Ах хорош! Ах красавец! И кто ж это придумал? Ох она бы наговорила комплиментов этому человеку! Глаза ее от избытка чувств увлажнились. Днем в огромных зеркальных окнах отражались спешащие прохожие и машины, летящие мимо, а ночью, с подсветкой, видно было все, что находится в торговом центре, поэтому и люди, и транспорт, – всё невольно замедляло ход. И сама Валентина с вожделением разглядывала торговые площади, выбирая место для своего павильона элитной косметики. Только бы не заняли!
У фасада огромного здания строительный мусор уже убрали, бытовки снесли, все подъезды к нему и стоянку для машин заасфальтировали. Но Валентина знала, что сзади, там, где склады и пожарная лестница, еще не убрано. Стоят и бытовки, и контейнеры с мусором, и асфальтовый каток. Но туда она не ходила. Наладится со временем. Главное – фасад. Она думала о торговом центре так, будто он был ее собственностью. Хотела, чтобы все было в идеале, переживала за мелкие недоделки.
Торговый центр еще не открылся, людей в здании не было. Тем не менее на всех этажах горел свет. Она этому радовалась, потому что все было как на ладони. В холле двое охранников, далее цепочка торговых павильонов со стеклянными перегородками, центральная площадь и фонтан, который еще не пустили. Просматривались даже оба лифта с прозрачными кабинами. Но зрение у нее было не стопроцентное: много времени просиживала за компьютером. Машину Валентина водила в очках, а когда выходила, очки снимала и клала в футляр. Сейчас он лежал в «бардачке» ее машины, припаркованной неподалеку.
Валентина заметила, как один лифт начал спускаться, а другой подниматься. Увидела, что в обоих лифтах находятся люди. Она прищурилась, но толком ничего не разглядела. Какие люди, сколько? И тут же подумала: «Мне это ни к чему». Кто-то заработался допоздна, ну и что? Она сама засиживается в кабинете до девяти и даже до десяти вечера. А уж когда будет работать на себя, об отдыхе и вовсе придется забыть.
Прошло какое-то время, и она подумала, что надо идти. Становится прохладно, скоро осень. Это правильно, что торговый центр решили открыть в начале сентября. В России новый год тогда и начинается. «Бизнес-год», как мысленно называла его Валентина. Отпуск она всегда брала в августе, то бишь в конце бизнес-года, но в это лето отдохнула пораньше. Из-за ипотечного кредита и собственного дела, которое планировала начать.
Она поежилась от ветерка, подувшего вдруг, и нехотя пошла к своей машине. И тут из-за угла вышел человек. На площади перед торговым центром было пусто, и не заметить его она не могла. Валентина прищурилась: это был широкоплечий мужчина высокого роста. Больше она ничего не разглядела, потому что из-за близорукости в сумерках видела особенно плохо. А сумерки уже сгущались. Там, откуда вышел мужчина, со стороны еще не разобранных бытовок, было темно.
Валентина же стояла на свету, и он тоже сразу ее увидел. Мало того – хорошо разглядел. И вдруг шарахнулся в сторону. Она удивилась. Вроде бы его никто не собирается преследовать. Неужели симпатичная женщина может так напугать?
Мужчина поспешно сел в машину, стоящую тут же, причем не на стоянке, а в неположенном месте, под «кирпичом». Мотор взревел, и он умчался. Она пожала плечами: бывает. И неторопливо направилась к своей машине.
Настроение у нее было отличное. Валентина решилась. Деньги у Антона надо взять. Хватит стесняться. В конце концов, они любовники и неплохо проводят время вместе. Он обещал помочь. Она возьмет деньги и пойдет договариваться об аренде. И ипотеку надо оформлять. Скоро она будет и с квартирой, и со своим бизнесом. Все у нее хорошо, просто замечательно! Она вдруг почувствовала себя такой счастливой, что сразу даже не смогла повернуть ключ в замке зажигания. Сидела с глазами, влажными от избытка чувств. И думала: «Ай да Валя! Ай да молодец! Умница ты, трудяга, и все у тебя хорошо!»
Приближающаяся осень ее не пугала. Напротив. Работать она любила, и осень любила тоже. А последние десять дней августа любила особенно. Приближается горячая пора, время напряженной работы, новых планов и надежд. Воздух какой-то особенно прозрачный, и запах у него особенный. Насыщенный. Ей было так хорошо!
Наконец Валентина завела машину и плавно тронулась с места. Ехала она не спеша. Ехала на съемную квартиру, где пока еще жила, к удобному дивану и телевизору, к сладкому сну. Минут через десять завыла сирена. Навстречу ей мчалась милицейская машина.
«Куда это они? – подумала Валентина. – Авария, что ли?»
Мысль эта недолго ее занимала. Ну, милиция. Где-то случилась беда. Но к ней это не имеет никакого отношения. Она еще не знала, в какой тугой узел завязалась только что ее судьба. И что потом ей придется вспомнить этот вечер в мельчайших подробностях. Потому что от ее показаний будет зависеть многое.
Ловец 1
Алексей Леонидов вышел из машины последним. Ему было лениво. Дежурная предупредила: звонивший мужчина находится в состоянии сильного алкогольного опьянения. Говорит, что задушили его жену, а на убитого горем супруга не похож. И хамит. Но сигнал поступил, надо его проверить.
На место «происшествия» он не торопился. Доверял женской интуиции. День выдался скучным. И вообще, вернувшись в уголовный розыск, Леонидов чувствовал себя не в своей тарелке. Несколько лет он пытался заниматься бизнесом, правда не своим, а в должности коммерческого директора. Но потом понял: не мое. Вернулся в родные пенаты, а здесь уже все поменялось. Люди новые, начальство новое, да и порядки… Непонятно, куда все идет. Глобальная чистка рядов или же очередная охота на ведьм? В общем, ему было некомфортно. Да и «клиент» нынче пошел скучный. Убивают пошло, раскалываются быстро, а бумаг строчат много. Сыплют жалобами на уголовный розыск, на следователей, на несправедливый и негуманный суд. Все, мол, зажрались, пропились, проворовались. Адвокатов развелось! Скоро на каждого жителя города будет не только по магазину, но и по адвокату. А с ними связываться – себе дороже. Его проблемы – их хлеб. А ошибок нет только у того, кто не работает. Они тоже ошибаются, но от денег из-за этого не отказываются. Скучно стало работать. Неинтересно. Что уж говорить о зарплате! Никакого сравнения с его «коммерческим» жалованьем!
Невольно он зевнул. Машина стояла у торгового центра, который на днях должен был открыться. Монументальное сооружение из стекла и бетона, полная безвкусица и откровенная пошлость. И почему-то под куполом. Блеску много, а будет ли толк? Очередная елочная игрушка. Балуют народ праздниками, а кто работать будет?
«Какой дурак это придумал?» – Алексей еще раз откровенно зевнул.
– Ну, пойдем, что ли?
Его коллега, молодой парень, нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая сигнала начальства.
– А куда спешить? Постой, покури.
– Там же труп!
– Да ну? – Алексей прищурился. И вздохнул: – Ну, раз труп…
И нехотя, вперевалочку пошел к торговому центру. За ним потянулись коллеги.
– А ну стой! – наперерез ему кинулся худой охранник с ошалелыми глазами, дежуривший в холле. – Стой, стрелять буду!
– А разрешение у тебя имеется на стрельбу? – спросил Алексей, не замедляя шагов.
– Тихо, милиция! – крикнул из-за спины напарник.
– А-а-а… Милиция… Как же. Заждались.
– Ну-с, что у вас случилось? Рассказывай.
Алексей вальяжно развалился на стуле, закинув ногу на ногу.
– Хозяйку убили, – отрапортовал охранник.
– И хороша была хозяйка? – Алексей подмигнул.
– Красотка!
– Жалко небось?
– Да это как сказать…
В этот момент на пост охраны вылетел низенький плотный мужчина в расстегнутом пиджаке. Белоснежная сорочка выбилась из штанов, галстук съехал набок, волосы растрепались. Лицо у мужчины было красное, потное, глаза лихорадочно блестели. За ним еле поспевал тучный охранник. Взгляд у секьюрити был растерянный. Увидев в холле у дверей трех незнакомцев, краснолицый рванулся к ним с криком:
– Почему посторонние в здании?!! Я ж сказал: никого не впускать!
– Вы сказали не выпускать, Сила Игнатьевич, – робко возразил худой охранник.
– Ты еще будешь меня учить, щенок!!!
Чтобы прервать начавшуюся перепалку, Леонидов поднялся со словами:
– Все в порядке. Милиция. Леонидов Алексей Алексеевич. Уголовный ро…
– Где вас черти носят? – накинулся на него краснолицый. – Я буду жаловаться! Думаете, на вас управы не найдется? Найдется!
– Представьтесь, пожалуйста, – вежливо попросил Алексей.
– Да вы еще не знаете, с кем связались!
– Просветите, всесильный. Документы у вас есть? Паспорт? Водительские права?
– Да пошли бы вы…
От мужчины разило спиртным. «А дежурная оказалась права», – вздохнул Алексей и обратился к тучному секьюрити, сопровождавшему хозяина.
– Вы мне кажетесь человеком более разумным. Представьтесь, пожалуйста, и скажите, что случилось.
– Сидоров Петр, вневедомственная охрана. Временно занимаю пост у вверенного мне объекта.
– Старший смены Кисин. – Его худой коллега вытянулся в струнку.
– Какого черта? – вмешался краснолицый. – Я Сила Игнатьевич Мамонов! Хозяин этого торгового центра! Это я вас вызвал! А вы, как я вижу, не торопитесь!
«Ну и имечко, – подумал Алексей, разглядывая разозленного миллионера. – Прямо купеческое. И размах тот же. Купеческий. Ишь! Сила!»
– Документы у вас есть, господин Мамонов?
– У меня все есть. Пока вы чухаетесь, я уже два этажа обежал! Никого! Остался первый и подсобные помещения. Шевелитесь. И чего вас так мало прислали? Я ж сказал: полк ОМОНа. У меня торговых площадей – немерено! И подсобные помещения. Все надо обшарить.
– Скажите хотя бы, что мы ищем? – поинтересовался Алексей.
– Труп!
– Чей?
– Моей жены! – заорал выведенный из себя Мамонов.
– Я так понял, что вы были свидетелем убийства?
– Да! Я ехал в лифте и увидел, как ее душат!
– Где?
– В соседнем лифте!
– Кто?
– Рыжий с бородой. В черных очках.
– И в черных перчатках, – усмехнулся Алексей.
– Откуда знаешь? – подозрительно спросил Мамонов.
– Скажите честно: сколько вы выпили?
Охранники переглянулись.
– Вы думаете, что… – Мамонов рванул с шеи галстук. Сжимая его в руке, заорал: – Я не алкоголик!
– Я просто спросил. Хорошо, не будем конкретизировать. Скажите только: вы пили?
– Я не понимаю… Вы будете искать труп или будете мне мозги компостировать?!
– Значит, пили.
Алексей кивнул. Охранники вновь переглянулись.
– Заявляю: я только что был свидетелем убийства! – разгорячился Мамонов.
– Не преувеличивайте. Вы ж сказали, что два этажа успели обежать. Значит, предполагаемое убийство случилось… э-э-э… Час назад, так?
– Ну. А почему ж предполагаемое?
Алексей тяжело вздохнул. С фантазией у людей небогато. Вы подумайте! В торговом центре с иголочки, в лифте с прозрачной кабиной, с рыжей бородой, в черных очках и в черных перчатках! На глазах у свидетеля-миллионера! Движущегося параллельно в кабине соседнего лифта! Душить красотку! Такое можно вообразить только в бреду. В общем, господа, так не бывает. Брехня.
– Но я это видел! – словно подслушав его мысли, сказал Сила Игнатьевич и ударил себя кулаком в грудь.
– Ну хорошо. Давайте поищем труп.
– Давайте! – азартно сказал Мамонов.
И Леонидов понял, что это его идефикс. Найти труп жены. Видать, не ладят супруги Мамоновы.
После чего Сила Игнатьевич кинулся в левый тоннель. Поняв, что за ним никто не следует, обернулся и закричал:
– Ну чего встали? Вперед!
Алексей снова вздохнул и повернулся к старшему смены.
– Кисин, видеокамеры есть во всех помещениях?
– Так точно! Но они еще не включены. Товар-то еще не завезли! И посетителей нет.
– Но работают?
– Так точно!
– Ну так включите. Заодно и проверите, как работает система.
– А ведь и верно! – Сила Игнатьевич хлопнул себя по лбу. – Господи, как просто! Как же это я сам не догадался?!
– Пить надо меньше, – буркнул Алексей.
– Господи, как просто! – застонал Мамонов. – А я-то по этажам бегаю!
После чего все прошли на пункт наблюдения, в специальную комнату, где тут же были включены все видеокамеры. Торговый центр оказался оснащен по последнему слову техники. Каждое помещение, вплоть до подсобных, хорошо просматривалось. Какое-то время Мамонов вдохновенно бегал от монитора к монитору. Потом рухнул в кресло и растерянно сказал:
– Пусто.
– Выходит, что труп жены – это плод вашего больного воображения, – констатировал Алексей.
– Я знаю, где он! – Мамонов вновь вскочил.
– И где же?
– В моем кабинете! Там нет видеокамеры.
Это было логично: хозяин не хотел, чтобы за ним следили. Пришлось подняться на третий этаж. Алексей удивился энергии Мамонова. Одиннадцатый час, а Сила Игнатьевич бегает как заведенный! Сотрудники милиции еле за ним поспевают. Кабинет хозяина был заперт. Тоже логично. Сила Игнатьевич достал из кармана ключ и отпер дверь. Потом ринулся в помещение с криком:
– Он здесь! Точно! Где ж ему еще быть?!
– Вы бы свет включили, господин Мамонов, – посоветовал Алексей.
Вспыхнул свет.
– Пусто, – растерянно сказал Сила Игнатьевич.
– Еще идеи есть? – поинтересовался Леонидов.
– Вот что… – Мамонов мгновенно изменился в лице. В своем рабочем кабинете у черного кожаного кресла стоял миллионер, хозяин огромного торгового центра, который прекрасно знал и свои права, и свою цену. Влиятельный человек с большими деньгами и большими связями сказал, как отбил: – Вы находитесь на работе. Ваши обязанности – защищать меня, законопослушного гражданина и исправного налогоплательщика. Я видел, как убили мою жену. Я официально об этом заявляю. Потрудитесь обойти все помещения и представить мне исчерпывающую информацию о состоянии дел. А я тем временем напишу заявление.
И Мамонов опустился в кожаное кресло.
– Ну что ж, – Алексей развел руками, – я вижу, что вы протрезвели. Раз вы официально об этом заявляете… Пошли, мужики. Будем работать.
Прошло два часа. Труп – не иголка, но и торговый центр – не стог сена. Ноги изобьешь, пока весь обойдешь, зато задача реальная. Леонидов вновь прошел к мониторам и попытался определить все места, где убийца мог бы спрятать труп или спрятаться сам. Посадил одного из охранников у мониторов, дабы отследить малейшее движение. А вдруг? С другим охранником и своими коллегами бродил по этажам, обшаривая все подозрительные помещения. В общем, работал на совесть. Но все было тщетно. Ни убийцы, ни его жертвы. Он вновь вернулся к Мамонову.
– Ну что? – спросил Сила Игнатьевич.
– Пусто.
– Ума не приложу, куда они могли подеваться.
– А был ли мальчик-то? – тихо спросил Алексей.
– Что-о?
– У Максима Горького есть роман под названием…
– Вы думаете, я книг не читаю? – перебил его Мамонов. – Не надо. Я знаю, откуда цитата.
– А у меня жена – учитель русского языка и литературы.
– Вот и нашли общий язык.
– Зато не нашли труп. Вот я и спрашиваю: а был ли мальчик-то?
– Галлюцинациями не страдаю, – жестко сказал Мамонов.
– Но пьете. Не стесняйтесь, Сила Игнатьевич. Где у вас тут припрятан коньяк?
Мамонов махнул рукой и полез за бутылкой.
– Компанию составишь, Алексей Алексеевич?
– Вы запомнили мое имя-отчество?
– Какое у вас неправильное представление о нас, миллионерах, – скривился Мамонов. – Будто мы только и делаем, что жизнь прожигаем и кроме своей персоны, никого не замечаем и не уважаем. Ну, будешь пить? – грубо спросил он.
– Наливай.
Они выпили. Закуски у Мамонова не было.
– Я хочу ее труп, – страстно сказал Сила Игнатьевич. – Понимаешь?
– Ничем не могу помочь. – Алексей развел руками. – Трупа нет.
– Должен быть!
– Ну не убить же мне ее, в самом-то деле?
– Зачем? Она и так мертва.
– Откуда такая уверенность?
– Потому что я видел это своими глазами.
– А позвонить?
– Кому?
– Жене.
– Ее убили.
Тем не менее Мамонов достал из кармана мобильный телефон и набрал номер. После чего протянул аппарат Алексею.
– На, слушай.
Тот долго слушал гудки, потом вернул трубку Мамонову.
– Ну? Что скажешь? – спросил тот, засовывая аппарат обратно в карман.
– Ничего. Внутри торгового центра трупа нет.