Следует отметить, что лишь в УПК Украинской и Таджикской ССР нет указаний на обязательность выявления условий и причин, способствовавших совершению преступлений и принятию мер к их устранению. УПК всех остальных союзных республик содержат это требование в отдельных статьях ст. 62 УПК Белорусской ССР, ст. 49 УПК Узбекской ССР,
ст. 46 УПК Казахской ССР, ст. 60 УПК Грузинской ССР, ст. 72 УПК Литовской ССР и т. д.). Представляется, что данное положение не вошло в УПК в форме одного из обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, лишь в связи с отсутствием такового в ст. 25 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, определяющей перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу.
Деятельность по установлению и доказыванию указанных обстоятельств является разновидностью активной, целенаправленной познавательной деятельности человека. Как всякая поисково-познавательная деятельность, доказательственная деятельность представляет собой совокупность операций (действий) по организации, планированию этой деятельности и оценке информации, циркулирующей в процессе познания. На наш взгляд, совокупность указанных операций определяет структуру рассматриваемой области деятельности по собиранию, исследованию и оценке доказательств. С другой стороны, именно эта область деятельности является сферой наиболее интенсивного приложения большей части элементов, составляющих криминалистическую тактику. В этом аспекте как «инструмент» поисково-познавательной деятельности криминалистическая тактика может быть рассмотрена в разрезе структуры сфер ее приложения.
Отсюда следует, что совокупность операций по организации, планированию деятельности по доказыванию и оценке информации, циркулирующей в процессе судебного исследования, может быть принята в качестве «границ» существования тактики и возможных изменений ее элементов. Дальнейшее развитие содержания тактики, трансформация внешних ее форм не может изменить этих границ. Совокупность указанных операций характеризует в сущности систему связей элементов в тактике, которая «оформляет» содержание и его непрерывные изменения в качественную определенности и выражает ее. А так как подобная система связей элементов в процессе (явлении) определяет структуру этого процесса, то совокупность операций по организации и планированию деятельности и оценке информации при доказывании может быть рассмотрена как структура криминалистической тактики.
Изложенное дает возможность рассматривать в качестве одной из внутренних форм содержания криминалистической тактики ее структуру в разрезе операций по планированию, организации и оценке, то есть функциональную структуру криминалистической тактики[15]. С этих позиций разрабатываемые криминалистической тактикой тактические элементы, можно разделить на три следующие группы в соответствии с видами функциональной деятельности следователя, в которой они находят свое полное выражение:
1. Тактические элементы планирования деятельности по собиранию, исследованию и оценке следственной информации.
2. Тактические элементы оценки следственной информации.
3. Тактические элементы организации деятельности по собиранию, наследованию и оценке следственной информации.
Следует отметить, что внутренняя форма, как и всякая форма, неоднозначна. Одно и то же содержание может рассматриваться в зависимости от целей исследования облекаемым в различные формы. В сущности в любом определений криминалистической тактики, на наш взгляд, некоторым образом присутствует указание на ее структуру в виде обозначения сфер приложения тактики (см. § 1, гл. I настоящей работы). Своеобразная, подробная структура содержания криминалистической тактики предложена А. И. Винбергом, который включает в нее логические основы тактики, ее психологические основы, основы криминалистической идентификации, использования криминалистической техники, использования помощи общественности, следственных действий и криминалистическую тактику следственных действий [42].
А. Н. Васильев с функциональной точки зрения по сферам приложения подразделяет тактику на следующие структурные элементы: тактические приемы применения логических методов познания; тактические приемы психологии отношений следователя с участниками следственных действий; тактические приемы организации расследования [39, 33].
§ 2. Тактические элементы планирования деятельности по собиранию, исследованию и оценке следственной информации
Научная организация следствия и, в первую Очередь, научно обоснованное планирование расследования с широким учетом и использованием тактических элементов во многом предопределяют успех расследования и установления истины по конкретным уголовным делам. Это связано, прежде всего, с возросшими требованиями к полноте, всесторонности и объективности исследования всех обстоятельств дела. Достижения научно-технической революции открывают широкие возможности использования и планирования новых методов (в частности, сетевое планирование, отдельные разделы теории игр) для применения тактических элементов, необходимость чего вызывается общеобразовательным и интеллектуальным уровнем лиц, вовлекаемых на орбиту следствия, а также общей возросшей сложностью окружающей среды. Широкое использование методов научного планирования в следственной практике, таким образом, не временное веяние, а настоятельная, объективная необходимость.
Результаты проводимых конкретно-социологических исследований в уголовном судопроизводстве показывают, что в числе основных причин, приведших к тому, что дело осталось нераскрытым, а преступники – безнаказанными, были недостатки в организации расследования, и в первую очередь его бесплановость. Под планированием в широком смысле понимается принятие решений о том, что должно быть сделано, кем, когда и как. Посредством планирования будущие цели увязываются с деятельностью в настоящее время. «Планирование расследования, – отмечает А. С. Голунский, – представляет собой сложную умственную работу, начинающуюся с начала расследования и продолжающуюся до его и окончания».
Схематически эту работу можно изобразить примерно следующим образом:
1. Следователь разыскивает, собирает… определенные данные, касающиеся расследуемого факта, и знакомится с ними.
2. Ознакомившись с имеющимися в его распоряжения сведениями о данном конкретном случае, следователь мысленно сопоставляет сведения об определенных конкретных фактах между собой, а также с общими положениями о способах совершения, сокрытия и расследования аналогичных преступлений… В результате такого сопоставления у следователя создается представление о том, что произошло в данном случае, каковы возможные объяснения имеющихся в его распоряжении фактических данных…
3. Представляя себе, что могло иметь место в данном случае, следователь имеет возможность уяснить, какие еще неустановленные по делу факты должны иметь место в данном случае, если та или иная версия расследуемого события правильна. Это, в свою очередь, дает ему возможность направить следствие на выяснение существования или несуществования таких новых данных… В результате от предположения о том, что могло быть в данном случае, расследование приведет к знанию того, что на самом деле было» [48, 34]. По существу аналогично определяют понятие планирование расследования и другие советские криминалисты [32, 5—11; 76, 58 и др.].
На наш взгляд, с учетом информационного характера деятельности предварительного следствия по доказыванию понятие планирование следствия можно определить следующим образом:
Планирование – есть мыслительная деятельность следователя, направленная на основе анализа и оценки первоначальной и последующей следственной информации на выдвижение общих и частных версий и выбор оптимальных следственных действий для проверки выдвинутых версий, порядка и условий проведения этих действий, вплоть до получения однозначного решения: раскрытия преступления или установления факта отсутствия события или состава преступления, полного выяснения всех обстоятельств, подлежащих доказыванию, установления причин и условий, способствующих совершению преступления, и принятия мер к их устранению.
Планирование вообще и планирование следствия в частности можно рассматривать с различных точек зрения и при разной классификации во времени, выполняемым функциям и уровню. Так, по делу составляется план расследования в целом, детализируемый в направлении тщательной проверки каждой выдвинутой версии; составляется план проведения отдельных следственных действий, включающий в себя и планирование поведения следователя и предполагаемое поведение участников этого следственного действия, а также план расследования одновременно нескольких дел, находящихся на определенный период времени в производстве у следователя (календарное планирование) и т. п.
Однако независимо от видов планов операции планирования и их логическая последовательность примерно однотипны. Кардинальной задачей планирования является формулирование общих и частных версий и разработка планов их проверки. (Это можно понимать как выяснение возможностей на данном этапе следствия.)
Необходимо отметить, что многие криминалисты (А. Р. Ратинов, А. (М. Ларин, М. П. Шалимов и др.) полагают, что построение версий нельзя считать элементом плана. А. Р. Ратинов, например, указывает, что построение версий и планирование – две существенно различные области мыслительной работы следователя. Версия – предпосылка, а не элемент плана [108, 149]. На наш взгляд, это не так. Выдвижение версий, проверку которых практически невозможно спланировать и осуществить, нереально. В процессе проведения запланированных следственных действий и других мероприятий версии трансформируются, исключаются, подтверждаются, выдвигаются иные и т. д.
Поэтому можно сказать, что выдвижение версий и планирование их проверки являются неразрывными, в принципе однопорядковыми структурными элементами мыслительной деятельности следователя и их расчленение, даже в целях изучения их природы, разрушает такую сложную динамическую систему, которой является планирование расследования.
Следующим этапом планирования является определение конкретных целей планов, указывающих на предполагаемые конечные результаты, то есть того, что необходимо выяснить путем производства намеченных следственных действий, определение условий и особенностей их проведения, выбора при этом тех или иных технико-криминалистических средств. Затем необходимо сформулировать основные положения плана, которые определяют главные направления деятельности для достижения поставленных целей. Следует отметить, что в планах наряду с контролируемыми положениями (внутренние факторы) могут фиксироваться и неконтролируемые – внешние факторы (лицо, с участием которого необходимо провести следственные действия, скрылось от органов следствия ил л его местонахождение неизвестно, длительная болезнь такого лица, проведение длительной судебной экспертизы, без получения результатов которой невозможно проведение следующих, связанных с ней следственных действий и т. п.). По мере того, как планирование перемещается на более низкие уровни, роль внутренних факторов усиливается.
Особым элементом в процессе планирования является определение и анализ альтернативных направлений достижения поставленных в плане целей и выбор среди них оптимальных. При этом следователь перебирает возможные направления достижения цели, анализирует их, прогнозирует вероятный результат, и лишь потом выбирает одно из этих направлений и осуществляет намеченный план. Безусловно, процесс планирования не прекращается после выбора альтернативного направления следствия, поскольку практически до окончания расследования никогда не прекращается корректировка поставленных планов, осуществляемая в связи с выполнением намеченных действий и получением новой информации.
Таким образом, основными операциями, (структурными элементами) планирования следствия, на наш взгляд, являются: а) выяснение возможностей на определенном этапе следствия; б) определение конкретных целей планов; в) формулирование основных положений плана; г) определение и анализ альтернативных направлений достижения поставленной цели и выбор среди них оптимальных.
Исходя из описанной структуры планирования, можно заключить, что совокупность тактических элементов на рассматриваемом этапе деятельности предварительного следствия включает в себя:
– Рекомендации по выдвижению версий.
В криминалистической и уголовно-процессуальной литературе под следственной версией понимается обоснованное предположение следователя относительно события преступления, его отдельных обстоятельств и связях доказательственных фактов [32, 36–37; 39, 55; 83, 233]. Известный чехословацкий криминалист Ян Пещак определяет следственную версию как «обоснованное собранным материалом предположение следователя о формах связи и причине отдельных явлений расследуемого события (или его в целом) как одно из возможных объяснений установленных к этому времени фактов и обстоятельств дела» 1104, 132][16].
Основной тактический принцип выдвижения версий – их. обоснованность следственно-оперативной информацией, имеющейся на момент их построения, Когда объем следственно-оперативной информации невелик, возникает ряд версий, каждая из которых имеет некоторое обоснование. Однако в начале следствия при минимальном объеме следственно-оперативной информации следственные версии могут выдвигаться как обоснованные, так и по аналогии, на основании личного и обобщенного опыта расследования определенной категории преступлений. Такие версии определяются как типичные или методические. В ходе расследования одна из версий (из выдвинутых как в начале следствия, так и в ходе его) подтверждается и приобретает характер истинной, правильной версии. В соответствии с руководящим принципом всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела (ст. 20 УПК) необходимо выдвигать все представляющиеся возможными и имеющие какое-либо обоснование версии. Следует согласиться с мнением М. П. Шалимова о том, что «высказывать свои предположительные объяснения по поводу расследуемого преступления, если для этого имеются фактические данные, могут любые граждане, тем более участники процесса. Но признать те или иные предположения версиями вправе только следователь и прокурор, осуществляющий надзор за следствием» [137, 266].
|В этой связи следует отметить, что предположения о преступлении, обстоятельствах его совершения и лицах, его совершивших, высказанные лицом, которое обвиняется или подозревается в совершении этого преступления, так же, как и заявленное ими алиби, должны быть сформулированы в виде версий и тщательно проверены в обязательном порядке. Невыполнение этого требования, носящего в определенной мере тактический характер, приводит к неполноте, односторонности следствия, и, как правило, влечет за собой возвращение дела на дополнительное расследование.