Как он попал под толщу песка?
Хотя догадаться нетрудно. Там, в глубине, остались обломки яйца, из которого этот малыш вылупился.
Крысиной король осторожно понюхал воздух, а потом, еще раз окинув кроху испытующим взглядом, пробормотал:
– Так, юный тираннозавр. Что дальше?
– Есть! – сказал детеныш хищника, так и не попавшего в первую шеренгу самых опасных созданий мира-цепи, возглавляемую великими магами, но уж во второй-то утвердившегося достаточно прочно. Где-то рядом с кровожданым ночным ужастиком, весь смысл жизни которого умещался в слово «убийство», и сверхпрожорливым зубастом, способным за один присест слопать средних размеров слона.
– Ну да, – пробормотал вождь крысиного племени. – А что еще ты мог сказать?
– Есть! – настойчиво повторил тиранозаврик. – Хочу есть! Сейчас хочу есть!
– Нетушки, – сказал ему крысиный король. – Вот еще! Не хватало мне подкармливать всяких там малолетних хищников. Вон у тебя даже зубы есть. Отправляйся на охоту. Каждый должен заботиться о себе сам. Мне кажется, это хороший принцип.
– Есть! – промолвил тиранозаврик и щелкнул крохотными зубами, нежнейшей, девственной белизны.
Крысиный король почесал лапой за ухом и не спеша встал.
Нет, здесь ничем интересным не пахло. А значит, надо было уходить прочь. Причем, чем скорее – тем лучше. Того и гляди, сюда заглянет мама этого хищного малыша. И вот тогда…
Последняя мысль венценосной крысе не понравилась. Совсем не понравилась.
– Дай есть! – взвыл тиранозаврик и смешно переваливаясь с боку на бок, побежал к крысиному королю.
Тот не испугался. При желании, он мог бы расправиться с крохой одним пинком. Но вот если поблизости появится его мама…
– Ладно, парень, – сказал крысиный король. – Предоставляю тебя твоей судьбе. Надеюсь, ты сможешь выжить. Сам. Если у тебя этого не получится… что ж, значит… ну, значит, старушка судьба решила именно так. Я на себя ее обязанности не возьму. Это не в моих правилах.
– Немедленно дай мне поесть! – выл тиранозаврик. – Немедленно! Хочу есть!
Ну да, как же! Он хочет.
Крысиному королю, с рождения, было дано умение понимать языки всех других животных. В данный момент он об этом пожалел. Не будь у него подобного умения, вопль тиранозаврика стал бы для него ничего не значащим писком. И что тогда могло помешать уйти?
Собственно, а почему не сделать это сейчас? Рано или поздно явится мамочка малыша, и его будущее будет устроено. Кстати, услышав его вой, она первым делом отправится на поиски пищи, и тот, кто окажется в этот момент неподалеку, рискует в нее превратиться.
Вот эта мысль крысиному королю не понравилась вовсе.
Быстро повернувшись, он двинулся прочь от тиранозаврика, так озабоченного состоянием собственного желудка.
И чем дальше он окажется…
Прямо за спиной крысиного короля раздался истошный писк, а мгновением позже в его правую заднюю лапу что-то вцепилось.
Предводитель крысиного племени остановился и ошарашено посмотрел вниз. Так и есть. Малыш цеплялся за его лапу с отчаянием утопающего, вдруг обнаружившего рядом спасательный круг. Он обхватил ее не только задними и передними лапами, но и пустил в ход зубы. Боли крысиный король не чувствовал. Зубы тиранозаврика пока еще были так малы, что не могли прокусить его шкуру. Но вот отцепить маленького…
Гм… а как его отцепить?
Нет, это было сделать нетрудно и без больших усилий. Но что, если при этом детеныш пострадает? И как на это прореагирует его мама? Как долго она будет преследовать обидчика и что с ним сделает, настигнув? Крысиный король осторожно потряс лапой, и это привело лишь к тому, что детеныш вцепился в нее сильнее.
Вот так история!
– Эй, – сказал предводитель крыс. – Брысь, малявка. У меня и так куча неприятностей. Чего ты ко мне пристал?
Тиранозаврик безмолвствовал.
Хорошо же… ну, сейчас…
Старательно делая вид, будто ничего не произошло, крысиный король двинулся дальше. Шагов через двадцать он опять остановился. Тиранозаврик продолжал цепляться за его лапу. Чувствовалось, упорства ему не занимать.
– Ну, что тебе от меня надо? – спросил крысиный король. – Зачем ты ко мне прицепился? Я тебя трогал?
Детеныш молчал.
– Хорошо, давай договоримся. Что я могу для тебя сделать?
Ответа не последовало.
– Ты хочешь есть?
Гробовое молчание.
– Ой, сюда идет твоя мама! – воскликнул крысиный король. – Беги к ней! Она уже рядом.
Ноль внимания, фунт презрения.
– Ты будешь со мной разговаривать? Нет? Ну, тогда так и скажи.
Тишина.
– Хорошо же…
Крысиному королю очень хотелось сказать вслух все, что он думает о маленьком негодяе, имевшем наглость прицепиться к его лапе, но он знал, что делу это не поможет. Более того – запросто может все усугубить. Нет, тут следовало пустить в ход дипломатию, действовать осторожно, с умом.
Итак – с умом. Итак – дипломатия.
– Ну, ладно, – сказал крысиный король. – Давай договоримся. Ты хочешь есть?
Тиранозаврик, не разжимая челюстей, издал невнятное рычание.
Предводитель крыс приободрился.
Это уже был какой-то прогресс. И кстати, следовало ковать железо, пока оно горячо.
– Значит, перекусить ты не прочь? Прямо сейчас?
Рычание.
Неплохо. Кстати, для того чтобы что-то съесть, паршивцу в любом случае придется разжать зубы. Так почему бы ни поставить эксперимент?
Восьмикрылая стрекозушка, яростно шипя, забилась в лапе крысиного короля.
– Ну вот, а как тебе это? – спросил он, подсовывая стрекозушку тиранозаврику. – Будешь есть? Видишь, какой я добрый?
Малыш тотчас отпустил его ногу, схватил насекомое и в мгновение ока проглотил.
– Вкусно? – спросил крысиный король.
Тиранозаврик кивнул.
– А теперь мне пора идти. Теперь ты сыт, и значит, мне можно продолжать свой путь.
– Нет, – заявил малыш.
– Почему нет? – поинтересовался предводитель крыс.
– Я буду с тобой. Куда ты, туда и я.
– Почему?
– Ты меня накормил первым.
– А это тут при чем?
– Если накормил, значит, ты моя мама.
12
Лампа у джинна была просто шикарная, сделанная всего лишь четыре тысячи лет назад. Учитывая, что речь идет о волшебной лампе, срок этот был самым минимальным. Еще жилище джинна имело очень удобный носик, достаточно широкий, чтобы не цепляться за его стенки боками. Причем, носик этот был искусно изогнут, что гарантировало защиту от дождя и солнечных лучей, а в самом изгибе было некое, законченное, присущее только настоящему произведению искусства изящество. И конечно, внутри лампа была в полной мере просторна. В ней поместились даже несколько гурий, а также плавательный бассейн, считавшийся и вовсе немыслимой роскошью.
В общем, лампа у джинна была просто замечательная. Единственным ее недостатком было то, что она самому джинну смертельно надоела. И недостаток этот сводил на нет все до единого удобства, делал проживание в лампе совершенно неприемлемым.
Владей ей кто-то другой, джинн уже давно постарался бы вырваться на свободу. А вот крысиный король… этот крысиный король…
Джинн задумчиво почесал затылок и решил, что пока поблизости не появилось достойных вариантов для воздействия, можно попытаться все-таки подобрать ключик к крысиному королю.
Собравшись с силами, он, может быть в сотый раз, попытался подумать о крысином короле с презрением. Это было одним из основных условий рождения очередного плана спасения из ставшего ненавистным обиталища. Вот только получалось это плохо. Слишком уж лихо крысиный король вел себя в деле с Аппасом – рыкающим львом пустыни.
Крысиный король были слишком хитер и осторожен. Как можно с презрением думать о ком-то, оказавшемся тебя хитрее? И как можно придумать хорошую хитрость против того, о ком ты не в силах думать с презрением?
Отчаявшись найти выход из безнадежного положения, джинн тяжело застонал и с размаху ударил себя кулаком по бритой макушке. Новых идей от этого в его голове не появилось, а вот легкая головная боль возникла.
И все-таки он знал, что у его нового владельца должна быть какая-то уязвимая точка. Надо только ее нащупать. Вот как это сделать?
Золото? Да, он любит золото, но не настолько, чтобы ради него рискнуть вступить в состязание с джинном. Честолюбие? Ну да, он в меру честолюбив. Но именно – в меру. Как можно через честолюбие зацепить того, кто уже является королем? Любовь? Как к этому делу подстегнуть любовь?
Джинн расположился поудобнее на огромной, вышитой золотом, набитой мягкой травой седалькой подушке, и задумчиво посмотрел на сидевшую неподалеку рыжеволосую гурию. Та сейчас же стала строить ему глазки и томно поводить плечами. Глаза ее, как и положено влажно блестели, губы были призывно полуоткрыты, улыбка предвещала неземное блаженство.
Именно, неземное.
Внутриламповое.
Джину стало тошно.
Эх, попадись ему такая красотка снаружи, на свободе… А вот в лампе… И ведь ничего не придумаешь… Хотя… Стоп, стоп, а что это совсем недавно с хозяином лампы произошло? И не появилось ли возле него некое новое живое существо? Он зря не обратил на эту маленькую хищную ящерицу внимания.
Рыжая красотка, вдруг оказавшаяся совсем близко от подушки джинна, нежно и в то же время страстно прижалась к своему повелителю. Вот только в этот момент его не смогли бы отвлечь от размышлений даже все гурии на свете. Он думал, причем так сосредоточенно, как никогда.
Конечно, шансы казались маленькими, но кто мешает попробовать претворить в жизнь некую забавную идею? Вдруг что-то получится?
13
Их было трое. Они шли по лесной дороге. Вел их приказ, который надлежало исполнить любой ценой. Он исходил от того, чьи желания не подлежали обсуждению, от того, кто развлекаясь, мог дать или отнять существование.
Итак, их было трое. Первого звали Проломленный Череп. Он был вооружен тяжелым, боевым топором и шел впереди, поскольку был главарем отряда. Сразу за ним шагал тот, кто получил имя Широкая Кость. Имя это соответствовало действительности. Сложение у него было и в самом деле мощное. Вооружен он был длинным, несколько поржавевшим, но все еще острым и, значит, опасным мечом. Третий откликался на имя Хромоногий. Неловко ставя правую ногу, сжимая в руках копье, с заметно тронутым прозеленью наконечником, он топал самым последним.
– Это… мы долго еще? – спросил Хромоногий. – Долго нам идти?
– Пока не выполним приказ, – ответил Проломленный Череп. – Неужели забыл, зачем нас отправили?
– Нет.
– Зачем тогда задаешь глупые вопросы?
– А может мне нравится? – ответил Хромоногий.
– Просто задавать вопросы? – спросил Широкая Кость. – Или задавать именно глупые вопросы?
– Просто вопросы.
– А-а-а… понятно. Хочешь сказать, тебя переполняет радость существования?
В голосе его слышалась легкая ирония.
– Не знаю, – честно признался Хромоногий. – Еще не решил.
– Это как? – удивился Широкая Кость. – Не знаешь или не решил чего больше: радости или сожаления?
– Не знаю.
– Но хоть какую-то радость ты ощущаешь? – продолжал допытываться Широкая Кость. – Хоть самую малость?
Тут на дорогу перед ними выскочило существо, смахивающее на барсука, отличающееся от него лишь наличием шести лап.
Троица резко остановилась.
Очень тихо, для того чтобы не спугнуть «барсука», Хромоногий спросил:
– Это он? Пора выполнять приказ?
– Не думаю, – так же тихо ответил Проломленный Череп. – Но все-таки…
Похоже, он усиленно размышлял.
– А если на всякий случай попытаться приказ выполнить? – спросил Хромоногий.
– Думаю, – сообщил Проломленный Череп. – Я все еще не уверен. А если…
«Барсук» слегка привстал, оторвав от земли переднюю пару лап, осторожно принюхался и вдруг, подпрыгнув, словно получив от кого-то невидимого пинок, кинулся наутек.
– Его еще можно догнать, – сообщил Широкая Кость. – Если прямо сейчас пуститься в погоню.
– Запах, – сказал Хромоногий. – Нас выдал запах. Наша плоть сгнила сотни лет назад, а нас все еще выдает запах. Что за фокусы? И можно это в следующий раз учесть?
– Вот и учти, – проворчал Широкая Кость. – Не забудь. Хотя, вряд ли. Мне кажется, ты запросто можешь, например, забыть свое имя.
– А ты, стало быть, свое помнишь? – огрызнулся Хромоногий.
– Да, – не без гордости сказал Широкая Кость.
– И каким оно было?
– Каким? Широкая Кость, конечно.
– А-а-а-а… понятно. Так я и думал.
– Нет, – задумчиво сказал Проломленный Череп. – Это не объект, в отношении которого был отдан приказ. Совсем не объект. Мы должны были найти кого-то другого. Больше размерами и… поумнее? Да, я думаю – поумнее. И еще были четкие указания насчет крови. Вот как.
– Человека? – спросил Хромоногий.
– Необязательно человека, – сообщил Проломленный Череп. – Просто, мне кажется, приказ касался кого-то побольше размерами и поумнее, чем только что встреченный зверек. И это необязательно должен быть человек. Хотя сойдет и он. На всякий случай.
– Люди, – сообщил Широкая Кость. – Они нас боятся. И запах. Они хорошо чувствуют запах. Думаю, человек от нас попытается убежать.
– А мы за ним погонимся и догоним, – сказал Хромоногий.
– Он будет сопротивляться.
– Нас трое. И потом, у нас есть оружие.
– Разве это оружие? – с сомнением в голосе спросил Широкая Кость. – Вот у людей – оружие. У них кроме мечей, топоров и копий есть еще арбалеты и луки, и кинжалы и еще многое другое.
– Ты забываешь, что все эти арбалеты и ножи нам не опасны. И значит…
– Хватит трепаться, – рявкнул Проломленный Череп. – Идем дальше. Помните, мы должны выполнить данный нам приказ, и мы его выполним. А вот если будем отвлекаться на разговоры…
– Может, мы не в ту сторону идем? – спросил Широкая Кость. – А что, если погулять по лесу? Вдруг, мы сразу на того, кто нам нужен, и наткнемся?
– Нет, – не терпящим возражения тоном заявил Проломленный Череп. – Мы пойдем по дороге. На лесных дорогах можно найти что угодно. В том числе и того, кто нам нужен. Идем?
– Может ты и прав, – промолвил Хромоногий. – Во всяком случае, ты у нас старший, и поэтому…
– Вот именно. Я у вас старший и поэтому приказываю идти дальше по дороге. По этой. Немедленно. Молча. Для того чтобы не отвлекаться. Поняли?
Хромоногий и Широкая Кость молчали.
– Вижу – поняли, – удовлетворенно сказал Проломленный Череп. – А теперь следуйте за мной.
Троица двинулась дальше. Они шли молча, стараясь шагать широко и уверенно. Тихо пощелкивая суставами.
14
– Ну хорошо, – сказал крысиный король. – Я уж понял, что отделаться от тебя не смогу.
– А зачем? – спросил тиранозаврик. – Ты же мой мама. Зачем нам разделяться? Хочешь сказать, ты более не желаешь обо мне заботиться?
Крысиный король схватился за голову и в полном отчаянии спросил:
– Почему? Почему ты считаешь, будто я твой мама?
– Начнем все сначала? – деловито поинтересовался тиранозаврик.
– Нет, – поспешно сказал предводитель крысиного племени. – Не надо. Не сейчас.
– Тогда, в чем дело? Почему ты продолжаешь со мной эту странную игру? Учти, она мне уже надоела.
Усевшись на землю, динозаврик стал внимательно разглядывать крысиного короля. Так, словно видел перед собой нечто в высшей степени красивое, бесконечно доброе и замечательное. Так, как смотрят на… ну да, ну да, как смотрят на самую настоящую маму.
Крысиному королю стало не по себе.
Жизнь его была богата приключениями, и ему, конечно, не раз приходилось искажать факты, слегка преувеличивать, выкручиваться, наводить тень на плетень и просто врать. Однако, если на тебя смотрят такими любящими, такими наивными и готовыми верить каждому твоему слову глазами…
– Хм… – промолвил крысиный король. – Ну хорошо… Давай эту игру прекратим, если она тебе не нравится. Но мы к ней вернемся, не так ли?
– Вернемся?
– Ну да, потом, некоторое время спустя. Когда настанет благоприятный момент.
– А ты еще хочешь в нее поиграть?
– В общем… да, хочу. Мне нравится в нее играть. И могут возникнуть разные дополнительные обстоятельства, делающие ее интереснее. Думаю, нам даже удастся сыграть в нее в компании.