– Понимаю. Только, чтобы найти этот свиток, придется разобрать собор на части. Местные власти, думаю, этого не одобрят.
– Да нам и не надо его разбирать, – вдруг перешел на шепот Прокопенко, делая большие глаза. – Нам только нужно знать время, когда была произведена закладка. За время, кстати, придется заплатить этому профессору пять тысяч евро, но вложения должны окупиться.
– И чем же нам поможет время?
Прокопенко и Солодов некоторое время мерили друг друга осуждающими взглядами. Алексей думал, что его приятель окончательно рехнулся, а в глазах Дмитрия уровень интеллекта друга рушился со скоростью снежной лавины.
– Сколково «Хронотуризм», – наконец сдался Дмитрий и, засунув руку в стоящий рядом рюкзак, извлек из него толстую цветастую брошюру. – Дорогостоящее развлечение для богатеньких Буратин. Наше ноу-хау, кстати, а главное, монополия. Яйцеголовые уже испытали установку и готовы послать тебя хоть в Эдем, хоть в Ледниковый период. Главное – купюры листай.
– Ну-ка, ну-ка. – Алексей отобрал у приятеля брошюру и принялся с интересом изучать иллюстрации. – Слышал я что-то краем уха, но, так как ящик не смотрю последние пять лет, грешным делом думал, что это реклама фильма или акция какая-то по продвижению нового торгового бренда.
– Зря думал, – гордый произведенным впечатлением, Дмитрий важно подбоченился. – Платим денежки, рвем в прошлое, смотрим в бинокль на нужный кирпич, а потом в настоящем, под покровом ночи, выковыриваем его и достаем золотой билетик в лучшую жизнь.
Не обращая внимания на приподнятое настроение друга, Солодов углубился в изучение рекламной брошюры. Пролистывая страницы, пропуская красивые графики и картины, он пытался вычленить подвох и, наконец, вздохнув, отложил брошюру в сторону.
– Есть один спорный момент, Дима. Денежек это может выманить массу, а у нас их, как уже было сказано, кот наплакал.
– Продадим квартиру.
– Чью?
– Да хоть бы твою. Она у тебя в центре, стоит немало, а там еще антураж, экипировка…
– А где же я жить буду? – охнул от столь неожиданного предложения Алексей.
– У меня, – пожал плечами Прокопенко, – а не хочешь вместе, можешь переехать на время к своей сестре в область. Дел-то на копейку! Прокрутим авантюру, сто таких квартир себе купишь.
Солодов в задумчивости поскреб подбородок.
– Слушай, Дим, давай пока с продажей недвижимости подождем. Слить мою берлогу дело нехитрое. Ты вот лучше скажи мне, раз такой умный: если ты дошел до всего этого, то почему бы другим умным головам не прийти к точно такому же выводу?
– В этом ты прав, – настроение Дмитрия мгновенно испортилось. – Могут и прийти, но, слава богу, процент подобного крайне мал. В первую очередь следует учитывать интерес сталкера к подобного рода изысканиям. Во вторую – берем в расчет интерес к конкретной теме, а в-третьих, делам упор на скорость. Чем быстрее мы займемся этим делом, тем лучше для нас.
– Третий и заключительный вопрос, – улыбнулся Алексей, скрестив в руки на груди. – С чего ты вообще взял, что там, в тайнике, есть указания? Может, они туда послание к далеким потомкам закладывали или какую-нибудь благостную иконку?
– Завещание епископа, – напомнил Дмитрий. – Как только я увидел информацию и понял, о чем идет речь, я тут же связался с профессором и за сумму в пять тысяч евро предложил углубиться в историю. Он потом, в ходе телефонного разговора, и сообщил мне некоторые подробности, позволившие предположить, что я на верном пути.
– То есть, вероятность того, что денежки будут потрачены зря, имеется?
– Куда уж без этого, – хитро улыбнулся Прокопенко. – Ну что, двинули?
– Завтракать?
– Конечно. Перекусим, а заодно и с месье Куапелем пообщаемся. Совместим приятное с полезным.
Местечко Сен-Жоли в одном из предместий Парижа было не на шутку взбудоражено внезапным приездом важных гостей. Кто были эти люди, чье инкогнито ревностно оберегала охрана, пресекая любую попытку подсматривать за троицей, сидевшей за большим столом пустого трактира, сказать было сложно.
– Папа, Папа приехал, – в благоговейном ужасе шептали одни.
– Нет, тут сам король, – вторили другие, искоса поглядывая на рослых плечистых воинов, возвышающихся у входа в здание.
Владелец питейного заведения Люк, крупный светловолосый малый с неправильными чертами лица и солидным пивным брюшком, проснулся по привычке с первыми петухами. Быстро надев штаны и затребовав у мальчишки Джерома кувшин чистой воды, он перелил его в большую деревянную бадью и принялся умываться, фыркая и отплевываясь от наслаждения. Закончить водные процедуры ему не дали. Тот же Джером, костлявый юнец с жидкими волосами и бледными глазами, вновь появился на пороге комнаты хозяина и, смущаясь и заикаясь, попытался что-то пояснить.
– Что тебе надо? – Люк отвлекся от своего упоительного занятия и с неодобрением уставился на парня.
– Там, там, месье Люк, важные люди. С ними сам епископ парижский де Сули, и он требует вас вниз.
– Епископ, говоришь, – недоверчиво нахмурился трактирщик. – Ну, ты иди пока, дай гостям вина, чай, жажда с дороги мучает.
– А что же вы, месье Люк?
– Сейчас спущусь. Передай, что только штаны надену и сразу к дорогим гостям.
Проводив тонкую сутулую фигуру юнца тяжелым взглядом, Люк принялся тщательно вытирать лицо куском чистой тряпицы.
В то, что в его пропахшую потом и вином забегаловку вдруг пожаловала столь важная птица, верилось с трудом. Скорее всего, заскочил кто-то из местной знати и видом горделивым и наглым испугал парня, из-за чего тот и подумал бог весть что. Впрочем, пренебрегать гостем Люк не стал.
Отбросив тряпицу в сторону, он достал из стоящего у кровати сундука чистую рубаху и широкий кожаный пояс с заклепками. Облачившись, он, наконец, добрался до туфель и вскоре, покинув комнату, застучал каблуками по узкой винтовой лестнице, ведущей в общий зал. То, что в следующую секунду открылось взору, поразило его до глубины души.
За большим, грубо сколоченным деревянным столом около камина действительно сидел сам Морис де Сюлли, предпочтя церковному облачению простой камзол и дорожный плащ. Вокруг него, скучая, у окон и дверей расположились не менее колоритные персонажи. Сухие, злые черты лица, у многих из присутствующих – шрамы. Все, без исключения, облаченные в черные кожаные плащи, они недобро поглядывали на спускавшегося вниз хозяина. Под прицелом такого количества глаз Люк почувствовал себя нехорошо и в ту же секунду осознал, сколь хрупка и тонка линия его жизни. Шестеро наемных убийц небезызвестной гильдии Парижа, шесть лучших солдат удачи берегли парижского епископа.
Оторвав взгляд от пляшущих в камине языков пламени, де Сюлли окинул Люка придирчивым взглядом.
– Вы, милейший, и есть хозяин заведения?
– О да, ваше преосвященство! – Люк, подбежав к сидящему, встал на одно колено и поцеловал перстень. – Чем я обязан столь радостному для меня событию?
Брезгливо убрав руку, епископ печально осмотрел зал.
– Мне нужно арендовать твой кабак, скажем, на день. Мои люди, – кивок в сторону кожаных плащей, – уверяют, что это идеальное место для частных встреч. Верно ли они говорят?
– Верно, Ваше Преосвященство, – подобострастно закивал трактирщик. – Деревенька у нас тихая. От проезжих дорог мы далеко.
– Тогда слушай и запоминай. Сегодня, в течение дня, в ваше местечко прибудут два, ну, так скажем, моих очень хороших друга. Ты накроешь на стол, поставишь лучшие напитки, а когда все разъедутся, будешь держать язык за зубами. Ливров тебе за это отсыплют ровно столько, сколько ты весишь.
– О да, ваше преосвященство! – глаза трактирщика полыхнули алчным огнем. – Клянусь сердцем собственной матушки, обо всем, что будет происходить у меня сегодня, никто никогда не узнает.
Утренний Париж пах свежевымытым асфальтом. Юркие поливальные машины сновали между рядами клумб и деревьев, прилежно орошая городскую зелень, сбивая с нее вчерашнюю пыль и автомобильную копоть.
– Свежо. – Дмитрий застегнул парку, поднял воротник и кивнул в сторону подземного перехода: – Сейчас в центр, там как раз уже начнут открываться кафе.
– Еще один центр, – в ужасе покачал головой Леха, по примеру приятеля поднимая воротник куртки. – А мы сейчас где?
– Мы в деловом, а нам надо в исторический, – улыбнулся Прокопенко, перескочил через лужу и заторопился вниз по ступенькам.
Купив билеты и пройдя на платформу, друзья вновь пустились в спор по поводу планируемого мероприятия.
– Твой источник, ну профессор, он надежный человек? – пропустив Дмитрия в открывшиеся двери вагона, Алексей устремился за ним и, плюхнувшись на сиденье, закинул ногу на ногу.
– Надежный, – похлопав себя по карманам, Дмитрий вытащил втрое сложенный тетрадный лист в крупную синюю клетку и сунул его под нос приятеля. – Вот, смотри, я навел о нем справки. Месье Куапель является действующем деканом факультета истории в Пантеоне уже семь лет. Имеет ряд наград и несколько научных работ по итало-романской и гало-романской языковой подгруппе. Виртуозно знает латинский, нормандский, или, если говорить более точно, ту группу языков, на смеси которых говорила Франция конца двенадцатого века. Его, собственно, и в хранилище-то пустили исключительно благодаря его регалиям.
– Ай-яй-яй, уважаемый профессор, – блондин усмехнулся и покачал головой. – Найти уникальный документ и вместо того чтобы придать его огласке всему культурному сообществу, продать двум русским авантюристам за тридцать серебряников.
– Не надо выдергивать слова из контекста, – обиделся брюнет. – Этот ученый муж далеко не дурак. Человек тонкой организации и острого ума, и ему, если твой болтливый язык развяжется, ничего не стоит понять, на кой ляд мы интересуемся завещанием епископа. Слава о безумных похождениях хронотуристов достигла всех континентов, вот-вот должен открыться офис компании в Париже, и ему самому ничего не стоит подкопить денег и лично посмотреть на эту занимательную троицу.
– Так это еще надо знать, на что смотреть, – расплылся в улыбке Солодов. – Идея стибрить карту не так нова, как тебе кажется. Подход, конечно, нетривиален, да и вложений требует. Нет, Димка, чует мое сердце, есть во всем этом какой-то подвох. Уж очень все просто выходит. Мы, значит, даем Куапелю на лапу, а он нам – точную дату. Потом мы вприпрыжку в Москву, ищем денег на путевку и катим в прошлое…
– … где узнаем точное место закладки. Больше ничего не требуется. Собор не банк, повторюсь, ночью не охраняется. Сторожа, конечно, есть, но нам-то не алтарь выносить.
– Знаешь, – нахмурился Солодов, – весь этот горячечный золотой бред затмил основную идею нашего путешествия в Париж.
– И какую же? – насторожился Прокопенко.
– Прыжок с парашютом со смотровой площадки Эйфелевой башни.
– Тише, дурак, – Дмитрий сделал большие глаза и показал блондину кулак. – Совсем с ума соскочил. Если какой-нибудь добропорядочный гражданин узнает о нашей затее, тюрьмы не миновать.
– Били, бьем и будем бить французов, – горделиво приосанился Алексей. – Да ты, Димка, не бери в голову. Встретимся с профессурой, потом на башню. Дел-то на копейку.
Вопреки ожиданиям Алексея, профессор Куапель оказался крепким розовощеким малым средних лет. Красная ветровка, лежавшая на стуле и спортивные кеды на ногах в корне изменили представление Солодова о французских ученых мужах, а наушники, из которых доносилась современная электронная музыка, вообще обрушили миф, оставив прах и развалины.
– Профессор! – увидев сидящего за столиком Жана, Дмитрий помахал ему рукой и, схватив приятеля под локоть, потащил за собой. – Вы уже здесь, какая пунктуальность!
– Вежливость королей, – в тон ему подтвердил Куапель, указывая на свободные стулья. – Но и мои русские друзья пришли вовремя!
– Сразу к делу, – вынув их внутреннего кармана пухлый белый конверт, Прокопенко положил его на стол. – Это задаток. Сначала мы должны взглянуть на материал, убедиться в его подлинности.
– Проще простого, – усмехнулся профессор и, ловко подхватив конверт с наличностью, сунул его под лежавшую рядом ветровку. – Материалы я вам дам, мне их не жалко. Все листы завещания епископа отсканированы и переведены в цифру.
– А перевод? – полюбопытствовал Алексей. – Древний французский, наверняка отличается от современного?
– Вы снова правы, мой друг, – засунув руку в карман пиджака, Куапель вытащил маленькую черную флешку и положил её на стол. – На носителе фотографии рукописи, перевод, а также комментарии, мои и моих помощников. Язык документа сложен и витиеват, и подробная его дешифровка займет еще какое-то время. Здесь же лишь наброски и поверхностные выводы моих аспирантов. Крупицы, говорящие о многом, и одновременно не значащие ничего. Не знаю уж, зачем они вам понадобились.
– Так уж и не знаете? – хитро прищурился Прокопенко. – Мы, простые люди, так же, как и вы, интересуемся историей. Новые документы, новые факты, новые теории. Может, вот сценарий напишем, отправим в Голливуд и выбьем из местных толстосумов немного наличности.
– Как знать, – профессор пожал плечами. – Информация любопытная, интригующая, я бы сказал. Сам факт наличия золотого запаса и его исчезновение объясняет некоторые исторические моменты.
– Ну-ка, ну-ка, профессор, – заинтересованный Дмитрий подвинулся к столу и накрыл флешку широкой ладонью.
– Ну, вот смотрите, – не обращая внимания на действия авантюриста, принялся разъяснять профессор. – Речь в завещании идет о некоем резерве, часть из которого принадлежала казне Франции, а часть – общим сборам крестового похода и «налогу Саладина». Ричард Первый, в ту пору король Англии, при возвращении из Константинополя попадает в плен и проводит там без малого два года. Требуемых денег ни у кого нет, а за голову монарха просят почти двадцать три тысячи тонн серебра. Если бы сокровища не были утеряны, Ричард оказался бы на свободе значительно раньше, но на деле деньги пришлось собирать по всей стране, опустошив казну и карманы простого люда.
– И вы, правда, думаете, что спрятанные ценности были столь велики? – не поверив услышанному, ахнул Солодов.
– Большие деньги, – улыбнулся Куапель, – существенно больше, друзья мои, чем вы можете себе представить. Тот же «Саладинов налог», десятина, собирался по всей территории Франции почти год. Вложения в казну Третьего крестового похода, закончившегося бесславно, шли сразу от нескольких правящих династий и Святого Престола одновременно. Это горы денег, друзья мои, и то, что вы решили их прикарманить, не дает вам право сомневаться в моих словах. Не спорьте, я тоже навел справки, – осадил он собиравшегося возразить Дмитрия. – Не одни вы ведете дела, предварительно проведя разведку боем.
Несколько минут собеседники молча потягивали кофе из маленьких фарфоровых чашек.
– Что вы предлагаете? – сдался Алексей.
– Не предлагаю, а хочу, – профессор из розовощекого рубахи парня на глазах превратился в холодного и расчетливого дельца. – Как вы собираетесь достать свиток, указывающий на сокровища, мне все равно. Достаточно вашего обещания, что ни одной исторической ценности Франции не будет нанесен ущерб. Со своей стороны, я могу гарантировать полный и дословный перевод документа, а также любую посильную помощь в организации мероприятия.
– И финансовую? – оживился Дмитрий, но, прочитав отрицательный ответ в глазах Куапеля, поморщился и замолчал.
– Денег не дам, – усмехнулся собеседник. – Самому нужны, как воздух. Дочка заканчивает школу, жена требует новую шубу, старая, видите ли, вышла из моды, да и налоги, цены, бензин…