Дронго нахмурился. Оставалось предположить, что неизвестный убийца сумел влезть через балкон. Но тогда Баштич должен был сам открыть ему дверь, что просто немыслимо. Он начал просматривать протоколы допросов, требуя точного перевода выражений и объяснений, которые были в деле. К вечеру Орлич едва не засыпал от усталости, и наконец Дронго решил, что им пора возвращаться.
На следующий день он напомнил о своей встрече с младшим Баштичем. Орлич пообещал перезвонить генералу Обрадовичу. Через час Дронго снова напомнил о встрече. Орлич честно признался, что ждет ответного звонка. Ждать пришлось достаточно долго, около пяти часов, пока наконец им не позвонили и не сообщили, что Зоран Баштич проживает в центре города, на улице Неманьина, и их там будут ждать только завтра днем. А пока они снова читали протоколы допросов и просматривали пленку. К вечеру Орлич вымотался так, что едва мог говорить. На следующий день Дронго лично позвонил генералу Обрадовичу. Тот мрачно сообщил, что встреча с Зораном не в его компетенции. Тогда Дронго отправился к генеральному прокурору. Он уже сидел в приемной, когда там появился Вукославлевич, который сухо сообщил ему, что он может поехать на встречу с сыном погибшего вице-премьера.
На служебном автомобиле Дронго и Орлича отвезли к дому Зорана. Внизу дежурили двое офицеров полиции. Они поднялись на третий этаж, позвонили. Дверь им открыл немолодой человек лет сорока пяти. Судя по его бицепсам и плечам, это тоже был приставленный к Зорану охранник. Появилась женщина, больше похожая на надзирательницу из исправительного лагеря, со скорбно сжатыми губами, которая даже не сделала попытки изобразить приветливое лицо. Она только указала на диван, предлагая гостям садиться, а затем прошла в соседнюю комнату. Оттуда сразу послышались крики.
– Я не собираюсь ни с кем разговаривать, пока мне не вернут паспорт. Я уже говорил, что не буду ни с кем встречаться! – Зоран кричал достаточно громко, чтобы они могли его слышать.
– Он может отказаться с нами встречаться, – поморщившись, прошептал Орлич.
Секунд сорок стояла тишина, очевидно, женщина пыталась убедить Зорана выйти к гостям. Затем он снова взорвался:
– Никаких разговоров и никаких встреч! Пусть вернут мой паспорт и разрешат мне уехать…
Еще через несколько минут женщина вышла и покачала головой:
– Он не хочет с вами разговаривать. – Ее лицо ничего не выражало.
Орлич взглянул на Дронго и тихо предложил:
– Нужно уезжать. Зоран уже давно не хочет ни с кем говорить. Он считает, что его незаконно арестовали и держат здесь. Требует пригласить международных журналистов.
– Какие иностранные языки он знает? – спросил Дронго.
– Немецкий и английский, – ответил Орлич, – но он не станет с вами разговаривать.
Дронго поднялся, посмотрел на женщину и показал жестом:
– Я хочу к нему войти.
Она молча покачала головой, мол, нельзя.
– Я попытаюсь с ним поговорить. – Дронго взглянул на Орлича, и тот перевел его слова. Женщина снова покачала головой. Появился охранник – очевидно, на тот случай, если гость попытается войти в другую комнату.
– Скажите им, что я попытаюсь его убедить, – повторил Дронго, – и у меня есть разрешение генерального прокурора и министра внутренних дел. Можете добавить, что я встречался и с руководителем администрации президента страны.
Орлич все это исправно перевел. Охранник и женщина переглянулись, видимо, на них произвели впечатление титулы названных лиц. Дронго решительно шагнул к дверям. Отодвинул охранника, прошел мимо растерявшейся женщины и вошел в большую комнату без окон. На диване сидел небритый молодой человек довольно высокого роста, светлоглазый, с длинными волосами, в джинсах и светлой майке. Увидев вошедшего, он вскочил с дивана:
– Я уже вам сказал, что не буду ни с кем разговаривать. Убирайтесь отсюда! Вам мало того, что вы убили моего отца, так теперь вы еще хотите свалить на меня убийство… Убирайтесь, я не хочу с вами разговаривать!..
– Не кричите, – перебил его Дронго, сказав эти слова по-английски. – Я не говорю на сербском, хотя могу вас понять, если вы не будете кричать. Вы должны были догадаться по моему лицу, что я не серб.
В комнату осторожно вошла женщина.
– Кто вы такой, – перешел на английский Зоран, – я вас знаю?
– Меня пригласили специально для того, чтобы я побеседовал с вами, – немного соврал Дронго.
Следом за женщиной в комнату протиснулся Орлич.
– Откуда вы приехали? Кто вы такой? – снова повторил Зоран.
– Меня обычно называют Дронго, – представился эксперт. – Я занимаюсь проблемами преступности.
– Не врите, – махнул рукой Зоран, – я про Дронго слышал. Это известный эксперт, а кто вы такой, я не знаю.
– Вы считаете, что для разговора с вами должны были пригласить неизвестного эксперта? Или для расследования убийства вашего отца нужно было позвать какого-нибудь дилетанта? – спросил Дронго.
Зоран замер. Затем невесело усмехнулся:
– Похоже, вы правы. Об этом я не подумал. Что вам нужно?
– Поговорить с вами.
– Зачем? Я не убивал своего отца. Или я похож на сумасшедшего?
– Во всяком случае, на нормального человека вы тоже не очень похожи, – рискнул пошутить Дронго.
– Смешно, – рассмеявшись, согласился Зоран. – Ладно, если вы действительно Дронго, то оставайтесь. А остальные пусть отсюда выйдут. Как видите, я неплохо знаю английский и смогу с вами разговаривать.
Дронго обернулся, обратившись к женщине и Орличу:
– Выйдите отсюда, пожалуйста. – Они молча вышли, а Дронго взял стул и уселся напротив Зорана.
– Вы действительно тот самый эксперт? – спросил Зоран.
– Какой смысл мне лгать? – спросил Дронго. – Я могу показать вам свой паспорт, но вы вряд ли слышали о настоящем имени Дронго, поэтому вам остается поверить мне на слово. В любом случае вы ничего не теряете, а после разговора со мной, возможно, даже быстрее получите свой заграничный паспорт и сможете отсюда уехать.