Итак, расположенное прямо по курсу село Кержачи было четвёртым, день плавно переходил в вечер, прямо на дороге перед машиной лежал натуральный олень, и уже было ясно, что одним днём командировка, скорее всего, не ограничится.
Друзья вышли из машины и присели рядом с животным. Олень был жив, дышал часто и мелко, косил на людей испуганным глазом, из рваной раны на шее сочилась и стекала ручейком на асфальт тёмная кровь.
– Кто ж его так, бедолагу… – пробормотал Андрей, поднимая голову и оглядывая лес напротив. – Охотники? Но выстрелов я что-то не слышал. А ты?
– Нет, – сказал Иван. – Но могли стрелять и раньше. И не здесь. А потом он бежал, бежал, пока не выскочил на дорогу. Тут силы и кончились.
– Может, и так… – Андрей склонился над раной. – Но если я хоть что-то понимаю, – а я понимаю, – это не огнестрел.
– И не ножевое. Похоже, клыками разодрали.
– Волки?
– Или медведи.
– Офигеть. Медведи разве на оленей нападают?
– А хрен его знает, – честно признался Иван. – Но мой дядька, заядлый охотник, царство ему небесное, говорил, что голодный медведь кого хочешь задрать может. Он же хищник, хоть и ягоды с мёдом тоже жрёт за милую душу.
– Ясно. Ладно, тащи аптечку. Попробуем божьей твари помочь. Не добивать же, в самом деле. Вдруг выживет?
На то, чтобы обработать, зашить и перевязать рану, а затем оттащить оленя с дороги в кусты на другую сторону, у друзей ушло около получаса. Навыков хватило – служба на Кавказе, а затем в правоохранительных органах многому их научила. В том числе и самостоятельно штопать дырки на теле, когда рядом нет квалифицированного медика. К их радости, животина после оказания ей помощи полежала с минуту, с трудом поднялась и, пошатываясь, убрела в лес.
– Странно, – заметил Иван, когда они возвращались к машине. – За полчаса никто мимо не проехал. Ни в какую сторону.
– Глухомань, – сказал Андрей. – Это тебе не Москва. И даже не Московская область. Расслабься, всё нормально.
Он сел за руль и завёл двигатель. Дизель радостно заурчал, просясь в дорогу. Иван стоял возле открытой двери с левой ногой в салоне и, обернувшись, смотрел в лес.
– Ну, что там ещё? – нетерпеливо осведомился Андрей.
– Ничего. – Иван сел, захлопнул дверь и пристегнул ремень безопасности. – Показалось. Можно ехать.
Занятия в местной школе на сегодня закончились, но она была открыта, и Андрею с Иваном потребовалось не более пяти минут, чтобы отыскать на втором этаже кабинет с табличкой «Завуч Иванова Нина Петровна» и постучать.
– Войдите! – разрешил строгий женский голос.
Они вошли.
Завуч Иванова оказалась полноватой женщиной среднего возраста с неожиданно короткой модной стрижкой. Тёмно-карие глаза за очками в металлической оправе смотрели на визитёров с профессиональным интересом кошки, знающей, что забившейся под кресло мышке деваться некуда. На долю секунды Сыскарь будто перенесся лет эдак на тринадцать-пятнадцать назад, но быстро взял себя в руки. В конце концов, он тоже был профессионалом.
– Здравствуйте, Нина Петровна, – улыбнулся он своей самой обаятельной улыбкой, из арсенала тех, что были предназначены для женщин от сорока до шестидесяти лет включительно. – Меня зовут Андрей Сыскарёв.
– А я Иван, – не отстал от товарища Иван. – Иван Лобанов. Здравствуйте.
– Здравствуйте, молодые люди, – завуч обозначила приветливую улыбку. – Вы из Москвы?
– Ага, – весело согласился Сыскарь. – Из неё, родимой. Как вы догадались?
– Это сразу видно.
– Замечательная проницательность! Нина Петровна, нам очень нужна ваша помощь.
– Слушаю вас. Да вы присаживайтесь, в ногах правды нет.
– Спасибо.
Друзья уселись на предложенные стулья.
– Эх, Нина Петровна, – по-свойски продолжил Сыскарь. – Правды не только в ногах нет. А уж у нас в России даже там, где она есть, найти её бывает очень и очень трудно, можете мне поверить.
– Так вы искатели правды? – на этот раз совершенно открыто улыбнулась завуч. – Как интересно!
– Прямо в точку! – восхитился Сыскарь и повернулся к Ивану: – Ваня, надо нашему агентству рекламный слоган добавить. «Другие ищут правду, мы – находим». А, как тебе? Народ валом повалит. Нина Петровна, с нас шампанское и шоколад за идею.
– Не откажусь, – сказала Нина Петровна. – А что за агентство?
– Сыскное. Частное сыскное агентство «Поймаем.ру». Перед вами, Нина Петровна, два частных, но честных детектива. И нам, как я уже говорил, не обойтись без вашей помощи.
– Что-то случилось? – насторожилась завуч.
– Абсолютно ничего такого, о чем следовало бы беспокоиться, – заверил её Андрей, он продолжал улыбаться, сопровождая свою речь плавными неторопливыми жестами правой руки. – И всё совершенно законно и безопасно. Просто нам нужно увериться, что со Светланой всё в порядке. А то исчезла, понимаешь, никому ни слова не сказала, друзья испереживались все, даже нас, вот, попросили её найти.
– Светлана? – приподняла брови Наталья Петровна. – Какая Светлана? Русская?
– Она самая, – казалось, шире и обаятельней улыбнуться уже невозможно, но Сыскарь умудрился. – Она ведь недавно в вашей школе работает, верно?
– А у вас, господа частные сыщики, документы-то соответствующие имеются? – неожиданно спросила завуч.
– В обязательном порядке! – воскликнул Андрей, поднялся, вынул из нагрудного кармана и протянул раскрытым своё удостоверение. – Ваня, предъяви.
Иван сделал то же самое.
Нина Петровна, глядя поверх очков, внимательнейшим образом изучила документы, сверила фотографии с оригиналами и сказала:
– Ну что ж, будем надеяться, что вы не врёте. Впрочем, если и врёте, невелика беда. Светлану у нас любят и в обиду никому не дадут. Так и знайте. Мужики у нас хоть и пьющие, но серьёзные. Если что, шутить не станут. Это я на всякий случай предупреждаю.
– Господь с вами, Нина Петровна! – прижал руки к груди Сыскарь. – Какие обиды? Нам бы только с ней встретиться, поговорить пять минут – и всё. Мы убедимся, что всё хорошо, и тут же уедем.
– Не тут же, – подал голос Иван. – Лично я бы с удовольствием здесь переночевал, а завтра с утра уже поехал. Хоть воздухом чистым подышим. Когда ещё удастся? У вас здесь гостиница есть, Нина Петровна?
– Гостиницы у нас нет, – сказала завуч. – Но это не проблема. Если вы и впрямь те, за кого себя выдаёте, и Светлане никакого вреда от встречи с вами не случится, я, так и быть, дам вам приют на ночь, дорогие мои москвичи. Мы с мужем одни в доме, комната свободная есть.
– Вот спасибо! – обрадовался Андрей. – А то и впрямь в ночь ехать почти три сотни километров… Мы заплатим, сколько нужно, не сомневайтесь.
– С гостей у нас денег не берут, – усмехнулась Нина Петровна и, глядя на смутившихся друзей, добавила: – Не извиняйтесь. Сама жила в Москве, знаю. Но учтите, на встречу со Светланой я с вами пойду. В конце концов, она работает в моей школе.
– Нет проблем. Только не пойдёте, а поедете. С комфортом, у нас машина.
– Это хорошо, – сказала Нина Петровна. – Село у нас не такое уж маленькое, а Светлана на самой околице живёт. Идёмте.
– Может, позвонить ей сначала? – предложил Иван. – А то вдруг дома не окажется?
– Да куда ж она денется? – удивилась Нина Петровна. – Не дома, так в огороде, а не в огороде, так в магазине. Тогда по дороге встретим. А звонить – только деньги зря тратить.
Нина Петровна оказалась права. Светлану они нагнали в нескольких шагах от калитки её дома – девушка явно возвращалась из магазина с пакетом в руке, из которого выглядывал наружу батон хлеба.
Андрей проехал чуть вперёд, обгоняя Светлану, и остановил машину. Они вышли.
– Светлана Олеговна! – позвала завуч. – К вам гости. Из Москвы.
Девушка остановилась возле калитки и опустила пакет на землю, спокойно глядя на безмолвно застывших возле своего чёрного кроссовера Андрея и Ивана.
– Здравствуйте ещё раз, Нина Петровна, – сказала девушка. И улыбнулась.
«Меня как под коленки толкнул кто-то, – рассказывал потом Ивану Андрей. – Хорошо, возле капота стоял – опёрся. А то бы точно упал». – «А я забыл, что нужно дышать, – отвечал Иван. – Стою и не дышу. И, главное, абсолютно этого не замечаю. Только её вижу, и всё. Пока голова не закружилась и в глазах не потемнело, не вдохнул».
– Здравствуйте, Светлана, – первым, как это почти всегда бывало, среагировал Сыскарь. – Меня зовут Андрей, а это мой друг и напарник Иван. У нас к вам маленькое, но очень важное дело. Можно войти?
– Здравствуйте. Вас, наверное, Роман попросил меня найти? Больше вроде некому. Проходите, конечно. Будем чай пить. А может, вы есть хотите? Могу яичницу пожарить. С колбасой.
– Миллион лет не ел яичницу с колбасой, – честно соврал Сыскарь. – Не откажемся. Правда, Вань?
– Э… я… – Иван явно ещё не пришёл в себя.
– Он не откажется, – быстро заверил присутствующих Андрей. – К тому же – и очень кстати – у нас в запасе имеется бутылка отличного коньяка. Настоящего армянского. По рюмочке за знакомство, а? Нина Петровна, вы как?
– И не надейтесь, что откажусь, – твёрдо сказала завуч. – Считайте меня на сегодняшний вечер дуэньей.
И с гордым видом первой вошла в калитку.
Андрей со Светланой рассмеялись и прошли следом. При этом Андрей раньше девушки успел подхватить пакет с продуктами.
Иван тяжело вздохнул и полез в салон за коньяком.
Глава 2
Ночь выдалась тёплой. В распахнутое настежь окно глядела полная луна. Призрачный холодный свет смешивался с лесными майскими запахами, и этот волшебный коктейль прогонял сон не хуже чашки свежесваренного крепкого кофе. Впрочем, дело было не только в луне и весенних запахах. И даже не столько в них.
– Не спишь? – негромко спросил Иван.
Он лежал на раскладушке, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Но видел Светлану. Пшеничные волосы, зелёные, как весенняя трава, глаза, лёгкая походка и умопомрачительные ямочки на щеках. Можно понять бизнесмена Романа. «Как это он ещё десять дней выдержал… Я бы на третий искать кинулся. Или даже на второй».
– Не сплю, – ответил Андрей, расположившийся в схожей позе на кушетке у стены. – Луна мешает. Может, шторы задёрнуть, как думаешь?
– Мне-то хоть не ври, – сказал Иван. – Луна ему мешает. Как же.
– Ты прав, – вздохнул Сыскарь. – Лежу вот и всё о ней думаю. Какая девушка… – Он помолчал и вдруг стремительно повернулся на бок, уставившись на Ивана. – Стоп. А ты-то чего не спишь, напарник?
– Угадай. Даю три попытки. Но думаю, тебе хватит и одной. Ты же у нас проницательный.
– Эй, Лобан, я первый её заметил!
– Во-первых, это недоказуемо. А во-вторых, не колышет.
– Вань, она точно не для тебя. Одумайся. Ты же вообще женщин боишься. Даже проституток.
– Не боюсь, а слегка опасаюсь. Это разные вещи. Тем более проституток. А Свету я совсем почему-то не опасаюсь. Наверное, потому, что люблю.
– О как. Уже люблю. Часок за одним столом посидел – и сразу любовь?
– На себя посмотри. И почему часок? Не знаю, как тебе, а мне лично двух секунд хватило, чтобы всё понять.
– Чёрт, мне тоже. Может даже, и вовсе одной. Во влипли… И что теперь делать?
Друзья умолкли. Думать о том, что теперь им делать, не хотелось. Хотелось думать о Светлане. И только о ней.
– Так не пойдёт, – сказал наконец Сыскарь, отбросил одеяло и сел на кушетке, спустив ноги на пол. – Придётся использовать старинное русское средство. Оно же последнее. Только давай тихо, не хватало ещё разбудить хозяев.
Он встал, бесшумно прошёл к своей сумке, лежащей в углу, достал из неё бутылку коньяка и поставил на стол.
– У меня две было, – пояснил он Ивану, который с искренним интересом наблюдал за действиями напарника. – В нашем деле надеяться, что хватит одной, глупо.
Посредине овального, покрытого льняной скатертью стола на подносе стоял графин с водой и два гранёных стакана донцами вверх.
– Привет из двадцатого века, – умилился Сыскарь. – Уже и не помню, когда последний раз видел подобный натюрморт вживую. Правда, закусить нечем, но хороший коньяк можно и не закусывать. Водичкой запьём, если что.
– У меня есть, – сказал Иван.
Он поднялся с раскладушки, выудил откуда-то из недр своей сумки плитку шоколада, положил её на стол и уселся напротив Андрея.
– Сладкоежка, – констатировал Сыскарь, тихонько откупоривая коньяк и неслышно, по стеночке, разливая его по стаканам. – И всегда таким был. Смотри, от сладкого полнеют. Ты уверен, что ей нравятся низкорослые толстые мужики?
– У меня нормальный средний рост, – важно сказал Иван. – Не то что у некоторых дылд коломенских.
– Коломенская – это верста, – парировал Андрей. – А дылда, она стоеросовая.
– Дубина стоеросовая. Дубина, а не дылда. С осину вырос, а ума не вынес.
– Верно, дубина, – подумав, согласился Сыскарь. – Признаю. Это мне образ Светланы мозги затуманил. Но и ты с дылдой коломенской маху дал. Так что один – один. За это и выпьем.
Выпили, закусили шоколадом, помолчали.
– Ну как? – осведомился Иван. – Лично у меня ни одной идеи.
– Мало. Давай еще по одной.
– Давай.
Выпили ещё.
– Хуже всего, что завтра нам уезжать, – сказал Иван.
– Зачем? – удивился Сыскарь. – Можем и задержаться.
– Как это?
– Всё-таки ты, Лобан, иногда бываешь удивительно… лобовым. – Андрей ловко разлил ещё по пятьдесят. – Сам подумай. Задание клиента мы выполнили? Выполнили. Новые заказы у нас есть? Пока нет. Значит – что? Правильно. Имеем полное право на небольшой отпуск. Так почему бы не провести его здесь?
– А ведь и верно! – расплылся в широкой улыбке Иван. – Мы же сами себе хозяева. Как же это я не сообразил… Погоди, а Ирка?
– Что Ирка? Пусть сидит на телефоне, как и положено наёмному работнику. Если возникнет что-то срочное и денежное, она нам позвонит. Делов-то.
Выпили за будущий отпуск. Потом за процветание частного сыскного агентства «Поймаем.ру» вообще и здоровье его секретаря Ирины Москвитиной в частности. За собственное здоровье тоже не забыли. Наконец Сыскарь разлил по последней, убрал пустую бутылку обратно в сумку и сказал:
– Ну что, теперь за то, чтобы чудесная девушка Светлана сделала правильный выбор?
– Нет, погоди. – Иван помотал головой. – У меня есть другой тост.
– Давай.
– Выпьем за то, чтобы она не просто сделала правильный выбор, а выбрала, за кого из нас двоих выйдет замуж. Ты же готов на ней жениться?
– Ни фига себе, ты вопрос ставишь…
– Готов или нет?
Сыскарь хорошо знал друга и понял, что тот говорит серьёзно. Возможно, даже предельно серьёзно. Значит, и отвечать нужно серьёзно.
– Да, готов.
– И я готов. Хоть завтра. И вот ещё что… – Иван помедлил, задумавшись.
– Ну?
– Бывает так, что лучшие друзья ссорятся в подобной ситуации на всю жизнь…
– У нас этого не будет, – быстро возразил Андрей. – Любовь любовью, а дружба дружбой.
– Вот и я об этом, – кивнул Иван. – Значит, давай дадим торжественное обещание. Тот, за кого Светлана согласится выйти замуж, пригласит другого на свадьбу. Что бы ни случилось.
– Разумно. – Сыскарь взял стакан. – Итак, я пью за то, чтобы Светлана выбрала себе мужа из нас двоих. И торжественно обещаю, даю слово, что если она выберет меня, то я, Андрей Владимирович Сыскарёв по прозвищу Сыскарь приглашу на свадьбу тебя, моего друга, напарника и компаньона Ивана Сергеевича Лобанова по прозвищу Лобан. Что бы ни случилось. Так нормально?
– Нормально. Я пью за то же самое и, в свою очередь, обещаю и даю слово пригласить тебя на нашу со Светланой свадьбу, если она выберет меня. Что бы ни случилось.
– Два влюблённых идиота, – констатировал Сыскарь, когда оба допили коньяк, сполоснули стаканы водой из графина и выплеснули её за окно. – Эх, курить охота.
– Ты бросил, – напомнил Иван.
– Знаю, – вздохнул Сыскарь. – Но всё равно охота.
– Подыши свежим воздухом, легче станет. Я всегда так делал, когда бросал.
Они стояли у открытого окна, глядя на полную луну. Иван скрестил руки на груди, Сыскарь опирался ладонями на подоконник, глубоко вдыхая чистейший ночной воздух. Это и правда помогло, желание закурить сошло почти на нет. Вместо него захотелось спать. Сыскарь широко зевнул, бросил последний взгляд на луну, шагнул от окна, направляясь к кушетке, и замер. Со стороны леса (впрочем, лес тут был со всех сторон, куда ни пойди) донёсся жутковатый и долгий, приглушённый расстоянием вой. Казалось, он не закончится никогда, а так и будет длиться и длиться, выматывая нервы и душу, сквозь ночь до самого утра, если, конечно, это самое утро вообще наступит…