– Что угодно? – глубоким контральто осведомилась она.
– Мы на магию, – бойко ей отвечала Моя Длина. – Есть одно важное дело.
– Тогда прошу, – распахнула пошире дверь женщина. – Я – госпожа Гликерия.
– А отчество? – решила выяснить Катя; ей казалось неудобным называть столь солидную даму просто по имени.
– Никакого отчества! – решительно возразила женщина. – Госпожа Гликерия – это мое мистическое имя. Так нарекли меня духи. И я не имею права теперь называться как-нибудь по-другому.
– А в паспорте вы тоже госпожа Гликерия? – осведомилась практичная Моя Длина.
У женщины мигом сделалось такое лицо, словно она внезапно проглотила муху.
– Какие глупости, моя милая, – сквозь зубы произнесла она. – Запомни, в этих стенах говорится только о высшем смысле нашего бытия. Ну, проходите.
Повернувшись спиной к посетительницам, госпожа Гликерия открыла дверь в комнату.
– Платьице у нее явно не от Диора, – довольно громко прошептала Моя Длина. – И туфельки тоже не от Версаче, – перевела она взгляд на опухшие ноги хозяйки салона.
– Тише ты, – шикнула на нее Катя.
Но было поздно. Комментарии Школьниковой явно достигли ушей госпожи Гликерии. Обернувшись, она в упор поглядела на Мою Длину. Той мигом стало не по себе. Однако длилось это всего мгновение.
– Ну, проходите, – пригласила девочек в комнату женщина.
– Еще раз вякнешь, прибьем, – пообещала Моей Длине Катя.
Госпожа Гликерия уселась в большое кресло за письменным столом и указала девочкам на стулья. Опустившись на них, они оказались напротив хозяйки салона.
– Ну, что вас ко мне привело? – окинула та пронзительным взглядом девочек.
– Приворот, – не собиралась долго ходить вокруг да около Моя Длина. – Нам со скидкой. За двадцать тысяч, – уточнила она.
– Это еще смотря какой приворот, – ответила госпожа Гликерия. – Если простой, то двадцать. А если сложный, то даже со скидкой все пятьдесят.
– Я-ясненько, – протянула с бывалым видом Моя Длина. – Типичный рекламный трюк. На объявлении – скидка. А в действительности ничего подобного.
– Моя энергетика служит только добру, – явно обиделась госпожа Гликерия. – И денег я беру ровно столько, сколько мне требуется на восстановление сил.
Школьникова хмыкнула и принялась оглядывать комнату. По стенам были развешаны иконы, кресты, несколько позеленевших керосиновых ламп и какие-то картины с туманными силуэтами людей и животных, которые маячили как бы в дымке.
– Окладики-то на иконах из жести, – отметила Школьникова. – Небогатое заведение.
– Ошибаешься, милая, – услышала ее шепот женщина в черном. – Все иконы старинные. Они освящены еще двести лет назад.
– А оклады из жести. И не старинные, – не сдавалась Моя Длина. – Уж я-то как-нибудь разбираюсь.
– Самоуверенность – большой грех, – заметила словно бы вскользь госпожа Гликерия.
– Может, проверим? – поднялась было на ноги Школьникова.
– Думаю, лучше нам будет с тобой перейти к сути, – жестом велела сидеть ей хозяйка салона. – Кто из вас и кого привораживать собирается?
– Я, – ткнула себя пальцем в грудь Моя Длина.
– Та-ак, – очень внимательно посмотрела на нее женщина. – Налаживание отношений с родителями и другими родственниками – двадцать тысяч. Приворот возлюбленного – пятьдесят.
– Тогда пятьдесят, – с тяжелым вздохом полезла в сумочку Моя Длина.
Когда в руках у госпожи Гликерии оказалась пятидесятитысячная купюра, она скомандовала:
– Фотографию на стол!
Школьникова уже держала наготове крупноформатный снимок. На нем был отображен Андрей Станиславович в окружении класса. Фотографию сделали в конце прошлого учебного года.
– Который из мальчиков? – посмотрела на снимок женщина.
– Мальчики мне не требуются, – высокомерно отозвалась Моя Длина. – Я имею в виду учителя.
– Этого что ли? – ткнула госпожа Гликерия в высокого и очень худого классного руководителя девятого «В». – Сложное дело. Очень сложное, – вдруг принялась бормотать она с отрешенным видом.
– Было бы просто, без вас бы как-нибудь справилась, – сказала Моя Длина.
– Помолчи, – недовольно сморщилась женщина. – Работать мешаешь.
– Действительно, Машка, заткнись, – прошептала Таня. Она давно уже чувствовала, что атмосфера в салоне «Магия» накаляется.
Женщина, раскачивая из стороны в сторону головой, забормотала:
– Белая магия, страсть, дух… Имя! – пронзила она взглядом Мою Длину.
Катя и Таня поежились. Им показалось, будто глаза госпожи Гликерии загорелись зеленым светом. Наваждение, правда, длилось всего лишь миг.
– Какое имя? – спокойно ответила Машка.
– Твое и предмета страсти, – не сводила с нее глаз женщина.
– Мария и Андрей, – отчетливо проговорила Моя Длина. – Возраст и другие анкетные данные нужны?
– Духу и так все известно, – отозвалась госпожа Гликерия.
Она начала что-то тихо шептать. Затем потянулась к стеклянному шару, который дотоле покоился на столе по правую руку.
– Это я знаю, – обрадовалась Моя Длина. – Магический кристалл. В «Новом Колизее», наверное, брали? Они там продаются от ста до четырехсот баксов. Мы с матерью сперва хотели приобрести, а потом засомневались. Как вы считаете, госпожа Гликерия, толк от кристалла этого есть?
Женщина в черном платье досадливо крякнула.
– У меня лично кристалл старинный, – начала объяснять она. – Он сделан в глубокой древности. А мне достался от прапрабабушки – белой колдуньи.
– Почему белой? – задала новый вопрос Моя Длина.
– Черное колдовство – от дьявола и приносит зло, – устало отозвалась женщина. – А белые колдуны и колдуньи исцеляют тела и души. Только добро… только одно добро…
Голова госпожи Гликерии вновь начала раскачиваться в разные стороны. Рука потянулась к магическому кристаллу прапрабабушки.
– Нет. Точно из «Нового Колизея!» – громко провозгласила Моя Длина. – Такой триста долларов стоит.
Катя и Таня, не удержавшись, фыркнули.
– Или мы будем работать, или покиньте салон, – строго сказала женщина.
– Но этот кристалл… – опять было завела свое Школьникова.
– Заткнись со своим кристаллом, – прошипела ей в ухо Катя. – Иначе до завтра тут не управитесь. А нас уже предки ждут.
– Вообще-то мне тоже нужно кота покормить, – громко ответила Школьникова.
– Слава богу, – выдохнула с облегчением госпожа Гликерия. – Теперь попрошу не мешать, – сурово свела она к переносице брови.
Положив на ладонь фотографию, она начала колдовать над магическим кристаллом.
– Два лица. Андрей и Мария. Два лица и зеленый дух. Покажитесь.
Школьная фотография плавно упала с ладони женщины на стол. Госпожа Гликерия потянулась к массивному бронзовому подсвечнику.
– Не знаю, как уж там ваш кристалл, а бронза точно фиговая, – вновь прорвало Мою Длину.
Госпожа Гликерия к этому времени почти вошла в транс. Услышав, однако, слова Моей Длины, хозяйка салона «Магия» снова вернулась к действительности.
– Это магические подсвечники моей прабабушки госпожи Ольги, – оскорбленно проговорила она. – У нас в роду колдовство передается по женской линии. А с колдовством переходят магические предметы. Видите ступу? – указала она на стеллаж.
Девочки повернули головы. На стеллаже красовалась солидных размеров медная ступа с пестиком.
– Видим, – тихо ответила Таня. Она вообще очень редко повышала голос.
– Так вот, – продолжала хозяйка салона. – Эта ступа заряжена бабушкой против самых страшных болезней. Она даже рак ей лечила.
– И СПИД можно вылечить? – тут же спросила Моя Длина.
– Наверное, можно, – заметно понизился пафос у госпожи Гликерии. – Я только еще собираюсь приступить к этой проблеме.
– Давно пора, – назидательно проговорила Моя Длина. – Тем более ступа такая красивая. А вот подсвечники точно на Сретенке брали. Мы с матерью их в антикварном отделе книжного магазина видели. Там они совсем дешево продавались.
– Ошибаешься, девочка, – мрачно проговорила женщина в черном. – Повторяю: это мистические подсвечники моей прабабушки госпожи Ольги.
– Заткнись, Машка, а? – вновь была вынуждена наклониться к самому ее уху Катя.
Но Школьникову уже несло на всех парусах.
– Нет, госпожа Гликерия. Тут я совершенно уверена. Мать у меня старину жутко любит. А как подсвечники эти увидела, ее прямо от возмущения заколотило. И она продавщице сказала, что это не антиквариат, а полное безобразие.
Тут в комнате и произошло что-то странное. Свет медленно начал меркнуть. Словно бы в театре перед началом спектакля. Свечи в бронзовых подсвечниках сами зажглись. Девочки были уверены, что в руках у хозяйки салона не было ни зажигалки, ни спичек. Наконец комната погрузилась во мрак. Лишь три горящих свечи выхватывали из кромешной тьмы бледное лицо госпожи Гликерии. Потом появилась зеленая голова…
– Ну, как? – посмотрела внимательно госпожа Гликерия на Мою Длину. – Больше мы о подсвечниках с тобой спорить не будем?
– Н-нет, – начала заикаться от одного лишь воспоминания об увиденном толстая девочка.
– Великолепно, – кажется, окончательно сменила гнев на милость белая колдунья. – Значит, контакт мы установили. Сложную ты задачу передо мной поставила.
– А разве вы уже что-то выяснили? – удивилась Моя Длина.
– Ты думала, я зеленого духа вызывала тебя испугать? – усмехнулась хозяйка салона.
– Зачем же тогда? – не сомневалась Школьникова, что госпожа Гликерия именно эту цель и преследовала.
– Для приворота, естественно, – ответила та. – Просто обычно мы с нашим семейным духом общаемся втайне от окружающих. Но вам, девочки, я решила его показать.
– Только больше, пожалуйста, не надо. – Катя заметила, что губы у женщины вновь растянулись в коварной улыбке. – Мы абсолютно верим в ваши волшебные силы.
– И в комнате у вас так красиво, – подхватила Таня, разглядывая пыльное и облезшее чучело медведя в углу.
– Он по ночам оживает, – проследила за ее взглядом женщина. – И не только по ночам, – внезапно понизила она голос до шепота.
Медведь тут же повернул голову и уставился на девочек.
– Ладно. Не до того сейчас, – сказала хозяйка салона.
Медведь послушно принял прежнюю позу и вновь превратился в старое чучело.
– Ну, чего рты разинули? – осталась вполне довольна произведенным эффектом госпожа Гликерия.
– Да как-то… – начала Катя и осеклась.
– Будете часто сюда ходить, привыкнете, – заверила женщина.
– А с Андреем-то что? – решила напомнить Моя Длина.
– Дух говорит: у твоего Андрея склонность к другой. Сейчас там вроде связи ослаблены. Но страсть к предмету по-прежнему сильная.
– Это к какому предмету? Светлане, что ли? – хотелось Моей Длине получить за свои пятьдесят тысяч исчерпывающий ответ.
– К кому же еще, – усмехнулась госпожа Гликерия. – Светлана Сергеевна ведь у вас математику преподает?
– Откуда вы знаете? – едва не подпрыгнули на стульях девочки. Им совершенно точно запомнилось: Моя Длина в присутствии Гликерии ни разу не называла Светлану. И тем более даже речи не заходило о том, кто и какие предметы ведет у них в школе.
– Мне еще и не то известно, – продолжала тем временем хозяйка салона «Магия». – Зеленый дух говорит: «У Андрея и Светланы роман длится со школьной скамьи».
– Верно! – хором воскликнули девочки.
– Помогите мне, госпожа Гликерия! – уже совершенно уверовала в ее колдовские возможности Моя Длина.
– Одним сеансом не обойдешься, – покачала головой белая колдунья.
– Да по мне хоть двадцать сеансов, если поможет! – в полном раже воскликнула Школьникова.
– Тогда будем стараться, – открыла ящик письменного стола госпожа Гликерия.
Она извлекла оттуда солидных размеров пакет из коричневой провощенной бумаги, зачерпнула почерневшей от времени столовой ложкой бурый порошок.
– Что это? – полюбопытствовала Моя Длина.
– Приворотное средство, – последовал ответ хозяйки. – Сегодня ровно в полночь трижды перекрестишься. Затем трижды повернешься вокруг своей оси на левой ноге. После – на правой. Потом скажешь: «Хвала госпоже Ольге». А завтра можешь подсыпать в любое время порошок предмету страсти.
– А почему хвала госпоже Ольге, а не вам? – спросила Моя Длина.
– Это рецепт моей прабабушки. Я не имею права его присваивать, – очень серьезно проговорила госпожа Гликерия.
Взяв небольшой полиэтиленовый пакетик, она уверенным жестом насыпала туда немного бурого порошка.
– С тебя еще двадцать тысяч.
– Однако, – покачала головой Моя Длина.
– Средство очень старое, – объяснила хозяйка салона. – Его только последний пакет и остался. Прабабушка мне не успела рецепт передать. Так что хочешь – бери, хочешь – придумаем что-нибудь проще.
– Ну уж нет. Я возьму, – немедленно протянула ей две купюры по десять тысяч Моя Длина. – Мне попроще не нужно.
– Тогда придешь ровно через неделю в это же время. Сеанс окончен, – поднялась на ноги женщина.
Она проводила девочек до дверей. Те спустились по скрипучим ступенькам вниз и вышли на улицу.
Стоял солнечный теплый день, какие часто выдаются во второй половине сентября.
– Ну и салончик, – сказала Катя, когда они уже направлялись в сторону Сретенки.
– Неужели она и впрямь общается с духами, – задумчиво поглядела вдаль худенькая светловолосая Таня.
– Если бы не общалась, такого бы нам не устроила, – стало не по себе Кате от одного лишь воспоминания о полете двух голов по комнате. – Я бы от этого места подальше держалась.
– Я бы тоже, – кивнула головой Таня.
– Дети вы еще все-таки, – посмотрела на них презрительно Моя Длина. – Контора как раз супер. И то, что деньги Гликерия брать не стесняется, мне понравилось. Значит, чем больше платить ей, тем лучше. Мать всегда говорит: на дело, дочь, денег никогда не жалей.
– Вот ты и ходи к ней, – усмехнулась Катя. – Только мне лично сомнительно, что она тебе чем-то поможет.
– Много ты понимаешь, – начала злиться Моя Длина. – И вообще мне некогда с вами. Дела.
И она рванула в другую сторону Сретенки.
– С ней только свяжись, – вздохнула Катя.
Тут взгляд ее случайно упал на часы.
– Кошмар! Четыре уже! – закричала она. – А у меня мать сегодня дома. И мы не предупредили, что после уроков задержимся.
Они кинулись по направлению к Сухаревке. На переходе, конечно же, горел красный свет. Теперь жди. А потом еще придется стоять посредине улицы, пока не переключится второй светофор.
– Зайдем домой, а потом сразу к Олегу, – пережидая поток машин, говорила Таня подруге. – Думаю, он этим салоном заинтересуется.
– И Женька с Темой тоже, – согласилась Катя.
Светофор наконец переключился. Девочки побежали по направлению к Большой Спасской улице.
Глава II
Компания с Большой Спасской
Миновав на другой стороне Садового кольца троллейбусную остановку, девочки свернули налево, пересекли Большую Спасскую улицу и быстро пошли вдоль длинного приземистого старинного здания Спасских казарм. Пройдя его, они словно попали в «спальный район» Москвы. Насколько хватает глаз, хаотично разбросаны многоэтажки. Лишь с десяток уцелевших каким-то чудом особняков и доходных домов, выстроенных в конце девятнадцатого века, свидетельствовали, что это все же не окраина, а самый центр города. Впрочем, Катя и Таня иной Большой Спасской не знали, хотя так же, как их друзья Олег, Темыч и Женька, жили тут с самого рождения. Компания их сложилась еще в младшей группе детского сада. Затем они дружно пошли в первый класс «В» две тысячи первой школы. И вот уже благополучно добрались до девятого. А самое главное, что начиная с осени прошлого года пятеро друзей сумели раскрыть целых пять опасных преступлений[1]. Катя, Таня, Тема и Женька жили в одном широком блочном доме. Катя и Женька – во втором подъезде. А Темка и Таня – в четвертом. Дом Олега, признанного лидера их компании, находился в Портняжном переулке. В этой башне из розового кирпича друзья собирались чаще всего. Во-первых, у Олега была самая просторная квартира из всех. Во-вторых, предки его по будням пропадали с утра до вечера на работе. И наконец, двор Олега граничил с две тысячи первой школой. Поэтому друзья иногда заскакивали к нему просто по дороге домой.