– Хорош, Гайдук, – остановил его Ахан. – Нам надо переехать. Сейчас в Москве точно узнают, что Дорофеев жив, поэтому вполне могут повторить попытку. А уезжать из Белоруссии он не собирается. Здесь будет какое-то совещание или что-то вроде этого. Поэтому мы отсюда уезжаем. Завтра вечером ты, Пират и Кинжал поедете с Антоновым. Он покажет дом, куда мы переберемся. Все там осмотрите, и вот что – никакой рисовки и никаких разговоров, что вы из России. Понятно?
– Так точно, – кивнул Гайдук.
«Малкин был крайне удивлен, – думал Дорофеев. – Он не притворялся. Выходит, он ничего не знал о готовящемся покушении. Но, черт возьми, кто же меня заказал? И Бушенков что-то молчит…»
Ленинградская область, Гатчина
Мальчик лет восьми, сидя в песочнице, лопаткой сгребал песок.
– Кремль строишь? – спросил его молодой крепкий мужчина в темных очках.
– Дом, – ответил тот. – Хочу, как у бабушки.
– А почему ты в футбол не играешь? Твои друзья небось вовсю гоняют.
– Мяча нет, – грустно ответил мальчик. – А Петька…
– Мяча нет? – Незнакомец улыбнулся. – В машине у меня, – он кивнул на темно-зеленый джип, – настоящий футбольный лежит. Мне он не нужен. Пойдем, – посмотрел он на часы, – мне ехать пора. Если хочешь получить мяч, пошли. – Он шагнул в сторону машины.
– Хочу! – Мальчик встал. – А вы…
– Пошли! – Мужчина направился к джипу. Мальчуган побежал следом. Незнакомец сел за руль.
– А мячик? – подошел к нему ребенок.
– Все-таки решил взять? – засмеялся тот и открыл заднюю дверцу.
Мальчик увидел футбольный мяч.
– Бери, – кивнул водитель.
Парнишка забрался на сиденье.
– Хочешь посмотреть, как футболисты тренируются? – спросил мужчина.
– А можно?
– Конечно! – водитель, взглянув по сторонам, захлопнул дверцу. – Кстати, посмотрю, как ты по мячу бьешь. Если понравишься, возьму в секцию. Послушай-ка, номер телефона мамы не помнишь? – Он вытащил мобильник. – А то волноваться будет. Тебя как зовут?
– Саша. А номер я только домашнего телефона знаю.
– Ну, тогда со стадиона и позвонишь. Заодно, может, и насчет секции вопрос решим.
– Вася! – разуваясь, позвала от двери женщина средних лет. – Саша дома?
– Нет его, – ответил из комнаты мужчина. – Он во дворе, в песочнице. Давай! – тут же заорал он. – Бей! Да что же ты? – недовольно проворчал, сидя на диване, Василий. – Таких в сборную берут, – пробормотал он.
– Футбол потом посмотришь, – недовольно проговорила женщина. – Саши во дворе нет. Когда ты приехал, он дома был?
– Я отпустил его погулять, – не отрывая взгляда от экрана, отозвался мужчина. – Да не было ничего! – заорал он. – Судью на мыло!
Телевизор погас.
– Где Саша? – строго спросила женщина. – Нет его во дворе.
– Ну, может, с пацанами в футбол играет. – Василий встал. – Я сейчас…
Зазвонил телефон. Женщина сняла трубку.
– Анна Анатольевна Васицкая? – осведомился вежливо мужчина.
– Да…
– Мама, – послышался голос сына. – Я…
– Ваш сын у нас, – произнес неизвестный. – Пока с Сашей все хорошо. Дальнейшая его судьба зависит от вас.
– Что вы хотите?! – испуганно воскликнула Анна.
– Прежде всего никаких обращений в милицию. Мальчик очень милый, не хочется, чтобы он пострадал из-за глупости, точнее, из-за жадности родителей. Поэтому повторяю: никаких обращений в милицию. Поверьте, она не всегда помогает. А в данном случае вы просто подпишете сыну смертный приговор. Мы убьем его. Сейчас ваш сын, Сашенька, как вы его зовете, уехал в деревню к бабушке. Это для ваших знакомых и тех, кто будет спрашивать о сыне. Мы очень серьезно относимся к делу. И не будем просить невозможного. Десять тысяч долларов через двое суток. Время и место укажу позже. Если не позвоню, значит, вы не послушались нас и обратились в милицию. Тогда вы получите тело мальчика. Я настоятельно не советую обращаться в правоохранительные органы и вообще ни к кому за помощью. Ваш доход около пятисот тысяч в месяц. Поэтому десять тысяч долларов для вас не велика потеря. Конечно, никому не хочется расставаться с деньгами, но если любите сына, придется. Вы не обеднеете и довольно быстро восстановите свое благосостояние. Надеюсь, вы примете верное решение. Я позвоню через сорок восемь часов. – Телефон отключился. Кусая губы, побледневшая Анна, не опуская трубки, слушала гудки отбоя.
– Что с тобой? – подскочил к ней муж.
– Сашу похитили, – прошептала она. – Он у бандитов. – Женщина опустила руку с трубкой. – Он там. Я слышала его голос. – Анна пошатнулась и, выронив трубку, осела. Василий подхватил ее.
– Надо в милицию звонить, – усаживая жену в кресло, сказал он.
– Нет, они убьют его. Не надо звонить. – Вздохнув, она встала и пошла в соседнюю комнату. Сняла со стены картину. Под ней в стену был вделан небольшой сейф. Набрав шифр, Анна открыла дверцу. – Они просят десять тысяч долларов. Мы отдадим деньги и никому не скажем ни слова, тем более милиции. Сашу забрала твоя мама в деревню. Здесь пять с половиной. – Она положила деньги на стол. – Надо еще…
– Поеду в банк, – сказал Василий. – Хватит нам денег. И еще останутся. Машину потом поменяем. Хорошо, что не продали ее. Надо объявление снять. – Он вышел.
Женщина сквозь слезы смотрела на стоящую на тумбочке фотографию сына.
– Поживешь несколько дней здесь, – проговорил незнакомец. – И веди себя хорошо, не шуми. К двери и окнам не подходи. Потом мы отвезем тебя к родителям. Что с Ершовыми? – спросил он миловидную блондинку.
– Кэт и Шумахер на трассе, – прикурив, ответила женщина.
– Не кури при ребенке. Значит, все отлично.
– Думаешь, они заплатят?
– Кто?
– Ершовы.
– Обязательно.
– Послушай, Гоша, чего все-таки ты хочешь добиться? Этого не понимает никто. Зачем делать что-то несколько раз, если можно…
– Вот что, Инна, – перебил мужчина, – я уже говорил и повторяю в последний раз. Мы совершаем преступление по статье сто двадцать шесть, часть третья, пункт А, и в случае задержания можем получить от восьми до двадцати лет лишения свободы. А я не хочу мотать срок. Вы все думаете, что лучше за один заход срубить пару миллионов. А я предпочитаю делать так, что заплатят наверняка, и не буду ждать. Я беру с людей столько, сколько они могут дать без особого напряга. И не собираюсь менять тактику. Жадность фраера сгубила. Я хорошо помню эту уголовную мудрость. Позвони Кэт и узнай, как дела.
Сумск – Ополье
– Господи, – перекрестилась на переднем сиденье полная женщина, – помоги!
– Тихо! – гаркнул сидевший за рулем мужчина в очках и поднес к уху сотовый. – Да? – выдавил он.
– Пусть Галина Александровна переберется на заднее сиденье, – послышался женский голос. – Сумка с деньгами должна быть у нее.
– Давай назад, – сказал водитель. – И сумку возьми. Быстрее!
– Хорошо. – Она с трудом перебралась назад. И тут же прозвучал вызов сотового.
– Да? – сразу отозвался мужчина.
– Поезжайте с этой же скоростью, – произнесла незнакомка. – Через десять минут у километрового столбика Галина Александровна должна выбросить сумку через открытое окно в кусты.
– А где наша дочь? – решился мужчина задать мучивший его вопрос.
– Выбросите деньги и, не снижая скорости, следуйте дальше. Я сообщу, где ваша дочь, если получу деньги и не обнаружу неприятных сюрпризов.
– Мы делали все, как вы говорили! – закричал мужчина в отключившийся телефон. Он выругался и выключил свой аппарат. – Открой окно, – сказал он жене. – Увидишь столбик, бросай сумку в кусты.
Женщина выполнила распоряжение мужа.
– Давай! – крикнул водитель. Галина выбросила сумку в окно. «Десятка», не сбавляя скорости, ехала дальше. Палка с крюком зацепила ручки сумки, и она исчезла в кустах.
Водитель, кусая губы, держал скорость на восьмидесяти. Прозвучал вызов сотового. Он поднес трубку к уху.
– Да!
– Через двести метров будет грунтовая дорога. Сверните туда, проедете десять метров, остановитесь. Ваша дочь там. – И телефон отключился.
– Машенька там! – кивнул вперед водитель, снижая скорость.
– Где?! – вцепившись в спинку переднего сиденья, закричала Галя.
– Сейчас, – буркнул он и, увидев уходившую влево грунтовую дорогу, свернул туда. А потом почти сразу остановив машину, выскочил. – Маша! – закричал он. – Доченька! Маша!
– Машенька! – плача, закричала и женщина.
– Мама! – крикнула девочка. – Мама!
Родители бросились на голос. Выбежали на полянку и увидели сидящую на поваленном дереве девочку лет пяти.
– Маша! – подбегая, в один голос воскликнули отец с матерью.
– Мне тетя куклу подарила, – весело сообщила девочка. И, поднявшись, с большой куклой в руках шагнула к родителям.
Санкт-Петербург
– Такое впечатление, что Галька как будто похоронила кого-то, – бреясь электробритвой, сообщил лысоватый мужчина лет сорока. – Я поинтересоваться хотел, что случилось, а она меня чуть ли не матом послала. – Выключив электробритву, он стал придирчиво рассматривать себя в зеркале.
– Наверное, с Васькой поругалась, – отозвалась стройная женщина. – Видно, серьезное у них что-то. Василий тоже хмурый ходит и не здоровается. – Отложив газету, она встала. – Может, с налоговой проблемы.
– Наверное, – кивнул муж. – А то из грязи в князи! – хмыкнул он.
– Да ладно бы миллионы имели, а то уже сколько лет на «десятке» ездит и поменять не может. Конечно, не нищие. Но нам бы, конечно, не хватило.
– Послушай, Нинель, – вздохнул он. – А ты не говорила со своей маманей насчет Лешки? Когда она приедет?
– По-моему, проще самим его отвезти.
– Нинель, – покачал он головой, – ты же знаешь, что я постоянно занят. Я не могу уехать даже на ночь, потому что с утра начинаются звонки и встречи. Проще заплатить кому-нибудь, кто привезет тещу и отвезет с Лешей назад. Хотя бы на месяц. А мы выкроим время и смотаемся на Кипр.
– Хорошо, я сегодня же позвоню маме. Она говорила о Леше, но я подумала, ему не понравится в деревне, и решила…
– Вот и поговори с ней! – Мужчина поцеловал жену.
– Никто к ним не заходил, и они никуда не выходили, – сообщил по телефону длинноволосый парень. – Мужик сразу после звонка ездил в банк, снимал бабки. Сколько, не знаем, – посмотрел он на сидящего за рулем бритоголового мужчину в темных очках. – Но что снимал – точно. А так все тихо и спокойно. Кстати, тут одна бабуся видела, как пацан в машину садился. Но мужик, батя того мальца, базарить с ней не стал.
– Рудик, – недовольно произнесла женщина, – оставь блатные словечки.
– Извини, привычка. А так все…
– Можете возвращаться, – перебила его женщина.
Санкт-Петербург
– Да все нормально, – усмехнулся рослый молодой мужчина. – Я был уверен, что они к ментам нырнут, но ни хрена, покатили домой. Из тачки вышли, фраер девчонку на руках нес. Бабец ее за руку держала. В общем, все в порядке, кипеша не будет, сто пудов.
– И когда ты, Морпех, научишься нормально говорить? – вздохнул собеседник.
– Да пытаюсь, но не получается еще, всего полгода на воле. А ты, Странник, ништяк придумал – бабки, как в беспроигрышную лотерею, выигрываем! – Он захохотал. – Ни одного прокола. Я мыслил, что…
– Давай не будем, – остановил его Странник. – Главное – не повышать ставки и не ошибиться в выборе. Любой из наших противников с великим удовольствием выпил бы на наших похоронах, но мы не доставим им такого удовольствия. Возвращайтесь.
– Едем. – Морпех отключил телефон и подмигнул сидящей за рулем брюнетке. – Покатили, Кэт, все путем, Гошка пацана хапнул.
– Не нравится мне это. – Женщина завела мотор «ауди». – Денег можно брать гораздо больше, а Странник будто в игры играет.
– Да вам надо Страннику ноги мыть и воду пить, так воспиталка в детдоме базарила. Вы бабки имеете, а все, блин, недовольны. Он-то может свалить и найти другую кодлу, а вы быстро сядете, потому что сами ни на хрен не способны, а все желаете купаться в коньяке и нацеплять на себя брюликов. Мне тошно базарить с вами на эту тему. – Морпех выругался.
– Успокойся, – улыбнулась Кэт. – Просто я говорю то, что говорят остальные. Но понимаю, что Странник делает все, чтобы не проиграть. Все-таки уже пять…
– Четыре, – поправил ее Морпех. – Пятый еще у нас. Но, кажется, все путем будет. И откуда у Странника чутье на такие дела?!
– Но все-таки можно больше брать.
– Мы берем столько, сколько они могут отдать, не думая о разорении. А загрузи их даже наполовину больше, запросто могут к ментам пойти. А так прикинут – отдать сумеем и нищими не останемся. Хотя конечно, любая сумма не маленькая. Тем, кто берет, всегда кажется, что мало. А те, кто дает, думают, что много. В общем, за дорогой следи, а то сейчас накупили прав, поэтому аварий до хрена и больше. Получается так, что при демократии возможно все, если бабки большие имеешь. Хотя, собственно, и бабки не всегда и не всех спасают, – усмехнулся Морпех. – Ладно, хорош на эту тему базарить.
– Тоже правильно, – улыбнулась Кэт. – А вот и товарищи из ДПС. – Женщина увидела машину и милиционера с поднятым жезлом.
– Может, запал?
– Главное, спокойствие, Юра! – Она остановила «ауди».
Москва
– Только этого не хватало, – процедил мускулистый мужчина лет сорока.
– Ну, это еще не окончательное решение, – усмехнулся его собеседник, полный и в очках. – Хотя у меня есть основания полагать, что так и будет.
– Но из-за чего?
– Думаю, это мы узнаем. Но тогда уже ничего изменить будет нельзя.
– Лазарь, – обратилась к нему симпатичная шатенка, – он вам объяснил детали?
– Во-первых, я только адвокат семьи Дорофеевых. Во-вторых, Эдуард Анатольевич не считает нужным объяснять свои поступки и решения, поэтому я в принципе не в курсе. Вполне возможно, ничего плохого и не произойдет. Эдуард Анатольевич часто бывает резок в своих высказываниях, но потом, надо отдать ему должное, он понимает это и принимает правильные решения, однако не всегда, извиняется за резкость. Я допускаю, что и это решение не было окончательным, он просто хотел напомнить нам о том, что надо…
– Хватит, – недовольно остановил Лазаря мускулистый. – Ты чушь несешь. Неужели непонятно, что он решил все отдать этой сучке, а мы останемся за бортом.
– Я хорошо знаю Дорофеева… Как-никак я его дочь, и, уверена, он не простит…
– Во-первых, – перебил женщину мускулистый, – ты ему не дочь, он просто позволил тебе взять его фамилию. Во-вторых… – Он выругался.
– Что во-вторых? – спросил Лазарь.
– Да тут и ежу понятно – Дорофеев всегда мечтал о наследнике, поэтому и в постель с твоей мамашей улегся. – Сорокалетний взглянул на брюнетку. – Мечтал, что она ему сына родит. Свою фамилию тебе дал в надежде, что у него появится внук. Помнишь, как он говорил? Даю тебе свою фамилию с условием, что внук тоже будет носить мою фамилию.
– И что?
– А то, что ни хрена ты не получишь! И никто ничего не получит. А эта сучка родила сына. И фамилия у него Дорофеев. И эта шлюшка будет иметь все, пока…
– Секунду, молодые люди, – вмешался Лазарь. – Я бы не был так категоричен. Хотя бы потому, что о том, от кого сын у Евгении, не знает никто. Я просто уверен, что Эдуард Анатольевич решил вас только припугнуть.
– Твоими бы устами, Малкин, – вздохнул мускулистый, – мед пить. Я уверен, что дядька не решил нас припугнуть, а именно так и поступит. Надо что-то делать, иначе…
– Мне кажется, Толик, ты просто боишься, – насмешливо проговорила женщина, – и сгущаешь краски. Я думаю…
– А ты вообще-то знаешь, что это такое – думать? – усмехнулся Анатолий. – Ты была уверена, что, раздвинув ноги, заработаешь миллионы. А что вышло? Ты боишься остаться нищей. А ведь был стопроцентный шанс получить все, но ты его упустила.
– Хватит! – воскликнула женщина. – Негодяй!
– Лилька, – усмехнулся Анатолий, – ты понимаешь, что я прав, и строишь из себя оскорбленную невинность. Ты хищница и хочешь только одного – хапнуть все, что есть у Дорофеева. Но начала ты не с того.
– Ты прав, я действительно совершила самую большую глупость в жизни – поверила тебе и решила, что ты мне поможешь. Вот в чем я ошиблась. Но теперь я буду действовать по-другому. Ты мне больше не нужен, я все сделаю сама.
– Ладно, – усмехнулся Анатолий. – Давай каждый сам по себе. Но ты знаешь, что без меня ты никто.
– Перестаньте, – вмешался Лазарь, – вы взрослые люди, а ведете себя как детсадовцы. Вы же не обойдетесь друг без друга. Сейчас главное – найти Евгению и забрать у нее ребенка, вот и все. Вдруг действительно Дорофеев завещал все ее сыну, своему внуку. Конечно, у меня большие сомнения по этому поводу, но чем черт не шутит. Кроме того, на него было совершено покушение, и посему он вполне мог, поддавшись порыву, все завещать Евгении. И раз уж я упомянул о покушении, то хотел бы быть уверенным, что подобное не повторится, это самая большая глупость, какую только можно представить. И поясню почему, – кивнул Лазарь. – Прежде всего, – посмотрел он на Анатолия, – отношение к тебе твоего дяди известно всем, и рассчитывать на то, что ты получишь от него хоть цент, глупо. Что касается вас, Лилия, то надежда стать наследницей Дорофеева беспочвенна. Причин этому множество, я не стану их перечислять. Теперь скажу, почему я с вами. Причин две. Вы поможете мне получить весьма приличную сумму. Потому что семь процентов от каждого из вас – это…