– Карета отправляется в путь только через несколько часов, – вдруг раздался за ее спиной голос лорда Бромвелла.
Нелл быстро обернулась.
В кромешной тьме она ничего не видела, только чувствовала исходящее от него тепло.
Стараясь овладеть собой, она привела заранее приготовленное объяснение:
– Я не могла заснуть, поэтому подумала, не поискать ли мне в кухне вина.
– И для этого вам понадобилось надеть накидку, капор и захватить саквояж?
– Я опасалась, что мои ценности украдут, если я оставлю их в комнате.
Он подошел ближе, и Нелл разглядела, что он был в сапогах, кожаных штанах и в рубашке, расстегнутой у ворота.
– Должно быть, у вас много драгоценностей.
– Нет, но мне не хотелось бы лишиться и того немногого, что у меня есть. Извините, что потревожила вас, – сказала она и двинулась дальше.
Он оперся рукой о стену, преградив ей дорогу.
– У вас возникли проблемы, миледи, – тихо, но уверенно сказал он. – Я хотел бы помочь вам, если это в моих силах.
Помочь ей? Он казался искренним, но могла ли она ему доверять? Могла ли она доверять кому-либо?
К тому же она ему солгала.
– Моя единственная проблема, милорд, та, что вы меня задерживаете. Пропустите меня, или мне придется позвать на помощь.
– О нет, вы этого не сделаете, – еще тише произнес он.
Господи, неужели она в нем ошибалась? Неужели ей нужно его остерегаться?
Но она не посмела разбудить хозяина или кого-нибудь из гостей, поэтому тихо велела виконту пропустить себя.
В этот момент внизу открылась дверь, по пивному залу кто-то тяжело протопал, затем шаги направились к лестнице.
Ее не должны застать здесь, да еще с мужчиной, который к тому же не одет должным образом.
Она повернулась и на цыпочках побежала к своей комнате. Виконт последовал за ней, не дав ей захлопнуть дверь у себя перед носом, вошел внутрь и тихо притворил ее за собой.
Глава 4
Когда-нибудь мы установим, что заставляет лосося во время нереста предпринимать полное препятствий и опасностей путешествие вверх по течению реки и почему собака часами просиживает у постели своего заболевшего хозяина. А пока нам известно лишь то, что каждым живым созданием руководят не познанные нами таинственные инстинкты и врожденная защитная реакция.
Лорд Бромвелл. Сеть паука
Нелл стояла перед виконтом, храня молчание, пока кто-то грузно поднимался по лестнице, затем миновал ее комнату. Где-то в коридоре открылась дверь. Сонный голос миссис Дженкинс окликнул мужа, который в ответ пробормотал что-то о заболевшей лошади, и дверь закрылась.
– Немедленно отойдите от двери! – яростно прошипела Нелл и крепко стиснула ручку саквояжа, готовясь обрушить его на голову Бромвелла. Не так давно она уже оказалась в расставленной мужчиной западне, но с боем вырвалась на свободу, и, если понадобится, она снова это сделает.
Однако в отличие от лорда Стернпола, обуреваемого бешеной злобой, виконт беседовал с ней самым мирным тоном, как будто они прогуливались в парке ясным солнечным днем.
– Вы собираетесь добраться до Бата глубокой ночью да еще пешком?
Его тон и соблюдаемая дистанция немного успокаивали, но она не могла ему доверять.
– Я уже сказала вам, куда иду. А теперь пропустите меня!
– Не бойтесь, – сказал он, оставаясь на месте. – Я и не думаю причинить вам какой-либо вред. Я только хотел предложить вам свои услуги.
Услуги? Какие еще услуги? Лорд Стернпол тоже сказал, что она может извлечь пользу, если окажет ему некоторые услуги, но горько пожалеет, если откажется.
Вместе с тем важное отличие все же было. Лорд Стернпол вызывал у нее ужас и отвращение, а лорд Бромвелл, напротив, – доверие и уважение.
Тем не менее она не собиралась сообщать ему об этом, да и вообще продолжать с ним знакомство.
– Вероятно, моя неподобающая реакция на ваше дерзкое поведение внушила вам обо мне ошибочное представление, милорд. Уверяю вас, не в моей привычке целоваться с незнакомыми мужчинами. Впрочем, как и с теми, кто был мне представлен.
– Рад это слышать, но я предлагаю вам вовсе не те услуги, о каких вы, кажется, подумали. Несмотря на мой сегодняшний промах, я вовсе не наглец, вознамерившийся воспользоваться слабостью женщины. Мне уже ясно, что вас преследуют какие-то неприятности, и мое единственное и искреннее намерение – выяснить, что с вами произошло и могу ли я вам помочь.
– Помочь мне, удерживая против моей воли?
Он оставил ее вопрос без ответа.
– Если с вами все благополучно, то позвольте спросить, почему вы путешествуете одна, без компаньонки, почему на вас платье, которое вам явно велико, и почему не пользуетесь своим титулом? И почему, миледи, вы хотели покинуть гостиницу под покровом ночи?
Ее охватил внезапный озноб.
– Я не леди.
– Вы – не леди Элеонора Спрингфорд?
Нелл старалась скрыть от него свой испуг. Да, она не леди Элеонора, она вообще не принадлежит к высшему обществу. Это имя она услышала в школе от одной из своих одноклассниц, которая всегда пренебрегала знакомством с нею. Нелл решила воспользоваться схожим с ее именем просто потому, что оно пришло ей на ум.
Сейчас это казалось ей нелепым и глупым.
Но если он знал настоящую леди Элеонору, он бы сразу сообразил, что она самозванка, и дал бы ей это понять или обратился бы к властям.
– Да, я не Элеонора Спрингфорд. – Она решила отвечать со всей осторожностью. – И я никуда не бегу. Я направлялась в Бат навестить свою тетю. А что касается моего платья, милорд, мне казалось, вы специалист по паукам, а не по дамским модам.
– Просто я наблюдателен от природы.
– У моей модистки ужасная швея. К сожалению, до моего отъезда она не успела нанять другую.
Она подошла к окну и остановилась с возмущенным видом, хотя у нее дрожали ноги, а по спине полз отвратительный ручеек пота.
– Дверь находится у вас за спиной, милорд. И теперь, когда я вам все объяснила, прошу вас воспользоваться ею.
Он только упрямо сложил на груди руки.
– Я не уйду, пока не буду уверен, что вам ничто не угрожает.
Господи, помоги! Она верила, что он говорит серьезно, что у него нет эгоистичных, безнравственных побуждений, но почему ей довелось встретиться с таким благородным джентльменом именно здесь и сейчас?!
– Вы заблуждаетесь, милорд. У меня нет абсолютно никаких проблем.
– В таком случае я вынужден предположить, что вы пытаетесь уклониться от уплаты за комнату.
Нелл возмущенно посмотрела на него, лихорадочно соображая, что сказать. Он угадал, но что она могла ему ответить!
– Есть и другое объяснение, милорд, моему желанию оставить эту комнату.
Он поднял бровь, выжидающе глядя на нее.
– Вам не приходило в голову, что мне страшно спать так близко от человека, который имел наглость поцеловать меня? Кто может сказать, на что еще вы способны, что и подтверждает ваше присутствие в моей комнате?
– Вы опасаетесь моего нападения?! – недоверчиво уточнил он.
– А разве у меня нет оснований? Ведь вы же обняли меня без моего согласия, преследовали меня в коридоре, ворвались в мою спальню и сейчас упорно не желаете выйти!
– Но я – джентльмен, что вам могут подтвердить Дженкинсы, а также мои друзья и знакомые из общества.
– Я бы не назвала джентльменским ваше сегодняшнее поведение.
Он смущенно взъерошил себе волосы:
– Признаться, я и сам его так не назвал бы… Однако случается, что в известных обстоятельствах люди ведут себя не совсем обычно. Полагаю, именно это со мной и произошло. Я был немного не в себе после того, как карета так неожиданно опрокинулась.
Все равно она не хотела, чтобы он думал, что может вести себя с нею как ему заблагорассудится.
– Женщины того острова, о котором вы рассказывали за обедом, они считали бы вас достойным джентльменом, если бы знали, какого поведения можно от вас ожидать?
– Да, несомненно, – уверенно отвечал он. – Мое поведение полностью соответствовало их обычаям и представлениям.
– Вот и я не сделала ничего дурного.
– Возможно, но вы либо обманщица или преступница, либо от чего-то или от кого-то скрываетесь. Если верно мое первое предположение, мой гражданский долг задержать вас. Если вы действительно чего-то опасаетесь, я еще раз прошу позволить мне оказать вам помощь. Но каков бы ни был ваш ответ, я не могу позволить вам одной ночью брести по диким и безлюдным местам. Это очень опасно, и если с вами что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.
Действительно он так беспокоился о ее безопасности или нет, но она видела его решительное настроение и понимала, что он не уйдет до тех пор, пока она не представит ему правдоподобного объяснения.
Придется его придумать.
Вспомнив, что рассказывал кучер об отце лорда Бромвелла и о том, как он разносил своего сына, она опустила на пол саквояж, в котором находились ее одежда, туалетные принадлежности и три платья леди Стернпол.
Покорно опустив руки, она заговорила, делая вид, что против воли вынуждена открыть ему правду.
– Ну что ж, милорд. Вы совершенно правы. Я действительно леди Элеонора Спрингфорд и действительно спасаюсь бегством от своих родителей, которые хотят насильно выдать меня замуж за итальянского графа. Граф очень богат, ему принадлежат три замка, но по возрасту годится мне в деды и, мало того, известен своим распутным образом жизни. У него уже было несколько любовниц, и нет никакой надежды, что он будет хранить верность своей супруге. Вот почему я сбежала и почему при мне нет ни горничной, ни компаньонки.
– Слава богу, на дворе девятнадцатое столетие, а не Средние века, – мрачно возразил лорд Бромвелл. – Вы могли просто отказаться от помолвки, а не убегать из дома и подвергать себя опасности.
Она остановилась около умывальника, рассеянно теребя кончик полотенца.
– Я полагала, что человеку, который много видел, путешествуя по всему свету, нет необходимости объяснять, какие меры можно предпринять, чтобы заставить женщину вступить в брак, особенно если жених чрезвычайно богатый аристократ, а ее родители не так состоятельны, как думают окружающие.
– Вы правы, – сказал лорд Бромвелл, по-прежнему стоя у дверей. – Мои родители были далеко не в восторге от моего выбора профессии, и матушка умоляла меня не ездить в последнюю экспедицию, так что мне отлично известно, что такое ожидания родителей и их методы убеждения. Но со временем они наверняка успокоятся и сдадутся. Думаю, сейчас они очень обо мне тревожатся.
– Наверное. К сожалению, я уверена, что меня продолжают искать, хотя надеюсь, что пока еще поиски ведутся в Италии.
– Вы одна проделали весь этот путь из Италии?! – с нескрываемым ужасом воскликнул он.
Она проделала путь сюда из Йоркшира, но не собиралась сообщать ему об этом.
– Да, мы поехали туда, чтобы поправить здоровье отца.
Так сказала им Летиция Эпплсмит, и леди Стернпол подтвердила это, когда днем болтала с подругой, общество которой Нелл поневоле приходилось терпеть.
Лорд Бромвелл задумчиво нахмурил брови, и она испугалась, не знает ли он что-то про герцога Уаймертона и его семью, о чем ей неизвестно, пока он не сказал:
– Да-да, кажется, матушка говорила мне об этом.
– Путешествие в одиночестве оказалось не таким трудным, как я думала, – с облегчением заговорила Нелл. – Чаще всего люди были ко мне очень добры, особенно женщины. Кажется, они догадывались, что я спасаюсь от неблагоприятной семейной ситуации. Правда, порою мужчины отпускали нежелательные замечания, но меня никто не тронул до… до вас, милорд.
Он покраснел, как мальчик, и она поспешила продолжить, не желая углубляться в эту тему:
– Должно быть, потрясение от инцидента вынудило меня назвать вам мое подлинное имя, и я прошу вас никому его не открывать. Вы очень известный человек, репортеры наверняка узнают о случае с каретой и могут выяснить, кто находился в ней вместе с вами. Я надеюсь как можно скорее добраться до моего крестного, лорда Ратлесса, который живет в Бате. Я уверена, что он примет мою сторону и защитит меня.
– Понимаю, – сказал виконт, глядя на нее с такой искренней добротой и сочувствием, что она почувствовала себя самой подлой преступницей. – У вас есть деньги? Или вы пытались выскользнуть отсюда из-за того, что у вас недостаточно средств?
Подавив смущение, она призналась:
– У меня осталось немного денег, но, к сожалению, их недостаточно, чтобы заплатить за комнату.
– Я с радостью приму на себя эти расходы.
Зная, что он может себе это позволить, она не стала возражать:
– Благодарю вас, милорд.
– Хотя до сих пор у вас все шло благополучно, я не могу допустить, чтобы вы продолжали путешествовать одна и с ограниченными средствами. Вы не согласитесь принять приглашение посетить мое поместье? Это всего в нескольких милях от Бата. Там вы будете в полной безопасности и сможете послать записку вашему крестному, чтобы он приехал за вами.
Сгорая от стыда за свою ложь, она опустила взгляд.
– И пусть вас не пугает, что я могу воспользоваться ситуацией.
– Благодарю вас, милорд, но я не смею вам навязываться, и думаю, будет лучше, если я не стану вмешивать вас и ваших родственников в свои неприятности.
– Как пожелаете, – разочарованно произнес он. – Но позвольте мне хотя бы заплатить за эту ночь и снабдить вас достаточными средствами для завершения поездки.
Он вынул из кармана штанов бумажник из дорогой тонкой кожи и извлек несколько десятифунтовых банкнотов.
Она не хотела их принимать, но действительно отчаянно нуждалась.
– Благодарю вас, милорд. – Она взяла протянутые ей банкноты. – Я никогда не забуду вашей доброты. – «И вашего поцелуя». – Я верну вам долг при первой же возможности.
Если эта возможность когда-нибудь представится и – при условии, что она решит признаться ему в своем обмане.
Он улыбнулся, и у нее сердце защемило, когда она смотрела на его красивое и мужественное лицо, освещенное призрачным светом луны.
– Должен сказать, я никак не ожидал, что поездка в Бат будет такой волнующей и полной событий.
– Я тоже. Не знаю, что бы я без вас делала, когда случилась эта авария.
– Не сомневаюсь, что вы непременно нашли бы какой-нибудь выход. Вы определенно умная и находчивая девушка.
Если бы эти слова сказал кто-нибудь другой, они не показались бы ей комплиментом, но в его устах прозвучали самой желанной похвалой.
– А вы – невероятно храбрый и благородный рыцарь.
Он шагнул к ней. Затаив дыхание, она ждала в надежде на новый поцелуй.
Но он остановился.
– Мне лучше вернуться к себе, пока меня не застали здесь и не потребовали объяснений. Не хотелось бы испортить нашу с вами репутацию, хотя моя уже и без того подвергается некоторому осуждению.
Спрятав банкноты за лиф, она проводила его до двери, проклиная себя за ложь, жалея, что не в силах выразить ему всю полноту своей благодарности. Ведь она не вернет ему долг, потому что утром расстанется с ним навсегда!
– Поверьте, я высоко ценю вашу доброту и благородство, милорд.
Во дворе прокукарекал петух, виконт улыбнулся и открыл дверь:
– С добрым утром, миледи.
– Постойте! – тихо окликнула она.
Он обернулся и вопросительно посмотрел на нее.
Она больше не могла, она должна была это сделать.
Притянув его к себе за рубашку, она поцеловала его. Не нежно и ласково, как он поцеловал ее в карете, а горячо и страстно, как того требовало ее сердце.
Лорд Бромвелл замер то ли от неожиданности, то ли от негодования. Она в ужасе подумала, что сейчас он ее оттолкнет, но он обнял ее за талию, прижал к себе и не менее страстно ответил на ее поцелуй. Она прильнула к его широкой груди, чувствуя слабость в ногах.
Какой это был поцелуй! Страсть пробудилась в ней, горяча кровь в венах. Не так давно она с отвращением вырвалась из мерзких объятий своего бывшего хозяина, но теперь жаждала, чтобы лорд Бромвелл подхватил ее своими сильными руками, отнес ее на постель и…