Тот ответил не без гордости, махнув широкими, как весла, ладонями:
– Сам купил билет, посадил в автобус и рукой помахал!
– Не прошло и трех месяцев… Отмучился, значит.
– А то! Верно говорят: чем дальше живут родственники, тем отношения крепче!
– Ну, тогда с тебя причитается, – сказал капитан. – А то гляди, она теперь дорогу знает. Как бы не вернулась…
Окружающие встрепенулись. Идея понравилась.
– Точно, Женя… Это дело надо обмыть… Давай дуй… Слышишь, что тебе капитан сказал?
Сержант понял, что попал на водку. Матюкнулся, сел в газик и уехал.
– Что у нас осталось пожевать? – спросил Сопуцкий.
Выяснилось, что есть немного сала, вареная колбаса и уполовиненная буханка хлеба. Деревянный стол в углу дежурки накрыли старой газетой. Поставили на нее стаканы и щербатые тарелки…
Только стали резать сало, колбасу и хлеб, как вдруг послышался звук приближающейся машины.
– А почему так быстро? – проворчал Сопуцкий. – Неужели он за «паленкой» в станицу поехал? Вот же жмот!..
Кто-то приник к стеклу.
– Не, это вневедомственная охрана.
М-да, посидели, называется! Капитан взял со стола фуражку, надел и отправился из дежурки в коридор – встречать.
* * *
Первым в предбаннике нарисовался старый приятель, младший лейтенант Игорь Попов. Затем – два парня в наручниках. Шествие замыкал незнакомый сотрудник вневедомственной охраны в чине сержанта.
Сопуцкий глянул на задержанных. Та-ак… Один – Николай Алексеевич (или Александрович?) Крамаренко, безработный, местный житель, несколько приводов, уже привлекался к административной ответственности за кражу цветных металлов… Лицо второго – хоть убей! – знакомо, но капитан не мог вспомнить, кто это и при каких обстоятельствах они виделись в последний раз.
– Здорово, Леша, – сказал Попов. – Ты сегодня старший?
– Как всегда, – ответил Сопуцкий.
– Тогда принимай гавриков. Проникли ночью на территорию комбината. Украсть ничего не успели. В сумке – ножницы по металлу, мешки…
– Ясненько.
– Не наша эта сумка! – запротестовал Колька. – В первый раз вижу!
– А что вы тогда на территории делали? – спросил Сопуцкий.
– Отлить зашли. А тут охрана…
– Не первый раз встречаемся, а врать так и не научился. Вот снимем пальчики с сумки и инструментов… Тогда иначе запоешь!
– Рапорт сейчас нужен? – спросил Попов.
– Можно и утром.
Входная дверь снова отворилась. На пороге появился Васюкин, крепко прижимая к груди синий пакет. В пакете звякали бутылки. Сержант замер, обвел присутствующих глазами.
– Пить будешь? – спросил Сопуцкий.
– В другой раз. – Попов мотнул головой. – Нам возвращаться пора.
– Ну, как знаешь. Бывай.
Едва за вневедомственниками закрылась дверь, Васюкин спросил:
– Что-нибудь серьезное?
– Цветные металлы.
– Козлы, блин! Устроились бы на работу, как все нормальные люди, и не парили бы нам мозги!.. Что делать будем?
– Сейчас определимся. Веди в мой кабинет.
Васюкин сунул капитану пакет, расстегнул кобуру и зарычал:
– Эй, уроды! Вперед и с песней. И без глупостей! А то я обожаю по ногам стрелять!
Задержанные уныло поплелись по коридору, сопровождаемые Васюкиным. Сопуцкий проводил их взглядом, достал сигареты. Прикуривая, шагнул к прозрачной перегородке, отделяющей дежурку от предбанника. Стукнул пальцами в стекло. Сержант Лебедев придвинулся к прорези:
– Что?
– Слышь, Вася… Как у нашего райцентра с кражами цветных металлов?
– В норме. План по задержаниям на этот месяц выполнен.
– Значит, эти не очень-то и нужны?
– Да с них, ты ж сам видел, взять нечего! Голытьба поселковая!
– Один из них рецидивист. К административке уже привлекался. Теперь ему светит уголовное дело.
– Ну, попробуй раскрутить… Как мне их зарегистрировать?
– Ты пока не регистрируй.
– А вдруг вневедомственная уже сообщила, что задержаны двое?.. Эх, надо было тебе с Игорьком потолковать, пока он был здесь!
– Напиши, что они задержаны по подозрению в намерении совершить кражу цветных металлов на территории комбината. По подозрению, ты понял?
– А подозрение может и не подтвердиться…
– Вот-вот, соображаешь.
Капитан направился в кабинет.
Рецидивист Крамаренко сидел на стуле и всем своим видом демонстрировал полное безразличие к происходящему. Дескать, па-а-адумаешь, какая фигня! Не впервой. Прорвемся!..
Его подельник, наоборот, повесил нос. Такой имел вид, как будто через минуту его поведут на расстрел. В первый раз, наверное, загребли…
«Чертовски знакомое лицо, – снова подумал капитан. – Где я его видел?» И приказал Васюкину, подпиравшему стену у двери:
– Будешь вести протокол. Бумага в столе. Ручку я тебе сейчас дам.
– Своя есть, – ответил Васюкин.
– Как фамилия? – спросил капитан, обращаясь к Кольке.
– А то не знаешь…
– Не буди во мне зверя, – в тон задержанному произнес Сопуцкий. – Фамилия?
– Ну, Крамаренко.
– Без «ну». Имя, отчество?..
Покончив с Колькой, капитан обратился ко второму задержанному:
– Фамилия?
– Герасимов. Владимир Юрьевич.
– Год рождения?
– Семьдесят четвертый.
– Адрес постоянной регистрации?
Едва задержанный начал говорить, капитан обмер. Потом спросил негромко:
– Вовка, это ты, что ли?
* * *
– Ну, за встречу, – сказал капитан. – Тыщу лет не виделись.
– Больше, – сказал Владимир.
Чокнулись, выпили.
– Закусывай, не стесняйся… – Сопуцкий придвинул к нему тарелку с салом. – После армии ты, кажется, поступать хотел… Закончил?
– А как же! Я – дипломированный архитектор.
Слово «дипломированный» Владимир произнес со второй попытки – язык уже начал заплетаться. Двумя пальцами взял кусочек сала, положил в рот и начал медленно жевать.
– Все у тебя не как у людей! – рассердился капитан. Схватил два куска хлеба, положил перед задержанным. На один кусок набросал сала, а на другой – колбасы. – Ешь!
– Погоди, я еще сало не разжевал…
– Вовка, не выпендривайся!
– Скажи, Леша, в райотделе менты всегда пьют с преступниками?
– Ты еще не преступник. Ты просто оступился. Тебя еще поправить можно.
– Воспитывать, значит, будешь?
– Сюда зачем приехал? – спросил капитан. – Тебе в город надо.
– Был я там. Очень не понравилось. А здесь я хоть с голоду не умру. И за квартиру платить не надо.
– Дальше что делать будешь?
– Не знаю.
– В любом магазине или на рынке можно грузчиком подрабатывать. Или диплом о высшем образовании давит на голову?
– Леша, какой из меня грузчик? Допустим, подниму я ящик. А кто меня потом поднимать будет?
– Да, помню… С физподготовкой у тебя было хуже всех в части. И ты решил встать на скользкую дорожку?
– А что остается?
– Честно скажи, не для протокола… Сколько раз по цветные металлы ходил?
– Дебют. – Владимир усмехнулся. – И сразу попался.
– Может, оно и к лучшему… Тебе Крамаренко кто?
– Приятель, со школы знакомы. Хороший парень.
– Ничему хорошему этот «хороший парень» тебя не научит. Сперва, значит, цветные металлы. Потом – домики в садово-дачных товариществах. А от них до обычных квартирных краж один шаг. А это уже серьезное преступление. Сядешь. И надолго. – Капитан помолчал немного, предложил: – Давай, Вова, еще выпьем. За то, чтоб я тебя в райотделе больше не встречал.
– Почему бы и нет…
Выпили.
– Что ты как маленький? – прорычал Сопуцкий, глядя на нетронутые бутерброды. – Закусывай, я кому сказал!
Герасимов взял один, откусил, пожевал. Блаженно улыбнулся:
– Когда это я в последний раз колбасу ел?
– Вовка, я серьезно говорю: тебе очень повезло – ты попался в мое дежурство и ничего серьезного натворить не успел. Я даже протокол составлять не буду. Ограничусь в отношении тебя профилактической беседой. Но если еще раз попадешься, получишь на полную катушку! Никаких скидок на армейскую дружбу не будет!
– Спасибо, Леша.
– Телефон есть?
– У сестры есть, мобильник.
– Запиши номер. Подвернется работа – я тебе сообщу.
Владимир взял со стола авторучку, огляделся.
– Дай бумажку.
– Пиши на календаре.
* * *
Когда Владимир выводил последние цифры на перекидном календаре капитана, открылась дверь и на пороге появился Колька Крамаренко. Страшно довольный. В каждой руке держа по двухлитровой бутыли, наполненной какой-то мутноватой жидкостью.
– Вот, командир. Как и договаривались…
Сопуцкий отвинтил крышечку, понюхал.
– У кого взял?
– У бабы Веры. Лучший самогон в округе!
– Фирма солидная, – подтвердил капитан. Спросил у Владимира: – Пробу снимешь?
– Не откажусь. Наслышан.
Сопуцкий налил в стаканы – себе и Владимиру.
– Э?! – Лицо Кольки вытянулось от обиды. – Я ж принес!
– С рецидивистами не пью!
– Не очень-то и хотелось, – буркнул Колька. И демонстративно уставился в окно.
Выпили.
– Крепкая штука, – сказал Владимир, утирая губы рукавом. – Только слишком едкий какой-то. И в нос шибает.
– Это с непривычки, – сказал капитан, закусывая салом. – Самогон первоклассный!.. – Тут он оживился. – А знаешь, Вовка, что я подумал, когда понял, что задержанный на территории комбината – это ты? Что ты туда пришел клад искать!
– Клад? – удивился Владимир. – На территории комбината?!
– Ну да.
– Леша, ты сам подумай, что говоришь: какие там могут быть клады?!
– Это старая история, – сказал Сопуцкий. – Лет тридцать назад, когда строители рыли фундамент под комбинат, наткнулись на подземелье. Без входа и выхода. И на полу якобы валялось золотое распятие размером с член Петра Первого… – Капитан развел руки и хмыкнул. – Вот такой! Куда оно потом делось – никто не знает. Зато слухи появились, будто там алтарь еще есть, из чистого золота… Уж сколько лет прошло, а время от времени кто-нибудь роет. Как-то ночные сторожа – бывшие шахтеры – из подвала комбината пытались штрек проложить. Метров тридцать успели продолбить, а потом их накрыли…
– Со школы кладоискательством не балуюсь. – Владимир пожал плечами. – Отец, помнится, так выдрал, что я две недели сидеть не мог.
– Пусть он тебя сегодня еще раз выдерет. Чтоб цветными металлами больше не занимался!
– Папы давно нет. Умер.
– Извини, не знал… Крамаренко!
– Ась? – Колька обернулся.
– Твой приятель – парень нормальный. Не ломай ему жизнь. Оставь его в покое. Слышишь?
– Как скажешь, капитан!
– И сам берись за ум, пока не совсем поздно. Я тебя отпускаю только потому, что не хочу Вовку впутывать. В следующий раз посажу, однозначно!
– А протокол задержания?
Капитан молча взял со стола протокол, показал издали и порвал на куски. Сунул Кольке в руку.
– Когда выйдешь из здания – выброси. Проваливай!
– Понял, проваливаю! – обрадовался Колька. – А Вован?
– А мы еще немного посидим.
– На здоровье. Прощай, капитан!
Сопуцкий криво усмехнулся, но ничего не сказал.
* * *
Минут через пятнадцать, когда они выпили еще два раза, капитан развел руками:
– Вовка, ты извини, конечно… Я вообще-то на службе.
– Конечно, я понимаю.
Они выпили на посошок, и Владимир встал. Его покачивало.
– Сам дойдешь или машину дать?
– Я лучше прогуляюсь.
– Как знаешь. Ты глупости больше не делай, ладно?
– Не буду.
– Если захочешь, приходи в гости. Я в поселке Глубоком живу. Улица Овражная, дом девять. Запомнишь?
– Запомню.
– Давай я тебя провожу.
Проходя мимо дежурки (за стеклянной перегородкой сизо от дыма, пьянка в самом разгаре), Владимир поинтересовался:
– А если начальство приедет – нежданно-негаданно?
Открывая входную дверь, Сопуцкий усмехнулся:
– Нежданно-негаданно не получится. А взаимовыручка на что? Нам маякнут… Ну, пока, Вовка. Рад был тебя видеть. Жаль только, что при таких обстоятельствах. Не пропадай!
– Не пропаду, – пообещал Герасимов.
Он закурил дешевую сигаретку без фильтра и зашагал в предрассветную мглу.
На свежем воздухе хмель начал улетучиваться, и в голову пришла мысль: так жить нельзя. Может, правда уехать в город? Не в Ростов, а в какой-нибудь другой, подальше, где никто не знает об его подмоченной репутации.
Вот только где взять деньги? На билет, на аренду квартиры, оформление временной регистрации…
Поиск работы займет какое-то время, а первая зарплата – еще через месяц. Значит, нужны средства, как минимум, на два месяца скромной жизни в чужом городе, без друзей и знакомых, которые могут подкинуть сотню-другую или пригласить на ужин…
Владимир прикинул сумму. Сестра Ленка и трети одолжить не сможет. Она сама колотится как рыба об лед, чтоб свести концы с концами.
Попросить у ее мужа Сергея, когда он вернется с заработков? Отношения не те.
Может, устроиться на любую работу – хоть дворником? Откладывать рублей по сто в месяц… Это ж сколько лет придется здесь прозябать, надеясь на лучшую жизнь?!
Вдруг от дерева, росшего справа от дороги, отделилась тень и шагнула наперерез…
– А, это ты… – сказал Владимир.
– Как настроение, дружбан? – заорал Колька.
– Замечательное.
– У меня тоже. Слышь, Вован, такую удачу надо обмыть!
– О чем ты? Мы ж с пустыми руками возвращаемся…
– Не окажись капитан твоим армейским товарищем, тебя бы в ближайшие дни оштрафовал мировой судья, а я бы давал показания в прокуратуре. Денег, чтоб отмазаться, нет, так что в лучшем случае я бы отделался условной судимостью…
– А в худшем?
– Колония общего режима.
Владимир немного помолчал.
– Коля, спасибо тебе, конечно, за желание мне помочь, но больше я с тобой на дело не пойду.
– Ты просто еще не очухался. – В голосе Николая зазвучали покровительственные нотки. – Через пару дней поговорим.
– И через пару дней я тебе скажу то же самое.
– А жить на что будешь? – С издевкой: – Клады искать?
– А хоть и клады. Нашел – это не украл!
– Понятно. – Колька заржал. – Честным хочешь быть?
– Хочу. Насколько это возможно.
– Тогда я тебя очень огорчу. Кладоискательство – это тоже преступление. В некоторых случаях за него сажают.
– Надолго?
– Не знаю, по этим статьям я не привлекался… Скажи-ка, Вован, а как бы ты поступил с кладом? Неужели, как честный человек, отдал бы государству?
– Еще чего! – Даже в полутьме было видно, что Владимира перекосило. – Я на одни и те же грабли дважды не наступаю.
– Значит, оставил бы себе – любоваться цацками?
– Продавал бы кое-что по мелочам время от времени, чтоб жить безбедно…
– Поздравляю, Вован! – Хохоча, Колька пожал ему руку. – Еще одна статья, «незаконный оборот изделий из драгоценных металлов»! Отягчающие обстоятельства – добытых незаконным путем и представляющих историко-культурную ценность!..
– Хватит юродствовать, – буркнул Владимир. – Я этого не знал.
– А незнание законов, друг мой, не освобождает от ответственности!
– Да ну тебя!..
Владимир резко свернул с грунтовки. Поволокся через лесополосу. Сразу за лесополосой будет поле кукурузы. А за ним – родной поселок…
За спиной послышался хруст веток. Все ближе и ближе.
– Ну ты чего? – прозвучал за спиной Колькин голос.
– Я сказал: все, никуда с тобой больше не пойду!
– А за водкой сходим? Посидим у меня во дворе… Надо же все-таки отметить наше освобождение!
Владимир подумал немного. Кроме водки наверняка будет еще закуска. Не только квашеная капуста и соленые огурцы, а и что-нибудь мясное…
– Это можно, – согласился он.
* * *
Некоторое время шли молча.
– Слышь, Вован, – сказал Колька. – Я кое-что не догоняю. Ты сказал «дважды на одни и те же грабли не наступаю». Значит, ты когда-то нашел клад?
– Было дело. Только не я его нашел, а он меня.
– Во, блин! Как это?
– Знаешь балку около Кобякина городища?
– Мухинскую, что ли? Рядом еще аксайский музей…
– Нет, другую, чуть дальше.
– Слышь, не тяни кота за хвост. Как дело-то было?
Отчего ж не рассказать? Все лучше, чем слушать Колькины разглагольствования и поучения. Да и вспоминать те времена – счастливые, беззаботные, полные веры в светлое будущее – приятно…
– Пошли мы туда как-то с мальчишками – в войну играть, – начал Владимир. – Я был красноармейцем. Когда мы перешли в атаку, «фашисты» драпанули. Как сейчас помню: я погнался за… Черт, как его звали? Высокий такой бугай, рыжий, с угрями на морде…
– Не важно! Дальше!
– Бегал он будь здоров. Как понесся по бурьяну!.. Пытался укрыться в трансформаторной подстанции, но дверь была заперта… Догнал я его только у балки. Склон крутой, но «фашист» стал спускаться вниз. Думал, наверное, что я побоюсь. А я так был разгорячен погоней, что бросился следом.
И вот когда до дна балки оставалось уже немного, я ощутил за спиной какое-то движение. Оползень. Я едва успел отскочить в сторону. Рядом со мной кубарем пронеслись пара тонн глины и известняка…