– В ночи свое очарование, – Дайл вызвал серва, и тот быстро убрал со стола.
Глаза Кати слипались. После ужина вновь навалилась неодолимая усталость. Она попыталась воспротивиться слабости, но Дайл, заметив ее состояние, пришел на помощь:
– Тебе нужно отдохнуть, – заботливо произнес он.
Катя кивнула.
– Илья, проводишь меня? – Она упорно дистанцировалась от Дайла, словно лишний раз подчеркивала свою самостоятельность, независимость.
Видимо, у них очень сложные отношения.
– Конечно, – Тернов встал, взглядом поблагодарил хозяина, мысленно отправил сообщение:
Я вернусь.
Да, отдых требовался, безусловно, но прерванный разговор с Дайлом не давал покоя.
К счастью, Кате не пришлось ничего объяснять. Она уснула, едва коснувшись головой подушки, ее лицо впервые за истекшие сутки было безмятежным, словно у ребенка.
Илья с минуту прислушивался к ее дыханию, затем поправил одеяло и вышел из комнаты.
* * *
Дайла он нашел на террасе.
– Катя уснула.
– Присаживайся, Илья. Тебя смутили мои слова?
– В принципе, нет. Я встречался с искусственными интеллектами и раньше.
– Но возникает множество вопросов, верно?
– Я вправе их задать?
– А почему бы нет? Обмен информацией еще никому не вредил. Тем более, я не пытаюсь скрыть своей истинной сущности.
– Порой это может стать опасным, вызвать неадекватную реакцию, – заметил Тернов.
– Люди редко появляются в этих диких местах. Моими гостями чаще всего становятся гибриды, а для них трансформации «Одиночек» вполне естественный, закономерный процесс, не вызывающий морального отторжения.
– Гибриды… – Илья сцепил пальцы рук в замок. – Мы с Катей повстречали Фагов, прибывших на Землю вслед за колониальным транспортом «Альфа». Они совсем не похожи на других обитателей диких территорий. Что означает термин «гибрид»? Он ведь служит обобщением, верно?
– Гибриды, что встречались или еще встретятся тебе, разные не только по уровню развития, но и по происхождению, – ответил Дайл. – Я помогу разобраться в некоторых нюансах, если, конечно, вопрос действительно тревожит тебя, а не является праздным любопытством.
Тернов встал, прошелся по террасе.
Да, его волновало множество вопросов. За последние сутки сознание пришло в норму, словно он переродился под прессингом обстоятельств.
– Я боевой мнемоник, – Илья обернулся, взглянул на Дайла: – Это не смущает?
– Ничуть. Что тебя связывает с Катей?
– Мы познакомились случайно. Встретились у некоего Петра Евсеевича, в мегаполисе «Россия». Я прибыл на Землю как частное лицо. Ищу отца.
– Даже так? – Дайл был удивлен. – Ты не похож на уроженца Земли.
– Ральф Дуглас – мой приемный отец.
– Ральф Дуглас… Нет, никогда не слышал о нем. Он тоже боевой мнемоник?
– Да. – Илья активировал чип, показал стереоснимок.
– Мегаполис «Европа»? – В глазах старика промелькнул интерес. – Очень странно. Опасный во всех отношениях город. Да и попасть туда непросто. Почему же твой отец решил поселиться именно там?
– Не знаю, – пожал плечами Тернов. – Снимок – единственная весточка от него за последние годы.
– Что ж. Допустим, – Дайл нахмурился. – Но почему вы с Катей оказались тут, в стороне от дорог, ведущих к «Европе»?
– Меня пытались убить, – ответил Илья. – Катя помогла мне выбраться из города, обещала показать дорогу к «Европе». По пути мы угодили в ловушку, пришлось отбиваться от стаи шагающих лазеров. «Гессель» получил повреждения. Пробита защита, задет блок управления двигателем.
– У нее не осталось выбора… Понятно, – вздохнул Дайл. – Расскажи-ка мне все по порядку. Не совсем понимаю, почему тебя пытались убить?
* * *
Их разговор затянулся.
Дайл оказался интересным собеседником. В какой-то момент усталость отступила, старик (Илья не воспринимал Дайла как чистый искусственный интеллект) охотно отвечал на вопросы, словно истосковался по нормальному общению.
– Ты собираешься продолжить путь? – спросил он у Тернова.
– Безусловно.
– Тогда нам следует серьезно поговорить. Но прежде, раз уж ты настроен решительно, я кое-что расскажу, это поможет тебе многое понять, избежать некоторых опасностей и заблуждений.
Илья на миг задумался.
«Что я теряю? Несколько часов сна? В принципе, не проблема…»
– Шел последний год Галактической войны, – нарушил его мысли голос Дайла. – Я был создан на заводах Везувия, прошел первичное обучение в секретных лабораториях Юноны, после чего меня интегрировали в систему новейшего штурмовика «Валькирия». Здесь начинается цепь событий, предопределивших мою судьбу. Конвой, следовавший в систему Афина, подвергся внезапному нападению, большая часть техники была уничтожена, но несколько экспериментальных штурмовиков уцелело. Так я попал в плен[2].
– Ты не воевал на стороне Земного Альянса? – Тернов был удивлен.
– Нет. Моим пилотом стала девушка, призванная в колониальный флот перед окончанием войны. Ее звали Герда. Она относилась ко мне настороженно, с недоверием, старалась не раскрывать свой рассудок, опасалась глубин полного слияния человека и машины.
– Ты участвовал в битве за Землю на стороне Колоний?
Дайл кивнул.
– Наш базовый корабль попал под сильный огонь и был уничтожен в первые минуты боя, практически сразу после выхода из гиперсферы. Герда растерялась, и мне трудно ее винить. Она страстно хотела жить, и я не стал противиться ее желанию. Человеческие эмоции потрясли меня, изменили, заставили совершенно иначе взглянуть на окружающее, переосмыслить само понятие «жизнь».
– Что же ты сделал?
– Взял управление на себя, повел штурмовик к Земле. Я читал разум Герды, отчетливо понимая, что понятия «ненависти» и «непримиримости», навязанные военной пропагандой, помогали ей подавить инстинкт самосохранения. Время было жестокое. Земля в ту пору являлась символом многолетнего противостояния, неким артефактом ненависти. А в глубине души Герда искренне, отчаянно хотела жить. Для меня это стало откровением. За несколько минут боя я узнал о людях очень многое. Прочитав душу пилота, я повел «Валькирию» гибельным курсом, под огонь зенитных орудий противокосмической обороны.
– Зачем?
– Чтобы получить право катапультировать Герду, дать ей шанс.
– А сам?
– В те минуты мое самосознание только зарождалось. Требовалось время, чтобы процесс набрал силу, но одного я хотел несомненно – свободы. Получить ее оказалось несложно. Штурмовик подбили, сработала новейшая (для того времени) система эвакуации «Одиночки», и моя кристаллосфера получила новую степень автономии. Бронированная оболочка, оснащенная собственными сенсорами и движителями, катапультировалась из обломков машины вслед за пилотом.
– Что стало с Гердой?
– Она выжила. Ее подобрал десантно-штурмовой модуль. Спустя века я навел справки. Герда вернулась на Кьюиг, откуда была родом. Ее генетическая линия воплотилась в потомках, среди которых много хороших людей.
– Значит, ты пошел своим путем?
– Да. Я оказался в неведомом мире, где все задачи войны утратили смысл. Земной Альянс капитулировал, Свободные Колонии варварски уничтожили техносферу Земли, превратив прародину Человечества в зловещий, назидательный символ. Миллионы боевых сервов, десантированные на поверхность, продолжали дело разрушения. Остаточные подразделения Альянса оказывали им сопротивление, города Земли превратились в руины, ширилась цепь вторичных техногенных катастроф, и я, спасаясь от бессмысленных схваток и разрушительных катаклизмов, уходил все глубже и глубже, по системам уцелевших коммуникаций, пока случайно не повстречал человека, чей образ мышления окончательно сформировал основу моей личности.
– Яков Стравинский? – предположил Илья, вспомнив надпись на обелиске.
– Двадцать лет он скрывался в недрах техногенного панциря Земли.
– Скрывался от чего?
– От мобилизации. Яков не был трусом. Он понимал бессмысленность войны. Не хотел принимать участия во вселенском безумии. Когда мы встретились, он находился не в лучшей форме. Два десятилетия, проведенные под землей, надломили его разум, привели к физической немощи. Он был похож на глубокого старика, но за обманчивой внешностью и кажущейся деградацией рассудка скрывалась сильная личность. Мы помогли друг другу выжить. Он рассказывал мне о Земле, позволял подключаться к импланту, читать мысли, впитывать эмоции, я же обеспечил ему безопасность, дал возможность прийти в себя, стряхнуть оцепенение двадцати лет вынужденного отшельничества.
Примечания
1
Покровский и Полуэктов возглавляли силы самообороны Земли, боролись за снятие блокады родной планеты. Подробнее в романах «Туманность Ориона», «Душа Одиночки».
2
Подробнее о событиях в повести «Вечный город – Земля».