Привет всем! Прощай, молодость, здравствуй, старость! Не готов? А никто не готов! Смирись! Осмысли все происходящее и – вперед! Только повнимательнее. Может быть, не стоит так уж сильно огорчаться? Двадцатилетним все, кто старше тридцати, кажутся стариками. Поэтому не стоит волноваться и корить девочку за непонимание. Она просто хорошо воспитана. А несмотря ни на что, все равно грустно. И немножко смешно. А смешно опять же от нажитого опыта и мудрости. Выходит, девочка права! Ха-ха и три ха-ха! Поздравляем вас со старостью, Чубов Валентин Иванович. Это называется – первый звоночек прозвенел неожиданно.
Вот в таком полулирическом двойственном настроении Валентин Иванович приехал домой. Почему-то этот смешной случай в метро, который не стоил выеденного яйца, не выходил из головы. Надо будет жене рассказать, ей должно понравиться, вместе похохочут. Чубов принял душ, выпил крепко заваренного чайку и отправился спать. Завтра на работу, нужно быть в форме.
Лерочке он уже сегодня звонил, хотелось, конечно, поговорить с любимой, но не стоило ее беспокоить по пустякам, поздно уже. У нее в санатории режим, соседка по комнате. Через пару недель они снова будут вместе. Пусть отдыхает малышка.
Не успел он положить голову на подушку, как раздался резкий телефонный звонок.
Господи, кому не спится в такое время? Что могло случиться? – раздраженно подумал Чубов и снял трубку.
– Алле. – Голос был старческим, дребезжащим, абсолютно незнакомым и ужасно противным.
Валентин Иванович не сомневался, что кто-то ошибся номером.
– Да, – автоматически и несколько раздраженно ответил ночному абоненту.
– А вы не интонируйте, мужчина, не интонируйте, это не в ваших интересах, – мерзко проскрипело в трубке, – думаю, вас заинтересует информация, которую я хочу вам сообщить. – Неведомый собеседник неожиданно закашлялся. Кашель показался Чубову таким же противным, как и голос.
– Вы не ошиблись номером? – железобетонным голосом поинтересовался Валентин Иванович. – Кто вам нужен? Вы понимаете, который час на дворе? А завтра рабочий день, между прочим. – Честно говоря, он и сам не понимал, почему до сих пор не положил трубку и не отключил телефон. Что-то было в этом противном голосе, какая-то опасность.
– Слушайте меня, и будете мне благодарны, – проскрипело в ответ.
Валентин Иванович напрягся. Мерзкий тембр и настойчивость звонившего таили угрозу. Уж больно абонент оказался настойчивым и уверенным в себе.
– Слушаешь меня, сынок? – хихикнуло бесполое существо на другом конце провода. – Ты знаешь, где твоя жена? – Вопрос был неожиданным, тем более что задавал его человек, которого он не знал и который никаким образом не вписывался в их жизнь.
– В доме отдыха, в санатории «Красоты Подмосковья», – непонятно почему очень послушно отрапортовал Чубов. Скорее всего, от неожиданности.
– Блажен, кто верует! – Бестия неожиданно заговорила высоким стилем. – Нет там твоей жены, чтоб ты знал. – Существо противно захихикало на другом конце провода. – Она приехала, да, побыла три дня для отмазки и смылась, чуешь, олень с ветвистыми рогами? Врет она тебе, красотка-то твоя. А ты – рогоносец! И неудачник! Людям добрым спасибо скажи, что сообщили тебе новость и глаза открыли на твоего обожаемого ангела во плоти. А она не ангел. Сатана в обличье людском! Гореть вам вместе в адском огне! Аминь! – После этого незнакомец захохотал, перешел на нездоровый визг.
Телефонная трубка равнодушно задышала короткими гудками. Ничего себе – ночной сюрприз. Только не хватало, чтобы сумасшедшие лишили его покоя. Сон и блаженное состояние испарились мгновенно. Что это? Он только сегодня вечером звонил жене, и все было как обычно. Лерка не такая. Она умница, умеет себя вести при любых обстоятельствах, ему ни разу в жизни не было стыдно или неловко за свою жену. Что за дурацкий звонок? Что это значит? Какая темная сила врывается в его жизнь и пытается выбить почву из-под ног? Это мистика какая-то. И потом, все подобные страсти уж точно не из его жизни. Так не бывает. А сон все не шел и не шел. Страха не было. В Лерке он был уверен на все сто. Но в таком случае что это? Кому и для каких целей понадобилось нести полную ахинею? Что за глупые шуточки с подлым подтекстом?
Наконец, перебрав в уме варианты, Чубов пришел к выводу: весь этот бред – чей-то глупый розыгрыш. Подмяв под себя подушку, решил, что лучше всего в этой ситуации выбросить глупости из головы и хорошенько выспаться. Не успел закрыть глаза, как опять затрезвонил телефон.
– Спишь, не поверил? – задребезжал тот же гнусный голос. – А ты не поленись, приезжай в санаторий. Многое поймешь. С праздником, придурок! – На том конце провода опять паскудно захихикали.
Чубов осатанел. Он сам в детстве иногда невинно хулиганил по телефону. Но то, что сейчас происходило, было выше человеческих сил. Какая-та тварь лишала его покоя, утверждая, что его жена предательница. Нет, такие шуточки не прощаются. Это слишком серьезно.
– Ты кто, гадина, отзовись! – начал орать Валентин Иванович как сумасшедший. – Что я тебе сделал? Что тебе нужно? Отстань от меня! Я с умалишенными не разговариваю. Я тебя, сволочь, найду и руки-ноги поотрываю, понятно? Понятно, я спрашиваю?! – Чубов был настолько зол, что почти не владел собой.
– Очень смешно, мужчина. Кто вам дал право меня оскорблять? Вы мне должны свечку поставить в лучшем храме и молиться за меня пожизненно, а вы орете как ненормальный. Я ваш добрый ангел. Вы мне еще спасибо скажете, хотя сейчас и не понимаете, что происходит, а может, и денег дадите, – продребезжало в ответ, и в трубке вновь раздались четкие и вполне реальные гудки.
Конечно, сегодня не Рождество, а всего лишь Седьмое ноября, да Валентин Иванович давно не верит в чудеса, даже в большие праздники. Что за бред собачий? Кто-то среди ночи звонит и пытается доказать, что его жена ему не верна? Но это же самый настоящий абсурд. Жена Цезаря вне подозрений. Но с другой стороны, откуда неизвестный «доброжелатель» знает номер его домашнего телефона? Имя и место нахождения его жены? Зерно сомнения дало свои гадостные ростки. Валентин Иванович промаялся всю ночь: то ли спал, то ли не спал, то ли что-то снилось, то ли мысли после вечеринки плыли в порядке бреда. Настроение было испорчено. Если незнакомец ставил перед собой цель вывести Чубова из равновесия, он своего добился.
Глава 2
Утром совершенно разбитый, в довольно странном для себя состоянии, Чубов отправился на работу. Благостное вечернее настроение смело одним махом. Мало того что физически он чувствовал себя не очень хорошо после вечеринки и практически бессонной ночи, все время бередил нервы звонок ночного идиота. Или все-таки идиотки? Голос был явно старческий, но определить пол говорящего Валентин Иванович затруднялся.
Трудный случай. Хотелось не обращать на происшедшее внимания, наплевать и растереть, но сердце скулило как-то по-щенячьи. Умом он понимал, что это бред, чушь невообразимая, чья-то жестокая шутка, но проклятый разум заставлял думать и анализировать каждое слово, произнесенное ночным негодяем.
Он, конечно, верит своей жене, эта сторона вопроса не обсуждается. Но с другой стороны, что за звонок? Ведь ничего не бывает просто так. Врагов у них нет, по крайней мере тайных. Правда, нынче, как оказалось, появился неизвестный «доброжелатель». Этому должна быть какая-то причина. Чертовщина какая-то, честное слово. Он должен разобраться, что происходит, и прекратить безобразие. Неизвестно, чего добивается незнакомец, но вывести его из равновесия этой бестии удалось.
– Что-то ты, Иваныч, выглядишь сегодня как-то не очень. У тебя все в порядке? – поинтересовался мимоходом его первый заместитель и давнишний друг Алексей Николаевич Могилевский. – Неужели умудрился Лерке изменить в праздничном угаре? Не ожидал, не ожидал, – посетовал он с видом старого сплетника. – Девочка только неделю в отъезде, а ты, старый ловелас, ударился в разврат? С кем зажигал, расскажешь?
Вот так всегда. Умница, специалист, каких поискать, замечательный друг, а ерничает по поводу и без повода постоянно. Такой характер, ничего не поделаешь. Многие его не понимают и частенько обижаются на его шуточки и подковырки. Тем более что произносит фразы Могилевский строгим голосом и делает при этом серьезное лицо, даже глаза не смеются. Алексей не смог побывать на вчерашней вечеринке, теперь наверняка жаждет подробностей.
– Я тебе потом все объясню, – отмахнулся Чубов. – Мне не до ваших хи-хи, Алексей Николаевич. Сейчас планерка пройдет, зайди ко мне. Мне совет нужен.
Алексей, как истинный друг, примчался в кабинет Чубова сразу после планерки.
– Ну давай колись, дружище, что могло случиться за выходные? Только без страстей, ты знаешь, я этого не люблю. – Он вольготно развалился в кресле и вкусно затянулся сигаретой.
Чубов не знал, с чего начать. С одной стороны, если посмотреть с точки зрения здравого человека, что особенного произошло? Ну, позвонил ночью неизвестный придурок и наговорил гадостей! Подумаешь! Таких ненормальных сейчас пруд пруди. У несчастного, решившего испортить ему настроение, наверняка осеннее обострение. Не может нормальный человек совершать подобные действия. А телефон… что телефон? Сейчас можно получить любую информацию о каждом с легкостью необыкновенной. Скатал на Горбушку, прикупил дискеточку – и вот вам, пожалуйста! Любой адрес и нужный номер телефона у тебя в кармане. Развлекайся в меру пристрастий сколько душе угодно. Прогресс и жулики не дремлют. Они всегда впереди планеты.
И внимания не стоит обращать на этот странный ночной звонок, вернее, на два звонка. Почему же так тревожно и противно на душе? И с кем-то поговорить хочется. Алексей – самый подходящий для этого человек. Во-первых, не болтун, во-вторых, они знакомы сто лет, в-третьих, вполне реальный человек. Амплуа у него такое – весельчак-разговорник, но это наносное, внешнее. Болтает много, говорит мало. Защитная оболочка у него такая. Может, что-то дельное и посоветует.
– Ты понимаешь, старик, какая история со мной приключилась. Сегодня ночью раздался очень странный звонок, – начал Валентин Иванович.
– О, как интересно. И что дальше? Старая любовница звонила? – с нескрываемым сарказмом перебил Могилевский.
– А дальше начался сплошной маразм. Дослушай сначала до конца, потом будешь комментировать. Непонятная субстанция, то ли она, то ли он – сообщил, что Лерка моя сейчас находится не в санатории, а неизвестно где и неизвестно с кем. И вообще – она собой представляет чудище подлое и страшное, а я являюсь заслуженным рогоносцем страны, – с тяжелым вздохом произнес Чубов.
– Иваныч, а ты вчера того, не перебрал маленько, уж скажи по-дружески, не таись. Я же кремень, ты знаешь. Может, тебе всего-навсего опохмелиться нужно? Полегчает сразу, верняк. Со мной так сто раз бывало. Сразу говорю, не надо меня пугать, я волнуюсь. Несешь с утра какой-то бред и физиономию при этом корчишь трагическую. Я ждал, если честно, откровений, думал, гульнул без жены, а ты мне, как баба худая, несешь какую-то херь. Ты не волнуйся. Давай сначала и по порядку. Я же вижу, что ты не в себе. Мне врать не надо. Изменил Лерке, так и скажи. Это, доложу я тебе, фигня, чистая физиология. Не влюбился, надеюсь?
Могилевский категорически не собирался настраиваться на серьезный лад и рассыпаться в сочувствиях по глупому, на его взгляд, поводу. Чубов слишком хорошо знал и любил этого человека, чтобы обижаться по пустякам. Наверное, он просто не смог правильно объяснить ситуацию.
– Так, собака страшная, слушай меня внимательно. Не изменял и не собирался даже. Ты же знаешь, я Лерку люблю. А теперь сосредоточься. Сегодня ночью мне позвонили и сообщили гаденьким голосом, что жены моей в санатории нет и что она вообще сатана в людском обличье, смело? – Валентин Иванович пристукнул кулаком по столу.
– Нет, я всегда догадывался, что ты идиот. А позвонить Лерке и все выяснить нельзя? Чей-то неудачный розыгрыш не стоит таких страданий. Я же вас тысячу лет знаю. Я что, не в состоянии отличить счастливый брак от несчастного? Ты вообще в своем уме? Это шантаж, Чубов, самый примитивный шантаж. Все игры шантажистов раскрываются очень просто. Элементарной проверкой на вшивость. Позвони Лерке, если есть сомнения. Не хочешь звонить жене, позвони в санаторий администратору, съезди туда, в конце концов, ближайшее Подмосковье, полтора часа на машине. Чего дурака валять? И придумывать себе всякие страхи? Не понимаю я тебя, Чубов. – Могилевский перестал веселиться и нахмурился.
– А вот ты скажи, какой гадине нужно было узнавать мой номер телефона и нести всю ночь ахинею? Что-то нехорошо мне, Алексей. И верится и не верится, и душа стонет и болит, – пожаловался Валентин Иванович.
– Это она у тебя после праздника жизни пива просит, а тебе кажется, что болит. Старик, не морочь мне голову. Нашел проблему. – Могилевский пожал плечами.
И на том спасибо. Мог бы и пальцем у виска покрутить, с него станется.
– Ладно, спасибо, успокоил, друг. Давай работать. С лирикой и душой покончено. – Чубов рассердился не на шутку. То ли на себя, то ли на Алексея, в котором не нашел ни сочувствия, ни поддержки. Он и сам хорошенько не понимал до конца своих чувств.
– Ты не груби, старик. Если что, я весь ваш. Только я на твоем месте выкинул бы весь этот бред из головы и не вспоминал. Тем более – не советую об этом кому-нибудь рассказывать, засмеют. Подумаешь, проблема. Ты же не Петя Иванов. Ты человек видный, известный. В бизнесе довольно удачный. – Могилевский постучал костяшками пальцев по столу и сплюнул через левое плечо. – Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить. Думаешь, у тебя нет врагов или конкурентов? Так не бывает. Разыграли тебя, как пионера, подлые завистники, а у тебя мысли всякие, нервы. Так дело не пойдет. Абсолютно неправильная линия поведения. Чего истерить? Повторится эта грязная возня, город перевернем и найдем шантажиста, ноги ему повыдергиваем и ухи открутим. Делов-то. Вот у меня настоящий копец вчера произошел, – почти радостно поведал Алексей.
– А у тебя что? Только не говори, что Татьяна заставила тебя ковры в химчистку сдать или пива не разрешила вечером выпить. Знаем мы ваши страдания, не первый год замужем, – хмуро и недовольно ответил Чубов.
– Старик, хуже! – Могилевский театрально закатил глаза. – К нам на выходные теща любимая приезжала.
– Поздравляю, ситуация предельно ясна, подробности представить проще простого, – довольно вяло отреагировал Чубов.
– Да ничего ты не представляешь! – завопил Алексей. – Это же не женщина – это стихийное бедствие. С ней вечно что-нибудь происходит, а уж если она появляется на горизонте, непременно жди локальный взрыв приличной мощности, и, как правило, не один. Что самое прискорбное в этой ситуации, какова бы ни была направленность взрыва, осколки непременно летят в мою сторону. Вот и в этот раз она каким-то макаром умудрилась цепочку на шее порвать. Цепочка с крестиком на пол упали. Цепочка сразу отыскалась, а крестик закатился куда-то. Ну, сразу паника, поиски, крики о помощи. Естественно, вся наша доблестная семейка во главе с мамой бросилась бабушке на помощь. Все перевернули, все облазили – нет крестика. Так увлеклись, что начали мебель двигать. Потом Татьяне пришла в голову гениальная идея матрасы зачем-то перевернуть. А у меня там, – голос Алексея превратился в трагический полушепот, – заначка! Год собирал!
Чубов захохотал как ненормальный. Все тревоги отодвинулись куда-то далеко. Это не человек – это ходячая катастрофа. Каждый эпизод его жизни – неплохой сюжетец для небольшого рассказа.
– Я так и знал. – Алексей обиделся по-настоящему. – У человека горе, а он ржет как конь. Друг называется. Выслушал, утешил, ободрил. Настоящий товарищ. Большое человеческое мерси за участие, понимание и поддержку. Я стал практически банкротом, а ему весело. Вот и поделись с человеком своими проблемами. Друг готов рвать волосы на всем теле, а некоторым очень весело. Это же не анекдот, Чубов, это страшная правда жизни.