Ноа оттолкнул ее руку:
– Я рад, что он не приезжал.
– Как? – изумилась она. – Когда твоя семья рядом, то…
Но он будто захлопнул створки раковины, прямо как при их первой встрече.
– Повидаться с родными можно, только если появляется опасность, что это в последний раз, – процедил Ноа. – Поэтому я рад, что Эндрю не пришлось приезжать.
Лили вдруг почувствовала себя маленькой, ничего не понимающей девочкой.
Кстати, интересно, как он умудрялся выполнять работу по дому, если весь день проводил на ранчо и возвращался измотанный?
– Я готова помогать тебе, Ноа. Хотя бы пылесосить пол или отвозить тебя куда потребуется. Зачем беспокоить Джен и Эндрю, когда у меня уйма свободного времени?
Ноа развернулся на пятках и зашагал обратно:
– Мне не нужна нянька.
– Господи, я и не собиралась нянчиться с тобой! – Лили поспешила за ним, зацокав сандалиями по бетонному полу конюшни. – Почему ты решительно отказываешься от помощи?
– Потому что я должен научиться делать все сам.
– Но ведь не сразу же.
Он взял повод, висевший на крюке, повесил его на шею и пошел к одному из загонов. Там свистнул, подзывая Фею, и кобыла рысью подбежала к нему. Накрутив повод на запястье, Ноа открыл калитку и шагнул в загон. Лили – за ним.
– Тебе катастрофически не хватает домашнего любимца? – поинтересовался он.
– Я не считаю тебя домашним любимцем.
Ноа расхохотался. Давно он так много не смеялся. Главное – не считать, что это из-за нее.
Ноа погладил морду Феи, затем ловко взнуздал ее. Все это заняло у него не больше времени, чем при наличии двух рук.
– Учителя летом не работают? Если тебе нужны деньги…
– Мне хватает денег, – резко перебила его Лили.
Держа лошадь за поводья, он приблизился к ней и спросил:
– Тогда что? Ты испытываешь ко мне жалость?
– Да ты ведешь себя так, что жалеть тебя просто невозможно.
– Хорошо. – Хмыкнув, Ноа двинулся к ветеринарной площадке.
Лили не отставала:
– Может, так я выражаю свою благодарность.
– Благодарность за что? – бросил он на ходу.
О, он просто невыносим! Почему бы просто не принять ее помощь, а не допытываться, зачем ей это надо? Она и сама до конца не понимала зачем. А может, Ноа прав? Вдруг ей жизненно необходимо заботиться о ком-нибудь, иначе она будет чувствовать себя не в своей тарелке?
Когда Лили отдавала все свое внимание кому-то другому, она меньше думала о собственной жизни, о нескончаемом одиночестве. И, черт бы его побрал, Ноа напомнил ей об этом, пусть и неумышленно. Однако следует более или менее правдиво ответить ему.
– За служение своей стране.
Он натянуто улыбнулся:
– Не стоит. Бывает. Нам всем пришлось несладко. Просто мне досталось больше других.
Лили знала, что ей из него больше ничего не вытянуть, не захоти он сам поведать о своих ранах.
– И ты не считаешь, что совершил что-то особенное?
Он остановился:
– Знаешь, что я считаю? Мне кажется, тебе просто скучно. Лето, жара, ранчо… И бедная Лили, которой нечем заняться. Вот она и решила поухаживать за калекой Ноа Лэреми ради каких-то ей одной известных целей.
Лили буквально вскипела. То ли из-за того, что Ноа не ведал, о чем говорил, то ли из-за того, что в его словах была некая доля правды.
– Хочешь знать, что я поняла, приехав в Ларч-Вэлли? Люди охотно помогают друг другу. Удивительно, не правда ли? Если потребуется, тебе всегда протянут руку. Зачем, по-твоему, Эндрю организовал ранчо «Спасение»? Если ты желаешь заплатить мне – пожалуйста. Я никоим образом не собираюсь ущемить твою мужскую гордость.
Ноа уже шел дальше, ведя в поводу кобылу, которой не было никакого дела до людского спора.
– О-го-го!
– И не только это. Ты еще не думал о том, что тебе понадобится смокинг? Туфли? Как насчет обязанностей шафера? А мальчишник? Об этом ты думал? – Лили удовлетворенно улыбнулась, увидев его равнодушное лицо. – Понятно. Тогда скажи мне: я похожа на женщину, которая мечтает, чтобы на свадебной церемонии ее сопровождал некто в джинсах и сапогах?
Тут Ноа разозлился. Отлично! Оказывается, совсем нетрудно вычислить его уязвимые места и слегка давить на них.
– А разве Джен и Эндрю нужен такой шафер? – неумолимо продолжала она.
– Эндрю сказал, что он рад уже тому, что я просто буду присутствовать.
– Согласна. Но подумай о Джен. Ты понимаешь, что значит свадьба для женщины, Ноа?
– Все.
– Именно, – подтвердила Лили и запнулась, вспомнив о собственном подвенечном платье, от которого у нее так и не хватило сил избавиться. – Любая женщина хочет, чтобы ее свадьба стала сказкой. Днем, когда сбываются мечты.
Лили от души желала, чтобы у Джен все вышло именно так. Она должна дать подруге то, чего у нее самой никогда не было.
– Почему ты была довольно молчаливой вчера за столом? – неожиданно полюбопытствовал Ноа, наклонив голову. – Я заметил твою реакцию, когда заговорили о свадьбе. В чем дело?
Лили оставалось лишь удивляться, насколько резко они поменялись ролями. Теперь ей придется отвечать на его вопросы.
– Джен – моя подруга. Ради нее я готова на все. Даже стоять здесь и пытаться переспорить такого упрямца, как ты. Я считаю, что это входит в обязанности подружки невесты. Пойми, Ноа, – сказала она, взяв его за руку. – Я – их друг, а ты – член их семьи. Нам следует стать друзьями.
Замолчав, Лили вдруг поняла, что в последней фразе оказалось больше смысла, чем во всем предыдущем споре. «Друзья» – идеально подходящее слово. Она ощутила тепло его кожи под своими пальцами и подняла взгляд. Его глаза застыли на ее изящно очерченных губах с милой впадинкой посередине.
Ноа молчал, а у Лили участился пульс.
Фее надоело просто стоять без дела, и она ткнула Ноа носом, отчего тот потерял равновесие и чуть не упал на Лили.
Ее груди оказались прижатыми к его торсу. Широко раскрытые глаза Ноа глядели на Лили, и в них явственно читалось внезапное осознание чего-то очень важного. На долю секунды девушке даже показалось, что он сознательно прижался к ней еще крепче. Но вот она моргнула, и Ноа тут же отстранился, причем ухитрился поддержать ее, чтобы она устояла на ногах.
– Друзья, – произнес он, и она уловила в его голосе нотку сомнения. – Посмотрим, Лили. Посмотрим.
Ноа удалялся, держа Фею за повод, а Лили наблюдала за отступлением солдата.
Глава 3
Лили подъехала к дому Ноа на своей малолитражке. Он появился в солнцезащитных очках и с небольшой сумкой, висящей на плече, в опрятных, хотя и изрядно потертых джинсах и, несмотря на жару, в темной рубашке с длинными рукавами.
Лили вспомнила, что она почувствовала, оказавшись прижатой к его груди. Ей очень повезло, что они будут постоянно видеть друг друга лишь летом, а затем она вернется в школу и будет думать только о том, о чем надо думать. Интересно, а чем займется он?
– Заранее спасибо, что подвезла меня. – Ноа открыл дверцу и сел в машину. Его колени уперлись в приборную доску.
Лили засмеялась:
– Господи, да ты великан! Рычаг посередине, у тебя между ног.
Он потянулся к рычагу и облегченно вздохнул, когда сиденье отъехало чуть-чуть назад и ему удалось слегка распрямить ноги. Поставив сумку на пол, Ноа заметил:
– Да уж, это тебе не «хаммер».
Похоже, сегодня он в хорошем расположении духа.
– А мне нравится, – ответила Лили. – Она практичная и экономичная.
Ноа повернулся и левой рукой попытался захлопнуть дверцу. Со второй попытки он закрыл ее на замок, что подтвердила погасшая красная лампочка.
– И ты тоже практичная, да? – спросил он, подняв очки на лоб.
Лили гордилась тем, что у нее есть такая черта характера, но у Ноа вместо комплимента получилось критическое замечание. Как только он пристегнулся, Лили надавила на газ и машина поехала в сторону Мэйн-авеню. Там они должны были свернуть на шоссе и отправиться на север. Она постоянно ощущала на себе его взгляд, однако посмотрела на него, только когда остановилась на светофоре. Лили выдавила из себя улыбку:
– Я стараюсь.
– Ты такая… – протянул Ноа, поерзав на сиденье, но тут же осекся и повернулся к окну.
– Какая? – Ее сердце затрепетало.
Лили уверяла себя, что ее не интересует, что он думает о ней, но на самом деле все обстояло иначе, хотя знакомы они были совсем недолго. Причем для нее была важна не столько его симпатия, сколько уважение.
– Забудь.
– Нет, я хочу услышать. Какая я?
У Лили были причины настаивать. Она так долго находилась в тени своей матери, что люди видели в ней вторую Жасмин Жермен, такую же неземную, грациозную, изящную. В отличие от дочери Жасмин никогда не испытывала желания обосноваться на одном месте. Веря в то, что лучшее прямо за углом, она переезжала столько раз, что Лили сбилась со счета. А ее дочери требовалась стабильность.
Мать Лили постоянно порхала, как прекрасная бабочка, а рядом неизменно оказывались красивые мужчины. В компании матери Лили неизбежно отходила на задний план.
– Я просто хотел сказать…
Она заметила мелкие красные пятна на его шее. Неужели он смущен?
Ноа прокашлялся:
– Ты очень милая, Лили. Твое имя идет тебе.
Ее щеки запылали. Он считает ее милой?
Но она не милая. Так можно назвать Жасмин. А Лили – решительная, стойкая.
– Тебе не понравился мой комплимент?
– Я не привыкла, чтобы меня называли милой, вот и все, – отозвалась она, не отрывая взгляда от дороги.
– А как тебя называют?
Лили сразу вспомнились слова Джен о том, что она заботится о людях.
– Безотказной.
Ноа весело согласился:
– Ну да, ты такая.
Он что, флиртует? Замечательно! А она-то сомневалась, что Ноа Лэреми способен на нечто подобное.
– И какая я тебе больше нравлюсь: милая или практичная?
Что она делает?! Она тоже заигрывает с ним! Что с ней происходит, когда он рядом?
В машине повисла напряженная тишина. Улыбка исчезла с губ Ноа.
– Я не думал, что эти два качества – взаимоисключающие. И какое тебе дело до того, что предпочел бы я?
– Никакого, – поспешно согласилась Лили. В самом деле, они же только друзья. И она, уж точно, не желает ничего большего.
Однако Ноа, казалось, видел ее насквозь.
– По-моему, ты можешь быть той и другой одновременно. И ничего плохого в этом нет.
Лили попыталась улыбнуться. Она не любила, когда о ней судили только по внешности, но то, что Ноа считал ее привлекательной, было очень приятно.
– Тогда благодарю за комплимент.
Еще несколько минут они ехали молча. Затем Ноа начал:
– Лили?
– М-м-м?
– Кого, по-твоему, я сейчас вижу за рулем?
Вот это вопрос! Ее ладони мгновенно вспотели. Ей ничего не нужно от Ноа. Ничего! Она и так зашла слишком далеко, предложив ему дружбу. Он, наверное, хороший человек, но что-то большее?.. Нет уж, извините.
– Лучшую подругу твоей будущей невестки, – ответила она, протянув руку к панели и включив радио.
Услышав, как Ноа коротко хохотнул, она недоуменно спросила:
– Что?
Он вновь откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза:
– Если это все, то так даже интереснее.
Лили пока не очень его понимала.
– Это хорошо?
– Очень хорошо. Я никак не могу отвлечься, и только твое присутствие позволяет мне думать о чем-то ином, кроме моих проблем.
– И с какими же проблемами ты сражаешься, оставшись в одиночестве? – Лили безумно хотелось выяснить, что мучает его. Ведь потеря руки во время боевых действий может стать причиной серьезной психической травмы.
– Ну, с разными. Что приготовить на завтрак. Какую рубашку надеть.
– Короче, не мое дело.
– Слезами горю не поможешь. Что толку говорить об этом? – тихо ответил он, не открывая глаз.
Лили мельком покосилась на него:
– Ты устал?
Приоткрыв один глаз, Ноа кивнул:
– Немного. Не выспался.
– Почему?
– Да все думал. О своем.
Обычно Лили спрашивала себя, часто ли мучают Ноа фантомные боли, но сейчас она представила его лежащим в постели, в раздумьях, и возникли иные вопросы. Боится ли он вердикта врачей? Или же ему не дают уснуть воспоминания о войне?
– Беспокоишься, как все пройдет сегодня?
Он лишь пожал плечами.
– Что в сумке?
– В основном бумаги. В армии так же, как и везде: заполните бланк, чтобы заполнить бланк, чтобы заполнить бланк, и так до бесконечности. Вообще-то слишком много вопросов для одного дня, – процедил он сухо.
– Нам ехать еще более ста миль. Тебе никуда не деться.
– Я всегда могу отказаться отвечать, – наконец-то улыбнулся Ноа.
– Но ты не станешь, потому что…
Лили поддразнивала Ноа, но, заглянув в его темно-синие глаза, она замолчала, и наступила тишина. С огромным трудом девушка оторвалась от созерцания Ноа и вновь уставилась на дорогу.
– Я и сам не знаю почему, Лили. Я еще ни с кем не говорил об этом.
Стоит ли радоваться роли его наперсницы? Но ей безумно хотелось узнать истинного Ноа.
– Мне ты можешь рассказать. Ведь, по большому счету, я совершенно посторонний человек, – предложила она.
– Я подумаю, – пообещал он. – Все равно меня пока не уволили. Сейчас я нахожусь в подвешенном состоянии.
Лили совсем забыла об этом. Она ни разу не видела у него дома военную форму.
– Похоже, они не знают, что с тобой делать.
– Может, и так, – усмехнулся Ноа. – Дело в том, что им не так уж и важно, что со мной станет. Вот если все сложится хорошо, они будут думать, куда меня пристроить… – Он нахмурился. – Как-то нелепо это все.
– Почему? – Даже не глядя на него, Лили чувствовала, насколько он расстроен. – Ты был ранен, исполняя свой долг, и имеешь полное право на материальное обеспечение, пока выздоравливаешь. Я права?
– Ну да.
– Итак, какие у нас планы на сегодня?
– Показаться лечащему врачу, потом – психиатру, и напоследок – физиотерапевту. В общем, надо проверить, все ли в порядке с моей головой после ранения.
Лили была поражена. Он говорит, что у него могут быть проблемы с психикой? Ноа, которого она знала, был абсолютно здоров. Но может, он просто искусно скрывает признаки душевного расстройства? Девушка даже решила, что придумала себе Ноа Лэреми.
Не в первый раз она ошибается в людях. Кертис, к примеру, оказался совсем другим человеком. Не таким сильным. Не таким решительным.
Лили отогнала неприятные воспоминания и сконцентрировалась на настоящем моменте. Сегодня еще надо подобрать костюм для Ноа.
Пока противоречивые мысли занимали Лили, он раскинулся на сиденье, почти упершись коленями в приборную панель, и закрыл глаза. Когда Лили несколькими секундами позже посмотрела на него, он уже спал.
Ей следует быть очень, очень осторожной. Потому что ей начинает нравиться Ноа Лэреми. Очень нравиться.
В ожидании Ноа, бегающего от одного врача к другому и ставящего печати на всяких документах, Лили пила кофе и читала книгу в холле больницы. Во второй половине дня они отправились в магазин, где можно было взять напрокат одежду для торжественных случаев. Ноа к тому времени весьма устал от здравоохранительной волокиты.
– Мы можем сделать это в другой день, – предложила девушка.
Он вздохнул и бросил стопу бумаг на заднее сиденье:
– Лучше разобраться с этим сегодня. В следующий раз врачи изведут меня не меньше. Кроме того, если мы прямо сейчас поедем домой, Джен обязательно напомнит нам, как мало времени осталось до свадьбы.
– Возможно, ты прав. Я постараюсь, чтобы все прошло быстро и без проблем, – согласилась Лили, захлопнув дверцу и направляясь к входу в магазин.
Внутри их встретил приятного вида мужчина, который, увидев руку Ноа, уставился на него.
– Нам нужен смокинг, – объяснила Лили.
Ноа разглядывал костюмы, туфли и другие товары.
– Вы – жених и невеста?
– Н-нет… У жениха уже есть костюм.
– Сэр?
Ноа отвлекся от изучения серебряных фляжек, выставленных на прилавке, и вытянулся, услышав «сэр». Лили вдруг поняла, что он скучал по этому обращению. Оно было частью его прошлой жизни. Почему же он не хочет надеть на свадьбу военную форму? Но спрашивать об этом Лили не стала. Одно ясно: это либо его собственное решение, либо просьба Эндрю.
– Вы позволите снять с вас мерку, сэр?