Вот вам и результат расследования Токаревой, наделенной «таким складом ума», простенького дела об убийстве проститутки. Оказывается, «фотомоделей» убивали злодеи из потустороннего мира – оказывается, это о них девочка говорила матери, «что за ней тоже придут». И вот этот потусторонний бред и есть единственный вывод, на который оказался способен «расследователь», наделенный, как вы видите, изрядными техническими и материальными возможностями.
А сравните этот результат расследования с вот таким. У Токаревой целая главка посвящена расследованию убийства Юшенкова, посему так и озаглавлена: «Тайна гибели Сергея Юшенкова». Заканчивается глава описанием пресс-конференции Березовского и такими выводами:
«…На следующий день после пресс-конференции в Лондоне я сломала руку и попала в госпиталь…
Размышляя о том, почему я попала в такой скверный переплет, я пришла к выводу, что от Березовского идут какие-то тяжелые волны. Тут же в памяти всплыла встреча в конце февраля 1995 г. в мрачном особняке на Новокузнецкой. После неудачного контакта с Березовским мое начальство сообщило мне с гордостью, что на ОРТ принято решение отказаться от рекламы. Вообще. В тот момент вся компания, в которой главными были Березовский и Листьев, то и дело заседали вместе и решали судьбу ОРТ. И не думая ни секунды, а лишь повинуясь мгновенному приступу интуиции, я сказала: "Отказаться от рекламы? Значит, Листьева убьют…"
Листьева убили через три дня. Мое начальство, придя утром 2 марта на работу, призвало меня на ковер и тихо спросило: "Откуда ты знала?" Я честно ответила, что, кроме логики, ничто мною не двигало.
И вот я сломала руку. Это было очень маленькое наказание за наглость, проявленную мною.
Юшенкова убили через год, в апреле 2003-го».
Вот это и есть тайна гибели Юшенкова. И Листьев работал на Березовского, и Юшенков, да и Токарева, пожалуй, а этот нехороший Березовский наслал на них «тяжелые волны» и ими двух убил, а Токаревой руку сломал. И подобный бред сама Токарева считает «расследованием», а себя, как видите, мастером логики.
Между прочим, упомянутая пресс-конференция Березовского была посвящена презентации фильма о том, как ФСБ взорвала дома в Москве и пыталась взорвать в Рязани. Токарева долго и бойко рассказывает, как ездила в Лондон, как искала место пресс-конференции, как попала на нее, как слушала.
И вот результат ее личного расследования:
«Думаю, дело не в том, что фильм был скверно сделан, сляпан на скорую руку и ни на какое расследование не тянул, дело было в том, что российское и западное общество верило Путину и ни на грамм не было расположено к тому, чтобы поверить Березовскому. Ребята не попали в волну. Общество не дозрело для восприятия их информации».
Так и хочется спросить: тетя, а ты зачем ездила в Лондон? Ведь могла в Москве обзвонить знакомых и спросить, верят они Путину или Березовскому? Тогда бы, глядишь, Березовский не сломал бы тебе руку «тяжелой волной». Из этого текста видно, что Токарева не способна понять даже элементарного в делах, подлежащих расследованию: расследуют истину, а истине плевать, верят в нее или нет. Но, как мы видим, для Токаревой с ее складом ума (так и не растаможенным) истиной является только то, во что верит толпа. Расследователь, блин!
Смешно, но Токарева, похоже, даже не понимает, что такое компромат, – какие сведения могут больно задеть того, кого ты хочешь шантажировать этим компроматом. Видимо, с ней дело обстояло так: если она имеет какой-то документ с сайта «kompromat.ru» или ей документ принесут и скажут, что это компромат, то тогда и ей будет понятно, что это такое, но если она получила сведения без указания, что это компромат, то сама не способна понять их компрометирующий смысл. Вот, к примеру, описывая свои взаимоотношения с Невзлиным, которому пыталась продаться, она проговаривается.
«Перед Новым годом, где-то в декабре 2003-го, выпуская праздничный номер, я поместила фотографию Владислава Суркова с симпатичной блондинкой Наташей. И подпись была такая невинная, что-то типа: "У всех подарки к Новому году, вот и у Суркова – новая девочка". На самом деле "девочка" была отнюдь не новая, а вполне старая и никем не отмененная. На что мне указали хорошо информированные люди. И как раз в январе, 14-го, я написала, что по просьбе читателей вношу поправку: девочка Суркова – это как раз стабильный вариант, с девочкой замглавы президентской администрации работал еще в пору МЕНАТЕПа и вот, представьте, сохранил верность, там, дескать, и дети имеются.
Вот тут опять вышла какая-то хрень. Невзлин, увидев упоминание МЕНАТЕП в сочетании с Сурковым, опять выразил в словах чувство глубокой неудовлетворенности. И на этот раз он кричал не умолкая. Думаю, что им двигал страх "засветить Суркова". Наверное, в январе акционеры ЮКОСа еще надеялись, что в лице
Суркова смогут получить поддержку, спасти ситуацию в целом и Ходорковского в частности. И я со своей информацией и лишним напоминанием о давнишней близости к МЕНАТЕПу влезла не туда.
Но они ошибались – Сурков далеко отошел от них. Он полностью был солидарен с командой Путина. Невзлин, по-видимому, находился под влиянием своих иллюзий».
Ну а куда теперь было деваться Суркову после того, как ты, дура, сообщила всему миру, что он связан с Ходорковским и Невзлиным? Могла бы просто взять с Невзлина за молчание об этом, да тот, кто ей дал информацию, забыл сказать, что это компромат.
В американском пародийном сериале «С пистолетом наголо» действует идиот-полицейский, кажется, лейтенант Дребен. После совершения очередного подвига его приглашают на обед к президенту и там сообщают собравшимся, что этот лейтенант лично уничтожил двух наркоторговцев, на что Дребен скромно уточняет, что сначала нечаянно переехал их автомобилем, а уж потом выяснилось, что это были наркоторговцы. Так и с Токаревой: сначала она дала в газете просто сексуальный юмор, а потом выяснилось, что это мощный компромат. И еще удивляется, что Невзлин не захотел с ней, такой умной, работать.
Журналистский сброд
Судя по книге, Токарева больно переживает, что ее хотя и приглашают на ТВ, но не делают звездой экрана:
«Если ты – умеренный, то тебя никуда не зовут, потому что на ТВ нужны яркие персонажи, те, кто способен накалить обстановку и спровоцировать драку или грязный скандал. Поэтому на экране все время мелькает Жириновский. Он самый талантливый и опытный артист политического тетра. Он всегда говорит то, что хочет слышать быдляк. В принципе, для Жириновского на ТВ создан театр одного актера.
Тумаки достаются тем, кто излагает с экрана то, что быдло считает недопустимым. Так, Лера Новодворская – это обратная сторона Жириновского. Она говорит то, что до крайности понижает самооценку быдляка».
Между прочим, в этой ее злобе оценка потребителя ее журналистского труда достаточно точна – быдляк. Однако Токарева и ей подобные настолько уверены в своем умственном превосходстве над быдляком, настолько осознают себя некой элитой, что им как-то и в голову не приходит мысль – а благодаря кому потребители их журналистского труда стали быдляком? Или русская поговорка «С кем поведешься, от того и наберешься» уже перестала быть истинной?
Если бы с народом общались умные люди в прессе и на ТВ, то разве народ стал бы быдляком? Но если с народом общаются тупые кретины, возомнившие себя солью земли, кретины, о которых очень неглупый человек сказал, что это не мозг нации, а ее г…но, то кем же еще народ мог стать? Знания без обновления забываются, поскольку заменяются недавно полученными знаниями, но если тебе вместо истин каждый день впаривают в мозги тупой бред болтливого интеллигентствующего г…на, то ты волей-неволей станешь «умным», как г…но. Ты станешь быдляком. И журналистская элита не просто быдляк – это точка роста быдляка.
Поскольку ее члены дистанцируются от быдла, то, по-сути, это его маргиналы, то есть стоящие отдельно. Об этом немного ниже, а сейчас я хочу закончить с персоной Токаревой.
Возникает вопрос, за счет кого «Стрингер» под руководством Токаревой имел обширную аудиторию читателей и причем отнюдь не аудиторию быдляка? Ведь читатели «Стрингера» потому его и читали, что их уже тошнило от тупости и подлости телевизионных рож «российской элиты».
Естественно, «Стрингер» был популярен за счет публикуемых расследований, в конечном итоге за счет авторов. И вот тут поймите проблемы Токаревой. Она сама пишет, что патриотическая тематика в «Стрингере» была для нее вынужденной, сама она хотела бы быть поближе к своей маргинальной толпе, но ей нужны были авторы, которых бы читали, а для этого авторы должны были быть достаточно умны, чтобы действительно расследовать вопросы по темам своих статей. Найти таких среди «элиты» она, естественно, не могла – там такие же «расследователи», как и она сама. И ей пришлось пригласить умных людей, а они были только в патриотическом лагере и писали соответственно. В результате «Стрингер» невольно и вопреки желанию главного редактора покраснел. В это время в «Стрингере», к примеру, печатались Нерсесов и Пыхалов из Ленинграда, а Максим Калашников в нем работал. И здесь возникает интересный вопрос, который не поняла и сама Токарева, – за что она выгнала Калашникова?
Я сам главный редактор и скажу вещи, которые и так каждому понятны: газету делают авторы, и они самая большая ее ценность. Если, скажем, главный редактор или ответственный секретарь сами авторами не являются, то тогда они технические работники, их легко заменить и обучить новых – читатели этого даже не заметят. А отсутствие автора заметят. К примеру, когда В. Бушин перестал в «Дуэли» печататься, то многие читатели не поленились написать письма с попреками в мой адрес. Поэтому по инициативе главного редактора от автора избавляются в единственном случае – если он пишет неинтересно и его не хотят читать.
Но вот смотрите, что пишет Токарева о причинах увольнения Калашникова из «Стрингера»:
«Уволила я Калашникова "ни за что" как он рассказывает в своих многочисленных интервью. Он прав, я его уволила просто по совокупности эмоций. В какой-то момент, вернувшись из отпуска, весь в коже и замше, он впал в такое самолюбование, что не мог отойти от зеркала. Он стал манкировать работой, поздно приходил на службу, к обеду, а то и вовсе не приходил и один раз, в самый ответственный момент, когда мы переходили на двухразовый выпуск, заявил, что у него понос и он не может прийти на верстку. Я жестко ему заявила, что понос – это не болезнь. Надо напиться водки с солью и работать. Он обиделся, несмотря на атрибуты силовика, все эти ботинки со шнуровкой и гири, которые он таскал в спортивной сумке, Вова Кучеренко (Максим Калашников) был изнежен и к дисциплине не приучен».
В перечне причин отсутствует хотя бы одна вразумительная, ну хотя бы то, что Калашников запаздывал с написанием заказанных ему статей. Все причины – бред сивой кобылы. Авторам еженедельника делать в редакции нечего, чем меньше они там ошиваются, тем меньше отвлекают от работы редактора и технический персонал. Тем более им нечего делать на верстке, поскольку сокращать статью, если она не помещается в отведенное ей место на полосе, обязан редактор, у него и должность в переводе звучит как «сокращающий». А что касается «совокупности эмоций», то ведь и они доступны расследованию, тем более что предельно понятны.
Ну представьте, Токарева считает себя некой интеллектуальной элитой с особым складом ума, а ни самостоятельно расследовать тему, ни понять даже то, что пишут другие, не способна. Болтать может, думать – нет. Но рядом работает человек, который и в любом деле может разобраться, и статью написать так, что газету расхватывают, – ну как она может такое стерпеть? Вот вам и совокупность эмоций – естественная ненависть недалекой дамы в должности к умному человеку.
Заканчивая с Токаревой, на книгу которой у меня получилось нечто вроде рецензии, хочу еще раз напомнить, что пишет она бойко, но только о том, что видела и слышала, и если не обращать внимания на ее мудрствования, то в книге масса занимательных фактов из жизни многих персон, торчащих на виду, рассказано об их глупости и, главное, дана масса фактов гнусности, тупости, продажности и подлости журналистской братии.
Однако хотелось бы закончить на оптимистической ноте. Каким бы быдляком ни был наш народ, он все же умнее пишущего быдляка; это пишущий быдляк действительно является по отношению к народу маргинальным: ни журналистский быдляк народу не интересен, ни его интересы народу не нужны. Токарева, делая абсурдные выводы, тем не менее сообщает такой факт.
«Летом 2004 года на фестивале прессы в Дагомысе я разговорилась с генеральным директором РОМИР – Андреем Милехиным. Оказывается, он читатель "Stringer" а на груди у меня болтался беджик с названием моей газеты, – и Милехин подарил мне в честь личного знакомства магнитный диск с исследованием РОМИР Мониторинг, посвященным прессе. Это был сравнительный анализ представлений о наиболее важных вопросах бытия, присущих обществу в целом и прессе как особой социальной страте. Зазор между тем, что представляется важным прессе и гражданам великой страны, – огромный. Придавая большое значение делу ЮКОСа и считая его индикатором состояния демократии в обществе и рыночной экономики, пресса ошибочно полагала, что ее страхи разделяет Россия в целом. Но обществу ЮКОС был до лампочки.
Любопытно то, что Союз журналистов России, который организовал фестиваль прессы в Дагомысе, попросил Милехина не говорить в докладе об этом расхождении во взглядах между обществом и прессой. И так, безусловно, ясно, что пресса, при всей ее ангажированности и продажности, является носителем более передовых взглядов, чем общество».
Во-первых, хотя это уже ничего и не добавляет, но все же педантично отмечу совершенно глупое использование «умного» слова «страта». Это общественный слой, но не просто слой, а слой, имеющий характерный признак. Каким таким характерным признаком отличаются журналисты? Умеют писать? Не смешите: многие слои, скажем писатели или ученые, пишут гораздо умнее и интереснее. Обслуживают людей с деньгами? А проститутки? Чего рыло-то воротить от подруг по сервису… Журналисты относятся к страте «холуи».
Во-вторых. Обратите внимание на страх этого маргинального быдляка узнать правду о себе. Они ведь не захотели слушать доклад Милехина, чтобы он не озвучил их никчемность, – в своей тусовке они друг другу кажутся умными, а как их ум выглядит со стороны, им даже узнавать страшно. Практически они не стали слушать Милехина по той же причине, по которой Токарева выгнала Калашникова.
Наконец, из описанного факта и выводов Токаревой, образно говоря, следует, что сидит журналистский маргинальный сброд на ржавом дебаркадере, смотрит на протекающие мимо воды Москвы-реки и кажется ему, что плывет он в прогресс, неся с собой самые передовые взгляды общества. А то, что народ на середине реки перемещается как-то не в ту сторону, так это оттого, что журналистский сброд умный, а народ дурак.
И думаю, то, что журналистский сброд не составляет все же с народом одно целое и сам по себе является маргинальным, должно вселять в нас определенный оптимизм. Немного поясню, или, точнее, дам пример к выводу: «Зазор между тем, что представляется важным прессе и гражданам великой страны, – огромный». И это становится видно, так сказать, невооруженным глазом.