Прошла почти минута, прежде чем за стеной заурчал мотор принтера. Ханикатт поднялся со стула и отправился через холл в соседнюю комнату. Не успел он включить свет, как наконечник острого как бритва стилета изо всей силы вонзился ему прямо в центральную часть желудка, на два дюйма ниже твердой грудинной кости. Восьмидюймовое лезвие прошло через диафрагму, его острие проникло глубоко в нижнюю секцию сердца.
Ликида придержал тело не более четырех-пяти секунд, пока колени Ханикатта не подкосились и тот не рухнул в конвульсиях на специально подстеленный кусок ткани. Держась за живот, Орвилл пытался удержаться на коленях, но Ликида ударом ноги опрокинул его на бок.
– Я уже подумал, ты никогда не отправишься в этот зал за распечаткой. Думал даже, что придется за тобой побегать. – Разговаривая с жертвой, Ликида одновременно подвинул тело на край и потянул вверх два угла подстеленной материи, готовясь завязать их узлом.
Веки Ханикатта дрожали. Он лежал на полу, его зрачки следили за всеми перемещениями убийцы, пока тот ходил вокруг. Кровь толчками била из желудка и пульсирующей аркой падала на ткань. Ханикатт пытался остановить ее руками, но ему это не удавалось. Это продолжалось примерно полминуты или даже меньше, пока Ликида, наконец, не закрепил ткань так, чтобы она впитывала всю кровь. Затем, последний раз брызнув фонтанчиком, кровотечение прекратилось. Когда Ликида посмотрел на тело Орвилла, глаза того остекленели, веки остались полуоткрытыми.
Ликида прибыл сюда в три часа пополудни. Он сразу же отправился к главной стойке лаборатории «Херрингтон» с конвертом, на котором было написано имя «Орвилл Ханикатт». Эти данные он получил от своих нанимателей в Колумбии, а те, очевидно, сняли эту информацию с электронного почтового ящика в компьютере Эмерсона Пайка. На конверте было написано: «Срочно. В собственные руки. Конфиденциально». Внутри был чистый лист бумаги. Затем Ликида вышел из офиса и сел в арендованную машину, припаркованную поблизости. Через полевой бинокль он наблюдал, как Ханикатта вызвали и как он направился к стойке, чтобы забрать конверт. Он имел возможность внимательно рассмотреть его и тогда, и во второй раз, когда тот вернулся и стал что-то сердито выговаривать служащему за стойкой, который указывал на дверь и пожимал плечами.
В конце дня Ликида ждал, когда Ханикатт выйдет из офиса. Когда этого не произошло, мексиканец-убийца понял, что тот задержался после рабочего дня. Позаимствовав из микроавтобуса маляра забрызганный краской комбинезон, он нейтрализовал самого маляра, работавшего в одном из помещений внизу. Было чуть больше семи часов. Он завернул убитого в пластиковую материю и на обнаруженной в подвале тележке для мусора откатил сверток с телом к микроавтобусу. Парковка перед лабораторией к тому времени практически опустела. Никто не обратил ни малейшего внимания на то, как человек в комбинезоне загрузил в автобус через заднюю дверь объемистый пластиковый сверток и заблокировал двери. Уметь использовать подручные средства было частью его профессии.
Он упаковал Ханикатта так же, как перед этим упаковал маляра. Для того чтобы быть уверенным, что ни капли крови не пролилось на пол, он взял еще два куска пластикового материала, а затем тщательно перевязал тюк веревкой.
Последнее, о чем следовало позаботиться, был компьютер убитого. Почти весь большой экран был покрыт какими-то цифрами, но кое-где попадались небольшие участки с изображением. Клиент оставил после себя именно то, что искал Ликида. Разве что за одним исключением: было не шесть фотографий, как сообщил ему наниматель, а семь. На секунду убийца задумался над этим, а потом снова посмотрел на лишнее изображение на экране. Он так и не понял, что оно собой представляло. Не проблема, ему не трудно будет уничтожить еще один файл.
Операционная система отличалась от той, которой пользовался убийца в своем компьютере. На всякий случай он записал название файла для того, чтобы, даже если сделает что-то неправильно и все изображения исчезнут с экрана, все равно смог бы вернуть их. Специальная программа была несколько сложнее, но он быстро научился находить путь к нужным файлам. Через пару минут он уничтожил все, в том числе и первое письмо от Эмерсона Пайка, и запрос данных на оплату, посланный в ответ Ханикаттом. Если на сервере было что-то еще, то для того, чтобы обнаружить эту информацию, потребовался бы специалист в области компьютеров.
Его заказчики там, далеко на юге, считали, что, поскольку никаких следов преступления в офисе не обнаружат, а тела жертв просто исчезнут, к тому времени, когда власти озаботятся пропажей этих лиц, это уже не будет иметь значения. Они просто пытались выиграть время. Это заставило Ликиду слегка насторожиться.
Ведь что бы они ни делали, им все равно не удастся тянуть время бесконечно долго.
Он собирался избавиться от тел вместе с микроавтобусом, подогнав его к заранее выбранному на карте озеру. Но прежде предстояло сделать всего одну вещь. Он вернулся в комнату, где стоял широкоформатный принтер, взял распечатанный лист и, положив его на стол, посмотрел на изображение.
Ликида склонился над столом, его глаза быстро пробежали по распечатке. Там был изображен чертеж какого-то устройства, что-то похожее на внутренности стиральных машин, скрытые за металлической панелью, до которых можно добраться, отвинтив ее. Там были буквы, выглядевшие так, будто их написали наоборот, были пустые участки, словно кто-то прикрыл часть изображения чистыми листами. Единственное, что смог понять из текста Ликида, были какие-то цифры, но и в них зияли пропуски. Ничего не разобрать.
Затем он посмотрел на одну из частей головоломки. Она не относилась к фотографиям, которые он искал, и, как он понял, была дополнительным изображением, увиденным им прежде на экране. Люди там, на юге, ничего не знали об этой фотографии. Тут Ликида улыбнулся, думая, что они наверняка захотят на нее посмотреть. Он тщательно сложил большой лист бумаги и убрал в карман. Он, наверное, отправит его своим нанимателям, но не сразу.
Глава 15
Если я не ошибаюсь, этот узел затянул убийца. Я поддел его острием перочинного ножа, который взял из ящика своего письменного стола, и в течение минуты или даже дольше боролся с ним, пока мне не удалось его развязать. Разгадать тайну узла и заглянуть внутрь маленького муслинового пакетика вовсе не являлось для меня делом всей жизни, разве что найду внутри нечто важное, какую-то улику, которую не смогла обнаружить полиция. Я был почти уверен, что именно находится внутри, но хотел убедиться в этом собственными глазами.
Если бы Гарри знал об этом, он бы напомнил мне, что любопытство сгубило кошку. Но он только что вернулся с листом бумаги, где была записана часть опроса о том, не держал ли Пайк дома кошек. Как показали садовник и повариха, в доме не было никаких животных, по крайней мере, Пайк не держал таковых. Но садовник признал, что, когда он подстригал газон примерно за неделю до убийства, его газонокосилка переехала несколько небольших белых муслиновых пакетиков. Он запомнил это, потому что они громыхали, как куча камней, когда попадали туда.
Расстелив на столе чистый лист бумаги, я высыпал содержимое пакетика, который сорвал с куста около дома Пайка.
Внутри находились крохотные свернувшиеся листики, похожие на чайные, которыми они и оказались в действительности. Те сведения, которые мы не знаем, всегда можно почерпнуть из Интернета. Кошачья мята представляет собой разновидность чая. Иногда она используется и в качестве лекарства для людей (наверное, когда ее не применяют по прямому назначению – для того чтобы сводить котов с ума).
Но для меня сейчас интереснее было узнать, что же еще находилось внутри. Я поддел острием ножа мягкий комочек и обнаружил пять шестиугольных гаек, используемых при затягивании болтов. По моим прикидкам, их внутренний диаметр был три восьмых дюйма. Я понятия не имею, сколько они весили, но обязательно постараюсь узнать это прежде, чем начнется суд.
Кто бы ни был хозяином пакетика, он положил внутрь металлические гайки, чтобы сделать его тяжелее, чтобы пакетик можно было бросать на большое расстояние. Так даже датчики движения не мешали ему. Затем внутрь запускались кошки, которые помогли нейтрализовать охранную систему.
Гарри прочитал в рапорте полиции, что в руках полицейских было пять таких пакетиков. Еще один был у меня. Один Бог знает, сколько еще оказались раздавлены садовником и перемолоты газонокосилкой, прежде чем наступила ночь убийства, и сколько еще их до сих пор лежит около дома. Кто бы ни воспользовался этим средством, ему не откажешь в изобретательности и настойчивости. Он продолжал швырять внутрь крохотные пакетики до тех пор, пока не добился своего: срабатывание охранной системы стало настолько раздражать хозяина, что тот отключил ее.
Я ссыпал содержимое мешочка, в том числе металлические гайки, обратно и заново завязал его горловину тесемкой. Потом положил мешочек вместе с перочинным ножом в средний ящик стола. Еще один фрагмент головоломки. С самого начала в этом деле внутри головоломок возникали новые головоломки.
В начале недели во время нашей встречи в тюрьме Катя сказала мне нечто, продолжающее меня беспокоить, но я никак не мог вспомнить, что же именно.
Я побрел вниз в кабинет Гарри. Дверь была открыта, и, войдя, я увидел, что Гарри сидит за столом с карандашом в руке и работает. Он посмотрел на меня:
– Ты получил мою записку?
– Если ту, что по поводу Темплтона, то да. Есть еще плохие новости?
– Пока нет, но если в деле участвует этот коротышка, я бы на твоем месте держал ушки на макушке.
Ларри Темплтон, известный также как Кровавый Карлик, был назначен обвинителем на процессе над Катей. Несомненно, этот человек является самым ловким в достижении смертельных приговоров прокурором в округе, а может быть, и во всем штате. У меня не хватило бы пальцев на руках и ногах, чтобы сосчитать все известные судебные процессы, где он одержал победу. Наверное, вопиющей несправедливостью является тот факт, что блок смертников тюрьмы Сан-Квентин до сих пор не носит его имя.
– Держу пари, что он намерен поквитаться с нами за тот дуплет, – проворчал Гарри.
Мы не выступали против Темплтона со времен процесса «Народ против Руиса». Дело касалось убийства Мадлен Чепмэн, некоронованной королевы компьютерных программ. Убийство было совершено двумя выстрелами из пистолета; при этом пули легли рядом одна с другой на расстоянии не больше четвертака. В прессе то дело получило название «Процесс о дуплете».
– То, что Темплтон тогда не сумел покончить с Руисом, не значит, что он должен злиться на нас, – сказал я.
– Скажи это ему. Я думаю, что на спортивной карточке Ларри стояли бы определения «большой труженик» и «вечно второй». Подозреваю, что это связано со стремлением хоть как-то компенсировать свой физический недостаток, – заявил Гарри.
Темплтон страдал от болезни под названием гипохондроплазия, то есть малым ростом из-за недоразвитых конечностей. Его рост лишь немного превышает четыре фута, но это невозможно заметить, когда он стоит перед присяжными. Кажется, что вся мощь ума в этой лысой голове направлена на язык. Он научился извлекать преимущество из своей физической неполноценности. Он приковывает к себе внимание присяжных, и стоит расслабиться, как вы в результате этого циркового представления Ларри можете наполучать столько пинков, что вам останется единственное – отправиться попивать вино с сельтерской водой.
– Что у нас есть в деле Кати, я имею в виду, кроме полицейских рапортов?
– Не так много, только то, что мы получили от государственного защитника. Запрос на дополнительные исследования был отправлен в пятницу. Пройдет еще неделя, может, десять дней, прежде чем мы получим дополнительные данные.
– Я ищу копию Катиного коста-риканского паспорта и визы на въезд в США. По-моему, у нас были эти документы.
– Да, – сказал Гарри, – папка-скоросшиватель на полке позади тебя, третья сверху.
Я схватил папку, перевернул обложку и открыл механизм, позволяющий хранить листы бумаги или пластиковые папки, которые крепятся на два больших кольца.
– Вообще-то, – вспомнил Гарри, – у меня где-то здесь есть копии этих документов.
Когда я снова обернулся к нему, Гарри уже успел добраться до стеллажа с документами на краю стола и теперь держал в руках целую кипу бумаг толщиной примерно три дюйма. Это были документы, с которыми он работал именно в этот момент.
– Я обратился в Государственный департамент и попытался узнать, как Пайку удалось добиться получения визы. Конечно же они отправили меня в визовый отдел консульства. – Гарри облизал большой палец своей руки и стал перебирать документы сверху донизу в поисках нужных бумаг. – Я позвонил в консульство, но они не отвечают на вопросы по телефону. Нужен письменный запрос. Я уже отправил письмо. Когда речь идет о федеральном правительстве, мы должны пошевеливаться, – провозгласил Гарри. – А, вот и они. – Он достал один за другим три документа. – Копия моего письма, виза и паспорт Коста-Рики.
Все это Гарри вручил мне:
– А что ты ищешь?
– Я просто кое-что проверяю.
Сначала я изучил копию визы. Оригинал этого документа защищен от подделки голограммами. На фотокопии они видны как призрачный силуэт Линкольна на Капитолийском холме. Не было никаких сомнений, что и невидимые на копии секретные волоски здесь тоже присутствовали. Фото Кати – специальный снимок для паспорта – находилось с левой стороны. Выше стояла отметка «место выдачи», в данном случае Сан-Хосе, Кос та-Рика. Ниже стояло ее имя, фамилия и вторая фамилия еще ниже.
Потом я проверил ее паспорт. Так вот о чем Катя говорила мне тогда в тюрьме! Именно это и вертелось все время в моей голове: фамилии на документах не совпадали. В паспорте ее фамилия звучала как «Солаз-Никитин», а на визе просто «Солаз». Это имя стояло и в обвинительных документах уголовного дела. Информация о преступнике заполняется в прокуратуре. Хотя здесь была обозначена и вторая фамилия: «также известная как Катя Солаз-Никитин». Раньше я не обратил бы на это внимания.
– Что ты знаешь о паспортах и визах? – спросил я у Гарри.
– Давай-давай, спрашивай. Я становлюсь экспертом в этих вопросах, – заявил он.
– Посмотри сюда. – Я положил перед Гарри копии двух документов, одну рядом с другой. – Обрати внимание на фамилии в каждом из этих документов.
– Да, это типично для латиноамериканских стран, сложные испанские имена. Видишь? – Гарри указал на копию паспорта. – Сначала, в первой строчке, идет первая фамилия, Солаз-Никитин, а потом за ней идет ссылка на три-четыре поколения предков. Она начинается фамилией отца, затем следует девичья фамилия матери, родовое имя деда, девичья фамилия бабки и так далее. Так о чем ты хотел сказать? – спросил Гарри.
– Почему фамилия Никитин не была указана в визе?
– Ну, возможно, она пропустила ее при заполнении анкеты-заявления. Иногда они так поступают, особенно если речь идет о поездке в Штаты.
– В том-то и дело. Катя не заполняла эту форму. Это сделал Пайк. И она сказала ему об этом. Он знал, что она пользуется фамилией Солаз-Никитин, потому что сам нашел ее под этой фамилией.
– Что ты имеешь в виду? – снова спросил Гарри.
– Пайк нашел Катю на веб-сайте модельного агентства. Она проходила в списках моделей как Катя Солаз-Никитин. Это действительно так. Я нашел сайт в Интернете. Пайк заявил в агентстве, что хотел бы сделать для своей компании рекламные снимки на территории Коста-Рики, и заплатил за фотосессию с участием Кати. Но он так ни разу и не воспользовался этими снимками и не проводил никакой рекламной кампании.