Когда мы отошли от борта, «Атлантис» оказался с наветренной стороны от нас и шлюпок с «Сайентиста», играя, таким образом, роль укрытия. И я смог как следует рассмотреть наши жертвы. Скажу откровенно, моим первым впечатлением было удивление, искреннее изумление при виде множества темных лиц. Я никогда раньше не встречал индусов и полагал, что на английском судне должен быть чисто британский экипаж.
На «Сайентисте» остался только один человек, который, когда я поднялся на борт, окинул меня холодным взглядом и скупо, но вежливо поздоровался. Мы оба были несколько растерянны. Я нарушил молчание первым:
– Предъявите, пожалуйста, судовые документы.
Оказалось, что «Сайентист» – судно фирмы Гаррисона. Оно везло груз руды, хрома, красной меди, шкур, коры для дубления, маиса, муки и джута и направлялось из Дурбана во Фритаун, где собирался конвой в Англию.
Когда с формальностями было покончено, Фелер занялся зарядами, а я принялся обыскивать каюту капитана, мостик и штурманскую рубку в надежде обнаружить приказы, секретные документы, шифры и почту. Эта неприятная работа ничего не дала, поскольку капитан «Сайентиста» хорошо знал свое дело и еще до нашего прибытия успел уничтожить все мало-мальски интересное. Поэтому мою добычу составили несколько биноклей, сигнальные флажки и хронометр. Мы занимались новым для себя делом, поэтому и Фелер, и я потратили больше времени, чем рассчитывали. Даже сознание того, что мы находимся на борту британского судна при столь необычных обстоятельствах, заставляло нас двигаться медленнее. Было что-то очень странное в том, что мы ходили по каютам, где на переборках висели фотографии жен и подруг, матерей и детей. Они, казалось, упрекали нас за то, что мы роемся в личных вещах тех, кто еще несколько часов назад был здесь. Но война есть война, и британским матросам еще здорово повезло. Все могло сложиться намного хуже.
Обыскивая каюты офицеров, я был удивлен, увидев, в какой тесноте они жили. «Сайентист» был старым судном, и даже каюта капитана была вдвое меньше, чем мои личные апартаменты на «Атлантисе». Радиорубка тоже представляла интерес, правда, несколько иного рода. Каш относился к своей работе ответственно. Прямое попадание снаряда превратило это помещение в груду обломков, деревянных, пластиковых, металлических. Чудо, что при этом уцелел радист, отделавшись незначительными ранениями.
Все помещения судна постепенно заполнялись острым запахом горящего джута. Я вышел на палубу и наткнулся на тело убитого матроса-индуса. Он лежал на животе в луже крови – осколки разнесли ему череп и искромсали плоть. Конечно, мне уже приходилось видеть трупы, как-никак я посещал занятия в анатомичке. Но эта бесформенная куча сломанных костей и разорванной плоти, двадцатью минутами раньше бывшая здоровым сильным человеком, произвела на меня незабываемое впечатление.
Примечания
1
Стэнли Холлоуэй (1890–1982) – английский актер, звезда мюзик-холла, автор и исполнитель юмористических монологов.
2
5 ноября 1940 г. «Адмирал Шеер» атаковал конвой НХ-84, потопив прикрывавший его вспомогательный крейсер «Джервис Бей» и 5 торговых судов.
3
«Красная тряпка» – флаг торгового флота Великобритании.
4
OKM – Oberkommando der Kriegsmarine – Главное командование военно-морских сил.
5
У англичан слово ship – судно, корабль – женского рода.
6
Марк Франц (1880–1916) – немецкий живописец, один из организаторов объединения «Синий всадник».
7
«Странная война» – термин, характеризующий положение на Западном фронте в течение первых девяти месяцев (сентябрь 1939 г. – май 1940 г.) Второй мировой войны.
8
Hell – ад (англ.).
9
Красный – слева по курсу, зеленый – справа.
10
Согласно правилам бортовые огни – зеленый на правом борту и красный на левом – устанавливаются таким образом, чтобы светить от направления прямо по носу до 22,5 градуса позади траверза каждого борта. Кормовой огонь – белый огонь, расположенный в кормовой части судна в его диаметральной плоскости, светит от направления прямо по корме до 67,5 градуса в сторону каждого борта.
11
Сбросить камуфляж (нем.).
12
Разрешение открыть огонь (нем.).