С ростом количества воинов рождалась и армия, и с этого момента два фактора обусловливали тактику ведения военных действий и военную организацию – городские стены и поля, их окружающие.
До изобретения осадных орудий городские стены были фактически неприступны, и обычным средством при осаде было заморить жителей голодом или воспользоваться услугами предателей. Первое означало блокаду, и, поскольку возможности доставки подкрепления осажденной армии были минимальны (если не считать городов, которые располагались на побережье и могли получить помощь с моря), осада, как правило, длилась недолго. Кроме того, до распространения наемничества предательство и измена в осажденных городах случались нечасто. Однако нападения на поля, окружавшие городские стены, были действенным средством, чтобы заставить жителей покинуть городские стены и сражаться на открытой местности. Обычно неприятель захватывал поля и либо уничтожал урожай и скот, либо присваивал их. Это означало, что воевали, как правило, только в летние месяцы, когда поспевал урожай и скот выгоняли на пастбища.
Поскольку на зиму войны прекращались, постоянная армия не требовалась, и воины редко были профессионалами, но чаще ополченцами, призывавшимися во время ведения военных действий. Простейшей армейской единицей была фаланга[32], строй копьеносцев, по восемь– десять рядов, а вся тактика заключалась в бросании пик. Фаланга выступала против фаланги, и победители, собрав трофеи на месте битвы, разоряли вражеские поля и убивали скот или, что более выгодно, забирали урожай и животных себе.
Пока фаланга держала строй, что было возможно только на равнине, она, как говорит Полибий, «была непобедима в ближнем бою» (о точке зрения Полибия на этот вид построения см. XVIII). Однако на пересеченной местности она быстро рассыпалась. К ее недостаткам следует прибавить также ее неспособность быстро перестраиваться или осуществлять организованное преследование. Подобно стенобитному орудию, она служила единственной цели – прорвать неприятельский строй.
Из всех городов-государств Спарта была более всех готова к ведению войны, и на то имелось две причины. Первая состояла в том, что Спарта оставалась монархией, и следовательно, менее подвержена внутренней смуте, столь характерной для эллинских демократий и олигархий; вторая причина, что по общественному устройству она представляла собой военный лагерь, как некогда объяснял Ксерксу изгнанный спартанский царь Демарат: «Правда, они свободны, но не во всех отношениях. Есть у них владыка – это закон, которого они страшатся гораздо больше, чем твой народ – тебя. Веление закона всегда одно и то же: закон запрещает в битве бежать перед любой военной силой врага, но велит, оставаясь в строю, одолеть или самим погибнуть» (пер. Г.А. Стратановского)[33].
Из-за того что спартанцы полагались на своих гоплитов, они не возводили укреплений вплоть до II в. Автохтонное население было низведено до уровня илотов (рабов) либо периэков (провинциалов), и, хотя последние обладали некоторой самостоятельностью, они обязаны были участвовать в войнах, которые вела Спарта. Это означало, что профессионально обученное спартанское войско дополнялось силами ополчения. В сражении при Платеях в 479 г. до н. э. 5 тыс. спартанских гоплитов, организованных в пять отрядов, поддерживались 5 тыс. периэков. До прихода Филиппа Спарта была единственной в Греции страной, которая держала свое население под ружьем в постоянной готовности.
Примечания
1
На одном только Крите было более пятидесяти мелких городов-государств.
2
Илиада. II, 362. (Пер. Н.И. Гнедича.)
3
Государство. II. 372–373. Ср. Гоббс в «Левиафане» (2, гл. 30): «И когда весь мир будет переполнен, тогда последним средством для всех останется воевать; что для каждого означает торжество Смерти».
4
Из книги Уильяма Реджиналда Холлидея «Возникновение полиса». 1923. С. 47.
5
Аристотель («Полития», 1285а) описывает царей как наследных верховных полководцев.
6
Дельфийский Амфиктион был поначалу союзом двенадцати древнегреческих триб, обитающих вокруг Фермопил.
7
Кембриджская история Древнего мира. Т. VI. С. 506. См. также сноску: «Общее гражданство заражало религиозное сознание всех заинтересованных лиц (ибо культ полиса был настоящей религией) «невыносимым монотеизмом». Политический политеизм был греческим верованием; и это верование сокрушило Афинскую империю. Любопытно отметить, что как религия (религиозный культ города) осталась на руинах Афинской империи, так же религия (в смысле общего поклонения всех городов обожествленным правителям) стала основой империи Александра среди греков.
8
См. Геродот. II. О наемниках Псаметтиха, фараона Египта (671–617 гг. до н. э.).
9
Ксенофонт. Анабасис.
10
Развитие военного и морского дела у эллинов. 1930. С. 10. См. также Гроут. История Греции. 1905. Т. IX. С. 274.
11
Кембриджская история Древнего мира. Т. VI. С. 511. См. также Гроут. Т. IX. С. 272–274. Ср. в пьесе Аристофана «Женщины в народном собрании» (204–205), поставленной в 393 г. до н. э.: «Но вы во всем повинны, граждане! Кошель народный отдали чиновникам, и каждый о своей лишь помнит прибыли» (пер. А. Пиотровского). В 383 г. до н. э. Спарта обнаружила у своих союзников такое равнодушие к военной службе, что вынуждена была согласиться оплачивать их службу, платя по 3 обола каждому пехотинцу и 12 оболов – каждому всаднику (Ксенофонт. Эллин. V).
12
Несмотря на то что «Облака» Аристофана выводят его в карикатурном виде, они, по-видимому, отражали определенные умонастроения публики.
13
Точка зрения Платона на женщин заслуживает внимания. Он пишет, что «разница между мужчиной и женщиной в том, что существо женского пола рожает, а существо мужского пола оплодотворяет», а затем добавляет: «Это вовсе не доказывает отличия женщины от мужчины в отношении к тому, о чем мы говорим. Напротив, мы будем продолжать думать, что у нас и стражи, и их жены должны заниматься одним и тем же делом» (пер. А.Н. Егунова). Также необычен его взгляд на воспитание детей: «С самых ранних лет нужно сажать детей на коня, а когда они научатся ездить верхом, брать их для наблюдения войны; таким образом дети всего лучше присмотрятся к военному делу, а если понадобится, наверняка спасутся, следуя за старшими наставниками» (пер. А.Н. Егунова) (там же, V).
14
Такое коммунистическое устройство пародирует Аристофан в комедии «Женщины в народном собрании».
15
Государство. V. Это противоречит Сократову возражению в отношении определения справедливости Симонидом: «Поступать хорошо по отношению к друзьям и плохо – по отношению к врагам» (там же. II).
16
Диодор Сицилийский. XVI. Плутарх (Пелопиды. XXVI) говорит, что он жил в Фивах с Памменном.
17
После его смерти Демосфен сказал о нем: «Когда же я видел, что у самого Филиппа, с которым у нас шла война, в борьбе за власть и господство выбит глаз, сломана ключица, рука, повреждена голень, что он готов пожертвовать любой частью тела, какую только захочет отнять у него судьба, лишь бы только с уцелевшими частями жить в почете и славе» (О венке. 67. Пер. С.И. Радцига).
18
Диодор (XVI) пишет: «Он заявлял, что свое государство он увеличил скорее с помощью золота, чем с помощью войска».
19
Филипп и Александр Македонский. 1897. С. 64.
20
Третья Олинфская речь. 30–31. Зрелищными деньгами называлась сумма, выделенная государством для самых бедных слоев афинских граждан, чтобы они имели возможность посещать театр. Они «символизировали демократический принцип Афин, согласно которому все должны получать доступ к театральным действам; они, по выражению Демада, были цементом демократии» (Кембриджская история Древнего мира. Т. VI. С. 222). Бедромии – праздник, проводившийся в честь Аполлона, справлялся в третий аттический месяц.
21
Амфиполь был колонизован Афинами в 437 г. до н. э., а затем перешел к спартанцу Брасиду во время Пелопоннесской войны (424 г. до н. э.); с тех пор, несмотря на то что афиняне не переставали заявлять на него претензии, он оставался независимым городом.
22
Диодор. XVI. Задача реорганизации армии встала перед ним вскоре после его возвращения из Фив в 364 г. до н. э.
23
Третья Олинфская речь. 24. Полибий (XVIII, 14) пишет о нем: «Человек, который измеряет все, исходя из интересов своего отдельного государства, и думает, что взгляды всех греков должны быть устремлены на Афины».
24
Следует иметь в виду, что Исократ не оговаривал условий политического мира в Греции во главе с Филиппом. Он призывал к объединению, которое подразумевало согласие между государствами, условиями которого было устранение взаимного антагонизма.
25
Парк Х.В. Греческие наемники с ранних времен до сражения при Иссе. 1933. С. 95
26
Перевод в лёбовской серии (Лёб Классикл Лайбрэри, 1933). Особенно II, III; Х, 20.
27
Демосфен пишет в своей речи «О венке» (87): «Тогда он стал искать другой опоры в борьбе против нашего государства. Он видел, что мы более всех людей пользуемся хлебом привозным, и потому, желая овладеть подвозом хлеба, прошел во Фракию и стал требовать, чтобы византийцы, бывшие его союзниками, приняли участие в войне против нас». (Пер. С.И. Радцига.)
28
То, что Филипп сумел осуществить этот маневр, показывает, насколько дисциплинированны и обучены были его войска; для гоплитов было очень непросто отступить перед лицом наступавшего врага, развернуться и начать наступление.
29
«Популярность Филиппа среди афинян после его победы над афинянами при Херонее была рождена не столько превосходством его армии, сколько справедливостью и гуманностью. Его победа на поле битвы дала ему власть лишь над теми из афинян, кто непосредственно выступал против него; в то же время его справедливость и умеренность принесли ему полное признание жителей Афин. Ведь он не позволил себе высказывать свои пожелания в оскорбительной и грубой форме; он сложил оружие, как только обнаружил, что может выказать умеренность своего характера и честность намерений» (История Полибия).
30
Эти правила в особенности должны были способствовать прекращению раздоров между городами и остановить поток греческих наемников на службе у персов.
31
См. Аристотель. Политика. 1297 б. «Знаменательно, – пишет Барн, – что в Фессалии, где не была введена система гоплитов и всадники были ядром войска, демократические идеи никогда не сумели пробиться» (История Греции. 1951. С. 129). Подобно пике гоплита, мушкет также был «демократичным» оружием; это заметил Кондорсе, который в своей работе «Исторический прогресс духа гуманизма» связывает возникновение демократии с возникновением современной пехоты.
32
Проф. А. Эндрюс считает, что, вероятно, Федон из Аргоса вскоре после 675 г. до н. э. впервые использовал тактику сражения гоплитов в фаланге. (Греческие тираны. 1956. С. 40—1). В Азии фаланга была древней военной единицей, она изображена на шумерской стеле в Лагаше в начале третьего тысячелетия до н. э.
33
Геродот. VII. Кроме Спарты, все греческие гражданские войска подчинялись гражданской дисциплине, что лишало полководца возможности утвердить свою власть, и, поскольку его выбирали его же граждане, как горожанин, он опасался прослыть непопулярным благодаря слишком суровым мерам.