– Никакую не книжку, – откликнулся Баскаков. – И в столовой было не совсем темно. Потому что занавески на окне не задернули, и в комнату падал свет с улицы.
– Ты, Баск, уходишь от сути, – нетерпеливо проговорил Муму. – В столовой кто-то был или никого не было?
– Было, – с усилием произнес Сеня. – Только не знаю, кто или что.
– Слушай, а поконкретней нельзя? – на сей раз вмешался Луна.
– Я осторожно из арки выглянул, а оно исчезло, – с трудом подбирая слова, продолжал Баск.
– Оно? – переспросили ребята.
– Оно, – кивнул Сеня. – Такое. Белое. Мелькнуло и растворилось в воздухе.
– Какого размера? – Герасим любил во всем точность.
– Да какого-то такого, – Сеня очертил в воздухе нечто похожее на круг.
– Круглое? – не сводили с него глаз остальные.
– Может, да, а может, и нет, – ответил Сеня. – Не знаю. Говорю же вам: оно мелькнуло и растворилось. Я ничего понять не успел. А «Цвайс» продолжал шуршать.
– Значит, это он шуршал? – широко раскрыла глаза Марго.
– Ну, – подтвердил Сеня. – Я подхожу к нему, свет из окна прямо на циферблат падает. Поэтому видно отлично. Представляете, там все до одной его стрелки крутятся как сумасшедшие. И шуршат, шуршат. Мне так жутко сделалось. И главное, я как встал перед этим «Цвайсом», так ни взгляд не могу отвести, ни двинуться. Сколько времени так прошло, не знаю. А потом вдруг в «Цвайсе» что-то как щелкнет. И он тяжело так вздохнул.
– Вздохнул? – удивились друзья.
– Ага. – И Сеня, набрав в легкие побольше воздуха, с тоскливым стоном выдохнул.
– А потом? – полюбопытствовали друзья.
– Он вздохнул, стрелки перестали вертеться и вполне нормально пошли. Будто ничего и не было.
– А ты? – спросила Марго.
– Я из ступора вышел, – отозвался Баск.
– А это белое больше не появлялось? – осведомился Герасим.
Баск покачал головой:
– Не появлялось.
– Ну а дальше чего? – полюбопытствовал Луна.
– Я по квартире на всякий пожарный прошелся. Вроде везде тихо. Но все-таки мучительницу разбудил. Она спросонья шары на меня выкатила и спрашивает: «Что, разве уже вставать пора?» Ну, я ей и объясняю: «Вообще-то, наверное, еще не совсем пора, но у нас кто-то свет вырубил». А Валентина Аркадьевна щелк выключателем, и лампа зажглась. Я – к себе. Думаю: «Может, только у меня проводка испортилась?» Но и там все работает. Мы вместе с мучительницей всю квартиру обследовали. Тишь, гладь да божья благодать. Я совсем успокоился, лег и тут же заснул. А утром «Цвайса» пошел проверить. А он стоит.
– Ну и что? – не поняли ребята. – Он у тебя разве обычно с утра летает?
– Тупые? – заорал Сеня. – Не он стоит, а стрелки. Механизм не работает.
– А времени сколько показывало? – зачем-то понадобилось выяснить Луне.
– Половина четвертого, – сообщил Сеня.
– Исто-ория, – протянул Иван.
Остальные молчали.
– Теперь понимаете? – первым нарушил тишину Баск.
– Погоди, – жестом остановил его Луна. – Итак, что мы имеем? Ты, Сенька, проснулся. Часы били в неурочное время. Электричество вырубилось. Потом «Цвайс» шуршал и стрелки крутились. Потом вроде бы все наладилось. Но в половине четвертого механизм окончательно остановился. Какой из этого следует вывод?
Друзья пожали плечами.
– А я прихожу вот к какому выводу, – с многозначительным видом продолжал Луна. – Думаю, электричество к этой истории отношения не имеет. Его по каким-то причинам на короткое время вырубили. Или во всем доме, или вообще в целом районе. Такое иногда случается.
– Надо проверить, вырубали или не вырубали, – вмешался Герасим.
– Боюсь, не проверим, – развел руками Луна. – Если бы это случилось днем или вечером – другое дело. Но в три ночи большинство людей спит. А второй вывод – что у «Цвайса» испортился механизм.
– Не мог он испортиться, – запротестовал Сеня. – Его совсем недавно почистили и отладили. И мастер сказал, что он еще сто лет будет работать.
– Наивный ты человек, Семен, – покровительственно похлопал его по плечу Герасим. – Думаешь, мастера не ошибаются? Он сказал сто лет, а в «Цвайсе» вашем какая-нибудь старая шестеренка полетела. Разве так не бывает?
– Бывает. – Баск признал правоту друга. – Но я уверен: дело тут в чем-то другом.
– В чем другом? – задал новый вопрос Герасим.
– Не знаю, – честно признался Баск, – но чувствую. И потом, что же я в таком случае видел, когда заглянул в столовую?
– Может, тебе просто показалось? – предположила Марго. – Так ведь тоже бывает.
– Не показалось, – упрямо настаивал Сеня. – Я точно знаю, только вот не пойму, что это такое.
– Откуда ты можешь точно знать, что действительно это видел? – вмешался Герасим. – Я, например, вполне допускаю, что тебе могло показаться.
– А я не допускаю, – стоял на своем Баск.
– И очень зря, – продолжал Муму. – Тут надо учитывать два фактора. Во-первых, твое экстремальное состояние.
Варя фыркнула.
– Не вижу ничего смешного, – Муму кинул на нее грозный взгляд. – В таком состоянии, Сенька, тебе еще и не то могло пригрезиться. А потом, ты ведь сам говорил: во всей квартире была тьма, хоть глаз выколи. А в столовой не задернули занавески. Вдруг по улице проехала машина, свет фар скользнул по стене столовой, вот тебе и показалось.
– Шарики у тебя самого за ролики заехали, в башке скользнули. – Баск покрутил пальцем у виска. – Ты хоть помнишь, Муму, на каком этаже я живу? На двенадцатом. А он – фары, машина!
– Мог и вертолет, например, пролететь. – Герасим не любил расставаться с собственными версиями.
– Еще лучше, – хохотнул Сеня. – Да от вертолета такой бы грохот поднялся. А в квартире стояла тишина, как в могиле.
– Могла и реклама на соседнем доме мигнуть, – нашел еще одно объяснение Муму.
– Тогда бы она все время мигала, – возразил Баск. – А больше ничего подобного не было.
– Она могла мигнуть и перегореть, – упрямо гнул свое Герасим.
– Нет, – покачал головой Баск. – Это было другое.
– Это, может, и другое, – сказала Варя. – Но вынуждена вам сообщить, что я замерзла.
– Я тоже, – подхватила Марго.
– И я, – посиневшими губами еле выговорил тощий Герасим, который зимой почти всегда мерз.
– Можно, конечно, в школу пойти, – не очень уверенно сказал Луна. – Но, по-моему, лучше явиться туда к концу первого урока. Чтобы глаза не мозолить и ни на кого не нарваться.
– Тогда куда же? – спросили девочки.
Герасим взглянул на часы:
– До конца географии еще целых полчаса. Я на улице столько не выдержу.
– Тогда-а, тогда-а, – задумчиво протянул Луна, – ближе всего мой подъезд. Но туда тоже нельзя. Соседи еще засекут. Предкам стукнут.
– А ко мне далеко, и мучительница на месте, – внес ясность Баск.
Тут же выяснилось, что у всех в квартирах находится кто-нибудь из взрослых.
– Тогда все-таки придется идти в школу, – решительно произнес Герасим. – Пока разденемся, пока то да се. Ну и, в конце концов, неужели мы с вами не найдем в целой школе одного укромного уголка, чтобы переждать остаток урока?
– Полагаю, найдем, – хлопнул его по плечу Луна.
И вся компания двинулась в сторону школы.
Десять минут спустя, счастливо избежав нежелательных встреч, ребята устроились в уголке под лестницей. Времени до перемены еще оставалось достаточно, и Луна попросил Баска рассказать все сначала о приключениях минувшей ночи. Баск послушался, однако ничего нового ребятам выяснить не удалось. Кроме того, что все окончательно убедились, какая странная это история.
– А самое главное, – уныло произнес в заключение Баск, – я просто ума не приложу, что теперь с «Карлом Цвайсом» делать. Может, у него просто как-нибудь завод сбился и их всего-навсего нужно еще раз завести.
– Погоди, погоди, – осенило вдруг Варю. – Ты вроде говорил, там, в часах, что-то шуршало.
– Ну, – подтвердил Сеня.
– Может, просто внутрь мышка какая-нибудь забралась? – продолжала светловолосая девочка. – Понимаешь, забралась туда, побегала и сбила что-то в механизме.
– Какая мышка? – возмутился Сеня. – Ты нашу квартиру видела? Разве в таких бывают мыши?
– Мыши бывают везде. – Варю ничуть не обескуражило Сенино заявление. – Тем более что вы в своей квартире почти не живете. А мышь могла прийти от соседей.
– В нашем доме ни у кого нет мышей, – уверенно произнес Баск. – Там все квартиры такие же крутые.
– Раз крутые, то кто-нибудь, например, мог купить мебель, – и тут не сдалась Варвара. – А в магазине на складе были мыши. Вот пара экземпляров в каком-нибудь шкафчике и переехала. Потом они расплодились. Их стали травить, и они спаслись в вашей квартире.
– Полный бред, – почесал коротко стриженный затылок Сеня.
– Как раз все вполне логично, – вмешалась Марго. – Именно таким образом нашим соседям завезли тараканов. Теперь они уже два года не могут от них избавиться.
– А если у тебя действительно мыши, – сказал Муму, – то им испортить часы ничего не стоит. Вот дед мой рассказывал, как в его бывшей лаборатории всего одна крыса вывела из строя уникальнейший дорогой агрегат. Она там какую-то микросхему схрумкала, и год работы целого научно-исследовательского института пошел насмарку.
– Ты серьезно? – спросил Сеня.
– Вполне, – кивнул Каменное Муму. – Дед до сих пор не может успокоиться. Ему за эту работу должны были какую-то престижную премию дать, а в результате на пенсию отправили.
– Так, может, и у меня все дело в обыкновенной мышке? – с надеждою произнес Сеня.
– А я о чем, – снова заговорила Варя. – Откроем корпус часов, мышку выгоним, механизм заведем, и тогда никакой приезд олигарха тебе, Баск, не страшен.
– Не откроем, – вновь охватило уныние Сеню. – От корпуса-то ключа тоже нет. Он у отца.
– А вдруг мы другой ключ подобрать к замку сможем? – не растерялся Луна. – И вообще, Семен, поищи у предка в письменном столе или еще где-нибудь. Вдруг он ключ просто в квартире спрятал?
– И впрямь, – сказал Иван. – Сомневаюсь, чтобы твой предок увез ключи от часов к кенгуру.
– Поищу, – откликнулся Баск. – Но даже если они найдутся, как мы там мышь обнаружим? Она ведь, наверное, сама к нам не выйдет.
– Кота принесем, – заговорщицки проговорила Марго.
– У нас ведь ни у кого кошек нет, – напомнил Герасим.
– Фантомаса одолжу, – откликнулась девочка.
– Фантомаса? – удивился Баск.
– Да, – Маргарита тряхнула иссиня-черными волосами. – Это кличка кота. А хозяйка недавно как раз моей бабушке хвасталась, что прошлым летом на даче ее дорогой Фанечка переловил мышей чуть ли не во всей округе. Вот и пусть теперь послужит человечеству.
– Тогда после уроков бери кота и ко мне, – сказал Баск.
– Именно так мы и сделаем, – согласился Луна.
Звонок возвестил о начале первой перемены. На лестнице тут же послышались нестройный топот и вопли. Это питомцы экспериментальной школы «Пирамида» разряжались после сорока пяти минут неподвижного сидения в классах.
– Пошли, – Луна первым покинул укрытие под лестницей.
Остальные следом за ним начали подниматься наверх.
– Где вы пропадаете? – остановила их на площадке второго этажа одноклассница Наташка Дятлова. – Географии-то не было.
– А что вместо? – с ходу поинтересовался Герасим.
– Просто сидели, – объяснила Наташка.
– Одни? – спросил Баск.
– С Афанасием Ивановичем, – отозвалась Дятлова. – Он рассказывал нам о своей молодости.
– Славненько, славненько, – обрадовалась Варвара. – Значит, мы ничего не прогуляли.
– Ничего, – подтвердила Наташка. – А вы-то где были? – снова осведомилась она и поглядела на Ивана.
– Где надо, там и были, – перехватив ее взгляд, подчеркнуто суровым голосом проговорила Марго.
– Не хотите, можете не говорить, – Дятлова оскорбленно передернула плечами.
– Не не хотим, а не можем, – буркнул Герасим. – Это тайна.
– Тайна? – уставилась на него Дятлова. – Неужели снова что-нибудь расследуете?
– Ничего не расследуем, – поторопился заверить ее Павел. – Просто были кое-какие дела.
Варя в это время испепеляла взглядом Герасима. Он чуть все не испортил. Теперь придется заговаривать любопытной Дятловой зубы. Однако Наташка сама пришла им на помощь:
– Кстати, о делах. Мы завтра наконец соберемся, или вы снова будете заняты? Между прочим, до Нового года всего ничего осталось. Будем мы делать газету или не будем?
– Будем, Наташка, будем! – пылко ответила Маргарита. – Я даже уже ватман купила. Завтра после уроков останемся и начнем.
– Ну, будем надеяться, завтра у вас ничего не сорвется, – явно обрадовалась Наташка и снова взглянула на Ваню.
Марго пришлось совсем не по душе повышенное внимание Дятловой к Ивану, однако, сдержавшись, она повторила:
– Будь спокойна, Наташка. Завтра начнем.
– Тогда договорились. – И, в третий раз состроив глазки Ивану, Наташка убежала.
– Ну, Марго, – сквозь зубы процедил Муму, – втравила ты нас в поездочку.
– Ребята, – Баск был совершенно не в курсе, – что это за газета?
– Она придумала. – Герасим с гневом направил указующий перст на Марго. – У нее и спрашивай.
– Да понимаешь, – откинув упавшие на лицо волосы, смущенно пролепетала девочка. – Это такая новогодняя стенгазета-сюрприз.
– На фига? – У Сени едва не вылезли из орбит глаза. – Я понимаю, Дятлова. Но вам-то зачем?
– Вот и я все время говорю: зачем? – зануднейшим голосом произнес Герасим. – Причем, учти, Баск. Это идея не Дятловой, а Марго. Она про газету придумала, да еще зачем-то Дятлову подключила.
– С какой радости? – еще сильней изумился Сеня.
– Так было на тот момент надо, – коротко бросила Марго и умолкла.
Остальные смерили ее недоуменными взглядами. Посвящена в эту историю была одна лишь Варя, ибо принимала в ней непосредственное участие. Однако обе девочки тщательно оберегали тайну от мужской части Команды отчаянных.
Некоторое время назад Варя и Марго обратили внимание: во время уроков Дятлова, которая раньше ни о чем не думала, кроме учебы, постоянно оборачивается, чтобы потаращиться на Ивана. Потаращившись, Дятлова тайно вздыхала, а затем принималась что-то бурно и долго строчить в тетради. Марго и Варя немедленно заподозрили, что Наташка явно неравнодушна к Холмскому, и решили проверить, насколько обоснованы их подозрения. Был разработан план. На ближайшей же перемене Марго отвлекает Дятлову разговором, а Варя, пользуясь этим, заглядывает в Наташкину заветную тетрадь.
Именно чтобы отвлечь Дятлову, Марго и ляпнула первое пришедшее в голову. А именно, что неплохо бы сделать новогоднюю стенгазету для всего их восьмого «А» класса. Общественно-активной Дятловой идея очень понравилась. Зато Команда отчаянных восприняла все совсем не так благодушно. А главное, ребята совершенно не понимали, почему должны убивать драгоценное свободное время на стенгазету, да еще совместно с Дятловой. Маргарита на все расспросы отвечала либо крайне туманно, либо отмалчивалась. А мальчики терялись в догадках.
Пролистав тетрадь Дятловой, Варвара убедилась, что они с Марго были правы. Все Наташкины записи касались Ивана. Марго это расстроило вдвойне. Правда, Иван вроде бы не обращал на Дятлову никакого внимания. Во всяком случае, пока. Но, во-первых, чужая душа потемки. А во-вторых, ляпнув про эту дурацкую новогоднюю газету, она, Марго, волей-неволей способствовала тому, что Наташка теперь будет все время находиться рядом с Холмским. Глупей не придумаешь. Однако поделать уже ничего было нельзя. Остается надеяться на лучшее да побыстрей сделать газету. Пока этого не произойдет, Дятлова все равно не отвяжется.
– Я по-прежнему не врубаюсь, – повторил Сеня. – На фига вам эта газета?
– Тебе, по-моему, русским языком объяснили. – Варю стало охватывать раздражение. – Сюрприз. Для всего нашего дорогого класса.
– А-а, – расплылся в глупой улыбке Баск. – Сюрприз – это понятно. Но я все равно не врубаюсь.
– А я тебя, между прочим, врубаться не уговариваю, – откликнулась Варя, – но делать газету надо. Придется, Сенечка.
– Как? – разинул рот Баск. – И мне?
– А почему бы нет? – продолжала Варя.
– Ребята, я разве чокнутый? – в полной растерянности посмотрел на друзей Баск.
– Ну-ну, – обиженно сказала Марго. – Значит, по-твоему, когда я пойду одалживать у соседки кота, чтобы искать мышь в твоем «Цвайсе», то это нормально. А как газету помочь нам делать, то ты не чокнутый.
– Действительно, – подхватила Варя. – Не хочешь делать газету, сам и возись со своим дорогим «Цвайсом».