Экономические и политические условия последнего времени совершенно ослабили и отодвинули на задний план влияния метеорические. Так, во Франции с каждым годом все уменьшается связь между средней теплотой и политическими преступлениями, которая так ясно выступала в прежние времена. В силу этого же в северных странах, в которых преступления составляли некогда большую редкость, они начали чаще наблюдаться в течение последних лет, несмотря на то что климатические условия их нисколько не изменились. Однако при всем том нельзя, конечно, совершенно отрицать здесь значение и метеорических влияний.
9. Преступления в теплых странах. Термический фактор имеет преобладающее, но не исключительное влияние на географическое распределение уголовных и политических преступлений.
В южных областях Франции и Италии наблюдается больше преступлений против личности, чем в северных и центральных. К этому мы еще вернемся, говоря о каморре и морском разбое. Герри доказал, что во Франции преступления против личности вдвое чаще на юге (4,9), чем на севере (2,7) и в центре (2,8). Зато преступления против собственности чаще на севере (4,9), чем на юге и в центре (2,3). Так, на 100 тысяч жителей приходится:
В Северной Италии, в Лигурии, исключительно благодаря ее более мягкому климату сравнительно с прочими областями, наблюдается большее число преступлений против личности.
Максимум раскрытых в 1875–1884 годах преступлений дал Лацио, а после него острова; минимум же наблюдался на севере, причем цифры их, приходившиеся на каждые 100 тысяч жителей, суть следующие: в Пьемонте – 512, в Ломбардии – 689, в Калабрии – 1287, в Сардинии – 1293 и, наконец, в Лацио – 1537. Наибольшее число убийств наблюдается исключительно на юге и на островах.
Хольцендорф полагает, что число убийств в южных штатах Северной Америки в 15 раз превосходит количество их в северных. Равным образом и в Северной Англии приходится 1 убийство на 66 тысяч жителей, а в Южной от 1 до 4 на 6 тысяч. В Техасе, по словам Редфилда, в течение 15 лет было 7000 убийств на 818 тысяч населения.
Исследуя распределение простых и квалифицированных убийств в Европе, мы находим наибольшее число их в Италии и других южных странах, а наименьшее – в северных государствах, как, например, в Англии, Дании, Германии. То же самое следует сказать и о распределении политических преступлений во всей Европе. Мы убеждаемся, что число этого рода преступлений растет по мере того, как мы от севера приближаемся к югу, сообразно тому, как нарастает постепенно температура. Так, например, в Греции приходится 95 политических преступлений на 10 миллионов населения – то есть максимум, в России – 0,8, то есть минимум. Наименьшие цифры наблюдаются вообще в северных странах: в Англии и Шотландии, Германии, Польше, Швеции, Норвегии и Дании; наибольшие в южных – в Португалии, Испании, Европейской Турции, Южной и Средней Италии, и средние – в центральных областях.
Подводя итоги нашим цифрам, мы находим, что
Рассматривая отдельно Италию, мы видим, что в северной части ее приходится 27 политических преступлений на 10 миллионов жителей, в средней – 32 и в южной – 33 (17 из этого числа приходится на острова Сардинию, Корсику и Сицилию).
Подтверждение только что сказанному об уголовных и политических преступлениях мы находим в «Статистике преступности в Италии за 10 лет», опубликованной Бодио, и в «Статистике преступлений в Испании за 1884 г.», обнародованной испанским министром юстиции (Мадрид, 1885).
Распределяя число преступлений по градусам широты и определяя отношение их к количеству населения, мы получим:
По этой таблице[6] очевидно влияние климата. Оно изменяется только в зависимости от столиц
2, 4
3, 4
С другой стороны, в Испании квалифицированные кражи наблюдаются в такой же пропорции в северных провинциях – в городах Сантандере, Леоне, в какой в южных – в Кадисе и в центральных – в Бадахосе, Касересе и Саламанке, ибо они зависят меньше от климата, чем от разного рода случайных причин. Поэтому же детоубийства и отцеубийства чаще встречаются в центральных провинциях (где расположена и столица) и в северных. То же следует сказать и об Италии, Франции и вообще о всей Европе. В Италии, согласно наблюдениям Ферри, влияние теплого климата обнаруживается на числе простых убийств во всей южной части ее и на островах, исключая Сардинию, и на квалифицированных – в Сардинии и Форли. Точно также и предумышленные убийства равномерно увеличиваются в Южной Италии и на островах, кроме тех местностей, в которых преобладает греческий элемент населения, а именно провинций Апулия, Катания, Мессина и др.
Намеренно причиненные увечья также увеличиваются согласно тому же закону, кроме Сардинии, где они уменьшаются. В Лигурии они также очень часты.
Аналогичное движение имеют и отцеубийства, которые наблюдаются преимущественно в Южной Италии и на островах, кроме местностей, заселенных греками; они не реже и в центре Пьемонта.
Отравления преобладают на островах и в Калабрии, но здесь они не находятся в очевидной зависимости от влияния климата.
Детоубийства очень часты в Калабрии и Сардинии, но не менее этого и в Абруццо и Пьемонте, так что они, по-видимому, также не подчиняются влиянию климата.
Грабежи, соединенные с убийствами, в силу этого же преобладают в Пьемонте, Массе и Порте-Маврикия, точно также, как и на окраинах Италии и на островах. Квалифицированные кражи, столь частые в Сардинии, Калабрии и Риме, наблюдаются не реже в Венеции, Ферраре, Ровиго, Падуе и Болонье, почти совершенно не завися от влияния климата.
То же наблюдается и во Франции, где предумышленные и случайные убийства свирепствуют особенно на юге, кроме нескольких исключений, объясняющихся этническими особенностями.
Отцеубийства и детоубийства, напротив, распространены более на севере, причем количество их нисколько не объясняется влиянием климата, но зависит исключительно от чисто случайных причин.
Глава 2
Влияние гор на преступления. – Геология. – Области распространения зоба, болотистых лихорадок и прочего
1. Геология. Мои прежние исследования уже убедили меня, что геологические условия имеют весьма мало влияния на политические преступления.
Что касается распределения во Франции преступлений против личности, то мы за 54-летний период нашли:
Те же цифры с ничтожными изменениями наблюдаются и для преступлений против собственности.
2. Орография. Изучая отношение орографии к числу преступлений против личности, наблюдающихся во Франции в течение 54 лет, мы нашли, что:
что, несомненно, объясняется тем, что горы дают возможность легче устраивать засады и скрываться и что население их отличается более решительным и энергичным характером.
Изнасилования, достигающие в гористых местностях 35 % и в холмистых 33 % общего числа преступлений, гораздо более многочисленны на равнинах, где они доходят до 70 % благодаря тому, что население более скученно и многочисленно вследствие обилия больших городов.
То же можно сказать о преступлениях против собственности, которые, в противоположность преступлениям против личности, достигают на равнинах 50 %, а в холмистых и гористых местностях уменьшаются до 47 и 43 %.
В Италии орографическое влияние на преступления не выступает, однако, так резко. Максимум – свыше 201 преступления на 100 тысяч жителей наблюдается в равнине р. По (на севере Италии), в Болонье, Ферраре, Венеции, Калабрии, которые все отличаются гористостью почвы, и в провинции Ливорно.
3. Болотные лихорадки. Изучая области Италии, в которых сильнее всего свирепствует малярия, дающая в них смертность от 5 до 8 человек на 1000 жителей, такие как Гроссето, Феррара, Венеция, Крема, Верчелли, Новара, Ланчиано, Васто, Сан-Северо, Катанзаро, Лечче, Фоджа, Террачина и Сардиния, – мы убеждаемся, что интенсивность этой болезни совпадает с наибольшим числом преступлений против собственности только в пяти из этих местностей, именно в Гроссето, Ферраре, Сардинии, Лечче и в Риме.
Между убийствами и болотной лихорадкой нет, по-видимому, никакой связи. Напротив, в Южной Сардинии, где малярия особенно сильно распространена, наблюдается даже меньше этих преступлений, чем в Северной. Это относится и к преступлениям против нравственности. Равным образом и во Франции, в местностях, где более господствует болотная лихорадка, как в департаментах Морбиан, Ланды, Луар и Шер, Эна, наблюдается меньше всего убийств и изнасилований.
4. Местности, где распространен зоб. Крупные центры распространения в Италии зоба и кретинизма, оказывающих такое огромное влияние на гигиену и интеллигентность жителей, как Сондрио, Аоста, Новара, Кунио и Павия, почти нисколько не влияют на количество преступлений. Убийства, случаи воровства и преступления против нравственности везде в них даже ниже обычной средней.
То же следует сказать и о Франции. Здесь, с одной стороны, в департаментах Верхние и Нижние Альпы и Восточные Пиренеи число страдающих зобом довольно значительно, между тем как убийц насчитывается 9,76 на 1 миллион жителей. С другой стороны, в департаментах Лозер, Арьеж, Савойя, Ду, Пюи-де-Дом, Эна и Верхняя Вьенна зоб также распространен, а между тем число убийств падает до 1,0–5,7 на 1 миллион жителей. Точно так же и преступления против собственности слабо распространены всюду, где господствует зоб, исключая такие местности, как департаменты Ду, Вогезы и Арденны.
Достойно примечания то обстоятельство, что почти во всех странах сильного распространения зоба (Бергамо, Сондрио, Аоста) преступления отличаются обыкновенно чрезвычайно жестоким характером и часто связаны бывают с похотливостью: но для того чтобы ближе изучить это явление, следует ознакомиться с распространением преступлений по отдельным округам[7].
5. Смертность. Из 23 департаментов Франции, смертность в которых незначительна, 7, то есть 30 %, превосходят обычную среднюю по числу наблюдаемых в них убийств, а именно департаменты: Ло и Гаронна, Эна, Марна, Кот-д’Ор, Эро, Верхняя Сона и Об, в которых средняя цифра убийств достигает 13,9 %.
Из 18 других департаментов со средней смертностью 6, то есть 23 %, точно так же превосходят среднюю цифру убийств, а именно департаменты: Эндр и Луара, Об, Нижние Пиренеи, Эро, Ду, Сена и Уаза и Вогезы. Общая средняя наблюдаемых в этих 18 департаментах убийств достигает 15,4, то есть немногим разнится от средней предыдущих департаментов.
Из 25 департаментов с максимальной смертностью 7, т. е. 28 %, значительно превосходят среднюю цифру убийств, именно департаменты: Нижние Альпы, Верхняя Луара, Сена, Нижняя Сена, Устье Роны, Корсика и Вар. Средняя цифра этого рода преступлений достигает в них 28 %. Если откинуть последние два департамента, дающие особенно много убийств, то число последних понизится до 20 %.
Что касается воровства, то из 24 департаментов с минимальной смертностью 14 превосходят среднюю цифру (90 %), достигая 102,4. Из 18 же департаментов со средней смертностью ее превышают 7, имея среднюю цифру 91 %, а из 25 департаментов с максимальной смертностью только 8, достигая средней – 105.
В общем, можно принять, что между смертностью и воровством нет никакого соотношения, между тем как между убийством и высокой смертностью есть постоянный параллелизм.
Глава 3
Влияние расы. – Честные дикари. – Центры преступности. – Семитическая раса. – Греки в Италии и во Франции. – Головной указатель. – Цвет волос. – Евреи. – Цыгане
1. Влияние расы. Мы уже видели раньше и убедимся еще более в этом впоследствии, какое смутное понятие существует у дикаря о преступлении, причем у первобытного человека мы предположили даже полное отсутствие всякого представления об этом. Тем не менее у многих диких племен существует своя особая нравственность, которой они придерживаются на свой особый манер. Соответственно этому у них есть и свои преступления, как нарушения этой нравственности. У американского племени урис уважение к чужой собственности так велико, что для ограждения ее достаточно обыкновенной нитки. Племена кориаки и мбайя наказывают убийство, совершенное в их племени, но не считают его преступлением, если убитый принадлежит к чужому племени. Само собой разумеется, что без подобного закона племя это не представляло бы собой связного целого и легко могло бы быть уничтожено.
Вместе с такими племенами существуют другие, у которых отсутствуют даже эти относительные представления о нравственности. Так, в Африке рядом с честным и мирным племенем дикарей багнусов, занимающихся возделыванием риса, мы находим балантов, живущих исключительно охотой и грабежом. Они убивают тех, кто ворует в их деревнях, но сами тем не менее воруют у других племен. Лучшие воры пользуются у них большим уважением и хорошо оплачиваются, как учителя, преподающие детям уроки воровства; их нередко выбирают даже в начальники тех или других предприятий.
С ними очень сходны марокканские бени-гассаны, главное занятие которых также воровство. Племя это более или менее дисциплинированно, имеет своих начальников, свои законы, признаваемые правительством, которое пользуется ими для отыскивания похищенных вещей. Они разделяются на воров овса, лошадей, на тех, кто воруют на дорогах и в деревнях. Между ними есть особый класс конных воров, которые мчатся так быстро, что настигнуть их невозможно. Они влезают в хижины голыми, намазав свое тело мазью, или же прячутся в листву, чтобы не испугать лошадей. Начинают они воровать уже с восьмилетнего возраста.
В Индии существует племя зака-каиль, живущее, как и предыдущие, воровством. Когда у них рождается мальчик, они совершают над ним обряд, продевая его через отверстие, проделанное в стене, и произнося при этом три раза: «Будь вором!»
Напротив, курубары отличаются высокой честностью: они никогда не лгут и скорее умрут с голода, чем решатся на воровство. Поэтому их используют как сторожей при уборке хлеба и сборе плодов.
Спенсер также цитирует несколько племен, отличающихся своей честностью, как, например, тодосов, айно и бодосов. Они не любят войны и занимаются исключительно меновой торговлей. Они почти никогда не ссорятся между собой, в случае споров обращаются к своим начальникам и настолько добросовестны, что возвращают обратно половину из взятых в обмен товаров, если им покажется, что они получили слишком много. Им незнаком долг мести, они не проявляют никакой жестокости и относятся с уважением к женщинам и при всем том – удивительное дело – совсем не отличаются религиозностью.
Среди арабов (бедуинов) есть честные и трудолюбивые племена, но еще больше таких, которые славятся своим диким воинственным характером и наклонностью к грабежам и воровству.
В Центральной Африке Стенли нашел как честных дикарей, так и тех, кто занимаются разбоями и грабежами, как, например, зегесы. Среди готтентотов и кафров встречаются дикие, неспособные ни к какой работе индивиды: они живут трудами других, беспрерывно перекочевывают с места на место и носят название фингасов у кафров и сонкасов у готтентотов.