– Кысь, пулемет на правый борт! Цель – «зодиак» с десантом. Огонь по готовности!
– Есть! – рыкнул наш штатный пулеметчик и пристроил смертоносный агрегат стволом на фальшборт. – Здоровеньки булы, хлопчики!..
РПМ в руках Кыся мелко затрясся, выплевывая рои пуль. На фоне грохота, производимого пулеметами нападавших, негромкие хлопки нашего ручника напрочь потерялись, однако результат превзошел все ожидания – высокоскоростные уэски шили насквозь и лодку, и людей. Я отчетливо разглядел, как они выбивали из абордажников кровавые фонтанчики, и тела неподвижными куклами сползали на днище. Потом несколько унитаров пробили моторы, и лодка застыла на месте, окутавшись клубами едкого дыма. Для гарантированного поражения цели пулеметчику потребовалось десять секунд времени и полкороба патронов. За какие-то мгновения десантный «зодиак» превратился в жалкую кучу обрывков резины, державшуюся на плаву лишь благодаря пластиковому днищу-корыту.
– Добре, Грицко! – одобрительно прогудел случившийся рядом Константинов.
Кысь, не говоря худого слова, подхватил пулемет и вернулся под защиту надстройки.
Так, с правого борта мы себя обезопасили. Теперь бы еще остальных не хуже принять… Я вновь высунулся из-за спасительного угла и окинул взглядом поле боя. Обстановка за неполную минуту изменилась достаточно серьезно – атакующие «зодиаки» уже вошли в мертвую зону, с палубы я их не разглядел. А вот суда поддержки замедлились, продолжив осыпать нас градом пулеметных пуль. Но это ненадолго – еще минута, может, две, и абордажники полезут на борт. И вот тут придется пиратам пулеметы из боя вывести, иначе своим действовать не дадут.
– Константинов, камера пошла!
Связист сноровисто разложил длинную штангу, украшенную многофункциональной камерой, и высунул ее из-за угла. На забрала шлемов всего отделения спроецировалось изображение пустой палубы, то и дело вздрагивавшей под ударами пуль.
– До команды не высовываться! – проорал я, подпустив в голос стали.
И тут же, подавая пример подчиненным, вжался спиной в стену. Ждем. Теперь все зависит от нашей выдержки.
Обстрел прекратился через полторы минуты – я специально по часам в шлеме засек. Потом из-под борта взлетели чушки гранат, описали в воздухе параболы и покатились по палубному покрытию. Синхронно рванули, взвизгнув осколками. Буквально через мгновение за ограждение зацепились крюки пары штурмовых лестниц, и первые абордажники забрались на палубу. Заученно перевалились через фальшборт, застыли в положении «на колене». Сыпанули длинными очередями по секторам, вынуждая возможного противника укрыться. Под аккомпанемент выстрелов появилась еще одна пара, и штурмовики двинулись вдоль борта на бак. При этом пираты сноровисто страховали друг друга, проявив неплохую выучку. Следующая двойка таким же манером направилась к корме. Боевики не стеснялись обстреливать все подозрительные закоулки, пару раз даже рванули гранаты. Остальные штурмовики, оставив пальбу без внимания, скапливались на палубе рядом с лестницами. Вскоре здесь образовался полукруг из десятка ощетинившихся стволами бойцов.
– Рано, – прошептал я, придержав за рукав дернувшегося было Константинова. – Не все еще поднялись. Ждем.
Интересная у ребятишек экипировка. До наших бронекостюмов недотягивает, но по местным меркам весьма неплохо: пятнистые бронежилеты, по форме и покрою отличавшиеся от виденных мною в Чернореченске, композитные шлемы с прозрачными забралами, налокотники-наколенники, «разгрузки» с множеством карманов. В руках странные автоматы, похоже выполненные по схеме булл-пап, но точно не «манлихеры». Один из штурмовиков поднял руку, подав знак остальным. Шеренга рассыпалась, абордажники раздались в стороны, расширив охваченную площадь, и на палубу вылезли последние бойцы.
Вообще-то довольно по-идиотски действуют. Им бы сразу двойками по палубе рассредоточиться и связать боем обнаруженных членов экипажа, а они на месте топчутся, как будто специально напрашиваются. Ну что ж, не будем их разочаровывать.
– Отделение, товьсь! – вполголоса скомандовал я, попутно тронув Волчару за плечо. – Игнат, командуй своим. Начинаем на счет «раз». – Я слегка напряг мышцы, приготовившись к рывку, и заорал: – Раз!!!
В последующие несколько мгновений произошло одновременно множество событий. На жилой палубе распахнулись иллюминаторы, и затаившаяся до поры в каютах пятерка бойцов Волчары с двумя РПКМ и «кордом» обрушила шквал огня на катера прикрытия. Речники поддержали их дружной пальбой из «калашей». Сто пятьдесят метров – не расстояние для пули калибра 7,62 мм, тем более выпущенной из пулемета. Катера не спасло даже бронирование – в считаные секунды они превратились в некие подобия дуршлагов. Однако парни не остановились на достигнутом и азартно выпускали магазин за магазином, не оставляя на бедных посудинах живого места.
На палубе тем временем шло избиение абордажной команды. Отделение при поддержке Волчары и четырех псевдопулеметчиков буквально смело высадившихся молодчиков за борт – не помогли ни бронежилеты, ни шлемы. Спрятаться особо было негде, хотя самые опытные из боевиков тут же попадали на палубу, изо всех сил вжимаясь в настил. Автоматные пули броню не брали, но страшными ударами отбрасывали тела к фальшборту, а унитары, выпущенные из «вихрей» почти в упор, шили их насквозь. На полный разгром абордажников ушло не больше пяти секунд, после чего мы все ринулись к левому борту и сконцентрировали огонь на катерах. Те никак не хотели тонуть, хоть и напоминали скорее сита, чем маломерные суда. Параллельно Черенков и Борисов покончили с двойками, ушедшими далеко вдоль бортов, – загнали пиратов в укрытия и забросали гранатами.
Выпустив магазин по дальнему катерку, я пришел к выводу, что ничего живого на нем не осталось, равно как и на остальных двух.
– Прекратить огонь!!! – заорал я, пересиливая шум вокруг. – Федотов, на позицию! Контролируешь катера. Кысь, готовь «горыныча», будем топить посудины. Черенков, Константинов, осмотреть «зодиаки». Выбрать тот, что целее. Майор Шелест, на нас пленные. Борисов, за мной.
Про пленных мы не забывали ни на секунду. Поэтому первый мой выстрел пришелся по касательной в шлем того абордажника, что раздавал команды жестами. Второй унитар я всадил ему в плечо, чтобы не вздумал отстреливаться, если очухается. По такому же алгоритму действовали Федотов и Черенков, как наиболее опытные стрелки. И хотя заранее цели мы не распределяли, но условились, что основные силы вступят в дело лишь после того, как трое «счастливчиков» свалятся на палубу. Гранаты использовать я запретил, дабы не лишиться пленных. Собственно, вышло как и планировали. Мы с Шелестом благополучно отыскали подранков среди кучи искореженных тел и оттащили их в почти непострадавший контейнер – хорошее железо на борта пустили, не экономили. Ни единой дырки, только вмятины остались. Здесь оперативно разместили пленных на диванчиках и приступили к реанимационным процедурам, в качестве эксперта задействовав сержанта Борисова.
– Так, Тём, вот этого, – ткнул я пальцем в командира, – приводи в чувство сейчас. Остальных двоих зафиксируй, чтоб концы не отдали, и будь готов оживить. Смотри только, чтобы не безобразничали, пока мы с майором беседовать с этим будем.
Сержант порылся в бездонной сумке с маленьким красным крестом и вколол указанному подранку в шею какую-то химию – я в подробности вдаваться не стал. Хватило того, что примерно через полминуты тот вдруг дернулся и вытаращил глаза, с ужасом уставившись на нас с Шелестом. К тому времени от шлема мы его освободили, а наши собственные забрала были откинуты, так что такую реакцию я не совсем понял – люди как люди, чего в обморок-то падать? Борисов тут же вкатил ему еще один укол, на сей раз успокоительное – пленник прекратил биться в судорогах и мучительно закашлялся. Через пару минут он наконец пришел в себя и скривился от боли в простреленном плече. Ладно, пусть нашему медику спасибо скажет, что рану обработал прежде, чем в сознание привел.
– Ты кто такой, болезный? – сочувственно осведомился я, поймав взгляд подранка. – Понимаешь меня?
Тот замотал башкой и всем своим видом показал, что общение наладить не удастся.
– Точно не понимаешь? – Я легонько врезал по больному плечу, выслушал тяжкий стон и отступился. – Не местный, что ли? Майор, он ваш.
– Merde!.. – просипел пленник, заполучив от меня на прощание пинок десантным ботинком по голени.
– Опа! – обрадовался я. – Похоже, наш клиент. Еще раз спрашиваю, кто такой? – перешел я на интер.
– Je ne comprends pas! – заорал он и попытался свободной рукой закрыться от удара.
Впрочем, бить я его не стал. У меня нашлось дело поважнее – я прогонял его фотографию по базе данных, которой нас снабдили коллеги на Бурной. Было бы логично, если бы говоривший по-французски пленный проходил по картотеке, учитывая, какой пиратский клан заварил кашу на Ахероне. Я усмехнулся и перекинул ссылку на переносной терминал, которым вооружился Шелест. Тот осклабился довольно и серьезно посмотрел на подранка.
– Ну что, господин Эрве Люка, уроженец Гемини-3, что в системе 37-й Близнецов, будем и дальше играть в молчанку? – произнес он на интере.
По расширившимся от удивления зрачкам пленника было прекрасно видно, что фразу он понял. Немудрено в общем-то: из какой бы глуши ни происходил человек, интер он знал хотя бы в минимальном объеме. Даже во Внешних мирах он входил в обязательную программу начальной школы. А в то, что скрючившийся перед нами малый школу не посещал, верилось с трудом – настолько тупого индивидуума во главе абордажной команды не поставили бы. Пленник и сам, похоже, пришел к такому же выводу, ибо перестал ломаться и прошипел с французским прононсом:
– Чего вы от меня хотите? И кто вы вообще такие, мать вашу?!
– Задавать вопросы будем мы. – Я легонько ткнул пленника в простреленное плечо. – Спрашивают – отвечаешь. Не спрашивают – молчишь. Как понял, прием?
Он в ответ лишь затравленно кивнул и сжался в ожидании удара.
– Ты из людей Себастьена Фенье? Да или нет?!
– Да!!! Откуда вы знаете? Откуда вы тут вообще взялись? Вы ведь федералы?!
– Еще раз правило номер один: спрашивают – отвечаешь, не спрашивают – молчишь! – Носок десантного ботинка врезался в голень пленника, заставив того взвыть от боли. – Следующий вопрос: сколько вас?
– Н-не з-знаю, – застучал зубами допрашиваемый. – П-правда. Нас перекинули сюда полгода назад, с тех пор сидим на б-базе и захватываем корабли на реке.
– На базе вас сколько?
– Чуть б-больше п-пятидесяти человек… б-было… – Пленник затравленно зыркнул на меня, видимо, только теперь до него дошел весь ужас произошедшего.
– Все из клана?
– Н-нет, из клана человек десять. Остальные местные, в г-городе навербовали…
– В Порт-Владимире? – удивился я.
– Н-не знаю, в большом городе на побережье…
– Где база?
– Километров десять вверх по С-сюхвьейка, – с трудом выговорил название речушки пленник. – Т-там сейчас людей очень мало, человек д-десять всего…
– Молодец! – подбодрил я собеседника. – Теперь подробно: сколько человек было на катерах, кто главный в отряде, где его найти.
Тут бедную шестерку – а Эрве Люка ею и был, если судить по файлу в базе данных, – проняло окончательно, и француз принялся взахлеб колоться:
– К-команда небольшая – на катерах по пять человек экипажа, на трех «зодиаках» по десять штурмовиков. Главным был Бугай Писсо, он на дальнем катере шел. На базе остался Жюль Лекур, он занимался хозяйственными делами. Через него же поступала информация. Мы вслепую баржи не брали, только по наводке.
Шелест задумчиво кивнул, но от терминала не оторвался. Наверняка базу шерстит на предмет идентификации командного состава горе-пиратов.
– На фига вам вообще пиратствовать? Заняться больше нечем?
– Д-деньги нужны м-местные. И для торговли с дикарями т-товар. Я точно не знаю.
– Куда товар уходил?
– Н-не знаю, честно! Все через Сурка, это Лекура кличка.
– Где основная база? Где маяк? Отвечай, сука!!! – На последней фразе я скорчил рожу пострашнее, чтобы не расслаблялся собеседничек.
– Правда не знаю!!! – взвизгнул тот. – Нас как перебросили с Гемини, так сразу сюда закинули. Тут даже стройматериалы были заготовлены, мы только базу оборудовали и сидим безвылазно. Нас даже в степь не пускают, баб и жратву другие отряды добывают, из местных. Слышал только, что основная база где-то на островах. Больше ничего не знаю!
Ну что ж, поверим на слово. Только уточним кое-что.
– Так, говоришь, на Суховейке у вас база? Десять километров вверх. Посты наблюдательные, точки огневые есть?
Пленник замотал головой, отметая саму возможность существования подобных глупостей.
– Нет ничего! На нас никто не нападал за это время, по степи патрули из аборигенов постоянно ходят, а рекой никто не додумался.
– О результатах операции докладываете? Или по факту, когда возвращаетесь?
– Н-не знаю, у Б-бугая надо спрашивать…
Н-да, недоработка вышла. Сейчас Бугай явно не в состоянии по рации болтать. Да и сама рация наверняка только на утиль годится. И нашей не воспользуешься, канала не знаем.
– Ну вы, братцы, идиоты! – только и смог вымолвить я в ответ. – Пароль, отзыв? Или по радио опознаетесь?
– По радио…
Все с вами ясно, господа пираты. Пришли на дикую планету, на все готовенькое, запугали аборигенов или, наоборот, задобрили – и расслабились. Целых полгода безнаказанности и не до такого доведут. Вот мы теперь вам жизнь-то подпортим.
– Рисуй план базы! – подсунул я пленному КПК и стилус. – В общих чертах, где что находится. И живей давай, некогда с тобой возиться.
Несчастный Люка принялся водить стилусом по дисплею, то и дело задыхаясь от боли в плече. Схемка получилась отменно корявая, но вполне читаемая.
– Где главный сидит?
– Вот здесь, отдельный домик – штаб, – болезненно сморщился пленник. – У него два телохранителя из наших. Остальные местные наемники.
– Минирование, полосы безопасности?
– Есть, но мы их особо не маскировали, легко найдете, – прошипел Люка. – Больно-то как! Сделайте укол, ну чего вам стоит?
– Сержант, озаботься! – кивнул я Борисову.
Тот без возражений полез в сумку.
– Майор, что скажете? – окликнул я Шелеста.
– Действуем по плану, – пожал тот плечами. – С пленными еще нужно поработать, наверняка что-нибудь ценное узнаем. Особенно если те двое местные. Но и с Лекуром побеседовать было бы весьма желательно.
– Хорошо, – кивнул я. – Борисов, пакуй этих. Приставь часового, пусть майор Волчара человека выделит. Товарищ майор, прогоните базу, может, фотография мсье Лекура отыщется.
Мы с Шелестом выбрались из контейнера, и я послал в эфир сигнал общего сбора. Через полминуты все отделение сконцентрировалось вокруг нас. Заглянул на огонек и Волчара.
– Так, парни, – обвел я взглядом личный состав, – все подтвердилось. Действуем по плану 1Б. Черенков, что с «зодиаком»?
– Оба на плаву, повреждений нет! – доложил сержант. – Можно любой брать.
– Проверить снаряжение, боезапас пополнить! Черенков, захвати пару парализаторов и комплект «глушилок». Через пять минут выходим! Разойдись! – Я проводил бойцов взглядом и задумчиво пробормотал: – Из чего же они все-таки контейнер сделали? Из РПК лупили с трехсот метров и не пробили…
Трофейный «зодиак» несся по достаточно широкой вблизи устья Суховейке и уверенно пожирал километр за километром. Далеко позади остались поклеванный пулями «Морж» и обломки пиратских катеров – на них заряды «горыныча» решили не тратить, расстреляли из подствольников, приблизившись чуть ли не вплотную. По счастливой случайности никто из членов команды не пострадал, и баржа самым малым ходом продолжила путь вниз по течению. Независимо от результата вылазки нам она уже не понадобится. Впрочем, вернуться за пленными и Шелестом, занявшимся работой по профилю, придется в любом случае, но для штурмовика из авиапарка Чернореченска нагнать тихоходное корыто не составит труда.