Страсти по спорту - Александр Соловьев

Страсти по спорту

Предисловие

Спорт – древнейшее занятие человечества. Сыновья царей состязались в беге за трон. Тираны отправляли на ристалища своих чемпионов. Толпа ревела: «Хлеба и зрелищ!» Поэты, художники и философы творили миф о спорте, который жил своей жизнью, питаясь страстями, бурлившими на аренах и ристалищах, за тавлейной доской и в букмекерских конторах, на трибунах и улицах.

В самой, наверное, известной спортивной песне России, хите группы «Чайф» «Аргентина – Ямайка», нет слова «футбол». Но даже совсем далекие от спорта люди наверняка разделили с Сергеем Шахриным боль и грусть ямайских болельщиков, чья команда была не просто бита – уничтожена аргентинской сборной на чемпионате мира – 1998. Для российских болельщиков эта песня вообще стала чем-то вроде неофициального гимна – наша сборная гораздо чаще давала поводы для печали, чем для радости.

А когда такие поводы появлялись, эмоции зашкаливали за все разумные пределы (хотя какие могут быть разумные пределы у эмоций?). «Х… вам!» – орал в камеру футболист сборной России Вадим Евсеев, забивший победный гол ирландцам. «Мы – чемпионы, б…ь!» – тиражировало ТВ на весь мир восторг российской хоккейной «молодежки» после победы в финале ЧМ-2011 над Канадой. Тех, кто упрекал спортсменов в недостаточном парламентаризме, немедленно причисляли к ханжам и лицемерам. Победа списывала все.

Спорт противоречил сам себе. Изначально. «Не победа, а участие» Пьера де Кубертена и знаменитое «Победа – это не все; победа – это единственное (что есть)» Винса Ломбарди (заимствовавшего фразу у другого американского футбольного тренера – Генри Рассела). Эти взаимоисключающие девизы сталкивались – и уживались. Иначе и быть не могло.

Спорт воодушевлял нечеловеческой, почти божественной красотой. «Гимнасты должны летать! Над перекладиной надо летать!» – восклицал Алексей Немов. И они летали. И не только гимнасты. Летал над площадкой Майкл Джордан, взлетал над планкой Сергей Бубка, на хоккейном льду летал Валерий Харламов, на гоночной трассе – казалось, над ней – парил Айртон Сенна. Того, кто достиг высот, простым смертным недоступных, причисляли к небожителям. Хотя бы на время победы…

Спорт подавлял жуткими катастрофами и отчаянием проигравших. «Четыре года прошли быстро, но впустую», – заметил борец Хасан Бароев, пряча в карман серебряную медаль Олимпиады. Разлетался в куски болид Алекса Занарди, замертво падали на поле футболисты, заново учился ходить великий лыжник Херманн Майер. Миф требовал крови своих творцов.

Спорт манил бешеными деньгами. Чемпионы становились миллионерами и превращались в нищих, не умея позаботиться о своем богатстве. Об этом умели заботиться другие – и превращали состязание в бизнес, измеряли романтику бухгалтерией, а рекорды – доходами.

Ведь противоречие, противостояние – самая суть спорта. Простое и доступное на уровне инстинктов: «наш – не наш», «хороший – плохой»; более сложные: «заслуженный ветеран – нахальный новичок», «лидер – аутсайдер»; эстетские: «техника – эмоции», «класс – порыв»; философские: «человек – стихия», «человек – система». И даже если вы не болельщик, если вы еще не чувствуете в себе этого непонятного, необъяснимого зуда, который появляется, когда на поле выходят гладиаторы современности, избранные сцены из величайшего театра всех времен и народов все равно достойны вашего внимания.

Спорт – это средство управления людьми, государством, миром, наконец. От толпы болельщиков до сильных мира сего – все подвластно спорту, а сам спорт подвластен своим жрецам и их пастве. Так было всегда. Это началось с того момента, как было брошено на дальность первое копье или отмерены границы поля для игры в мяч. Античные лекари считали бокс хорошим средством против хронических головных болей. Средневековая христианская церковь называла спорт – любой – «языческими игрищами». Короли видели в нем угрозу общественному порядку и своему трону, а гуманисты ХХ века – средство укрепления обороноспособности.

Спорт – это гораздо больше, чем состязание, победы и поражения, ликование и скорбь. Спорт – это больше даже чем деньги, с которыми он сейчас, кажется, неразделим. Спорт – это великий миф о высоком гуманизме и страшном злодействе.

Потому что жить в обществе и быть свободным от спорта невозможно. Хорошо это или плохо, но это так.

Александр Соловьев

Часть I

Мгновения славы

Противостояние – альфа и омега спорта. В нем – сюжет зрелища, суть его драматургии, необоримая, иррациональная основа его притягательности. Спорт как зрелище до сих пор подчинен законам греческого театра. Ведь главное противостояние в спорте – с самим собой, неважно в борьбе с кем – временем, соперником, судьей, травмой или ненавистью трибун.

Миллионы, затаив дыхание, следят за поединками великих атлетов, переживают заново эпизоды великих матчей, восхищаются подвигами героев-одиночек и массовым героизмом спортивных команд. Люди вновь и вновь восторгаются громкими победами и превозносят победителей, сравнивая их с античными и библейскими героями.

Бои Мохаммеда Али, Джорджа Формана и Джо Фрейзера навсегда останутся в истории бокса; суперсерия-72 – в истории хоккея; покорение Эвереста – в истории всего человечества. Айртон Сенна и Ален Прост всегда будут неразлучны в глазах поклонников «Формулы-1»; без «Эль Класико», «Реала» и «Барселоны» немыслим испанский футбол; без рубки баскетбольных «династий» – НБА, а ралли «Париж – Дакар» давно стало «Эверестом на равнине», символом преодоления себя и стихии.

Победа – венец такого противостояния, а победитель – безусловный кумир. Блеск побед сборных России по хоккею, футболу, баскетболу, синхронному плаванию столь же ярок, как блеск мировых звезд спорта, живых легенд – Майкла Джордана, Уэйна Гретцки, Лэнса Армстронга, Сергея Бубки и Елены Исинбаевой.

Глава 1

Величайшие дуэли

• Боксерские поединки: Мохаммед Али – Джордж Форман – Джо Фрейзер

• Величайшая дуэль в истории «Формулы-1»: Ален Прост vs. Айртон Сенна

• Дуэли легкоатлетов: Брумель – Томас; Даргила – Феофанова

• Шахматы: Карпов – Каспаров

• Стычка Зидана и Матерацци

Классик американской литературы ХХ века Норман Мейлер сказал, что в Америке чемпион в тяжелом весе – второй человек после президента. Некоторым, правда, удавалось становиться первыми. Обычно называют двух – Мохаммеда Али и Джорджа Формана. Но их было трое. Джо Фрейзер дрался и против Али, и против Формана, и эти поединки не уступали боям двух великих ни по накалу, ни по драматизму, ни по значению для спорта вообще и для бокса в частности. Все трое были олимпийскими чемпионами, все трое – самостоятельными величинами в боксе, не похожими друг на друга.

Али и Форман – классические антиподы. Форман был хулиганом, правда, неудачливым. С 14 до 16 лет Джордж пил, бездельничал и грабил прохожих. Грабить получалось плохо: часто он не выдерживал жалобных причитаний жертв и возвращал добычу. Али (тогда еще Кассиус Клей), наоборот, сам стал жертвой грабителей – у него украли велосипед. Он честно заявил первому встречному полицейскому, что проучит вора как следует. Полицейского звали Джо Мартин. В свободное от патрулирования время он тренировал подростков в местном боксерском клубе. Разгоряченному Кассиусу он заметил, что «прежде, чем кого-то побить, нужно сначала этому научиться», и записал будущего чемпиона мира в клуб. В подобный клуб угодил и трудный подросток Форман. И это, пожалуй, единственная общая их черта.

Али был артистичен, даже изящен на ринге, «порхал, как бабочка, и жалил, как пчела». Форман отличался чудовищной физической силой и мощью удара. Поначалу он неплохо вел и техничный бой на дистанции, но потом отбросил эту тактику за ненадобностью. Когда в конце 1980-х годов на ринге царил Тайсон, журналисты утверждали, что ни один боксер никогда не вызывал такого ужаса, как Железный Майк. Это неправда, Формана в свое время боялись больше Тайсона. И противники у него были посерьезнее.

Тайсон появился в эпоху, когда, кроме него, не было ни одного сильного тяжеловеса, а Форман выступал в золотые для тяжеловесов 70-е годы (большинство экспертов сходятся на том, что Форман образца 1973-го разорвал бы Тайсона образца 1989-го в клочья). А уж по злобности и агрессивности Форман мог дать фору кому угодно, в том числе и Тайсону. Али противники не боялись. Все знали, что он беззлобный малый, который хочет только выиграть бой, а не уничтожить соперника. Форман же, казалось, хотел убить, и только рефери мешал ему это сделать.

А Фрейзера долго не то чтобы не воспринимали всерьез, но не возлагали на него особых надежд. Он был невысок – всего 181 см – и довольно однообразен в бою. Все знали о его коронном левом боковом, все его ждали, и почти все тем не менее пропускали. Джо наезжал на соперника и давил его, как бульдозер, а когда тот хоть слегка терялся от этого напора, тут же наносил левый боковой.

Правда, с Форманом эта техника не сработала. 22 января 1973 года Фрейзер на Ямайке защищал свой титул в бою с ним. (В 70-е годы большинство самых кассовых боев проводилось вне США – промоутеры и боксеры скрывались от непомерных налогов.) Форман бросал своего противника на пол шесть раз. Последний, шестой, нокдаун этой встречи произвел неизгладимое впечатление даже на людей, далеких от бокса. Нечеловеческой силы апперкот Формана подбросил стокилограммового Фрейзера в воздух. Рефери остановил бойню.

Али был горлопаном и шоуменом, яркой личностью на ринге и за его пределами, почти народным трибуном и борцом за права негров. По его словам, в 1975 году он выбросил свою золотую олимпийскую медаль в реку Огайо, после того как его отказались обслуживать в ресторане «только для белых» и последовавшей за этим потасовки. В 1967 году его на три года лишили боксерской лицензии за отказ воевать во Вьетнаме. «Я не имею ничего против Вьет Конга[1]. Ни один вьетконговец никогда не называл меня ниггером», – заявил тогда боксер, поплатившись за публичное диссидентство и титулом чемпиона.

Форман был далек от борьбы с расизмом. Олимпиада 1968 года в Мехико запомнилась прежде всего прекрасным выступлением американских спортсменов и их протестами против расовой дискриминации. Форман на пьедестале размахивал американским флагом и высказывался так: «Пусть никто не вздумает ругать при мне американскую систему. Она вознаграждает любого, только надо соображать, не бояться работы, вкалывать как следует и не давать ничему тебя сломить».

Время Фрейзера настало с уходом Али, а когда тот вернулся, оставаясь при этом «народным чемпионом», бой между ними оказался неизбежным. Подогревая интерес к поединку, Али как натура артистическая постоянно заигрывался, а как профессиональный болтун придавал слишком мало значения собственным словам, наивно полагая, что остальные отнесутся к ним аналогично. Он, по общему мнению, едва ли не главный боец своего времени с расовой дискриминацией, обозвал Фрейзера Дядей Томом, что было тогда для негра в США тяжелейшим оскорблением. Джо не простил ему этого по сей день. Форман, кстати, чуть позже в ответ на похожие «наезды» Али философски обронил: «Что этот полукровка так носится со своим цветом кожи? Я в два раза чернее его».

Как бы то ни было, в тот раз на ринге Фрейзер оказался сильнее. За минуту до конца 11-го раунда Али едва не отправился в нокаут. Левый боковой Фрейзера попал ему точно в челюсть. Мохаммед пошатнулся и тут же получил еще. На секунду колени Али подогнулись, но он устоял и все оставшееся до гонга время уходил от ударов Фрейзера. Момент истины настал в начале 15-го раунда. Али опустил правую руку, чтобы нанести удар снизу, и в этот момент Джо опять засадил ему левый боковой точно в челюсть. Мохаммед упал, довольно быстро встал и закончил бой на ногах, однако безоговорочно проиграл. Так закончился первый великий бой великой эпохи.

Вторым был тот самый бой на Ямайке. Это был бой Давида с Голиафом, вот только его результат оказался прямо противоположен библейскому. Форман настолько превосходил Фрейзера физически, что тот просто ничего не мог сделать. Бой продолжался всего два раунда, даже меньше. В первом Форман трижды отправлял Фрейзера в нокдаун, причем разными ударами. Во втором последовали правый прямой вдогонку и левый боковой. Фрейзер встал и после прямого, и после бокового. Но только для того, чтобы взлететь и снова упасть. На сей раз окончательно… Публика решила, что впредь великих боев не увидит – только публичные казни с Форманом в роли палача.

Публика ошиблась. 30 октября 1974 года состоялась «Схватка в джунглях». В этот день в столице Заира Киншасе сошлись Форман и Али. Все казалось простым и ясным. Форман должен был победить. Осенью 1974 года он не уставал повторять, что попросту убьет претендента на ринге. Сегодня же честно признает, что опасался Али: «В те годы я крушил соперников одного за другим. Но накануне этого матча решил, что буду очень рад, даже если выиграю по очкам».