Дами – великанша. Наполовину животное, она появляется, как призрак, на окраинах городов. Подобно демонам Вавилона и Ассирии, дами обычно питается прахом, отходами и отбросами разного рода, хотя и любит полакомиться человечиной. В иракских сказках она часто играет роль, отведенную в европейских сказках волку.
Карина – женщина-демон. Она привлекает к себе мужчину, лишает его любви к своей жене или невесте и даже приживает от него детей. Часто полагают, что холостяки живут с каринами, как с женами. В армянском фольклоре ее называют А1. Эротические сны приписывают к любовной связи с женщиной-демоном. Полагают, что она весьма ревнива и способна сильно навредить обычной женщине, к которой ее любовник может питать сердечную привязанность. Карина также крадет или убивает детей. Мистер Кэмпбел-Томсон указывал, что она, вероятно, происходит прямо от вавилонской ardat lili.
Див – еще один демон, который является в лесах или глухих местах. Он и его женская особь появляются на страницах этой книги так часто, что с их особенностями можно познакомиться, прочитав ее.
Сеир. Кочевник шаммари описывал мне его как существо, являющееся в глухих местах и в развалинах, особенно Хатры. Он говорил, что по внешнему виду это очень древний, одноглазый старик с бородой до колен, у него длинные зубы, покрытые железом, и железные ногти на ногах. Питается человечиной. Я слышала об этом демоне только от соплеменника шаммари. В Багдаде и на юге он, очевидно, неизвестен. В книге мистера Кэмпбела-Томсона я обнаружила: «Из нескольких поэтических фрагментов Ветхого Завета выясняется, что северные семитские племена верили в демонов точно такого же рода – волосатые существа, ночные монстры, которые являлись в заброшенных и глухих местах в сопровождении шакалов и страусов».
Судя по рассказу соплеменника шаммари, этот великан родственен циклопам из греческих легенд.
Надеюсь, что иракцы, которые прочтут эту книгу, будут достаточно любезны, чтобы снабдить меня имеющейся в их распоряжении информацией об этих ночных существах, поскольку Ирак колоссальное хранилище фольклора и легенд. Предлагая публике эти сказки из моей несовершенной и постоянно растущей коллекции, я надеюсь показать, как велико сокровище подобного рода этой страны. Я не поместила здесь истории непристойного характера, имеющиеся же – вполне приличны. Мне казалось, что лучше передать эти истории в естественном виде, не пересказывая их.
Хотелось бы поблагодарить самым сердечным образом тех, кто помогал мне в работе. Открывают их перечень сказители и сказительницы, а также доброжелательные люди, такие как мадам Татеосян, шейх Аджиль аль-Явир, сведший меня с членами семьи Накиба. Далее идут Абдель Азиз-бек Музаффар, который был достаточно любезен, чтобы проявить искренний интерес к сборнику сказаний и проверить правильность разных рефренов стихов на диалекте. Особенно я благодарна сэру Арнольду Уилсону, ставшему первым европейцем, которому я показала коллекцию, и особенно благодарна ему за его полезные замечания и ободрение. Должна выразить признательность профессору Альфреду Гильому за ценные советы относительно определенных аспектов арабской транскрипции и перевода, данные в то время, когда книга находилась уже в гранках.
Безумная женщина
Жила однажды слабоумная женщина. Она не совсем рехнулась, была просто придурковатой. Ее муж был сапожником, и у него был друг, пастух, который принес ему однажды две кипы шерсти со своей овцы и сказал:
– Сделай для себя из этого аба.[3]
Сапожник ответил:
– Премного благодарен. Спасибо! – забрал шерсть и обратился к жене: – О, женщина, ты знаешь, кто будет прясть эту шерсть? Я хочу, чтобы из нее сделали аба.
Женщина ответила:
– Да! Знаю.
Пастух отдал ей шерсть, и куда же она пошла? Женщина пошла к канаве за Южными воротами, которая была заполнена позеленевшей от водорослей водой и где квакали лягушки. Кур-руч! Кур-руч! Кур-руч! Ква! Ква!
Женщина позвала:
– Эй, кузины! Родственницы!
Те отозвались:
– Кур-руч! Кур-руч! Ква! Ква!
Она решила, что ей отвечают, и продолжила:
– Я принесла вам шерсть, чтобы вы сделали пряжу для аба моего мужа. Сможете сделать?
Лягушки ответили:
– Ква! Ква! Кур-руч! Кур-руч!
Она спросила:
– И когда мне прийти за пряжей!
В ответ:
– Кур-руч! Ква!
– Так, через месяц! – воскликнула женщина. – Хорошо, я приду за ней! – Затем бросила две кипы шерсти в канаву и вернулась домой.
– Ты отдала мою шерсть на пряжу? – спросил муж.
– Да, муженек, – ответила женщина, – я отдала ее моим кузинам по матери!
«Никогда не слышал, чтобы у нее были такие кузины, – подумал муж, – но, может, они, действительно есть». И поинтересовался:
– Когда они принесут шерсть?
– Я собираюсь забрать ее через месяц, – сообщила жена.
Прошел месяц, другой, за ним еще месяц. Муж напомнил жене:
– Прошло уже три месяца, а моя аба еще не сшита. Я пойду с тобой и заберу шерсть. Где живут твои кузины?
– У Южных ворот!
И вот они шли, шли и пришли к Южным воротам. Когда муж спросил, где дом кузин, жена указала на канаву и пояснила:
– Мои двоюродные сестры живут там!
В это время заквакали лягушки:
– Крр-рр! Кк-кк! Ква! Кур-руч!
Муж глянул и увидел в воде две кипы шерсти, позеленевшие, прогнившие и испорченные! До чего же он был взбешен! Муж побил супругу с криками:
– Ты глупая тварь! Идиотка! Дура!
Когда они вернулись назад, он захлопнул дверь дома перед ее носом и пошел спать. Жена осталась снаружи, на дороге, хотя уже темнело. Муж же уснул.
Вечер перешел в ночь, а женщина все сидела у дороги, пока ее муж спал дома. Мимо прошла кошка, и женщина подумала, что муж смягчился и прислал кошку в знак того, что она может войти в дом. Поэтому стала прогонять кошку:
Чуть позже мимо пробежала собака. Женщина закричала:
Случилось так, что этой ночью в доме султана похозяйничал вор. Теперь он шел с верблюдом, на которого погрузил награбленные драгоценности. Верблюд заблудился и, блуждая, остановился перед женщиной, которая закричала:
Поэтому она поднялась, постучалась в дверь и крикнула мужу:
Муж почувствовал угрызения совести в связи с тем, что оставил супругу на холоде. Он открыл дверь и увидел за ней свою жену с верблюдом.
– Откуда ты взяла этого верблюда?
– Ты его послал ко мне!
Тогда он завел верблюда во двор, а жене велел:
– Холодно, иди в дом и ложись спать!
Когда муж убедился, что жена заснула, он открыл пристегнутые к седлу мешки и обнаружил, что они заполнены драгоценностями! Мужчина взял лопату, вырыл яму и зарыл в нее сокровища. Затем убил верблюда и тоже зарыл его тушу в землю, оставив только кусок мяса. Из него он приготовил куббе[4] и пошел спать.
Потом пришли соседки из близлежавшего дома. Они постучали в дверь и позвали женщину:
– Мы хотим сходить к реке, чтобы набрать воды![5]
Муж услышал стук, разбудил жену и приказал:
– Пойди узнай, кто стучит в дверь.
Она пошла. Женщины взяли ее с собой к реке набрать воды.
Когда женщина возвращалась домой, ее муж взял с крыши блюдо с куббе и сбросил часть его содержимого на свою жену. Затем снова лег в постель и притворился спящим.
– Сюда, соседи! Сюда! Идет дождь из куббе! – закричала женщина.
Соседки подобрали разбросанное куббе, съели его и разошлись. Женщина пошла к своему мужу и стала поднимать его с постели, причитая:
– О, мой супруг, мой супруг!
– В чем дело? – огрызнулся тот. – Ты не даешь мне поспать!
– Гляди, – показала она, – идет дождь из куббе!
Муж глянул на то, что принесла жена.
– А ведь верно, это действительно куббе! Откуда оно появилось? – спросил он и съел кусочек.
– Оно упало с неба, – пояснила жена. – Когда мы вернулись с реки, то попали под дождь из куббе!
– Это правда? – удивился муж.
Затем они оба отправились спать.
На следующий день сапожник, как обычно, пошел на работу. То же было и на другой день, а на третий день улицы обходил глашатай, опрашивая людей:
– Видел ли кто-нибудь верблюда с седлом, к которому были пристегнуты мешки султана?
Женщина услышала это и обратилась к глашатаю со словами:
– Верблюд у нас, зайдите, зайдите! Мой муж увел его во двор!
Она повела стражников во двор, но они ничего там не нашли. Тогда спросили женщину:
– Где твой муж?
– Он там, где сук[6], – сообщила она и послала мальчишку показать людям султана место, где находилась лавка мужа, занимавшегося починкой старой обуви.
Стражники схватили его и доставили во дворец со словами:
– Султан хочет видеть тебя!
Когда сапожника привели во дворец, его поставили перед начальником стражи и объявили, в чем его обвиняют:
– У тебя верблюд с мешками султана, пристегнутыми к седлу.
– Нет, клянусь Аллахом, нет! – принялся он отрицать.
– Не криви душой, – велели ему. – Твоя жена во всем призналась.
– Неправда, – настаивал он, – у меня нет верблюда. Я бедный сапожник, каждый знает меня как честного человека. Куда бы я дел верблюда?
– Твоя жена сообщила глашатаю, что ты увел верблюда с мешками, пристегнутыми к седлу, во двор.
– Приведите сюда мою жену, – потребовал муж, – учините ей допрос в моем присутствии и позвольте мне задать ей несколько вопросов.
– Ладно, пусть она придет, – позволил начальник стражи.
За женой послали и сказали ей:
– Твой муж зовет тебя, он во дворце. Иди с нами.
– Хорошо, пойду, – согласилась она, – но он приказал мне сторожить дверь дома, как я смогу это делать, если уйду во дворец? Лучше я возьму дверь с собой! – Она сорвала дверь со скоб[7], водрузила ее на голову и пошла во дворец.
Когда жена прибыла во дворец, начальник стражи спросил:
– Что это такое? Почему эта женщина несет на голове дверь?
– О, господин, – ответила женщина, – мой муж приказал мне не оставлять без внимания дверь дома, поэтому я взяла ее с собой!
– Расскажи страже обо всем, что случилось в тот день, когда я, по твоим словам, отвел во двор верблюда с мешками, пристегнутыми к седлу, – потребовал сапожник.
– Это было в тот день, когда ты спросил о своей аба, и я повела тебя за город, чтобы узнать, приготовили ли мои кузины-лягушки пряжу для нее. Потом ты побил меня и выгнал из дома. Ночью ты послал за мной госпожу кошку, но я не согласилась вернуться. Тогда ты послал за мной господина кобеля, только я опять не согласилась. Тогда ты прислал господина Горба, я пошла с ним, и ты впустил нас обоих.
– Что еще случилось той ночью? – спросил муж.
– Ах да, муженек! – воскликнула женщина. – Это была как раз та ночь, когда шел дождь из куббе!
– Что за вздор! – воскликнул начальник стражи.
– Но это правда, начальник, – ответила женщина. – Когда я возвращалась с реки, с небес посыпался дождь из куббе, и я ела его!
– Женщина безумна, – заключил начальник стражи, а затем обратились к сапожнику: – Иди! С тебя сняты все обвинения!
Мужчина пошел домой. Он развелся с женой. После этого однажды ночью откопал мешки с драгоценностями и уехал в другой город. Там стал жить богачом за счет сокровищ султана.
Коза и старуха
Жила-была старуха с козой. Они ютились в маленькой глинобитной хижине, а во дворике был колодец.
Однажды начался дождь. Он лил так сильно, что стала протекать крыша, и старуха сказала козе:
– Козочка, мы не сможем остаться в доме сухими, давай полезем в колодец.
– Я не полезу вниз, – отказалась коза.
– Не полезешь? – спросила старуха.
– Нет.
– Мне что – вызвать мясника, чтобы он зарезал тебя?
– Уходи прочь, – сказала коза.
Что ж, старуха пошла к мяснику и попросила его:
– Иди и зарежь мою козу. Моя коза не хочет лезть в колодец!
– Я не пойду в такой дождь, – отказался мясник, – уходи, уходи отсюда!
– Привести к тебе кузнеца, чтобы он затупил твои ножи? – пригрозила старуха.
– Убирайся, – огрызнулся мясник.
Старуха обратилась с просьбой к кузнецу:
– Пойди и затупи ножи мясника! Он не хочет зарезать мою козу, а коза не хочет лезть в колодец!
– Убирайся, убирайся отсюда, – замахал руками кузнец, – я не пойду в такой дождь!
– Заставить реку залить огонь в твоем горне? – обиделась старуха.
– Прочь! – рявкнул кузнец.
Старуха пошла к реке:
– Уходи, уходи, – зашумела река.
– Пойти к верблюду, чтобы он выпил тебя? – рассердилась старуха.
– Прочь! – забурлила река.
Старуха пошла просить верблюда:
– Уходи, – отозвался верблюд, – я не пойду в такой дождь!
– Заставить веревку задушить тебя? – разгневалась старуха.
– Прочь, – сказал верблюд.
Старуха стала просить веревку:
– Прочь, прочь отсюда, – закричала веревка, – я не пойду в такой дождь!
– Попросить крысу, чтобы она изгрызла тебя? – возмутилась старуха.
– Прочь! – велела веревка.
Старуха пошла к крысе:
– Уходи, уходи прочь, – сказала крыса, – я не пойду в такой дождь!
– А если я приведу кошку, чтобы она съела тебя? – спросила старуха.
– Прочь, – повторила крыса.
Старуха пошла тогда к кошке:
– Где крыса? – заинтересовалась кошка. – Веди меня к ней!
Только кошка собралась прыгнуть на крысу, как та взмолилась:
– Нет, не надо! Я пойду грызть веревку!
– Нет, не надо! – взмолилась веревка. – Я пойду душить верблюда!
– Нет, не надо! – взмолился верблюд. – Я пойду пить реку!
– Нет, не надо! – взмолилась река. – Я пойду заливать огонь кузнеца!
– Нет, не надо! – взмолился кузнец. – Я пойду тупить ножи мясника!
– Нет, не надо! – взмолился мясник. – Я пойду резать козу!
– Нет, не надо! – взмолилась коза и полезла в колодец.
Вслед за ней полезла и старуха.
Три мышки
Было то, не было,
Один Аллах знает,
Всякий, кто грешен, должен говорить: «Прошу прощения у Аллаха!»
Жили-были три мышки. Они были сестрами. Старшую звали Ханни, среднюю – Манни, а младшую – Тарьяксанни.
Ханни жила в лавке пекаря и обжилась там.
Манни жила в лавке мясника и обжилась там.
Тарьяксанни жила в лавке зеленщика и обжилась там.
Однажды Тарьяксанни заболела. Поехал в город человек, чтобы купить хлеба, мяса и овощей. Сначала он заглянул в лавку зеленщика, чтобы купить фиников. А когда зашел в лавку, услышал, как кто-то говорит ему тонюсеньким голосом:
Затем человек верхом на коне поехал к пекарю и, покупая хлеб, рассказал:
– Когда я был в лавке зеленщика, кто-то просил меня тоненьким голоском:
Ханни услышала слова незнакомца, и едва они слетели с его губ, как она уже прибежала к сестре Манни и сообщила ей:
– К нам в лавку приходил незнакомец и рассказал, что наша сестра Тарьяксанни почти при смерти!
Затем Ханни и Манни побежали к лавке зеленщика, чтобы увидеться с больной сестрой, и утешили ее словами:
– Милостью Аллаха ты поправишься, и мы все вместе отправимся за город подышать свежим воздухом.
Через некоторое время Тарьяксанни поправилась. Тогда каждая мышка собрала еду для прогулки. Ханни взяла с собой хлеб, Манни – мясо, а Тарьяксанни – финики.
Сестры отправились за город, каждая держа во рту свою пищу. По пути встретили собаку, которая облаяла их и погналась за ними. В страхе мышки убежали от нее и спрятались в норе у отверстия колодца.
Собака прибежала, облаяла колодец и трижды повторила:
Потом со словами «Если бы вы были разумны или предусмотрительны, то не пришли бы к матери колодца!» собака прыгнула и съела Ханни, Манни и Тарьяксанни – всех разом!
Воробей и его жена
Жили-были воробей с воробьихой, и были они счастливы в браке. Однажды воробей купил семь зерен пшеницы, так как хотел устроить торжество. Он принес зерна жене и опять улетел, чтобы пригласить на торжество других воробьев. Однако задержался, а жена, долго ожидая возвращения мужа, так проголодалась, что съела все семь зерен, одно за другим.
Как только она покончила с едой, прилетел муж с гостями и велел:
– Ну, неси нам семь зерен, мы страшно голодны!
Она ответила:
– Прости, муженек! Тебя так долго не было, что меня истомил голод, и я съела все семь зерен!
Воробей очень рассердился и затем в присутствии гостей развелся с воробьихой, произнеся трижды: «Женщина, я развожусь с тобой!»[9]
Тогда воробьиха улетела к своим родным, а гости разлетелись по домам. Воробей же остался в одиночестве переживать свое поспешное решение в отношении супруги, поскольку любил ее.