Конечно, быт явно не бедного человека, но всего ровно столько, сколько необходимо. Ну, может, чуть больше, но без излишков. Много современной бытовой и оргтехники – одних ноутбуков я насчитала четыре, лежащих на диване, на столе, а то просто забытых в кресле. И это не считая персональных компьютеров, которых также было несколько. Разумеется, телевизоры, совмещенные с ди-ви-ди, наличествующие почти в каждой комнате. И даже в ванной находился один небольшой жидкокристаллический телевизор. Сотовые телефоны у всех членов семьи также были дорогими и последних моделей – видимо, Ясенев тяготел именно к хорошей технике. Мебели в доме было немного, но вся качественная и исключительно английского производства. Мягкая мебель выполнена из специально состаренной кожи – этакий винтаж.
Не скрою, мне понравилось то, как оборудован дом Ясенева. Не люблю, когда намеренно пускают пыль в глаза. Работать с людьми, которые постоянно рисуются и не могут заснуть, если не произвели на кого-то умопомрачительного впечатления, очень трудно. Они, как правило, капризны и истеричны, и приходится постоянно терпеть их закидоны и перепады настроения. С Ясеневым все по-другому. Даже его жена и дочь выглядели довольно обычно, по-домашнему.
Обед также был без особых изысков, но все блюда мне понравились – как первое, так и второе, представлявшее собой куриные котлетки с гарниром из овощей и риса. Парочка легких салатиков также меня порадовала, поэтому, когда пришла очередь десерта, я решила, что после столь сытной трапезы без него можно и обойтись. Но домработница подала ароматный творожный кекс с изюмом, и я подумала, что в сочетании со свежесваренным кофе это будет изумительно, и не стала отказываться.
Едва я взялась за чашку, как наверху послышался шум. Я заметила, что Лариса сразу же навострила уши, домработница тоже как-то напряглась, и только Вика продолжала невозмутимо есть кекс, периодически слизывая творог с пальца.
На лестнице раздались шаги, а затем мы услышали голоса. Один из них, немного картавый, говорил быстро, почти взахлеб, и напомнил мне воробьиное чириканье:
– И не забудьте, Алевтина Робертовна, добавлять пять капель гераниевого масла! Я вас уверяю, лучшего рецепта от кашля просто не существует! Вот вы когда-нибудь слышали, чтобы я кашляла?
– Честно говоря, никогда не обращала внимания, Анна Васильевна, – отвечал густой, низкий голос.
– Вот и я говорю, не слышали, – продолжала чирикать невидимая Анна Васильевна. – А от боли в суставах нужна мазь с красным перцем, я вам записывала рецепт.
– Да суставы у меня не болят, – возразила Алевтина Робертовна.
– Правда? Жаль… – с искренним огорчением откликнулась Анна Васильевна. – Этот рецепт непременно бы вам помог!
– Я жаловалась на головные боли, – напомнил низкий голос.
– Ах да! – воскликнул чирикающий голосок. – В следующий раз я непременно принесу вам мелиссу. Будете заваривать ее и пить три раза в день – все боли уйдут! Сами не заметите, как привыкнете к этому настою, и станете пить его вместо обычного чая, это гораздо полезнее. Все мои знакомые, которые хоть раз пробовали его, переходят на этот настой…
– Клавдия Федоровна! – низкий голос решительно прервал непрекращающееся щебетание. – Напоминаю, что следующее наше заседание состоится в среду, в шесть часов. А то вам свойственно путать даты и часы.
– Я прекрасно помню, Алевтина Робертовна! – третий писклявый голос прозвучал обиженно. – И мне это вовсе не свойственно! Это обычно Анна Васильевна все путает.
– Зачем же вы говорите, Клавдия Федоровна, что я все путаю, когда у меня прекрасная память? – возмущенно зачирикала женщина. – Это вы всегда все в записную книжечку заносите, а я ею даже и не пользуюсь. У меня все в памяти!
– Вот потому вы и путаете, что не записываете! – тонкий голосок задрожал, но тут в перебранку решительно вклинилась Алевтина Робертовна со своим грудным контральто:
– Девушки, не спорьте! Я просто напоминаю, что мы встречаемся в среду здесь же, в шесть часов. Буду рада видеть вас обеих. Хорошо, если вы отыщете кого-то из единомышленников и тоже приведете. Не забывайте, что наша главная цель – привлечение новых людей, открытие для них столь нужного и важного дела.
– Мы всегда об этом помним, Алевтина Робертовна! – прозвенела Анна Васильевна, затем последовали слова прощания и, наконец, звук захлопывающейся двери.
Все это время Вика немного рассеянно слушала разговор с едва заметной улыбкой, а Лариса несколько раз обеспокоенно повернулась в сторону прихожей. Когда же дверь закрылась, она невольно подобралась и села на стуле с абсолютно прямой спиной. Практически тут же в столовую не спеша вплыла дородная женщина явно далеко за семьдесят, но не дряхлая, в строгом сером платье с приколотой на груди брошью. Ее пышные волосы, черные от природы, но с обильной сединой, были уложены в высокую прическу, придававшую ей еще более внушительный вид. Светло-серые глаза смотрели на нас троих пронзительно и несколько надменно, то же самое выражали и плотно сомкнутые губы, тронутые темно-бордовой помадой. Женщина неторопливо обошла вокруг стола, охватив все взглядом, грузно опустилась на стул и посмотрела на стоявшую перед ней тарелку. Тарелка была пустой. Женщина выразительно окинула взглядом Ларису, затем Вику и поджала губы, уголки которых поползли вниз.
– Мы не знали, когда вы освободитесь, Алевтина Робертовна, – заговорила Лариса. – Поэтому не стали наливать вам суп, чтобы не остыл. Ешьте рассольник, он сегодня особенно удачный!
Алевтина Робертовна не удостоила невестку ответа, сидя с демонстративно недовольным видом, и Лариса, приподнявшись на стуле, сама взялась за половник и, зачерпнув рассольник, наполнила тарелку своей свекрови. Та взглянула на нее и пару раз окунула ложку в суп.
– Рассольник на мясном бульоне? – вопросила она.
– Конечно, – развела руками Лариса. – Очень вкусный, наваристый.
Алевтина Робертовна отложила ложку.
– Мало того, что вы сами ежедневно совершаете преступление, так еще и меня хотите втянуть в это же безобразие! – гневно проговорила она. – Если вы не имеете ни капли жалости к несчастным животным, то далеко не у всех такое каменное сердце!
Лариса хотела было что-то ответить, но тут вмешалась Вика. Посмотрев на бабку снисходительно, она, чуть усмехнувшись, произнесла:
– Бабуль, да ладно тебе придираться! Не начинай снова одно и то же. Мы уже сто раз это обсуждали! Ну, не хочешь ты есть мясо – не ешь, пожалуйста, дело твое! Можешь ограничиться салатиками и кексом с изюмом. Или несчастные трупы виноградин тебе тоже жалко?
И она подмигнула бабушке. Алевтина Робертовна подавила вздох, но неожиданно сменила тон на гораздо более мягкий.
– Тебе, Викуша, конечно, можно есть мясо, – разрешила она. – Ты молодая, у тебя организм растет, требует энергии, белка… Но другие могли бы и отказаться от его употребления!
Не назвав никого конкретно, Алевтина Робертовна явно подразумевала Ларису, а до кучи и меня.
– Вот считай, что ты за нас за всех и отказалась, – примирительно улыбнулась Вика. – У тебя поистине вселенское милосердие, нам никогда такого не достигнуть!
Сердце Алевтины Робертовны явно растаяло от столь льстивых слов, и она, улыбнувшись внучке, проговорила:
– Ладно, положи мне, пожалуйста, риса с овощами. И салатик.
Вика выполнила просьбу бабушки и тут же добавила, переключив ее внимание с набившей, видимо, оскомину темы:
– Бабуль, кстати, познакомься, это Женя. – Девушка повела рукой в мою сторону. – Она теперь будет заботиться о моей безопасности.
– Вот как? – Алевтина Робертовна не без любопытства повернулась в мою сторону. – А я думала, вы всего лишь подруга Ларисы. Что ж, очень мило. Значит, вас зовут Женя? Мое имя Алевтина Робертовна, думаю, вы уже поняли.
Я любезно кивнула, ничего не отвечая и подливая себе кофе.
– Так, так, – заинтересованно кивая, продолжала Алевтина Робертовна. – И вы что же, Женя, уверены, что сможете защитить нашу Викушу?
– Думаю, да, – скрывая улыбку, ответила я.
– Но вы прошли какую-то подготовку? Получили специальное образование? – не отставала бабка.
– Конечно, – не вдаваясь в подробности, проинформировала ее я.
– Бабуля, Женю нанял папа, и он, конечно же, навел о ней все необходимые справки, – заступилась за меня Вика, хотя я совершенно в этом не нуждалась.
– Надеюсь, вы получили хорошую аттестацию? – вонзила в меня прокурорский взгляд Алевтина Робертовна.
– Отличную, – предельно кратко ответила я.
– Бабуля, разве ты не видишь, какая у Жени прекрасная спортивная форма? – снова вступила Вика, явно стараясь предотвратить возможность конфликта.
– Это еще ни о чем не говорит, – возразила бабулька, подняв указательный палец с острым ногтем и сверкнув перстнем с красным камнем. – У твоей матери тоже спортивная форма, однако она не в состоянии никого защитить, даже самое себя. И спортивной карьеры так и не сделала, хотя могла бы.
– Вы же знаете, Алевтина Робертовна, я занимаюсь бизнесом, – мягко вставила Лариса.
– Знаю! – резко отреагировала свекровь, и вместе с камнем сверкнули и ее глаза. – И мое отношение к этому тебе также прекрасно известно!
– Каждый занимается тем, что у него получается, Алевтина Робертовна, – терпеливо проговорила Лариса, не споря с бабкой.
– Вот именно! – холодно произнесла Алевтина Робертовна и снова переключилась на меня, демонстрируя безразличие к невестке. – Значит, мой сын обратился к вам… А почему именно к вам?
– Видимо, счел меня самой подходящей кандидатурой, – сказала я, уже утомленная этим допросом.
– Надеюсь, вы имеете достойные рекомендации? – нахмурила брови Алевтина Робертовна.
– Самые что ни на есть, – ответила я, поднимаясь и отодвигая стул. – Спасибо, все было очень вкусно. Вика, если тебе что-то понадобится, я в своей комнате. Не мешало бы обсудить твои дальнейшие планы.
И я поспешила покинуть столовую. В коридоре я услышала брюзгливое замечание, брошенное старухой неизвестно кому:
– На месте Аркадия я бы более тщательно занималась отбором обслуживающего персонала!
Можно было, конечно, вспылить и, позвонив Ясеневу, четко изложить, что я разрываю заключенный между нами договор, так как не терплю, когда меня причисляют к обслуге. Но я недаром сказала, что являюсь психологически закаленным человеком. Не поддаваться на провокации и сохранять хладнокровие – лучшая тактика, которую можно применить в отношении родственников клиентов, нарывающихся на скандал. Поэтому я лишь сладко потянулась после сытного обеда и проследовала к себе.
Минут через пять мое уединение было нарушено коротким стуком в дверь, а следом в нее просунулась голова Вики. Девушка улыбалась, но была несколько смущена при этом.
– Не обижайтесь на бабушку, ладно? – попросила она, проходя и усаживаясь в кресло. – Она, конечно, любит всех доставать, но, как я уже говорила, на это не стоит обращать внимания. По-моему, вы выбрали правильную манеру общения с ней.
– Я тоже так думаю, – кивнула я. – Не бери в голову. Лучше скажи, что ты собираешься делать сегодня. Это чтобы я знала, к чему быть готовой.
– До вечера я никуда не собираюсь, – сказала Вика. – Так что можете спокойно заниматься чем хотите. Можете даже съездить куда-нибудь – дома я вполне обойдусь без охраны. Да и вообще, честно говоря, мне кажется, что папа здорово преувеличил степень грозящей мне опасности. Я думаю, что мне лично ничто не угрожает.
– Почему ты так уверена? – насторожилась я.
– А кому я могу стать поперек дороги? – просто развела руками Вика, глядя мне в лицо. – Это все глупости. Но раз папе хочется быть спокойным, ради бога. Не стану ему мешать.
– Я смотрю, тебе удается быть покладистой дочерью и внучкой, – заметила я. – Ты умело избегаешь острых углов.
– Может быть. Но при этом то, что для меня действительно важно, я все равно делаю по-своему. Только порой это не сразу заметно, – засмеялась Вика. – Видимо, как раз потому, что я не спорю в открытую и не встаю в позу.
– Что ж, разумно, – похвалила я. – Но мне показалось, что твоя мама тоже старается не спорить с Алевтиной Робертовной. Тем не менее к ней та относится далеко не так благосклонно, как к тебе.
– Очень скоро вы поймете, что бабушка ни к кому не относится благосклонно, кто не разделяет ее жизненных убеждений.
– А ты разделяешь? – удивленно приподняла я бровь.
– Нет, но я исключение, – не стала кривить душой Вика. – Я же внучка. Родная кровь. А мама – чужая. Ну, в смысле, по мнению бабушки, – пояснила она. – Это же очень распространенная позиция. Знаете, как в анекдоте? Женщина рассказывает о своих детях и говорит, что дочери ее крупно повезло: муж ей и завтрак в постель подает, и за детьми следит, и посуду моет. А вот сыну не повезло с женой – бедному мальчику приходится подавать ей завтрак в постель, заниматься детьми и даже мыть посуду! Понимаете?
– Конечно, – улыбнулась я.
– Хорошо еще, что у мамы хватает терпения игнорировать бабушкины замечания. Хотя не всегда хватает, – вздохнула Вика. – Порой и папа не выдерживает, дает бабуле жару, когда она совсем переходит границы.
– А в чем состоят жизненные принципы твоей бабушки, о которых ты упомянула? – поинтересовалась я. – В вегетарианстве?
Вика снова усмехнулась.
– Думаю, очень скоро она вас лично с ними ознакомит, причем во всех подробностях. Да еще и подвергнет тщательной экзаменовке. И если убедится, что вы не ее единомышленница, автоматически окажетесь на стороне противника. То есть там же, где и все остальные люди, за редким исключением.
– Да что же это за убеждения такие? – Я была уже заинтригована. – Секта, что ли, какая? А твоя бабушка ее возглавляет?
Вика рассмеялась и отбросила со лба длинную прямую челку.
– Нет-нет! – проговорила она, качая головой. – Бабуля вовсе не мнит себя новоявленным гуру. Она всего лишь возглавляет общество охраны животных. Она его председатель. Собственно, она сама его основала, сама, соответственно, и возглавила.
– Вот даже как? А каковы функции этого общества?
– В помощи животным. Бездомные собаки, кошки, птицы со сломанными крыльями, отбившиеся от стаи, ежики, каким-то чудом попавшие в черту города… Ну, и остальная бесхозная живность.
– Так она реально им помогает? Или только твердит о том, как бесчеловечно есть мясной суп?
– Нет, она, конечно, помогает, – поспешила Вика поднять авторитет бабушки в моих глазах. – У них есть помещение, где содержатся животные, они ухаживают за ними, кормят, лечат…
– Они? То есть единомышленники у твоей бабушки все-таки есть? – уточнила я.
– Конечно, единомышленники найдутся практически в любом деле. Вопрос в их количестве и степени отдачи делу. Видели сегодняшних бабушкиных посетительниц?
– Скорее, слышала, – поправила я.
– Так вот, это они и есть. Активный комитет общества защиты животных. Авангард, – с улыбкой пояснила Вика. – Каждая из старушек в отдельности довольно любопытная, хоть и со своим приветом. Анна Васильевна, к примеру, помешана на всяких народных средствах исцеления. Постоянно пытается лечить от всех болезней сразу – как все человечество в целом, так и каждого отдельно встречающегося на ее пути человека. Все время снабжает нас какими-то рецептами, травами, настоями и растирками, хотя никто ее специально об этом не просит.
– Но делает она это из самых добрых побуждений? – вставила я.
– О, разумеется! – закатила глаза Вика. – Только очень назойливо. А Клавдия Федоровна в свободное от возни с животными время активно занимается эзотерикой. Порой мнит себя ясновидящей и даже магом или кем-то еще очень могущественным. Есть еще Надежда Тимофеевна, та живет исключительно по фэн-шуй. Ну и ладно бы, на здоровье. Но она при этом считает, что и все должны жить именно так! И попробуйте с ней не согласиться!