"Так не бывает, – подумал он. – Наверное, мне все это снится".
Девушка тут же вскинула голову:
– Не открывайте!
Стук повторился.
– Какого черта… – в раздражении бросил Марк и направился обратно к двери.
– НЕТ!
Не обращая больше внимания на девушку, Марк открыл дверь.
На пороге стоял высокий крупный мужчина лет сорока в безупречной белизны рубашке с короткими рукавами и хорошо отглаженных костюмных брюках темно-серого цвета; весь его облик сразу же вызвал у Марка ассоциацию с типичным офисным трудягой – этаким добросовестным менеджером среднего звена в какой-нибудь коммерческой фирме, который любит подолгу задерживаться после работы, чтобы угодить начальству. Сходство усиливалось усталым, но вежливым выражением на лице мужчины, будто тот собирается ему что-то продать в самом конце тяжелого понедельника.
– Простите за столь позднее беспокойство, но к вам только что вошла молодая девушка, – мужчина бросил взгляд через плечо Марка, откуда был виден диван, а значит и сама девушка.
Марк оглянулся, невольно прослеживая траекторию его взгляда. Девушка застыла в неестественно прямой позе и тоже смотрела на мужчину с более чем странным выражением, в котором присутствовали одновременно неприкрытый ужас и отвращение. И еще что-то такое, что вызвало у Марка тяжелое и чертовски гадкое ощущение под ложечкой.
Он вновь повернулся к мужчине:
– Что все это значит?
– Видите ли, – сказал "менеджер", – дело в том, что это – моя жена. И она сейчас немного не в себе. Не так давно ей пришлось пережить смерть своей матери. Мы возвращались домой от друзей и слегка повздорили… Это всего лишь нервный срыв.
– Не верьте ему! – крикнула девушка.
– Мне крайне неловко, что приходится вас вмешивать в эту неприятную историю, – продолжил мужчина, не обратив никакого внимания на ее слова. – Такое уже случалось и раньше. Позвольте мне поговорить с ней.
– Ах вот оно что… – пробормотал Марк, испытывая несказанное облегчение от того, что все разом встало на свои места.
– Не разрешайте ему войти! – девушка вскочила на ноги, сбросив подушку с дивана, и начала пятиться назад, пока не уперлась спиной в стену.
– Послушайте, – Марк воздел обе руки в умиротворяющем жесте. – Это совершенно не мое дело, и я не собираюсь в него вмешиваться. Я просто хочу, чтобы вы как можно скорее оставили меня в покое и оба убрались отсюда.
– Наши желания абсолютно совпадают, – заверил мужчина. – Только дайте мне поговорить с женой. Всего несколько слов.
– Он врет, – повторила девушка. – Он мне не муж, я его вообще едва знаю.
– Вот что, – решительно заговорил Марк. – Я даю вам ровно одну минуту, чтобы…
– Нет! Ради Бога, не позволяйте ему войти! – взгляд девушки заметался по комнате, явно в поисках какой-то конкретной вещи. – Где… моя сумочка? Там паспорт, я могу доказать, что он лжет… О господи… – ее ноги вдруг подогнулись, и она бессильно опустилась на диван с таким обреченным выражением лица, какое Марку никогда раньше не доводилось видеть.
– Машина… господи, я оставила ее в машине…
– Вот видите, – снисходительно улыбнулся Марку стоящий на пороге мужчина.
Тот ответил кивком и обернулся к девушке:
– Думаю, он прав. Будет лучше, если вы успокоитесь и поговорите.
– Идиот… – произнесла она с внезапной злобой и твердостью в голосе. – Если ты позволишь ему войти – мы оба умрем.
– Что? – уставился на нее Марк.
– Тогда спроси у него, почему он до сих пор не сделал этого сам.
Марк с сомнением перевел взгляд на мужчину, стоящего всего в полушаге перед ним. Тот был на целую голову выше и намного мощнее: если бы он попытался войти, Марку вряд ли бы удалось воспрепятствовать этому. Мужчина, похожий на менеджера, глядел на него в упор холодным ничего не выражающим взглядом.
– Если вы действительно ее муж…
– Просто дай мне войти.
– Чего-то я не понимаю… – Марк отступил назад, ему вновь стало не по себе. Но не так, как в момент появления девушки – иначе. Он вдруг почувствовал себя персонажем какого-то дикого сюрреалистического действа, сюжет которого был начисто сокрыт от его понимания. И опять в который раз перед его глазами возник образ кровавых останков старухи, размазанных по темной от дождя мостовой.
– Что все это значит?
– Дай. Мне. Войти.
Марк отступил еще на шаг назад.
– Посмотри, да посмотри же на него! – насмешка и презрение в голосе девушки неожиданно взяли верх над страхом. – Он не может! Не может!
– Да что за блядство тут происходит… – Марк переводил взгляд то на девушку, то на мужчину, застывшего у порога, словно манекен по другую сторону витрины. Неестественно бледная кожа так натянулась на его скулах, что стала казаться почти прозрачной, глаза потускнели, как у старой, забытой на веки куклы.
– Впусти меня.
Отступив еще на шаг вглубь комнаты, Марк услышал, как что-то ударилось об оконное стекло с внешней стороны. Девушка вскрикнула.
Он быстро приблизился к окну и отдернул штору. С обратной стороны к стеклу прижималось чье-то белое лицо, расплющиваясь в гримасе силящегося улыбнуться мертвеца. И хотя это больше походило на гротескную резиновую маску, чем на лицо, Марк каким-то образом почувствовал, что это вовсе не маска. Но если это была не маска, то…
– Ты должен впустить нас, – донеслось с порога.
Он бросил мимолетный взгляд на дверь, где в прежней позе стояла застывшая фигура, а когда снова повернулся, белое лицо в окне уже исчезло, словно мираж из ночного кошмара.
– Это они преследовали тебя? – спросил Марк у девушки.
Та еле заметно кивнула.
– У тебя есть мобильный?
– Он остался… в сумочке.
Чертыхнувшись с досады, Марк сделал усилие, старясь заставить себя хотя бы на несколько секунд нормально соображать.
– Нет, она останется здесь, – бросил он стоящему на пороге. – А если ты сейчас же не уберешься, я подыму такой шум, что сбежится весь дом.
– Это ничего не изменит. Она наша. А теперь – и ты.
Мужчина быстро развернулся и направился прочь. Марк с удивлением понял, что почему-то не слышит его шагов. Осторожно двинулся к двери и выглянул в коридор.
Никого. И никакого шума с улицы.
Марк закрыл дверь, обернув ключ в замке на оба поворота, затем сел прямо на пол перед диваном и обнаружил, что дрожит всем телом от пережитого напряжения.
– Спасибо… – едва слышно произнесла девушка.
– Как тебя зовут?
– Белла.
– Меня – Марк.
– Они еще вернутся…
– Ладно, мне кто-нибудь, наконец, объяснит, что здесь произошло? – Марк настойчиво старался поймать ее взгляд. – Что им нужно от тебя? Кто – "они"? Кто они такие?
– Вампиры.
Белла (Львов, Левандовка)
– Мы приехали сюда, чтобы открыть филиал компании. Два дня назад… – Белла по-прежнему сидела на диване, поджав под себя ноги, и хотя выглядела уже гораздо спокойнее, выражение страха то и дело наполняло ее глаза, словно тот просачивался откуда-то изнутри, как ключ, пробивающийся на поверхность из темных отравленных источников. – Нас было десять человек. Двое старших менеджеров фирмы, «бриллиантов» – так их у нас называют, – двое их помощников и шестеро новичков. Кроме меня, была еще одна девушка.
– Ты сказала, "бриллиантов"? То есть вы из какой-то сетевой компании? Обычно это у них заведено играться во все эти штучки, – заметил Марк.
– Да, сетевая компания, называется "Новый свет". Появилась совсем недавно и… кажется, очень быстро растет. Только сейчас я уже не уверена, что в этом есть что-то хорошее.
– А тот человек, который пришел за тобой – он один из этих… "бриллиантов"?
Белла кивнула:
– А тот, которого ты видел в окне, кажется, его помощник. Я так думаю, потому что он… он изменился.
– Как насчет кофе? – предложил Марк, ставя алюминиевый ковш с водой на плиту, встроенную в газовый очаг, который одновременно выполнял функцию обогревающего устройства, и подкрутил вентиль на большую мощность; изнутри послышался гул усилившегося пламени. – Лично я бы не отказался.
– Я тоже, – вымучено улыбнулась Белла. Однако улыбка тут же бесследно исчезла с ее губ.
– Что значит, "он изменился"?
– Мне так показалось. Я не знаю, как сказать точнее… но он изменился, как будто стал другим с приходом темноты. Внешне. И не только внешне.
– Знаешь, – со скептической усмешкой произнес Марк, – я успел довольно хорошо рассмотреть этого мудака у себя на пороге и не заметил в нем ничего особенного. Разве только под конец, когда он здорово разозлился… Похоже, он просто псих. Мне и раньше не раз доводилось встречать таких.
– Сама не понимаю, почему он и тот, второй "бриллиант", оставались почти такими же, как всегда. Но ты же сам видел другого, в окне.
– Я даже не успел его толком разглядеть, если честно, к тому же было очень темно.
– Ты что, мне не веришь?! – у Беллы от возмущения даже заалели щеки. – После всего, что здесь случилось, ты мне не веришь?
– Послушай, – примирительным тоном сказал Марк, – допустим, в вашу группу затесалась парочка психов. Допустим, они стали себя как-то странно вести. Но лично я ничего особо сверхъестественного не наблюдал, если не считать девушки, врывающейся среди ночи в чужой дом и прыгающей в одежде прямо на постель. При чем здесь вампиры?
– Они не могли переступить порог без твоего приглашения.
– И что это доказывает? Они всего лишь понимали, что если войдут, подымется шум. Разве не потому они сразу же так шустро ретировались, когда я пригрозил это сделать?
– Ты слышал шаги, когда он уходил?
– Шаги? Ты о чем?
Тяжело вздохнув, Белла целиком погрузилась в созерцание своих ногтей. Марк заметил, что на указательном и большом пальце правой руки они были обломаны и торчали неровными заостренными углами.
– Дело не только в том, что произошло именно этой ночью, – после долгой паузы заговорила Белла. Марк успел приготовить растворимый кофе на двоих и, сев за стол, примыкающий к изножью дивана, уставился себе в чашку. – Всякие странности начались гораздо раньше, еще в Киеве. Просто этой ночью все окончательно стало на свои места.
– Какие еще странности? И что же такого успело произойти этой ночью до того, как ты здесь появилась?
– Да именно это я и пытаюсь тебе рассказать все время!
– Хорошо, давай тогда с самого начала: что это за люди и как тебя угораздило связаться с ними?
– Помнишь, я говорила еще об одной девушке, которая приехала со мной?
Марк кивнул и подул на горячий кофе.
– Я уверена, что они ее либо убили, либо сделали одной из них.
– Вот как?
– Ладно, подожди… – всплеснула рукой Белла, будто отгоняя муху. – С начала, так с начала.
* * *
– Мои родители умерли около года назад. Почти в одно время – отец поздней осенью, мама в начале зимы. Так что кое в чем он тебе не соврал…
Марк покачал головой, но ничего не сказал. А затем все-таки не удержался:
– Что произошло?
– Они оба были алкоголиками. Точнее… отец пил, сколько я себя помню, а мама пыталась бороться с бутылкой, как могла – тянула одна всю семью, нас с сестрой, бабушку и старалась не дать отцу окончательно утратить человеческий облик. А несколько лет назад вдруг сломалась и присоединилась к нему. Никогда раньше не видела, чтобы она прикасалась к спиртному… Это было жутко, самое страшное превращение, которое мне довелось увидеть в жизни. Даже хуже, чем…
Марк решил, что она сейчас заплачет, но Белла секунду помолчала и лишь горько усмехнулась:
– Сестра – она старше меня на пять лет – выскочила замуж за первого, кто был в состоянии увести ее из нашего дома, хотя потом и старалась меня изо всех сил убедить, что это не так. Нет, я вовсе не хочу винить сестру за то, что она использовала какого-то парня в роли пожарного батута (я с ним, кстати, толком даже не знакома), чтобы удрать из горящего дома, просто уже это был не тот дом, который мы всегда знали, в котором выросли. И это уже не были наши родители. Только одному Богу, если он есть, ведомо, чего мне стоило закончить университет.
После свадьбы сестра так и не появилась больше, только звонила примерно раз в полгода, чтобы перекинуться со мной парой слов. Я осталась одна. Ника не пожелала прийти даже на похороны, так, словно она уже давно считала их мертвыми. Для нее это были похороны воспоминаний…
А на третий или четвертый день вдруг явились кредиторы. Оказалось, мои родители задолжали огромную сумму, которая росла не один год. Я ничего не знала об этом. Но… там были расписки, сделанные их рукой. У меня, конечно же, не было таких денег…
– И как же ты поступила?
– Сестра дала официальное согласие на продажу нашей квартиры на Печерске, у нас была прекрасная квартира. Единственное участие, которое она проявила… Всем остальным пришлось заниматься мне одной. Я раздала долги родителей и купила себе маленькую квартирку на Левом берегу Днепра, в Старой Дарнице. Еще у меня осталась некоторая сумма, чтобы скромно жить на проценты.
Когда все, наконец, утряслось, я поняла, что все старые планы, мечты… в общем, все то, что не позволяло мне раньше сойти с ума, будто куда-то испарилось. Я не знала, что делать, и впала в долгую депрессию. Наконец, купила компьютер и целыми днями просиживала в интернете, тусовалась на всяческих форумах, обсуждала вопросы и проблемы, до которых мне не было дела, словно хотела всем этим заменить свою собственную жизнь. Литературные порталы были единственным, что мне нравилось по-настоящему – я с детства люблю стихи, хотя сама их никогда не писала…
Но худшее… Я начала думать, что вскоре тоже должна умереть, была уверена. Через неделю после переезда эти мысли стали преследовать меня постоянно.
– Какие мысли? – спросил Марк.
– О болезнях. О всяких ужасных вирусах в стакане воды, о смертельных излучениях, которые все время меня окружают и разъедают, как невидимый яд, и прочих гадостях. На несколько месяцев я даже избавилась от своего мобильного телефона. Каждую минуту, когда я сидела перед монитором компьютера, то подспудно думала о лучах, которые пронизывают мое тело… мне и вправду иногда казалось, что слышно, как умирают клетки. Или где-то там внутри, в желудке или мозгу, пускают щупальца метастазы… Такие тонкие и почему-то похожие на паучьи лапы. Я начала бояться даже солнца и почти перестала выходить на улицу. Каждую ночь мне снились кошмары, и сейчас еще снятся – то я сижу в огромном кабинете и выслушиваю приговор врача, то совсем одна сдыхаю в реанимации от какой-то жуткой заразы, и никто не приходит. Однажды мне приснилось, будто я очнулась в морге, совершенно голая, под какой-то грязной простыней, начала стучать в запертую дверь и орать, что произошла ошибка, а потом опустила глаза вниз и увидела, что меня уже вскрывали…
Ничего такого со мной раньше не происходило, не было такой глупой мнительности и навязчивых мыслей, я хочу сказать.
– Знаешь, – медленно произнес Марк, – ты совсем не показалась мне …
– Безумной истеричкой? Конечно, так я и поверила после всего!
– Нет… нет, конечно. Ничего подобного. Эти люди… просто они тебя здорово напугали, вот и все. Тем более…
– Да брось ты. Это здесь совершенно ни при чем. Что бы я не пережила в последнее время, оно не имеет никакого отношения к… Короче, я видела то, что видела, и знаю то, что знаю.
Так вот, однажды я не выдержала – это было примерно месяц назад – и поделилась в ай-си-кью с одним человеком, с которым давно была знакома по нескольким литературным форумам, мы с ним иногда обменивались личными сообщениями. Ну, приятный такой мужчина, уже немного в возрасте, бывший военный или пожарный, что-то в этом роде. Виктор, он вообще мне как-то с самого начала импонировал, вызывал доверие. Может, потому, что никогда не закидывал разных наводящих вопросов, не старался разнюхать, что его не касалось или как я выгляжу… Поэтому я все ему рассказала. Мне просто было необходимо с кем-то поделиться в тот момент. Сестра не в счет, она никогда не пыталась даже играть хорошего слушателя. А мне так хотелось поговорить с кем-то, кого я знаю, но в то же время, кем-то далеким, кого я никогда не встречу в реале, ну, в настоящей жизни, и мне потом не придется… испытывать стыд за свою слабость, за все те слова.