).

Несмотря на многие правильные положения, высказанные К. Изардом в приведенном отрывке из его книги, очевидны и слабости его доказательств. Первая слабость связана с вербализацией своего переживания. Главное не то, может человек вербализовать свое переживание или нет, а то, есть ли в каждый момент его жизни это переживание. Вторая слабость позиции Изарда состоит в том, что он не разделяет эмоции и эмоциональный тон. Создается впечатление, что для него такая дифференциация не имеет принципиального значения. Кроме того, в большинстве своем студенты отмечали наличие интереса. Даже если принять, что интерес – это эмоция, то спрашивается, не спровоцирован ли он был проведением эксперимента? Нельзя не заметить и того, что Изард явно избегает использовать слово «настроение».

На самом же деле обсуждаться должен вопрос не о постоянном присутствии у человека эмоций (эмоции как эмоциональное реагирование на значимую ситуацию действительно не могут быть у человека в каждую секунду, поскольку значимые ситуации не возникают все время), а о постоянном присутствии у человека настроения, эмоционального фона.

Хочу обратить внимание на то, что, если мы, наряду с эмоциональным тоном, эмоциями, аффектом, считаем настроение самостоятельным эмоциональным явлением, мы тем самым вынуждаем себя понимать его как эмоциональное реагирование, которое должно проявляться все время, потому что настроение присутствует у бодрствующего человека постоянно.

Однако говорят и о нейтральном настроении, т. е. ни о хорошем и ни о плохом. И тут мы оказываемся перед дилеммой: эмоциональное реагирование не может быть нейтральным; если же реагирование нейтрально, беспристрастно, то оно не эмоционально. Следовательно, либо настроение (фон) может характеризоваться и отсутствием эмоциональной окраски (но тогда почему оно причисляется к видам эмоционального реагирования?), либо бывают такие временные периоды, когда у нас нет никакого настроения как эмоционального реагирования на что-то.

Выход из этого противоречия мне видится в том, что настроение нужно считать не особым видом эмоционального реагирования, а эмоциональным фоном (континуумом), в котором интенсивность выраженности эмоциональных переживаний может находиться в диапазоне от нуля (полного спокойствия, безразличия, т. е. отсутствия эмоционального реагирования) до максимальной величины эмоционального реагирования (аффекта). В каждый момент времени наше настроение есть либо какая-то эмоция[7] и ее след (радость = хорошее настроение, печаль = плохое настроение), либо эмоциональный тон ощущения (мучимые жарой, мы пришли в прохладное место – настроение улучшилось) и эмоциональный тон восприятия (слушая бодрую мелодию, можно улучшить настроение), либо отсутствие и того, и другого.

Рассмотрим, например, приводимый Лазарусом (Lazarus, 1981) список источников хорошего и плохого настроения (табл. 3.1). В нем можно найти причины, которые вызывают не только эмоции, но и эмоциональный тон ощущений (от сытного обеда) и чувства (удовлетворение от хороших отношений с супругом, друзьями, от выполнения взятых обязательств).

Таблица 3.1. Главные источники хорошего и плохого настроения.

Кроме того, некоторые из названных ситуаций не обязательно должны сопровождаться каким-то настроением (разговор по телефону: смотря о чем и с кем, отправление письма по служебной инстанции).

Таким образом, и здесь обнаруживается смысл использования понятия «настроение» как обобщающей характеристики различных видов эмоционального реагирования или нереагирования, т. е. эмоционального фона.

Представление о настроении как о чем-то смутном, с неясной причиной продолжает довлеть над психологами. Так, Г. М. Бреслав (2004) пишет, что «мы можем грустить по поводу чего-то, – и у нас может быть грустное настроение, где объект грусти уже “растворился”, распространившись на все окружающее… Мы можем радоваться чему-то, – и быть в радостном настроении, где конкретные причины уже скрыты от сознания человека. Но скрыты – вовсе не значит, что они отсутствуют» (с. 152—152). Но если настроение – это эмоции грусти или радости и их след, разве не может человек вспомнить, почему он грустил или радовался? Что это за странный провал в памяти? Вероятно, правильнее было бы говорить не о скрытости конкретных причин того или иного настроения от сознания, а о вытеснении их на время из сознания ввиду появления новых раздражителей и формирования новых доминант.

Ссылка Бреслава на точку зрения Клингера, который полагает, что «дискретные» эмоции исчезают при исчезновении их предмета, а настроения могут сохраняться достаточно долго, мне представляется неудачной, так как «дискретные» эмоции, если они длительны и интенсивны, не могут быстро исчезнуть с исчезновением их предмета (причины); след от них будет сохраняться еще некоторое время, так как, во-первых, вегетативные и тем более гормональные сдвиги в организме, вызванные эмоцией, быстро не исчезают, а во-вторых, сильно взволновавшее человека событие становится на время доминантным, и человек мысленно возвращается к нему снова и снова, оживляя и подкрепляя возникшее эмоциональное состояние, т. е. настроение.

Глава 4

Классификации и свойства эмоций

4.1. Причины разнообразия эмоций

Зачем человеку и животным такое разнообразие эмоциональных реакций? Чем отличаются механизмы возникновения разных эмоций? Почему данный объект, сигнал, данная ситуация вызывает в нас именно эту, а не другую эмоцию? Является ли это «заслугой» раздражителя или спецификой работы определенных мозговых структур?

У. Джемс (1991), исходя из своего понимания механизма возникновения эмоций, видел причину разнообразия эмоциональных реакций в бесчисленности рефлекторных актов, возникающих под влиянием внешних объектов и немедленно осознаваемых нами. Поскольку в рефлекторном акте нет ничего неизменного, абсолютного и рефлекторные действия могут варьироваться до бесконечности, то варьируются до бесконечности и психические отражения этих физиологических изменений, т. е. эмоции.

Нельзя не отметить, что часто разнообразие эмоций является следствием некорректного расширения их списка, отнесения к эмоциям феноменов, никакого отношения к ним не имеющих. Например, в работе С. О. Бердниковой с соавторами (2000) к эмоциям отнесены желание завоевать признание и уважение, желание взять реванш, чувство напряжения; чувство дали, которая манит; желание общаться, желание достичь успеха в своем деле, желание что-то неоднократно приобретать, стремление что-то сделать, проникнуть в суть явлений, преодолеть разногласия в собственных мыслях. Как следует из этого перечня, авторы расширили список эмоций за счет потребностей, желаний, стремлений, т. е. спутали мотивы с эмоциями.