Наконец приехал врач. Знакомый профессор, который брал за визит сумасшедшие деньги. Его вызвонила Эльза, несмотря на глубокую ночь. Он приехал, выслушал, выстукал, ощупал. Спросил:
– Много пьете?
– Э-э-э…
– Каждый день, доктор, – всхлипнула Эльа.
Дружок и Как-ее-там смирно сидели в дверях, ожидая приговора.
– Печень, голубчик, сильно увеличена.
– Э-э-э…
– Надо бросать. И лечиться.
– Да разве затащишь его к врачу! – всплеснула руками жена. – Если бы сердце не прихватило…
– Так и до инфаркта недалеко. – Профессор покачал головой. – Что ж вы себя не бережете? Всех денег не заработаешь.
– Скажите ему!.. – Эльза тяжело вздохнула. – Он ведь целыми днями пропадает в торговом центре! Я ему говорю: Тату, милый, отдохни. Разве нам не хватит денег? Ты же такой богатый!
– У вас не жена, а золото.
– Э-э-э…
– Молчи, Тату. – Эльза заботливо подоткнула одеяло. – Лежи и молчи. Ты болеешь.
Профессор велел соблюдать постельный режим, выписал какие-то лекарства. Сила Игнатьевич выпил что-то горькое, потом что-то сладкое и обессиленно закрыл глаза. А потом Эльза долго шепталась с профессором в холле. Сила Игнатьевич не заметил, как уснул.
Проснулся он около полудня и бодро вскочил с постели. Вроде бы отпустило.
– Куда? – метнулась к нему жена.
– Как куда? На работу!
– Тебе доктор что сказал? Постельный режим!
– Да у меня открытие через десять… нет, уже через девять дней! Сегодня же товар начнут завозить! Ко мне арендаторы придут!
– Забыл, как валялся вчера на полу? А что было до того? Забыл?
– Черт! – Он мигом вспомнил события вчерашнего вечера. – Ко мне ж милиция сегодня должна прийти! Еще и эти!
– Милиция? Какая милиция? Зачем?
– Э-э-э… – замялся Мамонов. – Это связано с торговым центром, Вава. Тебе не обязательно знать.
– Но я хочу жить твоими интересами!
– А что в первых двух пунктах?
– В каких пунктах? – Эльза вытаращила глаза.
– Где твоя шпаргалка? От этого… от этой… – Сила Игнатьевич поморщился и с презрением выговорил наконец: – Психотерапевта.
– Ах это! Погоди… У меня что-то с памятью. Кажется, я ее потеряла!
– Причем давно, – буркнул Мамонов, а жена продолжала щебетать:
– Бросила в стиральную машинку лифчик, в котором она лежала! Неужели она выстиралась? Ой, лифчик жалко! Он же покрасился! Я фломастером писала, чтобы было жирно! Двести баксов псу под хвост! Ой, Тату! Ты только не ругайся! Я сегодня же пойду к Василисе и все перепишу. И куплю новый лифчик. Постой, Тату… Что ж там было? В лифчике? Вроде бы я должна всегда быть на высоте. А что это означает? Ах да! Всегда при макияже и при полном параде! И как можно чаще заниматься с тобой сексом. Это укрепляет семейные отношения.
Сила Игнатьевич помрачнел. Только секса ему не хватало для полного счастья! Тогда он точно вскоре умрет от инфаркта! Может быть, ей лучше приезжать к нему на работу? В конце концов, есть пожарная лестница, по которой всегда можно сбежать.
– Тату, ты меня не слушаешь!
– Внимательно слушаю, Вава.
– У нас должен быть секс!
– Что, прямо сейчас? – испугался Мамонов.
– Ну, если ты так настаиваешь…
Жена кокетливо потупилась.
Сила Игнатьевич вздрогнул. Представил, как ее душит рыжий мужик с бородой – и вроде бы отпустило.
– А почему ты решила, что у нас в семье что-то не в порядке? – сделал маневр Мамонов.
– Но в любовных романах, которые я читаю, все не так!
С ума сойти! Теперь ей любви захотелось!
– Я хочу, чтобы мы с тобой были одним целым.
«Целым?!! Развод! Только развод!»
– По гороскопу выходит, что мы с тобой, Та-ту, идеальная пара. Астролог так сказала. И мой психотерапевт…
«Это потому, что у меня много денег. Им нужна платежеспособная клиентка. Вот они и стараются. Разведенная Эльза им не выгодна. Ни астрологу, ни психотерапевту. Если только к ним не присоединится адвокат. Господи, я с ума сойду! Надо что-то делать! Боливар не вынесет двоих, а трое его раздавят. Только не адвокат! И только не женщина! То есть не блондинка!»
– …Я чувствую себя такой виноватой…
«Кто-то вбил ей в голову, что она должна наладить со мной отношения. Сама Вава до этого не додумалась бы. Она слишком глупа».
– …Проси что хочешь!
– Как-как?
– Я готова выполнить любую твою просьбу!
«Развод!!! Без претензий на мое имущество. Может, она согласится на двухкомнатную квартиру в Москве и скромный пенсион? Куда ей больше? Она же дура!»
– Э-э-э… Я даже затрудняюсь сказать…
Какое искушение! А может…
– Хочешь, мы поедем в романтическое путешествие?
– Куда?!
– Да куда хочешь! В круиз! Ах, Тату, как я хочу в круиз! Мы так редко куда-то выезжаем! Мои подруги удивляются. Они говорят, что деньги надо тратить.
– Вава, ты знаешь, что все деньги я вложил в стройку. Я же тебе сказал: потерпи. Когда торговый центр начнет приносить прибыль, тогда и поедем.
– Но сейчас прекрасное время: на носу сентябрь! Бархатный сезон!
– Вава, сейчас время больших продаж. Работать надо. А отдыхать будем потом.
– Когда потом?
– Я же тебе сказал: когда торговый центр будет приносить прибыль.
– Боюсь, тогда нам уже ничто не поможет! – отчаянно сказала Эльза. – Нет, Тату, надо ехать сейчас. Ты болен, тебе необходимо отдохнуть. Неужели у нас совсем нет денег?
Следует сказать, что Сила Игнатьевич скрывал от жены истинные размеры своего богатства. Недвижимость за границей покупал втайне, и Эльзе об этом не говорил. Если же случалось отдыхать на собственной вилле, к примеру, на Кипре, всегда сообщал: «Эту виллу я снял». Она и понятия не имела, куда муж вложил деньги и каковы размеры его банковского счета. Сейчас, правда, все пришлось продать, мобилизовать все средства, чтобы поднять проект. Но со временем Мамонов собирался восполнить потери. Уезжать сейчас нельзя, надо работать. А ее кто-то натаскивает. Уж не конкуренты ли? Они определенно сговорились! Хотят его разорить!
Пункт номер четыре: «Вы должны поехать с мужем в романтическое путешествие». Представив себя и Эльзу в открытом море, на пароходе, да еще и в одной каюте, Сила Игнатьевич запаниковал. Это сколько же придется выпить? Хватит ли запасов спиртного в баре на борту лайнера? Интересно, а сколько их всего, этих пунктов? Непременно надо навестить ее психотерапевта. И поговорить с ним по душам. Сказать: отвяжись от моей жены! А вдруг эта дурочка, почувствовав одиночество, будет втянута в какую-нибудь религиозную секту? С нее станется! Это еще хуже, чем ежедневные консультации у астролога! И даже хуже, чем адвокат!
Сила Игнатьевич похолодел. Ему вновь померещился судебный процесс, на котором делят его имущество. Как жаль, что она не умерла! Он сжал невольно кулаки и вспотел. Спас его телефонный звонок. Эльза проворно схватила трубку:
– Да! Это тебя, Тату!
– Вава, это мой мобильник. Разумеется, это меня!
Ловец 2
– Добрый день, Сила Игнатьевич! – бодро сказал Алексей Леонидов. – Как вы себя чувствуете?
– Э-э-э… – Мамонов выразительно посмотрел на жену: исчезни. Та, дуреха, не трогалась с места. Пришлось прикрикнуть:
– Уйди, я сказал! Это деловой разговор!
– Тату, ты ничего не говорил, – возразила Эльза. – Я ж не глухая!
– Да уйдешь ты наконец?! – рявкнул Мамонов.
Жена исчезла, а Леонидов спросил:
– С кем это вы там, Сила Игнатьевич?
– Видите ли… э-э-э…
– Что, жена нашлась?
– Как вы догадались?
– Нетрудно было. Спала в своей постели, так?
– Да.
– А кого же вы тогда видели в лифте?
– Похоже… э-э-э… никого.
– Как же так? «Белочка», выходит? Кому черти мерещатся, а вам труп жены, – ехидно сказал Алексей.
– У меня уже был доктор, – сердито ответил Мамонов.
– И каков его приговор?
– Лечиться надо.
– Как я его понимаю!
– Хватит язвить. А то я дойду до вашего начальства.
– Это мне надо на вас жаловаться. Выставить бы вам счет, господин Мамонов. За ложный вызов. Хорошо, что я следователю не позвонил. Хоть прокуратуру не насмешили. Подумал: сначала надо проверить, есть ли труп. А «труп» и в самом деле преспокойно спит в своей постели. Как же быть с вашим заявлением?
Мамонов засопел. Потом сказал сквозь зубы:
– Порвите и выкиньте.
– Э нет, Сила Игнатьевич. Бумага официальная. Зарегистрирована. Я обязан проверить все факты.
– Какие, к черту, факты? Она на кухне кофей пьет.
– А вы, похоже, разочарованы?
Мамонов молчал.
– Что ж… Вы сегодня на больничном? Дома весь день будете?
– Еще чего, – буркнул Сила Игнатьевич. – На работу поеду.
– А жена?
– Дома.
– Вот и отлично. Тогда до встречи, Сила Игнатьевич. Я к вам сегодня заеду.
– Послушайте… Я же вам сказал…
– Хотите лично приехать ко мне и забрать заявление?
– У меня времени на это нет, – буркнул Мамонов.
– Ну так до встречи.
И Леонидов дал отбой. После чего повернулся к напарнику и, усмехаясь, сказал:
– Представляешь? Госпожа Мамонова нашлась! Жива, здорова, спала в своей постели, пока супруг носился по этажам в поисках ее трупа.
– Выходит, у него крыша поехала?
– Я бы не спешил с выводами. Интуиция подсказывает мне, что точку в этом деле ставить рано. Мы в самом начале пути. Прокуратуру мы в известность, конечно, ставить не будем, поскольку убийство отменяется. Но с Мамоновым и его женой я побеседую. Так, на всякий случай. Интересная пара. Хочу узнать, за что он так ее ненавидит. И как она на это реагирует. Будем называть это профилактикой преступления. Если это дело спустить на тормозах – вскоре мы и в самом деле получим труп.
– Чей?
– А вот этого я тебе с полной уверенностью сказать не могу. Тут игра интересная. Ее или… его. Либо он ее и в самом деле задушит, либо умрет от сердечного приступа.
Сначала Леонидов решил навестить госпожу Мамонову. Во-первых, красивая женщина. Говорят. Во-вторых, к Мамонову лучше поехать вечером. Работа для него – все; если оторвать от любимого дела, диалога не получится. В-третьих… Отчего не взглянуть, как нынче живут господа миллионеры? Преступления большей частью случаются в домах бедных, на бытовой почве. От безысходности и нищеты. В состоянии алкогольного опьянения. А тут – блюдо для гурманов. Один антураж чего стоит! Лифты с прозрачными кабинами, рыжая борода и черные перчатки! Это вам не сковородкой по темечку! Последнее время великий сыщик откровенно заскучал. И ему ужасно хотелось, чтобы вчерашнее «убийство» не было галлюцинацией миллионера, перебравшего коньяку. Хотя вчера он сам утверждал обратное. Хотелось раскрыть такое хитрое преступление. Это была бы высшая математика, а не два плюс два. Но «труп», по словам Мамонова, в этот момент пьет на кухне «кофей». Какое разочарование! Или… В лифте была задушена другая женщина? Был ли мальчик-то?
«Надо проверить», – повторил Леонидов и поехал к Мамоновым.
К его удивлению, действительность ожиданий не оправдала. Жили они в Центральном округе, но без шика. На входе в подъезд, как положено, консьерж, который допросил с пристрастием и пропустил, только увидев удостоверение. Но никакой роскоши. Никаких тебе мраморных лестниц с ковровыми дорожками, эксклюзивных скульптур, огромных хрустальных люстр, лепнины и позолоты. Алексей отнес бы супругов скорее к людям среднего достатка. Особенно когда увидел квартиру. Обычная квартира, хотя и большая. Ни бассейна, ни тебе фонтана. А джакузи – что джакузи? Этим нынче никого не удивишь. Скука. Никакого тебе движения капиталов. Обленились господа миллионеры, перестали развлекать публику. Это даже по телевизору не покажешь. Каждый скажет: «Это ж и я так могу! Жмется, гад! Бедным прикидывается!» И правильно скажет.
Дверь открыла сама госпожа Мамонова. Удивленно спросила:
– Вы кто?
И путь ему преградили две собаки. Одна крохотная, но резвая; другая огромная, но ленивая.
В то время как крохотная тявкала и пыталась цапнуть за ногу, огромная безразлично ждала и молчала. Что касается самой хозяйки, то она была прекрасна. Высокого роста блондинка с огромными голубыми глазами и ногами, от которых невозможно отвести взгляд. Она это знала и свое сокровище не прятала.
«И как это можно хотеть убить?» – подумал он, глядя, как блондинка нетерпеливо переступает ножками в изящных сабо на невысоком каблучке. Она была при полном параде, словно ждала гостя. Причем именно мужчину. И вот он пришел, чтобы услышать:
– Вы кто?
– Я из милиции.
– Из…
Он увидел ужас в огромных голубых глазах. «Что такое?» – слегка напрягся Алексей. А блондинка совсем по-детски сказала:
– Я ничего не делала! Я не виновата!
– А разве я вас в чем-то обвиняю?
– Тогда зачем вы пришли? Милиция просто так не ходит!
– Верно замечено. Разрешите пройти?
– А что будет, если я вас не впущу? – прошептала она.
– Ничего хорошего.
И она тут же отступила. Крохотная собачка замолчала. А огромная зевнула и села.
– Как ее зовут? – спросил Алексей. Он хотел найти с блондинкой общий язык.
– Кого?
– Вашу собаку.
– А… Белка!
– Какое странное имя для ротвейлера.
– Для кого?
– Для него, – Леонидов кинул на огромную псину.
– Ах, эта собака! Так она не моя!
– А чья?
– Моего мужа. Его зовут Дружок.
– Ваш муж рассказывал вам о том, что случилось вчера?
– Нет, – упавшим голосом сказала она.
– Похоже, он болен.
– Вот и врач так сказал, – оживилась блондинка.
– Вы бы поберегли его. Выглядит Сила Игнатьевич неважно. И похоже, много пьет.
– О! Как вы верно заметили! Хотите чаю?
– С удовольствием.
Теперь она щебетала как птичка. Он не объяснил цели своего прихода, не упомянул, что же именно произошло вчера, – а она уже рассказывала взахлеб, какой Тату глупый и как он не бережет свое здоровье. Причем не фальшивила, Алексей это чувствовал. Говорила искренне, переживала за супруга. Он же в это время осматривался. Самым впечатляющим в этой квартире были ее размеры. Алексей уже составил портрет хозяина: прижимист, деньги вкладывает, а не тратит. Квартиру большой площади, да еще в Центральном округе, можно с выгодой перепродать, а дорогая подержанная мебель вряд ли кого-то прельстит.
– …пришлось отпустить. Как я за него переживаю!
Прелестная хозяйка закончила свою мысль и теперь ждала ответной реплики от гостя.
– А мне показалось, что у вас в семье разлад, – сказал он, отхлебнув чаю и откусив теплого еще печенья. Великолепного, между прочим!
А где же кухарка?
– Все дело в том, что он пьет. И меня не слушает.
– У вас нет прислуги?
– Есть. Но я и сама могу. Когда мне скучно.
– А сегодня вам скучно? – Алексей улыбнулся.
– Домработница у нас только до обеда. Три раза в неделю. Тату говорит, что надо экономить, – простодушно сказала она. – И тогда торговый центр поскорее начнет приносить прибыль.
– Извините, как вас зовут?
– Эльза. Эльза Валентиновна.
– Очень приятно. Алексей Алексеевич. Значит, вы экономите, Эльза Валентиновна?
– Знаете, я такая транжира! – Она хихикнула. – Я через день хожу на маникюр. Только Та-ту не говорите. У меня лак на ногти никак не ложится ровно! – пожаловалась она. – Это ужасно! Что я только не перепробовала! Я так старалась! Все равно получаются полоски. Что бы я ни делала, все равно – полоски! А еще я не могу дождаться, пока высохнут ногти. И лак все время смазывается. Знаете, я красила их часа по два. А то и по три. Один ноготь подкрашу, а другой смазывается. Что я только не придумывала! И под холодную воду совала, и дула на них. Вроде бы я их не трогаю, после того как накрашу, откуда же полоски? И ямочки. Я приходила в отчаяние! Красила и дула, красила и дула. А на ногтях ямочки! А потом мне подруга сказала: сходи на маникюр. Пусть это делают профессионалы. Я подумала: а ведь и правда! Если я буду сидеть неподвижно, растопырив пальцы, лак не смажется. А у них, оказывается, есть сушилка! Я прошу, чтобы мне включали ее по нескольку раз, хотя маникюрша говорит, что достаточно и одного. Но откуда ей знать про мои ногти? Похоже, что они особенные! – с гордостью сказала Эльза Валентиновна.
– Это ваша самая большая проблема? – догадался Алексей. Монолог произвел на него впечатление.
– Да.
Он сразу все понял. Таких красивых женщин, как Эльза Валентиновна, ему приходилось встречать, но ее глупость, похоже, была уникальной.
– И как? Вы ее решили?
– Да, – еще больше оживилась она. – И знаете что странно? Почему-то на ногах лак не смазывается.